скачать книгу бесплатно
Вновь прибывший оправил одежды и не спеша двинулся к Рунгачу, вышедшему встречать гостей в сопровождении нескольких стариков. Мы, как подобает почетным гостям, держались несколько в стороне и позади. Проныра оказался низеньким мужичком непонятного возраста – на вид ему могло бы быть и тридцать пять, и пятьдесят. Смуглый, толстенький, слегка пучеглазенький… Когда он приблизился к группе встречающих его старых руганцев, сразу бросился в глаза контраст в одежде. Наряд гостя выглядел чистым и аккуратным, что, мягко говоря, нехарактерно для местных. Одет он был в коротенький халат и шелковые шаровары, алый кушак и здоровенный кинжал в ножнах, украшенных сверкающими бляхами, а также тяжелая цепь на упитанной груди (честное слово, золотая!) делали его прикид недосягаемо роскошным… М-да, такую красоту не грех и поберечь, заставив матросов нести себя на берег. Интересно, как он соблюдает чистоту на вечно грязной и мокрой палубе? Или она у него коврами застелена? Пожалуй, скорее всего он переоделся к встрече, а в море наряжается, как и все здешние – и попроще, и погрязнее…
Обменявшись несколькими приветственными словами с хозяином и его оборванной свитой, франт Проныра вдруг повернулся к нам и… Довольно низко поклонился мне, сложив пухлые ладошки вначале перед собой – так, что в конце поклона руки оказались выше головы. Если я правильно догадываюсь, это, согласно принятому здесь этикету – верх почтительности. А потом этот фрукт обратился ко мне на общем:
– Приветствую ваше королевское величество. Позвольте засвидетельствовать свое восхищение. Свою радость видеть столь возвышенную и героическую особу!
– Ну, привет… – это все, на что хватило лично меня. Давненько ко мне так не обращались…
– Ого!.. – это Ннаонна.
– Э-гхм… – а это Кендаг.
Филька присвистнул, а Рунгач и его деды возвращали на место отвисшие челюсти молча. Общего они не знали, но жесты и тон приветствия гостя оказались достаточно красноречивы. Выстоял один лишь Сарнак – видимо, в свое время его неплохо вымуштровали Гельда и этот, как его, Керкес-дорожник, отучив проявлять удивление…
Ну а дальше Рунгач совладал с эмоциями и повел гостя в палаты – угощать и обсуждать дела. Мне с ними не захотелось (хотя, в принципе, можно было бы) и я с друзьями остался на берегу. С моря дул теплый влажный ветерок, настроение было ленивое, хотя этот Проныра меня слегка встревожил. Впрочем, чего волноваться, судя по его облику и знанию языка, он, видимо, бывал в Энмаре… Да, скорее всего, так… Ну и сопоставив все сведения о нас с последними событиями, он догадался… Стоп! Он что же, побывал в Энмаре позже нас? А ведь мы добрались очень быстро – с ветерком… Спешащим… Добрались, если верить Рунгачу, кратчайшим путем, а там нас едва не поймали северяне – этот драккар, скорее всего, до сих пор там крейсирует… А Проныра, значит, и вслед за нами поспел, и с пиратами разминулся? А впрочем, возможно и так… Почему бы и нет… Да и какое мне дело?..
Часок примерно спустя ко мне вышел Рунгач и принялся, отводя глаза и нервно теребя свои медные цацки на ремешках, жаловаться на судьбу. Судьба была тяжелая. Очень трудно, оказывается, быть царем такого маленького острова, держаться независимо и притом гордо хранить верность своему «великому царю». Дела идут из рук вон плохо, торговля в упадке из-за пиратства северян, чтоб им подавиться собственными потрохами, чтоб их… Впрочем, дело не только в них. Дело в Проныре. Он так ловко обошел Рунгача, что тот оказался кругом у хитреца в долгах. Но ушлый Проныра не наседал раньше времени – и даже сам предложил Рунгачу способ выпутаться из долгов, да еще и остаться при барыше. Предложение было такое – Проныра снаряжал Рунгача в плавание, давал наивыгоднейший груз – знаменитое вино Перельты – острова, славящегося этим продуктом. Давал также и список товаров, которые надлежало приобрести в Энмаре. Когда Рунгач поинтересовался, почему же Проныра не желает провернуть дело самостоятельно, тот в ответ долго объяснял, закатывая глаза и сплетая жирные пальцы, что известный мореход славный царь Рунгач справится лучше, нежели толстый и неповоротливый лентяй (то есть он сам), к тому же всем известно, что славный царь дружен с влиятельным в Энмаре колдуном Сопконом – а уж тот поможет провернуть все в лучшем виде. И не платя пошлин. К тому же это – отличный способ рассчитаться с долгами, а ведь Проныра заинтересован в возврате своих денежек, да и дела у него есть здесь, на родных островах – некогда отправляться в далекое странствие на север… Словом лесть и посулы сделали свое дело – они ударили по рукам…
Но, как известно, человек предполагает, а Гили располагает… Вышло же, что если не Морской царь, так уж точно Гага злой послал проклятых пиратов (чтоб им, козьему дерьму, утонуть вместе с их драккаром вонючим и т. д.). Тяжело груженная бочонками с вином «Листа» никак не могла оторваться от северян – пришлось выкинуть за борт и груз, и все надежды…
И вот теперь Проныре нужно отдавать и долги и часть несостоявшегося барыша – они ведь условились именно так… Вот, кстати, яркий пример непоследовательности и легкомыслия островитян – пока Проныра не заявился на Малую Ругану лично – Рунгач и не думал горевать…
– М-да, Рунгач, и впрямь плохо дело… Что ж делать-то будешь?
Тут старик, и раньше на меня не глядевший, вовсе опустил глаза:
– Да есть один способ… Проныра предложил…
* * *
– И какой же такой способ? – прищурился Ингви.
– Да вот, Проныра говорит… Говорит – ты сам был великий царь, там, на севере… И первейший воин и чародей, говорит…
– Та-ак… Дальше.
– Еще говорит, что один ты сможешь моему великому царю Лучичу помочь. Можешь Большой Эману от злодеев отстоять…
– Ага, и ты, значит, должен меня убедить за это взяться. А тебе что взамен?
– Четверть долга простит. Остальное на год отложит. Платить, значит, остальные три четверти через год… Так ведь и тебя великий царь Большого Длинного Эману вознаградит. Он щедрый, наш царь Алгано Лучич! Страсть какой щедрый! А уж ты постарайся, а? – тут Рунгач впервые поднял глаза на своего гостя, во взгляде была мольба.
– Послушай, Рунгач, а ты не замечал, что все советы твоего Проныры плохо заканчиваются? Да и как же я по-твоему справлюсь с оравой головорезов?
– Проныра говорит, что ты самого великого Императора севера одолел…
– Проныра говорит… А чего я, по-вашему, здесь тайно скрываюсь, если всех победил? Этого твой Проныра тебе не говорил?
– Ой, чужеземец, не знаю я… Он говорит – ты сможешь! Ты уже раз меня спас – тогда в море, спаси уж и второй раз…
Ингви задумался – Рунгача было жалко. И просил он так трогательно…
– Ну вот что… Постой, а самому Проныре какой с этого интерес?
– Не знаю…
– Ты, Рунгач, ему ведь много задолжал?
– Ой, много! Страсть, как много!
– И даже четверть от этого – уже деньги немалые. А этот прохвост их так вот простит? Не верю! Интересно, сколько он с твоего великого царя под это дело слупит? Вот что, старик – сам я такого решить не могу. Сперва с друзьями посоветуюсь. Постой-ка здесь и подожди.
Затем Ингви вкратце передал содержание беседы своим спутникам:
– Что скажете? Давайте решать, а то я и так Рунгача попросил прямо здесь подождать – боюсь, иначе он кинется всех своих подданных собирать – всем вместе нам в ноги кидаться…
Все молчали. Первым высказался, как ни странно, Сарнак:
– Я «за». Плывем на Большой Эману.
– Ну, вообще-то, Рунгача жалко, – подхватила Ннаонна, – но вот разбойники…
– Сразиться с морскими разбойниками – это большое дело, конечно, – встрял Кендаг, – но ведь и сами люди этого острова в стороне не останутся, так ведь? Ну будем биться с ними вместе… Не в первый раз нам…
Филька промолчал – похоже, эльфу было все равно…
– Ладно, значит я понимаю так, что никто не против? Правильно? – подвел итог демон, – м-да… Ну не нравится мне, откровенно говоря, этот Проныра… И советы его, и все другое… Как-то подозрительно… Но с другой стороны, если я откажу – так Рунгача его старший царь все равно на подмогу позовет… Рунгач на «Листе» со своими мужиками отправится, а мы здесь останемся ждать неизвестно чего… Неудобно как-то, нехорошо… И вот еще что – мы, значит, останемся здесь – и у нас ни корабля путного под рукой не будет, ни моряков знающих. Словом, застрянем здесь… Надо соглашаться, что ли?
Похоже было, что демон сам старательно подыскивает предлог, чтобы оправдать свое согласие – как будто ему было неловко признать тот факт, что он просто хочет помочь Рунгачу. Он вновь обвел взглядом друзей – все опять замолчали. И снова заговорил Сарнак:
– Значит, плывем на Большой Эману.
– Ну что ж, – кивнул демон, – в таком случае я пошел. Соглашаться. Но говорить буду теперь не с Рунгачем, а с этим франтом, Пронырой. Посмотрим, что я из него смогу вытянуть… Ведь он неспроста так старается, ох неспроста!
За два с лишним часа переговоров «вытянуть» удалось немало. К концу разговора Рунгач, глядевший на Ингви с видом преданнейшей собаки, уже получал прощение трех четвертей долга, а на остальное – отсрочку в два года, да и демон тоже выговорил себе кое-какое вознаграждение в звонкой монете лично от Проныры (помимо того, что несомненно отвалит Лучич). Правда, Проныра пояснил, что великий царь Алгано Лучич ждет от чужеземцев, что они управятся сами – без вмешательства ополчения Большого Длинного Эману… Услышав это, Ингви пробормотал что-то неприличное на демонском языке, но тем не менее, отказываться не стал – высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам.
* * *
На Большой Длинный Эману отправились следующим же утром. Ингви решил с друзьями плыть на «Листе», а не на паруснике Проныры, хотя тот и приглашал их весьма усердно, суля уют чистой каюты. Кстати, забавная деталь – судно толстяка носило гордое имя «Фельпют», то есть «Проныра». Толстяк назвал свой кораблик собственным довольно обидным прозвищем. Что это – ирония, некий вызов?.. В таком случае – достойно уважения, но плыть все же следует на судне Рунгача. Рассудил демон так: если спаситель прибудет на «Проныре» – Проныра же и заработает очко в глазах жителей Эману и их царя, а Рунгач, пришедший на «Листе» следом – вроде как останется не при чем. Так пусть лучше именно Рунгач вернет на остров надежду – привезет на борту своей старой посудины… Правда, в случае неудачи пришельцев ему же, Рунгачу, все и припомнят. Всеми этими рассуждениями Ингви поделился со стариком – тот в ответ лишь пожал плечами, мол, семь бед – один ответ…
На Большом Длинном гостей ожидали – словно великий царь Алгано Лучич был заранее уверен в успешном завершении миссии Проныры. Едва лишь «Листа» и «Фельпют» ткнулись носами в берег – тут же к ним на пляж вышли несколько человек, до того сидевшие в жиденькой тени чахлых акаций. «Комитет по встрече» состоял из полудюжины крепких мужчин с копьями в руках, предводительствуемых колоритным дядей – бритоголовым здоровяком, увешанным ножами так, что каждый его шаг сопровождался мелодичным позвякиванием. Перед тем, как спрыгнуть с борта «Листы», Ингви обратился к Кендагу, кивнув в сторону бритого:
– А что, лорд, у него-то клинков побольше, чем у тебя, а? Ты бы сосчитал… – и довольно неловко спрыгнул вниз, так что набежавшая волна окатила его брызгами.
– Ингви шутит, – пробурчал лорд, прыгая следом.
– Кендаг, считай ножи! – тут же засмеялся Филька, всегда обожавший подобные незамысловатые шутки.
Тем временем Проныра вновь переправился с судна на берег, благоразумно пользуясь плечами своих слуг. Подойдя к лысому, он поклонился (примерно на четверть от «моего» поклона, – прикинул Ингви) и объявил:
– Как и было обещано великому царю, я доставил на ваш остров единственного, кому под силу совладать с ужасом северных морей – страх наводящего и могущественного колдуна. Его нечеловеческая сила и коварство спасет Большой Длинный Эману от ярости варваров! Веди же нас во дворец Алганов, могучий Липич! – и затем пояснил гостям на общем, – это Липич, тамейон царя Лучича, по-вашему капитан стражи.
Тамейон скептически оглядел «нечеловечески сильного и страх наводящего колдуна» с головы до ног – тот явно не произвел на воина впечатления, но, не промолвив ни слова, повернулся и пошел вверх по пологому склону – в сторону города. Собственно говоря, город начинался метрах в пятидесяти от кромки берега лачугами местных голодранцев. Достаток жителей Эману возрастал вместе с подъемом в гору. Чем выше по склону – тем дома были больше, чище и богаче. Венчал эту своеобразную пирамиду обнесенный стенами каменный царский дворец, оседлавший холм. Вслед за тамейоном зашагали и гости – впереди Ингви с Пронырой, за ними – остальные чужеземцы. Следом плелся Рунгач, втягивая голову в плечи и стараясь стать незаметным. Завершали процессию копейщики. По мере того, как гости и стража поднимались на холм, между домов стали собираться люди. Островитяне, как обычно, галдели, смеялись и показывали на чужеземцев пальцами, громко обсуждая внешность пришельцев. На них совершенно не лежала печать обреченности – веселые и жизнерадостные обитатели Эману не тяготились нависшей над островом смертельной угрозой… Их легкомысленная готовность веселиться без причины напоминала бы, пожалуй, нрав эльфов, но Ингви уже знал – достаточно малейшего повода и эти неимоверно радостные люди так же неимоверно загрустят. И точно так же целиком отдадутся тоске и унынию, на что эльфы, разумеется, не способны.
Наконец они достигли дворца. Ворота были распахнуты и охранялись еще несколькими крепышами с копьями. Липич провел гостей за стены и предложил всем, кроме «большого колдуна» подождать в тенечке у стены.
– А тебя, – обратился он к Ингви, – великий царь желает видеть немедля. Велел вести к нему сразу. Одного.
Затем еще раз повторил: «Одного», пресекая попытку Проныры увязаться следом. Ингви глянул в темный провал дворцовой двери, оглянулся и спросил:
– Кендаг, ты помнишь?
– Широкий вход?
– Ну да… Чем-то похоже, нет? – затем демон привычным движением поправил амулет на груди, меч за плечами – и с кривой ухмылкой шагнул в темноту…
Глава 6
Дворец Алганов был невелик, хотя и замысловато устроен – и спустя пару минут полутемные галерейки и лестнички вывели тамейона и идущего за ним Ингви к двери, украшенной резьбой и инкрустациями. Участок коридора перед порталом был, наоборот, очень ярко освещен множеством факелов и ламп и охранялся несколькими стражами. Поскольку быт островитян, как успел убедиться Ингви, устроен патриархально просто и незамысловато – демон резонно предположил, что вся эта торжественность предназначена именно для него. Царь Лучич пытается произвести впечатление на заморского героя – мол, и мы не лыком шиты. Вполне понятно – после того, что здесь наплел Проныра о легендарных похождениях гостя, тем более, что Империя Севера для местных – сказочное поприще приключений сверхъестественных существ…
Итак, тамейон, все время шедший впереди Ингви, распахнул дверь и сделал приглашающий жест, предлагая гостю войти. Оказавшись внутри, Ингви невольно сощурился – комната была освещена ярким солнечным светом, льющимся из окна – по сравнению с ним все факелы и лампы в коридоре казались полумраком. У окна стоял мужчина. Когда дверь открылась, он обернулся и уставился на вошедших (увешанный ножами Липич следовал за гостем). Проморгавшись, Ингви также внимательно посмотрел на царя, затем догадался, что от него ждут первого приветствия. Демон сдержанно поклонился – Алгано Лучич скопировал его поклон, очевидно желая показать, что считает статус гостя равным своему. С минуту оба молчали, затем царь промолвил:
– Мне было любопытно увидеть человека, который – если верить Проныре – один способен одолеть ужас Севера, морских разбойников… А Проныра всегда хорошо осведомлен…
– На этот раз Проныра осведомлен плохо – я не человек.
– Э-э-э… Об этих вещах следует говорить с подобием Гили, а не со мной. Однако ты, чужеземец, действительно можешь защитить мой остров?
– Я на многое способен. Я сильнее любого из твоих подданных. Но я не всемогущ.
– И все же… Я бы хотел получить точный ответ.
– Повелители всегда хотят точных ответов на трудные вопросы. Что я могу сказать?.. Я, скажем, могу своим мечом разрубить во-он тот камень во дворе, – Ингви кивнул за окно, – это займет секунды, но если я задумаю разрушить холм, на котором стоит этот дворец… Что ж, пожалуй, справлюсь. Лет этак за триста – триста пятьдесят… Прежде, чем дать ответ, мне нужно узнать, насколько сильны враги и какую помощь мне окажут твои подданные, царь.
– Ладно. Что до врага – в настоящий момент на Карассе три драккара. Вот-вот ожидается прибытие четвертого – и еще там есть сколько-то разбойников с других кораблей. Если верить Проныре, это двести восемьдесят человек – и все они захотят принять участие в нападении на самый богатый остров Архипелага. Да еще Торгич-предатель со своей дружиной тоже… Это очень большая сила. Если не справишься ты – то помощь моих людей не сможет сколько-нибудь существенно повлиять на исход схватки… – при этих словах Липич досадливо поморщился и переступил с ноги на ногу, ножи звякнули. – Однако Проныра уверил меня, что ты и сам…
– Проныра, Проныра… Почему-то его словам здесь все верят, хотя он очень похож на плута, обманщика и предателя.
– А он такой и есть, – спокойно ответил царь, – когда-нибудь он будет обманывать и предавать меня. Но не сейчас.
– Откуда такая уверенность?
– Ему невыгодно. Если он возьмется помогать разбойникам – ему не заплатят, они и так уверенны в победе. Поможет мне – заплачу щедро, ибо без его помощи я обречен. Кстати он что-то говорил о том, что ты побеждаешь врагов не только силой, но и коварством.
– Ах да, мое коварство… Ну конечно, ведь силой я вряд ли… Что ж, мне надо подумать. Однако скажу сразу – не думай, царь, что ты и твои люди останутся в стороне. Не выйдет… А что говорит Проныра – когда ждать нападения?
– Он не говорит точно, но дней пять-шесть, пожалуй, у тебя будет.
– Что ж, значит пять-шесть дней. Хорошо. А кстати, на какую награду я могу рассчитывать?
– Награду? Но я же договорился с Пронырой…
– Не понял – Проныра сказал, что я полезу в такую драку бесплатно?
– Нет, я обещал ему награду, если он спасет мой Эману. И он посулил твою помощь…
– Та-ак, понятно. В таком случае – я требую такую же награду, какую вытребовал он.
Алгано Лучич побледнел, как мел:
– Это невозможно!
– Вот как. И что же, интересно, обещано этому коротышке?
– Я пообещал ему, что мы спустимся в подвалы этого дворца и он сам отсчитает себе половину сокровищ рода Алганов… Если я отдам вторую половину тебе, чужеземец…
– Х-м, задача… Ну не знаю, что и сказать…
– Предоставим решить эту задачу Вевену, подобию Гили.
* * *
Следующим номером программы было посещение «подобия Гили» в его апартаментах. Ингви было любопытно взглянуть на представителя знаменитой семьи, игравшей такую значительную роль на островах. Пожалуй, в Мире не нашлось бы аналогов этой странной касте… Царь Лучич вновь повел гостя по узким кривым галерейкам. Сзади слышалось тяжелое топанье, сопровождаемое мелодичным позвякиванием клинков. Ингви непроизвольно поеживался – его явно раздражало то, что у него за спиной постоянно находится тамейон, кажущийся, как бы то ни было, человеком опасным. Однако он не высказывал своего недовольства открыто, опасаясь показаться с одной стороны невежливым, с другой – трусливым. Раз уж его здесь отрекомендовали, как великого героя – надо держать марку.
Пресловутое «подобие» оказалось человечком небольшого роста, жирненьким и дрябленьким, насколько это можно было предположить под многочисленными одеяниями, скрывавшими его фигуру. С одутловатого лица, обрамленного реденькой бородкой, глядели прозрачные водянистые глазки. Взгляд этот казался скорее простодушным, нежели проницательным или мудрым. И вообще, весь облик подобия Гили Вевена говорил о слабости – и слабости тела, и слабости разума. Тем забавнее для Ингви была трогательная почтительность, с которой царь обратился к гермафродиту, приветствуя его и представляя гостя. Вевен тут же откликнулся, добродушно и вежливо поздоровался с пришельцем и заявил, что они, ревнители истинной веры, очень много в свое время говорили о демоне, ставшем одним из царей Севера. Обсуждали так и этак и наконец пришли к выводу, что Гили не против. Дескать, демон – существо иного мира, не творение Гили и стало быть не подпадает, так сказать, под юрисдикцию подобий. Им, подобиям, надлежит классифицировать и судить все и вся, что создано Гили Добрым, а демон – вне этого. И стало быть пользоваться его услугами не зазорно – ежели услуги эти направлены к благу.
Ингви быстро откликнулся:
– Прошу прощения. уважаемый, мне это не нравится. Согласно вашей логике я – вне закона.
– И что же? – так же тихо и кротко поинтересовался Вевен.
– Ну-у… Какая, скажем, кара положена согласно вашему закону убийце человека?
– Наказания различны – выкуп, изгнание, разного рода казни… Зависит от обстоятельств совершения убийства.
– Ну а если убитый – не творение Гили? Тогда убийство, очевидно, не грех, так? Ведь убийца оборвет жизнь, не созданную божеством?
– Пожалуй, что так, – голосок Вевена был по-прежнему тих и полон доброжелательства.
– Стало быть, убить меня для истинно верующего не зазорно и не грозит карой вашего закона?
Ингви вгляделся в мутные глазки подобия, за спиной демона вновь раздалось мелодичное звяканье, это переступил с ноги на ногу увешанный ножами Липич – ему умозаключения демона, похоже, понравились. Вевен только молча морщил низенький лобик.
– Значит так, – заявил Ингви, – прежде всего я хочу получить следующее признание: Гили не создал меня, однако сознательно привел на эти острова – стало быть я также нахожусь под защитой его закона. Ибо он сотворил не меня, а мое присутствие, что, впрочем, практически одно и то же. Уверен, что подобия смогут сформулировать более красиво.
Вевен кивнул:
– Да… Да, так оно и есть. Не создал здесь, но сюда призвал.
