скачать книгу бесплатно
Даготаг кивнул:
– Враги нам, шосоннам. Может, враги вам. Нитра не видели чужаков. Правая рука врага – большой трофей.
– Нитра едят МЯСО? – вмешался Соренсон, подкрепив вопрос жестом, обозначавшим исключительное волнение, и по обычаю трижды сплюнув в костер.
– Нет, нет! – замелькали пальцы Даготага. – Брать трофей – повесить руку врага, что держала лук, в доме шамана. Но не есть. Только злые едят. Нитра – воины, не злодеи, что слушают черных духов в ночи!
– Но они могут напасть? – решил выяснить Сторм.
– Да, если выследят. Но стрела старая, может, год назад. Однако надо смотреть…
Норби достали свертки с личным оружием; теперь в колчане у каждого, помимо охотничьих, красовались пять боевых стрел.
– Мы заметим, если нитра решат нас выследить, – обратился Хостин к археологу. – Еще ни одна живая душа не прокралась под носом у Сурры.
Он подбросил и вновь поймал наконечник. Хрупкие зазубренные лезвия явно легко ломались при первой же попытке вытащить стрелу из раны, причиняя мучительные страдания; безжалостное орудие, не уступающее бластеру. Хорошо бы узнать, где именно Хо нашел наконечник и как долго вещица там пролежала. Было ли это свидетельством какого-то давнего набега, или же воин выкинул наконечник буквально на днях, просто потому, что тот сломался?
Повелитель зверей отправил барханную кошку патрулировать местность, уверенный, что ни один разведчик нитра не пройдет мимо нее незамеченным. А завтра Баку осмотрит окрестности – ее зрение куда острее гуманоидного или человеческого. В целом группу удалось обезопасить от неожиданного нападения, но не стоило исключать возможность засады: дорога шла через каньоны и горные теснины, а кое-где сужалась и петляла так, что приходилось спешиваться и осторожно вести лошадей за собой. И чем дальше забиралась экспедиция, тем труднее становился путь. Пожалуй, лишь нечто действительно необычайное могло заманить человека в эту богом забытую глушь.
Соренсон и Мак Фойл легли спать, а Сторм сел у костра и достал лук со стрелами. Огонь еще не погас, и наконечники отражали отблески пламени. Повелитель зверей по очереди прикладывал каждую стрелу к запястью и давил, пока капелька крови не окрашивала острие в алый цвет. Окропив таким образом все наконечники, Хостин стряхнул густую кровь на землю. Древний обряд, дар богам, чтобы придать силу новому оружию. Но почему он решил провести его сейчас? И примут ли духи Арзора его подношение?
– Зачем это сделал? – Изящные руки в свете костра изобразили вопрос.
Землянин не знал слова, которое на языке норби означало удачу или везение, но попытался объяснить как можно понятнее:
– Дашь кровь – стрела летит прямо – попадет во врага. Плата кровью за меткие стрелы.
– Ты прав! Чужак, но думаешь как норби. Может, внутри тебя норби? Далеко улетел, попал в плен, хотел вернуться к своим, дух вселился в чужого младенца, потом вернулся. Правда, правда. – Туземец легонько постучал рыжеватыми пальцами по запястью Сторма, где остались крошечные царапинки. – Здесь, снаружи, чужак. Внутри – норби вернулся домой!
– Возможно, – согласился повелитель зверей, чтобы не обидеть туземца.
– Люди в пещерах поймут. Они тоже издалека. Может, ты им понравишься.
Горгол говорил с такой уверенностью, точно сам был знаком с легендарными жителями Затворенных пещер.
– Ты их знаешь? – спросил Хостин.
Горгол пустился в пространные объяснения. Как понял Сторм, три года назад туземец в одиночку отправился в путешествие, чтобы показать себя взрослым охотником, достойным представителем народа Кротага. По традициям норби, он должен был либо сразиться с аборигеном из другого племени (если, конечно, повезет встретить странствующего воина из враждебного клана), либо без чьей-либо помощи убить одного из четырех опасных диких зверей. Во сне ему привиделось, что путь лежит к скалам на востоке, и Горгол направился туда же, куда сейчас ехала экспедиция.
В горах он напал на след лихого летуна, гигантской птицеподобной твари, к которой норби одновременно испытывали глубочайшее отвращение за нечистоплотные привычки и искреннее уважение за свирепый нрав, – словом, идеальный трофей, чтобы доказать свою доблесть. Горгол целых пять дней выслеживал пернатого хищника и наконец высоко в горах обнаружил его гнездо. Однако туземец поторопился, и первый выстрел лишь ранил летуна.
В ответ птица, как водится, напала на норби, заставив его с боем отступить в ущелье, на склоне которого и находилось гнездо. Там Горголу удалось заманить тварь в ловушку и благополучно прикончить, хотя летун напоследок нанес ему глубокую, пусть и не смертельную рану.
В этом месте своего рассказа норби вытянул ногу, и в свете костра Сторм увидел грубый рубец около десяти дюймов длиной.
Из-за травмы Горголу пришлось остаться в горной долине. К счастью, сезон дождей еще не сменился Великой сушью и с вершин стекали ручьи. Во время вынужденного заточения в ущелье туземец отыскал вход в пещеру, заваленный камнями, и некие загадочные предметы, изготовленные руками иных людей – не норби и не колонистов.
Он не тронул находки, чтобы не разозлить пещерный народ, и, как только смог держаться на ногах, покинул те края, но с того самого дня верил, что наткнулся на врата в Затворенные пещеры.
– Люди в пещерах – хорошие, если соблюдаешь закон. Подсказали Горголу, как убить летуна, послали воду, когда нога болела. По преданию, пещерные были добры к норби. И я верю. Я бы умер, если бы не их магия! Мощная магия, – он развел руками, – многое творят, спрятались от солнца и спят, но все еще много волшебства!
– Сможешь снова найти то ущелье?
– Да. Но не пойду, если не пустят пещерные. Пойду за птицей. Пещерные знают, я не побеспокою, не откопаю, они разрешат. Если придешь разбудить – им не понравится. Позову их – потом пойдем.
Для повелителя зверей это прозвучало вполне убедительно: он уважал право каждого верить, во что ему хочется. К тому же рассказ туземца подтверждал слова археолога о том, что шаман Бокатан согласился проводить их, полагая, что народ Затворенных пещер благоволил экспедиции. Горгол охотился примерно там, куда и направлялась группа. Возможно, в конце концов им и впрямь удастся отыскать это таинственное место.
Глава 7
Теплые лучи солнца ласково касались обнаженных плеч Сторма. Он лежал на каменном выступе, нацелив бинокль на проход между скалами. Землянин давно избавился от рубахи из шерсти фравна – чересчур заметная, – обнаружив, что его загорелая кожа почти сливалась с местностью.
Единственный путь пролегал через узкое ущелье с отвесными склонами, где легко было угодить в засаду. По-хорошему, следовало преодолеть теснину ночью, но дорога была слишком опасной и неровной, а рисковать людьми и лошадьми они не могли. Повелитель зверей с превеликой осторожностью подходил к путешествию по вражеской территории: так, например, устроившись на привал ранним вечером, путешественники почти час пробирались затем под покровом темноты, чтобы расположиться на ночлег вдали от первоначального места стоянки. Могла ли такая простая хитрость обмануть опытных туземных разведчиков – другой вопрос.
Сторм не сомневался, что за ними следят, хотя никаких веских доказательств, кроме острого чувства тревоги, не было. Сейчас судьба экспедиции целиком зависела от бдительности птицы и кошки.
Внезапно Баку издала резкий вопль; из куста взметнулась стайка до смерти перепуганных травяных куропаток. Некто ехал по тропе в ущелье: норби верхом на приметной черно-белой лошади. Белая звезда во лбу коня была обведена красным, а в центре пламенели две точки. Однако не исключено, что это был вовсе не Бокатан, а незнакомец, завладевший любимым скакуном шамана (чей внешний вид заранее описали Сторму), поэтому повелитель зверей остался на посту со стрелой наготове.
– Хо-о-о! – высоким голосом воскликнул всадник на туземном наречии.
Кто-то из норби (по всей видимости, Даготаг) вышел из-за каменной глыбы и направился навстречу шаману. По крайней мере, теперь у экспедиции был провожатый.
На закате они перешли незримую границу запретной земли и разбили лагерь на берегу горного ручья. Бурные воды, окрашенные пылью в багряный цвет, несли вырванные с корнем кусты и небольшие деревья. Соренсон не на шутку встревожился:
– Во всем есть свои плюсы и минусы! С одной стороны, от дождей зависит, будет ли у нас питье, но с другой – внезапный паводок в мгновение ока затопит такое узкое ущелье. По возможности будем двигаться вдоль ручья, чтобы поить лошадей. Надеюсь, уровень воды постепенно снизится.
Но уже на следующий день к полудню угроза наводнения миновала, а вскоре они и вовсе удалились от ручья. И тут внимание путешественников привлекла неожиданная, поразительная находка Бокатана. К северо-востоку тянулась низкая черная полоса, похожая на парапет; ее искусственное происхождение не вызывало сомнений.
Сторм прикинул размеры: примерно фут в ширину, пара дюймов в высоту. Основание расширялось к земле. Загадочная изгородь была сделана из странного материала, маслянистого на ощупь (хотя листья и песок к нему не прилипали), не похожего ни на металл, ни на камень (во всяком случае, ничего подобного повелитель зверей прежде не встречал). Лезвие ножа не оставляло на гладкой поверхности ни царапины. Сурра с подозрением обнюхала черный выступ, дважды чихнула, с отвращением помотала головой и отошла, явно не собираясь больше прикасаться к ограде.
– Вроде рельса, но широкий, – бросил Мак и дернул за поводья первой вьючной лошади; та также постаралась держаться подальше от таинственного парапета.
Соренсон остановился, чтобы сделать несколько трехмерных снимков, но Бокатан уже поторапливал путешественников.
– Вверх! – показал он пальцем. – Вверх и сквозь дыру в земле до заката успеть – увидим долину затворенных в пещерах.
Они ступали по дну каньона: отвесные стены вздымались столь высоко, что закрывали солнце. Сумерки сгущались, а группа все ехала вдоль низенькой черной изгороди.
Сторм никак не мог отогнать тревожную мысль об «ущельях смерти» – древнем предании навахо (хотя в школе его и учили не верить в эти сказки). Прикоснувшись к покойнику или его вещам или даже проведя какое-то время под одной крышей с усопшим, человек становился нечистым, про?клятым. И сейчас неведомая черная полоса казалась ему нитью, сотканной мертвецами, чтобы заманить живых в свое логово… Хостин на мгновение зажмурился, поправил дедову накидку и, немного отстав от товарищей, принялся искать в подсумке амулет, который он изготовил на дневном привале.
Это была щепка, украшенная с одного конца перьями Баку. По обычаю, существующему с незапамятных времен, деревяшку следовало обтесать наконечником боевой стрелы. Не слезая с коня, землянин наклонился с самодельного седла и воткнул щепку – молитвенную палочку – в странный рельс (если это, конечно, был рельс). Каким-то чудом палочка вошла в микроскопическую трещину и твердо стояла, триумфально топорща перышки.
Одна магия против другой. Сторм щелкнул языком, и Дождь поспешил догнать остальных. Вскоре за поворотом каньона открылось то, что Бокатан называл «дырой в земле».
Если бы из тоннеля не пробивались солнечные лучи, Хостин бы ни за что туда не сунулся. Вход напоминал оскаленную пасть: сверху частоколом зубов выступали острые шипы из того же материала, что и загадочный рельс, вдоль которого двигалась экспедиция. Непонятно, для чего служили эти шипы; внешне они походили на клыки, готовые сомкнуться над опрометчивым путником. Сторм позавидовал Баку: орлица взмыла в небеса и спокойно перелетела через преграду.
Судя по спертому воздуху, короткий, открытый с обоих концов коридор не продувался ветрами. Сурра устремилась к выходу, застучали копытами кони, и вскоре путешественники выбрались наружу, под ослепительное солнце; перед ними раскинулась широкая долина.
– Да здесь сам черт ногу сломит! – воскликнул Мак и был прав: на земле в беспорядке валялись черные обломки, покрытые густыми зарослями кустарника и обвитые лианами.
Соренсон спешился.
– Похоже на некое здание, возможно, для защиты ворот. – Археолог хотел было достать 3D-камеру, но Бокатан вновь поторопил его:
– Скорей в долину! Ночь придет – плохо!
Соренсон с неохотой согласился. Сторм слез, схватил коня за поводья и решил помочь Маку с вьючными лошадьми, а норби двинулись гуськом, отыскивая удобный проход сквозь лабиринт.
Хостин пробирался по узкой тропинке между развалинами.
«Прекрасное место для засады, – подумал землянин. – Ночью тут опасно».
– Интересно, что здесь произошло? – Мак, запыхавшись, догнал Хостина, ведя за собой головную кобылу. – Будто кто-то злобный обрушил на долину ураган; аккурат так, чтобы побольше вреда причинить.
Тут повелитель зверей впервые увидел в обломках не очередное препятствие, которое предстояло преодолеть, а развалины неизвестного сооружения. Мак Фойл очень точно заметил: действительно, время не могло разрушить такую крепкую постройку. Возможно, случилось землетрясение… Или если не природный катаклизм, тогда война. Однако ни в одном туземном предании не упоминалось о конфликте, из-за которого местный народ скрылся в пещерах.
– М-да, мощный ветрила… – Фойл протиснулся вперед. – Или старое доброе наводнение.
– Или несколько наводнений, – добавил Соренсон, который догнал их, пока лошади отдыхали. – Смотрите! – Высоко на остатке стены виднелись отметки уровней воды.
– Может, лишняя вода уходит через тоннель? – рискнул предположить Сторм.
– Ну, даже если изначально проход не использовался для отведения воды, то теперь он служит именно для этого. Бокатан говорит, что в долине есть большое озеро. Из-за паводков оно может переполниться, а лишней влаге ведь нужно куда-то деваться.
Примерно полмили путешественники с трудом пробирались сквозь руины и наконец вышли к руслу высохшей реки, которое привело их к крутому склону. Черный рельс исчезал в наносах земли, накопившихся, вероятно, за годы запустения.
Члены экспедиции еле-еле взобрались на косогор и очутились на вершине широкой дамбы: перед ними простиралось обширное озеро со стоячей коричневой водой. Дальше, за илистым водоемом, виднелась северная часть долины.
Вдоль берега были разбросаны изъеденные ветром и поросшие кустами развалины; некоторые островками выступали над поверхностью озера. Останки древнего города?
Соренсон вздохнул и, сняв шляпу, отер раскрасневшееся, запыленное лицо.
– Если даже мы и не найдем пещеры, – задумчиво произнес он, – то уже по крайней мере хоть что-то. Разбейте лагерь, надо заснять как можно больше, пока солнце не село!
Путники расположились у крошечной озерной бухты. Сторм вызвался обработать почву средством от насекомых. Вскоре он обнаружил, что норби предпочли не удаляться от лагеря и установили палатки из шкур поближе к огню.
Мак критически оглядел горы обломков:
– Если дело дойдет до раскопок, то выбор тут богатый. Но вот только все придется делать нам с тобой да Соренсону, норби терпеть не могут орудовать лопатами.
– Главное – составить карту. – Археолог наконец спустился с насыпи. – Может, сделаем пару пробных раскопов. Хорошо бы отыскать несколько артефактов, чтобы впечатлить начальство. Но если я прав и мы действительно найдем нечто стоящее, то потребуется десяток лет и постоянный лагерь, чтобы исследовать окрестности. Бокатан, – обратился Соренсон к провожатому на языке жестов, – в жаркий сезон озеро высыхает?
Шаман лишь развел руками:
– Бокатан был с дождями, не был в засуху. Воды много, думать, не уходит.
– Пожалуй, я с тобой соглашусь, – кивнул довольный Соренсон. – Значит, можно работать круглый год!
– Лишь бы воды не стало слишком много, – заметил Сторм. – Судя по отметкам, здесь случаются наводнения.
Но исследователя это не смутило:
– Если потребуется, разобьем лагерь ближе к утесам на севере, там есть небольшая возвышенность. Вряд ли паводки затопляют всю территорию целиком. Последние месяцы дождь лил не переставая, однако озеро не вышло из берегов.
Но вскоре сама жизнь опровергла гипотезу Соренсона: к утру зарядил дождь, который едва не затопил лагерь. Группа впопыхах перебралась подальше от стремительно переполняющегося водой озера. Сперва показалось заманчивым укрыться на груде развалин, но затем от этой идеи все же отказались, – слишком опасно.
Ливень, по крайней мере, избавил их от угрозы внезапного нападения нитра, однако норби все равно беспокоились. Согласно верованиям аборигенов, вода и война были дарами Гремящих-в-Горах, но наводнение грозило гибелью. Поэтому, когда со скал неподалеку сошел оползень, путешественники поспешили к северному, более высокому и пока еще неизведанному краю долины.
Трое туземцев пустились на поиски подходящего укрытия (важно, чтобы оно находилось выше старых отметок уровня воды), а Сторм и Мак потихоньку уводили навьюченных лошадей от озера, взбираясь вверх по склону. Соренсон и Бокатан отправились в сторону легендарных пещер; археолог намеревался выяснить все возможное, прежде чем непогода вынудит их свернуть исследования.
Обычно послушные лошади упрямились и шли неохотно. Сторм пожалел, что не уговорил Сурру помочь с перегоном, однако ранним утром кошка куда-то запропастилась. Землянин догадывался, что она просто пережидала дождь: не получив четких указаний, Сурра действовала на свое усмотрение. Баку он также не видел с самого рассвета.
Почти все лошади наконец вскарабкались на крутой холм. Вдруг Мак взволнованно вскрикнул. Надеясь, что погонщик просто увидел удобную возвышенность, Хостин дернул за поводья последней кобылы, которая тащила его вещи.
А затем небеса разверзлись, и началось настоящее светопреставление.
За время службы в армии Сторму доводилось попадать под обстрел и видеть ковровую бомбардировку… Но никакая человеческая ярость не сравнилась бы с неистовым буйством первозданной стихии.
Ливень обрушился сплошной стеной, черные тучи заволокли небо. Стало трудно дышать; не видно было даже головы и гривы скакуна, а струи больно хлестали землянина по телу.
Фиолетовым огнем сверкали копья молний, от грома закладывало уши; конь вставал на дыбы, рвался, обезумев от страха. Жеребец несся сквозь водопад, не разбирая дороги. Хостин вцепился в шею скакуна и прижался к нему, с трудом переводя дыхание.
Вокруг все еще было темно, но дождь почти прекратился, только слышался свирепый рев бури. Вспышка вновь разорвала небо, и Сторм увидел, как скальный выступ, под которым они очутились, вдруг разлетелся на куски. Повелитель зверей оторопел, отпрыгнул в сторону, упал на колени – земля и обломки камней погребли его под собой, и он потерял сознание.
Когда он очнулся, вокруг была тьма кромешная, да и тишина стояла просто оглушающая… Хостин открыл глаза и легонько пошевелился; он еще толком не пришел в себя, но уже страстно желал выбраться на свободу. Нащупав над головой податливую почву, землянин приподнялся.
Кажется, ничего не сломал, хотя тело отзывалось болью на каждое движение. Сторм с трудом выполз из завала; нужно вспомнить, что произошло за секунду до того, как свет померк.
Он позвал коня – и услышал пронзительное ржание, жалобное и испуганное. Снова крикнул в темноту, ласково, нежно, повторяя все те особые слова, которые говорил Дождю-в-Пыли в первый миг знакомства. Не прекращая успокаивать жеребца, Хостин разгреб землю, освободил свои ноги и вскоре уже мог стоять.
Вытянул вперед руки, а затем вспомнил, что захватил с собой фонарик. Нажал на кнопку, и луч едва-едва осветил камень, заплясал на твердой поверхности: судя по непроглядному мраку, это был свод глубокой пещеры. Наконец луч выхватил из темноты безумные глаза жеребца и его перепачканную пеной морду.
Сторм погладил лошадь по взмокшей шее и принюхался: воздух был затхлым, как в тоннеле, ведущем в долину. Вдохнув еще раз, Хостин почувствовал тошноту и невыносимое желание как можно скорее прорубить дорогу из этой пещеры или расселины – не важно, где именно они находились. Повелитель зверей насилу взял себя в руки.
Справа была другая стена, а позади – груда влажной земли, из которой он только что выбрался. В луче фонарика пол пещеры слегка переливался: оказалось, сквозь завал просачивались тоненькие струйки дождевой воды; ручейки потихоньку ползли к Сторму, собираясь в углублениях в лужицы. Краем глаза Хостин заметил движение: часть почвы сверху осыпалась, и под самым сводом пещеры приоткрылась маленькая, размером с ладонь, щель, в которой виднелся кусочек серо-стального неба.
Сторм выключил фонарик, снова окликнул лошадь и с величайшей осторожностью, дюйм за дюймом, полез к дыре. Один раз он чуть-чуть снова не попал под завал, но в конце концов все-таки добрался до вершины насыпи, жадно вдохнул сладкий, свежий после дождя воздух и принялся обеими руками раскапывать мягкую землю.
Он наткнулся на камень и аккуратно сбросил его, удивляясь везению, благодаря которому им с конем удалось спастись от страшного града обломков. Даже заточение оказалось временным!
«Едва не погибли», – подумал Хостин, с изумлением царапая ногтями по крупному осколку, торчащему из насыпи, точно пробка в бутылке.
Землянин рыл вокруг камня, по возможности проталкивая его наружу. Время от времени Сторм посматривал на струйки воды, просачивающиеся у основания: напор возрастал медленно, но верно. Неужели озеро вышло из берегов и затопило долину?
Никак не получалось сориентироваться: куда метнулся перепуганный жеребец – на запад? А может, на север или восток?
Внезапно целый пласт земли вместе с корнями упал вниз, и дождь тотчас промочил повелителя зверей до нитки. Влага приятно струилась по телу, смывая грязь и затхлый дух пещеры.
Извиваясь, Хостин высунул голову и плечи наружу. Пелена воды висела в воздухе, мешая разглядеть окрестности. Сторм тяжело вздохнул, с ужасом понимая, что совершенно не узнает местность, где очутился.
