скачать книгу бесплатно
Осколки памяти – о скольких…
О, сколько их!..
«Эти глаза напротив…»
Распахнутое небо – твои распахнутые глаза.
Радостные, счастливые, пытливые.
Непередаваемые, очаровательно-восторженные, озорные мгновения.
Забывчивость
И я стал забывать прошедшие осенние дни.
А ведь иные вечера были будто вчера: яркие, до резко-болезненного (как от вспышек электросварки), воспалённого ослепления в утомлённых зрачках.
Чей черёд?
Красота чередуема. Появится и погаснет, чтобы вновь явиться, предстать миру во всём своём благообразном великолепии.
Как опавшие листья – ничейные, пожухлые, скукожившиеся, надёжно прикрывают собою новую жизнь – траву, цветы, корни робких кустарниковых росточков и набирающих крепость стволиков будущих мощных деревьев. Всю эту бескрайнюю землю укрывают. Всю эту беспредельную, никогда нескочаемую Вечность.
Неправильность
Нигде не правил, никем не понукал. Что, это – неправильно?!
Детская правда
Детская правда всегда маленькая. Она просто не доросла до правды высокой, взрослой.
На Пинеге
Река Пинега у деревни Веркола.
Трудник Анатолий перевозит народ на другую сторону, к монастырю.
Лодка длинная, с высоко задранным килевым носом, юркая, чутко воспринимает каждое колебание волны – нервно вздрагивает и озорно, даже по-хулигански, подпрыгивает и подрыгивает. На всякий случай предупреждаю перевозчика: плавать не умею.
«Это ничего, – простодушно успокаивает мужчина, – я тоже, представьте себе, не успел научиться…»
Сверху на нас подозрительно смотрит сереющее грозовое небо.
Богатство
И мы поймём, как знать,
Что главное богатство —
Хотение прощать.
Умение прощаться.
И мы усвоим впредь
Всю правду, ту, что ближе,
В желании терпеть —
Всё для того, чтоб выжить.
Нести смиренья пост.
Нести рюкзак заплечный.
Смотреть на стаи звёзд,
На Путь далёкий Млечный.
…И это не беда,
Что быстро, без препона,
Летит сюда звезда
С крутого небосклона.
И значит, так дано.
Твердят в легендах древних:
Её взойдёт зерно
Среди земных деревьев.
Расти им дальше. Быть
Ещё в другие годы
И листьями ловить
Негаснущие звёзды.
8 апреля 2016 г., 30 января, 3, 6 февраля 2017 г.
Лужа
Поздоровался, прежде кивнув, а затем протянув руку. Попытался улыбнуться. Но губы непроизвольно состроили гримасу. Радость от неожиданной встречи блеснула и померкла в подслеповато суженных глазах, как свет, проскользнувший с улицы в помещение, но внезапно настигнутый на месте, прихлопнутый резко закрываемой дверью.
Как-то враз этот спортивного вида человек осунулся, сгорбился, состарился. Что осталось от него, крепыша-жизнелюба? Внешнее сходство с собою ранешним? Жесты? Походка? Голос? Лицо, округлённое белой бородёнкой, теперь больше смахивающей на щетину?
Старость внезапно овладела им, и он, прежде крепыш, физкультурник и оптимист, почувствовал болезненную усталость и свою сковывающую немощность. Нет, он не собирался ей поддаваться. Но всё происходило помимо его воли. И теперь каждый выход на улицу становился маленьким испытанием самого себя. На выносливость, прежде всего.
По пути следования – большая лужа, морем разлившаяся на проезжей части. Дотянулась и до подъезда его дома. И он, тот мужчина, стальным прутом, подобранным по случаю в собственном гараже, пытался пробить в не растаявшем, крепком ещё льду бороздку для ручейка. Чтобы ненужная вода могла быстрее уходить в люк ливневой канализации.
Занятие развеселило старика, но не успокоило.
Мимо, боясь захлебнуться или утонуть в этой серо-чёрно-фиолетовой жиже, проезжали автомобили.
И вода под их резкими и резвыми колёсами, прибывая, закручивалась, поднималась выше и, захлёбываясь, перекидывалась за береговую наледь, чтобы с покорной обречённостью сползти обратно.
Он смотрел на происходящее, ловя в луже своё отражение, хаотично двигающееся.
Возможно, всё виденное сейчас доставляло ему истинное, сродни мальчуганскому, удовольствие.
…Прошёлся в резиновых сапогах. Шаркнул ногою по водной пене, топнул (с брызгами), чувствуя, как есть, твердь асфальта.
Убедился в чём-то. Уравновесился, что ли…
А над ним, далеко и близко, высоко и ниже не бывает, пофыркивала весна этого года.
Наверное, непоследнего.
Детали
Начинаю понимать детали
И через окно открытое
Всматриваться в дали,
Возвращая полузабытое.
Это – как ученическая пропись
С кляксами, оттого и мило…
Понадеюсь: вдруг Ты попросишь
Рассказать о том, что без Тебя было.
Затуманилось всё. И в дымке,
Как на фото с жёлтой вуалью,
Где чьи-то счастья стоят в обнимку,
Не затронутые печалью.
Слёзы там… И сплошные вздохи…
Притяженье счастливых взглядов…
Это всё из другой эпохи:
В ней придумано больше, чем надо.
Можешь этим лишить меня покоя,
Может, сразу впаду в твою немилость…
То же самое происходило, но – другое…
Ты пришла – и всё переменилось.
7 декабря 2016 г., 9–10 февраля, 16 марта 2017 г.
На вырост
Жизнь на вырост. Как одежда большого размера.
Пересменок
За белыми тёплыми северными ночами неизменно следуют тёмные холодные и колючие южные ночи.
Хвороба
Снег слёг с безнадёжностью расхворавшегося человека, чтобы уже не выздороветь, никогда не подняться.
Вечная тяга
Тянет в детство. В далёкие края, где жил когда-то. На свою пыльную улицу. К нашему полуподвалу с тремя окнами, взглядывающими на подобие тротуара. К длинным и широким картофельным полям, к жарким подсолнуховым зарослям. К домикам-мазанкам, с нередко соломенными крышами. К тинистой речке Ворскле, поверхность которой была, как и трава, тёмно-зелёной, а по берегам выстраивались тягучие, густые заросли камыша.
К малоснежным зимам и жарким летним дням тянусь, как к спасению. К орешникам, высоко в небо забрасывающим свои ветви-уды. К чугунным колонкам: из них мы набирали серебристую холодную воду. Гудящий рынок представляю.
И вблизи его площадь с большим репродуктором на столбе. Деревья: клёны, много клёнов, воображаю себе. А более – высокий дуб на, как тогда казалось, широкой детсадовской территории. Он сбрасывал на землю крупные жёлуди, их так приятно было собирать, доверху набивая карманы.
Вижу своё ДЕТСТВО. Вижу себя, молодыми – родителей, детьми и юными – старшую сестру и младшего брата.
Всё раннее и дальнейшее восприятие жизни, все её разнообразные ощущения, начинались отсюда.
Вкусы и пристрастия, запахи и цвета, отношение к людям.
Этот день, эта ночь…
Этот день —
Повторение прошлого:
То ли грустного,
То ли хорошего,
То ли светлого,
То ли дождливого,
Неприметного,
Некрасивого?
Этот день —
Повторение памяти:
То, о чём говорить
Не станете.
И о чём второпях
Не вспомните
В одиночества
Узкой комнате.
Из того угла
Из укромного
Смотрит тихо
В зерцало скромное.
И не видит он
Тем не менее
Своего в стекле
Отражения.
Понарошку
Себя неволили —
Иллюзорное
Счастье строили?
Понемножку
Хлеба крошили?
Как в оплошку
Бывали-жили.
Снова ночь…
