скачать книгу бесплатно
Отец посмотрел на Анчара как на кретина. Там, где корпорат вёл свои рабочие дела, от такого взгляда любой вопрос должен был отпасть сам собой, а вопрошающий непременно обязан был бы извиниться. Но не здесь. Анчар выдержал взгляд.
– Конечно, я, черт возьми, спешу. Середина дня – на работе дел невпроворот.
Конечно, старый ты хмырь. Твоя дочь, вероятно, где-то висит распятая и набухает трупными пятнами, источая гниль, а у тебя дел невпроворот. Конечно, сука.
Анчару пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить имя корпората. Детектив не слушал, когда его называла Кристина, пришлось вспоминать, как звали пропавшую.
– В таком случае, господин Нэвё, вы свободны.
Корпорату всем своим видом показал, что не расслышал. Но пояснений не дождался.
– Послушайте, детектив, я уже приехал сюда, – устало выдыхая, сказал он. – У меня есть некоторое время.
– Я приношу извинения, что вас вырвали посреди рабочего дня. Поверьте, господин Нэвё, текущие вопросы и уточнения не стоят вашего времени.
Он побагровел, но постарался сохранить лицо. Размеренно и медленно он произнес:
– Однако мы здесь. Я вполне могу уделить этому вам немного времени.
– Да, но в этом нет нужды. Мы сможем связаться и позже, я не думаю, что это будет проблемой. – Анчар дал понять, что разговор окончен.
Нэвё был готов сплюнуть под ноги, настолько разъярился, на скулах вздулись желваки. Он встал и дал понять жене, что они уходят.
– Госпожа Нэвё, у вас тоже работа? – спросил Анчар ровно тогда, когда она начала вставать.
Она так и не встала. Робко посмотрела на мужа. Он должен был ответить за неё.
– Думаю, с вами мы как раз успеем поговорить, – не дал ответить корпорату Анчар. – А муж пусть едет на работу. Это ведь не проблема?
– Это… – осеклась она, снова взглянув на стоящего рядом мужа.
– Чёрт с вами, – сдался Нэвё. – Делайте, как вам нужно. В следующий раз, будьте добры, уточняйте заранее, стоит ли ехать или всё можно решить звонком.
Анчар прямо ощутил, как Нэвё выдохнул, оказавшись за дверьми комнаты. Прекрасно, просто прекрасно.
– Вы, наверное, догадываетесь, почему я решил поговорить с вами, – переключился он на мать пропавшей.
– Если честно, не очень, детектив.
– Ваша дочь не хотела поступать в МетаТех. Если бы я спросил об этом вашего мужа, он бы ответил за вас обоих, что решение было коллективным.
– Так и есть.
– Нет, это не так.
Он намеренно выдержал паузу, потянувшись за сигаретой. Дурная грёбаная привычка. В былые времена капитан Шам надавал бы ему подзатыльников. Но где сейчас Шам, а где Крой? Курить хотелось, вот и всё.
Кристина, стоящая у окна, посмотрела на него с завистью. Ей тоже хотелось курить, но она находила в себе силы сдержаться. Чёрт.
– Если честно, не хочу курить в комнате вашей дочери, – сказал он, повертев сигарету в руках. – Ей и так доставалось. Она, кстати, курила?
– Разумеется, нет, – искренне ответила Нэвё.
– Ещё как курила, – задумчиво ответил детектив. – Вы с мужем настолько хотели её выдрессировать, что у дочери сформировался ряд привычек в отношении вас. Она скрывала от вас даже то, за что, в общем-то, вы бы её не осудили. Просто рефлекс.
– Как вам не стыдно говорить мне это? – на её глазах появились слёзы. – Мы всегда добивались для Лары лучшей жизни. Да, она была скрытной, да, возможно, где-то противилась нам, не понимая, что мы действуем для её же блага!
Анчар слышал эти истории столько раз, что у него уже должна была начаться аллергия.
– Вы говорите во множественном числе, госпожа Нэвё. Не стоит. Это прерогатива вашего мужа. Вы сейчас чувствуете своим долгом отбиваться сразу за вас двоих, потому что вы – одно целое, одна семья, а у вас такое горе. Я это понимаю.
– Понимаете? У вас есть дети, детектив?
Она хочет сказать, детектив Крой, что ты нихрена подобного не испытывал. А потому смеешь разговаривать с ней в таком тоне. Если бы этот заказ не был столь серьезным, Анчар дал бы себе волю ответить: «А у вас?».
– У меня нет детей. И не было родителей. Я и сам своего рода ребёнок. Будь у меня дети, я бы не был детективом и не вытаскивал людей из задницы.
Она не стала ничего отвечать.
– Смотрите, госпожа Нэвё, я немного расшифрую вам ситуацию. У меня нет цели читать вам нотации и упрекать вашу семью в неправильном воспитании дочери. К вам есть ряд вопросов – сухих, простых, не требующих какой-либо изворотливости. Только что я дал вам понять, что знаю о вас и вашей дочери больше, чем вы предполагали. Это знак: отвечать нужно честно и прямо. Вопрос первый. Когда вы обнаружили пропажу?
– Точно не знаю. Я писала ей в тот вечер… Она прочитала сообщение, но не ответила.
– Так поступают многие. Хотите сказать, что вы что-то заприметили в тот момент?
– Н-нет, просто… Получается, она уже тогда…
– Нет, ничего не получается. Когда вы действительно поняли, что она пропала, госпожа Нэвё?
– Когда нам доставили фото.
Она ответила это так, словно её уличили в хулиганстве. Ей не хотелось это признавать. Её слишком заботило, что подумают о родителях, которые не догадались о пропаже раньше, чем им всунули фото.
– Когда вы в последний раз видели её?
– За неделю до этого. Наша последняя встреча… закончилась не очень хорошо.
Они поругались, имеет она в виду.
– Из-за чего?
– У неё появились прогулы. Мы… То есть мой муж немного отругал её. Она, как это бывает, вспылила.
– Ваш муж избивал вас?
– Что? Нет.
– Если я скажу, что об этом писала ваша дочь в ежедневнике, варианта останется два. Или ваша дочь решила врать сама себе, или?..
– Ох, нет. Лара просто приняла тогда это близко к сердцу. Мы всего лишь ругались. Это было давно. Мы… мы в хороших отношениях.
– У вашего мужа есть враги?
– Уверена. Но об этом стоит спросить его, он расскажет больше.
– Дельцы корпораций порой настолько уходят в работу, что начинают считать козлами всех вокруг себя. Он может быть необъективен. Скажите вы со стороны. Приходили ли ему реальные угрозы? Может, он отказывался идти на уступки?
– Он делает это каждый день, детектив. Отказывается идти на уступки.
За этими словами было нечто большее.
– Ему угрожали?
– Да, но… так же, как и всем. Однажды у него пытались угнать автомобиль с ценным грузом. Дважды нападали на башню корпорации, впрочем, не из-за него.
– Что вы подумали первое, когда получили фото?
– А что тут можно думать? Я обзвонилась Ларе, позвонила в МетаТех и… от ужаса потеряла сознание.
– Вы сейчас на антидепрессантах?
– Что? Д-да… – Она протянула руку, закатав рукав блузки и показав имплантированный катетер. – Без них я бы совсем свихнулась.
– Как отреагировал ваш муж?
– Он уверял меня, что это подделка. В смысле, фотография. Что нас пытаются запугать.
– Что он сделал первым делом, увидев фото?
– Ну… Кажется, он надел визор. Точно. Он тут же начал выяснять, где Лара.
– Вы так думаете или уверены, что он начал делать именно это?
– Послушайте, детектив. Не нужно делать из меня дурочку. Если вы хотите в чем-то заподозрить моего мужа, то…
– Не додумывайте за меня. Быть может, угроза поступила ещё и лично. Вполне резонно удостовериться, не требуют ли преступники у него выкуп.
– Я так не думаю. Он бы сказал… Да, он был сказал.
Она не была в этом уверена.
– Госпожа Нэвё, почему вы не дали разрешение на изучение интернет-аккаунтов вашей дочери?
– Вы просили говорить за себя, детектив. Я ничего не запрещала. Однако всё это может очень сильно компрометировать корпорацию мужа.
– Перед кем? Полицией? Вашему мужу есть, что скрывать?
– Полицией… – она попыталась усмехнуться. – К делу подключены два участка, детектив. Больше сотни служащих. Вероятность, что что-то просочится не в те руки…
– Ваша дочь настолько хорошо знала подноготную корпорации господина Нэвё?
– Нет, но… Я не знаю. Почему вы думаете, что это настолько важно?
– Студенты редко пропадают настолько бесследно. Нужно хорошо знать, где будет жертва, чтобы не оставить следов.
– Думаете, её взломали? Хорошо, я поговорю с мужем. Думаете, она мертва? Не может быть, чтобы её просто где-то держали?
– Вам выдвинули условия?
– Кто? Похитители? Нет, но… может быть, они ждут.
– Тогда мы должны опередить их.
Анчар на миг задумался, говорить ли ей, что стоит готовиться к худшему. Нет, она будет верить в лучшее до последнего. В то, что тело Лары Нэвё сейчас не наливается радужной сеткой трупных пятен. Она имеет на это право.
На этом и расстались. Анчар вышел покурить на крыльцо общежития, Кристина последовала за ним.
– Угости, – сказала она.
Он дал ей сигарету. Курили молча.
Потом были другие свидетели и родственники. Анчар выкачивал до отказа все ресурсы их памяти, но по существу информации было мало. Это помогало составить психологические портреты пропавших, но ничего не говорило о мотивах их похищения и распятия. Он допросил коменданта общежития, вахтеров, некоторых преподавателей. Тем же самым занимался Бойл. Подвалило работы и для Греты, их помощницы и по совместительству декера – структурировать данные с камер наблюдения, навигаторов и дронов, упорядочить маршруты пропавших до мельчайших деталей.
Пропавшая номер четыре была самой тёмной лошадкой из всех. Она училась в политехническом университете, жила на съемной квартире. Анчар осмотрел слепок помещения и ожидаемо не нашёл ничего особенного. Полиция пока даже не смогла установить, где она пропала с радаров. Данные коммута перестали работать задолго до пропажи. Был даже вариант, что она исчезла на сутки раньше, чем другие. Но с тем же успехом можно предположить, что и на сутки позже.
Кристина уехала по своим делам, когда поняла, что это действительно надолго. Да и как иначе? Это только в старых детективах крутые сыщики берут след по найденной в куче дерьма заколке.
– Вы коп, да?
На очередной опрос прибыла студентка, однокурсница «четвертой». Она приехала сюда по распоряжению Кристины. Белая блузка была распахнута больше, чем позволяли нормы приличия, короткая юбка-шорты лишь слегка закрывала ноги, обтянутые тёмными колготками с перевёрнутыми крестами. Длинные волнистые волосы локонами спускались на плечи.
– Я не коп. Я хуже.
– Звучит круто!
– Ты знала Ольгу? – спросил Анчар, имея в виду пропавшую номер четыре.
– Я знала её лучше всех.
– Даже лучше родственников?
– У неё нет родителей. Только дядя, а он…
– Ну да, – припомнил Анчар материалы дела. – Он в Пустошах, где-то у Мексиканского залива.
– Ага. Настоящий сталкер. Крутой тип!
– Она от него получала деньги? Обучение стоит недёшево, а она к тому же ни в чём себе не отказывала.
