Интермунд

скачать книгу бесплатно

Интермунд
Noticed V.

"Интермунд" – это рассказ о фантастическом путешествии по чертогам сознания, о борьбе со своими страхами и поиску себя. Интермунд – мир на границе яви и сна. В нем хранится наше нутро и иногда оно перерастает в то, с чем бы никто никогда не хотел бы столкнуться. Несчастная душа, порождение тяжёлой жизни – Ист должен погрузиться туда с головой, пересилить себя и самое главное остаться в живых.

Noticed V.

Интермунд

ГЛАВА 1

– Ну что, рассказывай.

Ист появился внезапно. Я открыла глаза. Напротив уселась тощая высокая тень, красные глаза которой глядели прямо на меня.

– Да нечего рассказывать. – Сказала я.

– Было бы нечего, мы бы сейчас не встретились. Сюда ты не приходишь просто так.

– И это плохо.

– Плохо-неплохо, ты уже здесь, и я здесь. Для тебя.

Я немного помолчала, затем тяжело вздохнув начала вытягивать из себя слова словно патоку.

– Не важно себя чувствую просто. Как-то внутри неспокойно, из рук все валится. Вообще все не так. Ничего не получается. Всякий раз как садишься за текст, так всё бред какой-то выходит. И из раза в раз, все по новой пишешь и по новой удаляешь. И чем дальше, тем хуже. Все так достало, хочу все бросить, но воли на это не хватает. Вот и мучаюсь. Тошно на душе. Плакать хочется, да нечем. Кричать хочется, да негде. Потихоньку угасаю, и мысли в голову дурные лезут.

– Ты давно отдыхала? Вспомни хоть один день, когда ты не садилась за текст?

Я пожала плечами. Ведь и правда. Передышек я себе не даю. И мой обычный день выглядит так: либо я прихожу с подработки и сажусь писать, либо в свои выходные я целый день сижу за ноутбуком и также без продыху пишу. Даже простое увлечение чтением, стало для меня работой и учёбой в плане усовершенствования языка. Очень редко у меня бывают моменты, когда я даю своей голове отдых.

– Примерно два месяца назад.

– Так нельзя, Энви, ты перегоришь.

– Уже поняла. И возможно уже перегорела.

– Не делай поспешных выводов. Дай себе выдохнуть для начала. Развейся, отвлекись. Освежи свой разум, а то вон, тут уже дышать нечем.

– Ты думаешь моё состояние напрямую влияет на Интермунд?

– Разумеется. Это ведь часть тебя, в которую ты погружаешься с головой, когда тебе плохо. Ты топишь здесь все свои переживания и мысли, не давая наполнить это место тем, чем бы тебе всегда хотелось.

– Они иногда все равно проскальзывают здесь. Порой гениальные, и я их не забываю.

– Это хорошо. А теперь представь, что ещё здесь могло бы быть, если бы не весь этот хлам. Оглянись вокруг и оцени масштаб.

Я бегло обвела взглядом окружающее меня пространство. То, куда я возвращаюсь всякий раз перед сном, когда меня съедает что-то изнутри, когда у меня нет сил больше держать все в себе и скрываться в мире людей. Когда я уже сама себе становлюсь не выносима, тогда я бегу сюда – безграничное серое поле, скрытое туманом и чёрным пасмурным небом. Ему нет конца и края. Это бесконечная пустота, но в то же время такая тяжёлая и давящая. Здесь тяжело дышать и страшно лишний раз шевелиться, тупая, глухая боль каждый миг пронзает, исходя изнутри меня самой. Почему же я все ещё возвращаюсь сюда? Пожалуй из-за тишины. Здесь так же мучительно как и в мире людей, однако, на йоту терпимее из-за тишины. Она даёт время и возможность моим мыслям вернуться в строй, хоть у меня и нет сил даже на это.

– Масштаб действительно велик.

– Есть смысл задуматься над его грамотным использованием, верно?

– А как же ты?

– Что я?

– Если я начну менять все здесь, то исчезнешь и ты. Ты порождение моего Интермунда.

– Ошибаешься. Я не часть мира, я часть тебя. И коли ты начнёшь меняться, изменюсь и я, но никуда не денусь. Я всегда у тебя здесь. – Он указал пальцем на голову. – И всегда готов выслушать и поговорить с тобой. Так что прошу, не бойся перемен. А сейчас тебе нужен отдых.

Ист коснулся моего лба и слегка толкнул от себя. Я уже приготовилась к удару о земь, но его не последовало. Я продолжала падать куда-то в сгущающуюся тьму, накрывающую со всех сторон, заставившую меня закрыть глаза. Остаток ночи я спокойно проспала, без снов и Интермунда.

Проснулась на следующий день ближе к обеду. Никак не могла отоспаться. И, несмотря на продолжительный сон, чувствовала себя разбитой и уставшей. Ничего не хотелось. Благо был выходной. Поначалу я просто лежала несколько часов к ряду, уставившись в никуда. Это пожалуй все, что я могла и в чем нуждалась, поэтому я решила не сопротивляться себе и дать мирно выдохнуть и телу, и разуму.

Когда на часах стрелка приблизилась к пяти вечера во мне наконец проснулся аппетит. Дома было не так много еды, но все же вкусный перекус мне удалось сварганить. Это меня немного подбодрило. Я пошла в магазин, закупилась ещё любимой провизией и остаток вечера посвятила лазанью в интернете и любимым фильмам.

Каково же было моё удивление, когда под конец дня я почувствовала себя немного лучше. Ещё недостаточно, но все же. Выходит порой не так страшно за день ничего не сделать.

На следующий день у меня не было никаких планов. Тогда за утренними процедурами я представила и подумала, чего бы мне хотелось именно сейчас. Поступил сигнал о том, что хотелось гулять. А я всегда была человеком лёгким на подъем. Даже сейчас будучи ещё в подавленном состоянии, эта моя черта характера и резкое желание победили. Уже через пол часа я прогуливалась в местном парке. Ходила, бродила я по городу аж до поздней ночи. Ноги ныли, но оно того стоило, чтобы хотя бы на несколько минут отравляющую внутри пустоту заменила приятная усталость. Лёгкая эйфория, но невероятно приятная.

Последующие дни я старалась все больше вызывать у себя это чувство. Даже не смотря на подработку, каждый день я находила способы порадовать себя. Это помогло. Это разгрузило немного и дало возможность дышать полной грудью. Я копила в себе все сладостные моменты и особо не торопилась все это пускать в расход ради искусства. Пока рано.

ГЛАВА 2

Чтобы более менее прийти в себя мне понадобилось около двух недель. Мне гораздо лучше, собственно поэтому я пишу эти строки. Прежде чем браться за серьёзную работу над романом, я бы хотела сначала оставить этот рассказ здесь. Мне есть чем поделиться, и возможно кто-то сталкивался с подобным и ищет ответы. Что ж надеюсь эта рукопись ему поможет.

Начну, пожалуй, сначала. Как только я достигла осознанного возраста, заимела привычку или даже своеобразное хобби – перед сном погружаться и представлять свой идеальный мир. Люблю придумывать разные истории и создавать незабываемые образы главных героев. Черпаю идеи и вдохновение из книг, фильмов, сериалов, или же просто придумываю сама. Каждый вечер, когда ложусь, продолжаю сюжет там, где остановилась. Получается настоящий фильм в голове, который я могу «смотреть и пересматривать» год или два, нередко параллельно несколько сценариев. Так и засыпаю под киносеанс. Много лет такого увлечения выработали у меня очень хорошее воображение и фантазию. А так как некоторые задумки были интересными, мне стало жаль не использовать их. Так и пришла к писательству. Однако здесь я хочу рассказать не о своём творческом пути, а именно о том, во что переросло все это. Не могу обозначить точный момент, когда образовался этот метамир. Он стоит словно врата, между царством Морфея и людским светом. Ощущение реальности этого места очень субъективно и постоянно меняется, в зависимости от состояния его создателя. Вот мне дурно последние годы, поэтому мой мир тяжёл и пуст. Даже не могу вспомнить, когда он был другим. Лишь редкие проблески, которые забываются под тоной этой серости. Однако, я все ещё помню, как в такие моменты меня посещали светлые идеи, что и остались на бумаге.

Сейчас мне, как никогда, хочется, чтобы эти проблески стали основой моего Интермунда. Да, я так назвала свое местечко перед сном, сама не знаю почему именно так. Но не суть.

В ближайшую ночь я собираюсь снова отправиться туда. Не ради яркой картинки, а ради разговора. Честно говоря, я не знаю кто он и откуда пришёл. Мне проще всего думать, что он порождение моей фантазии, очень ценное и важное, я бы даже сказала, близкое. Может это моё подсознание или внутренний голос, не знаю, знаю лишь одно, он единственный, кто может мне всегда помочь и всегда выслушать. Он единственный, кто, как никто другой, знает и понимает меня, и сейчас он мне нужен вновь.

ГЛАВА 3

– Дышать стало полегче, не так ли?

Он уже ждал меня. Сидел в привычной позе метрах в трех. Он всегда появлялся рядом, не нужно было ходить искать его по всему Интермунду.

Между тем я заметила, что дышать и правда стало полегче. По крайней мере, теперь мне не сдавливало грудь и не было ощущения спертости и духоты.

Я подошла к нему и присела рядом.

– Ну, как успехи? Что-то новое для себя уяснила?

– Да, наверное.

– И что же?

– Что надо быть повнимательнее к себе. И, время от времени, прислушиваться к своему телу и внутреннему голосу. – Под последним я подразумевала Иста, и он это понял, но не прокомментировал.

– Хорошо. Что-то ещё? Вряд ли бы ты пришла сюда только ради того, чтобы поделиться успехом в восстановлении сил.

Он был прав.

– Я ещё подумала, начала копаться в себе, чтобы найти причину, почему я работаю в отказ. Оказалось, это все из-за завышенных ожиданий, которые не осуществляются, я расстраиваюсь, виню себя и начинаю работать усерднее, через злость, ненависть, усталость, через силу вообщем. У меня в голове просто какие-то грандиозные планы и я много делаю, потому что хочу чтобы они свершились. Однако всякий раз этого почему-то оказывается мало. Я не знаю что с этим делать.

– У тебя искажено восприятие действительности. Ты видишь только идеал, только результат, обесценивая всю работу, что нужно проделать для этого. Амбиции – это хорошо, даже нужно. Но не нужно забывать что у каждого свой путь к цели, и кому-то он дастся легко, а кому-то с боем. Все мы разные, просто нужно принять это. Главное продолжать работать и ты получишь свое. Жизнь такая штука… Если вкратце: твоё тебя найдёт, твоё от тебя не убудет. Главное в этой погоне не забывать жить и наслаждаться жизнью. А с таким подходом как у тебя этому не бывать.

– Но я хочу большего, чем что мне предписано жизнью.

– Это невозможно, это дорога в никуда. Я не сказал, что нужно сложить лапки и смириться с тем, что ты имеешь. Наоборот, надо разрушать границы, хотеть залезть на пьедестал. Опять же, амбиции – это хорошо. Я имел ввиду, разрушая все эти границы, не разрушь себя. Не переставай быть собой и искать себя, не только ради какого-то зримого успеха или красивой картинке. В конце концов это канет в небытие с твоей смертью. Так что не повторяй моих ошибок.

– Что? Что ты имеешь ввиду?

– Давно надо было рассказать. Но даже сейчас я жду «идеального» того самого момента. – Он тяжело вздохнул. – Прости, Энви, но меняться мне уже слишком поздно, а вот тебя я предостеречь смогу. Прошу только выслушай меня и постарайся в это поверить. Я лишь хочу помочь.

Про себя я пообещала, несмотря на нарастающую тревогу. Ист совершил для меня очень многое, поэтому, если я и могу отблагодарить его за это, я сделаю все возможное.

В знак согласия на его просьбу я кивнула и он начал свой рассказ, что нельзя охарактеризовать никак иначе, чем кошмар и сущий ад на земле.

ГЛАВА 4

Сколько себя помню, я всегда хотел стать актёром. Хотел в мировое кино, что навсегда останется в нашей истории, хотел блистать на сцене театра, мечтал попробовать себя в мюзикле. Я был готов гореть ради того, чтобы люди смотрели на меня, и поклялся себе ещё в самом раннем детстве, не смотря ни на что, добиться всего того, о чем грезил.

К слову детство у меня выдалось совсем не сладким. Я родился в период, когда в стране В. вовсю шла бойня. Гражданская война государственного режима против группировок оппозиций. В итоге, все это бедствие потеряло какой-либо контроль со стороны верховной власти, и в ход быстро пошло мирное население. Что на самом деле было ожидаемо от моей страны. Моего отца мобилизовали ещё до моего рождения. Мама тогда была на последних сроках, как я позже узнал.

Свои первые годы жизни помню обрывочно. Лишь полную разруху, нищету, затронувшую и нас, и очень много маминых слез. Ни разу не видел чтобы она улыбалась. Когда мне стукнуло четыре года, она не могла больше прокормить меня. И единственным выходом была эвакуация в более менее спокойную окраину и сдача меня в приют, ибо о таких вещах, как брошенные дети, государство ещё помнило и давало хоть какой-то шанс на нормальную жизнь.

Помню это было весной. Последними её словами было обещание, что она обязательно вернётся и заберёт меня, как только появятся деньги. Она так и не пришла. Остаток времени до взрослой жизни я провел среди таких же брошенок и сирот. Кошмар происходивший вокруг нас детей длился ещё около пяти лет. Я до сих пор вздрагиваю от звука воздушной серены.

Единственным спасением для моей детской психики стали книги, очень много книг. С их помощью я уходил от чудовищной реальности и с головой погружался в истории искателей приключений, волшебников, королей, рыцарей. Мне нравилось, когда они справлялись со всеми трудностями, это давало мне странное ощущение безопасности. Потом просто наблюдать со стороны мне стало мало и я захотел проживать все эти жизни главных героев. Вот собственно наверное и весь мой путь к осознанию собственного призвания. Поначалу я отыгрывал мини сценки и образы из сказок, а со временем переключился на более серьёзные произведения и пьесы. Обожал и обожаю до сих пор Шекспира, Дюма и Байрона.

С созданием образов и декорации у меня всегда были проблемы так как делать все это было просто напросто не из чего. Поэтому я делал акцент на самом отыгрыше.

Мои одногруппники считали меня странным и никогда не водили со мной близкого общения, как бы я не пытался им разъяснить свое увлечение. В целом я и не страдал от этого. У меня было любимое дело и мечты, а все остальное не важно, как я думал тогда. Я просто утопал в неописуемом удовольствии, когда играл. А уж когда нас пригласили в местный театр в качестве волонтёров, моему восторга не было предела. Помню, мне тогда было лет одиннадцать-двенадцать – первые годы восстановления порядка после войны. Программа по поднятию культурного уровня населения. Тогда открывались музеи, театры, выставки и все на альтруизме. Вобщем, там я и остался, но уже никак помощник. Это были мои первые спектакли и первые зрители, первые второстепенные и главные роли, первые костюмы и деньги. Платили совсем немного и в чёрную, однако, мне удалось ни гроша не потратить, а откладывать и прятать от любопытных глаз.

Позднее я их потратил на переезд в другую страну и учёбу в университете театра и кино. Пришлось много работать и учиться, чтобы заполучить все это, но я смог, в ущерб своему здоровью, к сожалению, и с совершеннолетием покинул свой «дом».

Было ли мне грустно, страшно в тот момент? Не знаю. Я не думал об этом и ничего не чувствовал. Мне даже трудно составить свой внутренний портрет тех лет, потому что его просто не было. Не было ничего кроме амбиций и огромного желания стать лучшим из лучших. Я даже не помню, чтобы задавался вопросом: «почему я так сильно этого хочу, что отказался от всего что присуще каждому человеку? От друзей, от любви, от простых радостей жизни. Я же мог себе это позволить, да не без труда и возможно лишней роли, но мог. Это ведь важно, социализироваться.»

Нет, всё мимо. И никто меня тогда не одернул и не сказал, что так нельзя. Наверное, если бы кто-то это сделал, я бы не рассказывал сейчас эту историю и вряд ли находился бы тут вовсе.

Переехал, нашёл подработку на время уборщиком, прошёл вступительные экзамены и поступил. Я тогда точно был счастлив. Это единственное что делало меня счастливым, ведь теперь выйдя за пределы стен приюта и войдя во взрослую жизнь, я заметил, что у меня собственно ничего кроме актёрского мастерства-то и нет. Все вроде в какой-то компании, с какими-то знакомыми, вторыми половинками. Проще говоря с людьми, что делают их счастливее. И глядя на это я понял, что тоже хотел бы так. В тот момент, ещё до начала учебного года, я и получил первый удар от жизни – ужасное, гнетущее чувство одиночества, от которого я не мог избавиться даже на работе в общении с коллегами. У меня были проблемы и с началом учёбы ничего не поменялось, стало ещё хуже, как я думал. По сравнению с дальнейшим, это была ещё просто разминка.