скачать книгу бесплатно
Между нами
Novela
Когда Микаэлла получает роль своей мечты в новой танцевальной постановке, то и не догадывается, что с возможностью быть замеченной и прославиться приобретет нечто большее в лице хореографа-постановщика, обладающего непростой репутацией.Дэниел уже имел неудачный опыт в прошлом и пообещал себе, что больше не позволит чувствам взять верх, особенно если это касается прекрасной девушки из балета.До тех пор, пока их пути с Микаэллой не пересекутся. И тогда встанет вопрос: что важней ? амбиции, слава и успех или любовь?Содержит нецензурную брань.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
МИКА
Черт! Черт! Черт!
Почему?! Ну почему именно сегодня мне нужно было опоздать? Почему это не случилось вчера или в любой другой день?
Я вылетела из подземки, перепрыгивая сразу через три ступеньки, рискуя свалиться и получить травму. Это могло бы надолго выбить меня из колеи, и тогда вообще никаких танцев, но именно в данный момент это пугало меня меньше, чем опоздать на первую встречу с главным хореографом-постановщиком.
Мне он был не знаком, но Джун слышала о нем жуткие вещи:
«Он монстр и он уничтожит тебя, если ты сделаешь что-то, что ему не понравится. О, а так же он гений и работать с ним настоящая удача».
Это и пугало и обнадеживало. Для меня это был огромный шанс, который я никак не могла упустить. После шести лет в Лондоне, бесконечных прослушиваний и случайных эпизодических ролей, меня взяли на ведущую роль в новой много бюджетной постановке в театре Аполло. Мой агент Клара едва не писалась кипятком от счастья, когда это случилось.
«Ты попала в высшую лигу, куколка. Это охренительно сложно, а вот вылететь легче простого, поэтому смотри, не допусти этого».
Я поклялась себе, что если надо, буду зубами держаться, но не потеряю место в постановке. И так облажаться в первый же день!
Я была вся взмокшая, запыхавшаяся и красная, когда вбежала в двери театра. Оставалось преодолеть три лестничных пролета, переодеться (желательно на ходу) и я на месте.
С опозданием в полчаса.
Под ложечкой неприятно заныло. Я решила, что если меня спросят, скажу правду. Что жить мне приходится в старой, давно не видевшей ремонта квартиры, и именно сегодня труба в моей ванной надумала прорвать. Мне пришлось вызвать сантехника и ждать, когда он все починит, потому что моему хозяину насрать на все и такие вопросы я вынуждена решать сама.
А вот над формулировкой я еще подумаю.
Как я и ожидала, все, кроме меня, естественно, были уже на месте. Когда я появилась в зале, выскочив на сцену во всей своей «красе», все головы повернулись в мою сторону. Я отыскала взглядом Джун, пытаясь по ее выражению выяснить, насколько все плохо. Если я правильно расценила ее вытаращенные на меня глаза – я была в заднице.
– Мисс Новак, наконец-то вы почтили нас своим присутствуем, – язвительно прогундосил мистер Литлок, режиссер, своим внешним видом напоминающий крота: невысокий, толстый и ни черта не видящий без очков.
Джун сообщила, будто поговаривали, что он любит потрахивать актрис, и те не могут отказать, если не желают потерять роль.
Мне не нравилось, как этот похотливый зверек поглядывал в мою сторону. При мысли, что эти короткие, толстые ручонки коснулись меня, к горлу подкатывала тошнота.
– Простите за задержку, мистер Литлок, я… – Я втянула воздуха поглубже и проглотила дальнейшие оправдания, встретившись взглядом с человеком, который стоял по правую руку от режиссера. Не сложно было догадаться, что это и есть наш хореограф, которого так красочно описывала Джун. И надо сказать, что он действительно пугал. Мне тут же захотелось попятиться назад и сбежать.
Во взгляде Дэниела Райерса не было ничего, что дало бы мне надежду, что опоздание сойдет мне с рук. Более того, я вдруг подумала, что только что невольно нажила себе врага. Серые глаза были холодными, как сталь и неподвижными. Он просто смотрел на меня в упор, порождая на моей коже тысячи неприятных ощущений.
«Он меня специально запугивает, что ли?» – промелькнула паническая мысль.
Если так, ему это с блеском удавалось.
– Повторю еще раз для мисс Новак, – без единой эмоции, тени смягчения на лице, нарушил тишину голос нашего постановщика. Некое необъяснимое волнение образовалось в груди и рухнуло вниз от этого звука – в отличие от внешней жесткости и неприветливости хозяина, он обладал удивительной пластичностью, может быть даже бархатистостью, хотя и казалось абсурдом употреблять данное определение в контексте с этим человеком. – Если вы работаете со мной, опоздания недопустимы. Даже за задержки в пять минут полагаются штрафы. Это понятно, мисс Новак?
Он сделал несколько шагов в моем направлении, и хотя они лишь немного приблизили его ко мне, меня охватила тревога. Желание сбежать вернулось с новой силой.
– Да, мистер…
– Райерс.
Я и так это знала, но кивнула чуть ли не с благодарностью. Этот человек на самом деле подавлял.
– Понятно, мистер Райерс.
– Когда вы приходите в этот зал, все вне его перестает существовать, – продолжил он, теперь уже обращаясь ко всем.
Наконец-то он отвел от меня свои светло-серые глаза, и я почувствовала облегчение. Меня будто с крючка сняли.
– Здесь у вас нет личной жизни, нет ничего важнее танца. На этой сцене вы – это ваши герои, вы должны жить ими. Меня не волнуют ваши проблемы, почему вы опаздываете, – тут его взгляд вновь обратился ко мне, – ваше плохое самочувствие или настроение. Если вы не можете выйти сюда, – он опустил указательный палец вниз, показывая на сцену, и я невольно обратила внимание на его руки, – и выложиться на полный максимум, не выходите лучше вообще. Я не приемлю полумер, никаких поблажек и снисхождения. С каждого из вас я спрошу сполна.
«Да он самый настоящий тиран», – про себя подумала я, но благоразумно промолчала.
Довольно, хватит на сегодня привлекать к себе внимание.
– Если кто-то из вас не уверен, что выдержит, лучше уйти сейчас.
С этой фразой его глаза снова скользнули по мне. И это меня возмутило.
Что за хрень?! Стоило опоздать один раз (по вполне уважительной причине), как он записал меня в последние неудачницы?
«Не дождешься! Никуда я не уйду!» – послала ему мысленно воинственный ответ я, расправив плечи.
Слишком долго я ждала этой возможности, чтобы сейчас отступить.
***
– Он такой охренительно крутой! – в истинно театральной манере закатила глаза Джун, когда вечером мы сидели на нашей маленькой, уютной мансарде – только ради нее стоило терпеть крошечную, неудобную квартиру, которую мы делили вместе вот уже три года.
– Он придурок, Джун, – фыркнула я, с блаженством отхлебнув уже от второй «Маргариты». – Напыщенный, самоуверенный придурок.
– Последняя постановка этого «придурка» получила «Тони», – не забыла напомнить подруга.
– Да, это впечатляет, но не отменяет того, что он козел.
– Ты просто злишься, потому что он отчитал тебя, – пряча наглую улыбочку за бокалом, пропела она.
– Испортить отношения с постановщиком в первый же день – только мне могло так повезти. – Я откинула голову на спинку плетеного шезлонга, подтянув колени повыше.
– Да ладно, он уже, наверное, и забыл об этом, – отмахнулась Джун.
Я с сомнением покосилась на нее: может она и права, может, я зря себя накручиваю, а Дэниел Райерс и думать забыл о некой Микаэлле Новак, опоздавшей на его репетицию. Или же он запомнил меня слишком хорошо и теперь у меня могут возникнуть проблемы.
Оба варианта мне не нравились.
– Признай, что он отпадный, – настаивала Джун.
Я пожала плечами.
– Если тебе нравится такой тип.
– Какой? Тип, от которого трусики становятся мокрыми? – засмеялась она.
Я тоже не сдержала улыбку.
– Жесткий. Он будто весь из острых углов сделан – дотронешься и обязательно поранишься. И лицо у него неприветливое.
– Согласна, на душку он не похож, но, по-моему, в этом и соль. Такой точно знает, как сделать девушке приятно.
Теперь глаза закатила я
– Ох уж эти твои фантазии! Может он девушками вообще не интересуется.
– По-твоему он на гея похож? – усомнилась Джун.
– Не очень, – согласилась я, – но он танцор – процент вероятности очень высок.
Нахмурившись, Джун ненадолго задумалась. Потом, видимо придя к какому-то выводу, фыркнула:
– Ну, нет! Ни за что в это не поверю. От него так и прет… сексом, животным магнетизмом!
Я уставилась на нее как на сумасшедшую: мы точно одного и того же мужчину обсуждаем?
Дэниел Райерс скорее всего обладал неким силовым полем, которое отталкивало всех. Оно было таким ощутимым, что даже желания приближаться не возникало.
– Тебе лучше оставить подобные измышления о нашем хореографе и сосредоточиться на постановке. Помнишь, что он сказал?
Я серьезно восприняла слова Дэниела и не собиралась ничему и никому встать между мной и ролью. Нельзя допустить, чтобы я каким-то образом потеряла ее.
– Интересно, вне театра он такой же… суровый и твердый? – будто и не слыша меня, томно вздохнула Джун. Я узнала этот тон – в ее голове уже родилась идея, которая могла стоить ей проблем. А заодно и мне.
– Прекрати это. Плохая идея, Джун, о чем бы ты сейчас не думала.
Я поднялась и, подхватив пустой кувшин из-под «Маргариты», вошла в квартиру.
Она только рассмеялась мне вслед.
ДЭНИЕЛ
– Ты ошибаешься.
Сиенна повторила это раз в пятый за последние двадцать минут. Но в глубине души она знала не хуже меня, что я как раз прав.
– Отцу плевать, буду я на его юбилее, или нет. Хотя мое отсутствие его, скорее всего только обрадует, – сухим тоном произнес я в трубку.
Сестра издала длинный, утомленный вздох. Она много лет была буфером между мной и отцом, пытаясь нас примирить и сблизить. Всякий раз безуспешно. Пора было смириться с этим. Я давно принял, что мы с отцом чужие люди. Это больше даже не задевало.
– Ты его давно не видел, он изменился.
Я хмыкнул. Она и сама не верила в то, что говорила – я слышал это в ее голосе.
Это невозможно. Люди как мой отец не меняются. Я это знаю, потому что и сам такой. Ирония, но при всей нашей непримиримости мы одинаковые. Поэтому наша молчаливая вражда никогда не закончится – никто не захочет уступить и признать, что был не прав.
– Не пытайся обманом заманить меня, из этого ничего не выйдет. – Я с удвоенной силой принялся сжимать и разжимать антистрессовый мячик. – К тому же я не могу сейчас приехать, у меня каждый день репетиции.
Конечно же, я мог выделить пару дней для визита домой. Но я не хотел.
Сиенна поворчала о том, что я игнорирую шестидесятилетие отца, но ей пришлось принять мое решение. Она знала, что спорить бесполезно.
– Дэн, если ты не прилетишь на мою свадьбу, я очень, очень – чертовски очень сильно обижусь на тебя, – строго предупредила она.
Я представил, как суровая линия прочертила лоб сестры, нахмурив светлые брови и улыбнулся.
– Я ни за что не пропущу это событие. Ты знаешь, что я не поступлю так с тобой.
После смерти мамы Сиенна осталась последним человеком, кто был близок мне, тогда как с отцом мы еще больше отдалились.
Мы поговорили еще немного, после чего попрощались – репетиция начиналась через пять минут. Я не мог опоздать после того, как вчера прочитал всей труппе лекцию об этом.
– Люблю тебя, Дэн, – напоследок сказала Сиенна.
– И я тебя, Нени.
МИКА
– После репетиции сходим в Westfield – надо купить платье к завтрашней вечеринке, – сказала Джун, когда мы разогревались в ожидании «Мистера Пунктуальность».
Я издала длинный «Пффф», потому что новое платье пока что не вписывалось в мой бюджет. Чек с первой зарплатой я получу только в конце недели, а мой счет значительно обеднел из-за того, что я долго сидела без работы.
Но завтрашний вечер не просто «вечеринка», как выразилась Джун, а официальный прием, который устраивает продюсер постановки. Поэтому я не могла заявиться в чем попало.
Заметив, как губы Джун растянулись в улыбке, я обернулась – Дэниел Райерс показался на сцене. Все, кто разминался сидя, поднялись при его появлении.
Он прошелся взглядом по всей труппе, очевидно отмечая, все ли на месте. Хвала Господу, сегодня я пришла даже пораньше – вчерашнего выговора с меня хватило. Да и не хотелось получать штраф, если он говорил серьезно. А у меня не было причин думать иначе.
– Готовы приступить к работе? – обратился он к нам, и все дружно закивали. – Хорошо, начнем.
Начали со вступительного танца, который танцевали мы с Мишелем (ведущим актером), а потом к нам присоединялись остальные.
Дэниел хмурился, отдавая нам короткие приказы. Заставлял повторять все снова и снова, и так в течение двух часов. Казалось, ему все не нравится. Все, что мы делали – неправильно. Он и правда был тираном, беспощадным. К концу третьего часа мы все были в предобморочном состоянии, красные, потные и еле дышащие. Мы выкладывались на все двести процентов, но этот человек все равно выглядел так, будто мы кучка неудачников, которые могут только разочаровывать его.
Наблюдая за ним, я не увидела никакого хотя бы небольшого одобрения, не говоря даже про улыбку.
Вполне возможно, он родился с повреждением лицевых мышц, которые отвечали за нее. Или же он просто был эмоционально мертвым.
