скачать книгу бесплатно
В кабинет диетолога я попала минут через тридцать. К этому моменту чувствовала я себя уже гораздо легче, а вышедшие из кабинета до меня девчонки были вполне довольны визитом. В общем, в комнату к доктору я зашла уверенная, спокойная и не ожидавшая подвоха. Женщина приятной наружности, ухоженная и при этом очень стройная, подтянутая (про такую ни за что не скажешь «сапожник без сапог») встретила меня очаровательной белозубой улыбкой.
– Так, ты у нас … – выжидательно посмотрела на меня врач.
– Ева, Ева 1111.
– Хорошо. А меня зовут Валентина 4573. Прошу тебя снять обувь и встать на весы, – Валентина рукой указала в угол, где на полу лежало плоское как блин электронное многофункциональное устройство. Быстренько скинув туфли, я встала на весы. Некоторое время устройство сканировало меня, после чего начало говорить.
– Девушка. Вес – 55 килограммов, рост – 170 сантиметров. Костная масса – 2,4 килограмма. Содержание жира – 14 процентов. Уровень висцерального жира – в норме. Содержание воды в организме – 78 процентов.
– Тааааак, – протянула Валентина 4573. – Все вроде бы хорошо, только вот воды в организме многовато. Тяжело ходить будет.
– Куда ходить? – не поняла я.
– Я хотела сказать носить, то есть вынашивать ребенка. Большое содержание воды может привести к отечности ног, например, а это не хорошо, ни для тебя, ни для ребенка, – уточнила диетолог и задумалась.
– Воды много пьешь? – неожиданно спросила Валентина после некоторого молчания.
– Нормально, – непроизвольно пожала плечами я.
– Сколько? Я имею в виду чистую жидкость, именно вода, чай, кофе… Супы в расчет не берем, – не унималась врач.
– Да, не знаю. Чая – чашки 3-4 в день, кофе – чашки две. Люблю соки. Литр запросто могу в день выпить. Ну, и воды… Может еще литр. Не ставила перед собой цель вымерить количество поглощаемой жидкости, – я начинала нервничать. Уже и пить нельзя.
– Тогда давай поступим следующим образом. На неделю ты отказываешься полностью от кофе, сокращаешь количество потребляемых сока, чая и воды до двух литров в совокупности. И не больше. Я передам рекомендации твоему куратору, но относительно воды – тебе самой нужно следить, сколько ты пьешь. Лучше пей часто, но по глотку-два. Поняла?
– Да, – ответила я, и собралась было уходить.
– Постой, ты куда? Мы еще не закончили. Присядь на стул.
Я села напротив врача и замерла. Началось измерение пульса и давления.
– Давление немного пониженное, но это ничего. А вот пульс у тебя учащенный. И даже сильно. Может, ты нервничаешь? Какая частота сердцебиения была у тебя при последнем посещении терапевта в школе?
– Кажется, 90 в минуту. Тогда врач тоже сказала, что многовато.
– Мда, плохо, плохо. Пониженное давление, учащенный пульс. Тахикардия. Тебе нужно показаться кардиологу и как можно скорее, ты у понимающего доктора уже была?
– Нет, после вас пойду, – честно говоря, я уже стала беспокоиться за свое здоровье.
– Скажи ей про учащенное сердцебиение, может она тебе какие техники посоветует?
– Техники? – переспросила я.
– Да, для успокоения. Ты, видимо, очень активная и эмоциональная, учащенное сердцебиение свойственно экстравертам, однако за этот месяц нам нужно привести тебя и твой организм в расслабленное умиротворенное состояние. Это очень важно. Ладно, завтра сдашь анализы крови, и через три дня встречаемся снова. К этому времени я разработаю для тебя рацион питания, а ты не забывай о сокращении количества потребляемой воды. Все поняла?
– Поняла. А есть пока все можно?
– Пока да, но не переусердствуй. Теперь можешь идти. Пусть следующая заходит.
Я вышла в ужасном настроении. Давление низкое, тахикардия, много влаги… Боль в животе опять вернулась. Даже не знала, что я такая болезненная. Осталось только понимающему доктору у меня найти какую-нибудь психическую болезнь и выгнать за ворота Крепости. Но нет, через некоторое время, когда я попала к последнему врачу, мои ужасы развеялись. Молодая женщина лет 25, представившаяся Еленой 2514, выслушав в моем пересказе беспокойства диетолога, заставила долго следить за огоньком из маленького фонарика. Затем врач показывала мне какие-то странные картинки и вызывала тем самым у меня ассоциации к ним. Далее она попросила сделать меня пару движений руками, покрутиться вокруг себя, постоять на одной ноге и еще много чего странного. Минуты через две мне стало казаться, что она просто шутит надо мной и в тот момент, когда я уже хотела разозлиться, Елена заговорила.
– Ева, ты импульсивная, видимо, вспыльчивая, но вполне здоровая. Думаю, что не стоит волноваться за твое сердце, оно бьется в нужном ему ритме. Конечно, к кардиологу лучше обратиться, чтобы исключить все вероятности, однако по моей сфере ты полностью здорова. Я даже не буду прописывать тебе никаких упражнений, думаю, когда ты забеременеешь, ты сама по себе немного успокоишься, станешь заботиться о благополучии ребенка внутри тебя и тем самым найдешь свое душевное равновесие.
– Ну, хоть так, – искренне выдохнула я и со словами «большое спасибо» вышла из кабинета. Анька, отмучавшаяся еще раньше меня, с нетерпением ждала моего возвращения.
– Ну, что? Что сказала врач? – кинулась она в атаку, как только я села с ней рядышком возле кабинета.
– Сказала, что здорова, – ответила я.
– Ну, вот видишь, а ты волновалась и меня заставила волноваться. Надо же было такое подумать, что тебя изгонят из Крепости!
– Нет, я не думала, что до этого дойдет. Однако случается и такое.
В голове сразу всплыл образ одной из наших первых учительниц Глафиры 18. Ей было около 45 лет. Может чуть больше. Она преподавала нам довоенную отечественную историю и я могла часами слушать ее рассказы о людях, живших сотни и даже тысячи лет назад. Разные эпохи, разные правители, разные страны: Владимир – Красное солнышко, Иван Грозный, Генрих VIII (иногда она отвлекалась от Отечества), Екатерина Великая – рассказы о них завораживали и заставляли задуматься об утерянном человечеством. Глафира преподавала у нас ровно год, потом неожиданно появилась замена – молоденькая Вера 873 и сколько я не ждала старая учительница так и не возвращалась. Через некоторое время я спросила Веру о Глафире, подошла к ней в тот момент, когда все вышли из класса, и мы остались наедине. Вера не была готова к подобному вопросу, замялась. Было видно, что в ней борется желание рассказать правду и страх перед администрацией школы. Я поняла, что это серьезно и решила, что не уйду ни при каких обстоятельствах, пока не получу ответа, о чем прямо и заявила самой Вере. Еще немного посомневавшись, учитель все же приняла решение рассказать мне правду, встала из-за своего стола, подошла к двери и плотно ее заперла.
– Глафиру вывели за пределы Крепости, – выпалила она, как будто боялась, что кто-то не даст ей договорить.
– Что? – воскликнула я. Тогда мне было лет двенадцать и я, с детства зная только одно, что за стенами Крепости жизни нет, не могла поверить, что можно кого-то оставить там.
– Видишь ли, Глафира помешалась на своей истории, приставала ко всем с рассказами о тех временах, когда на Земле была самая гармоничная система жизнеустройства. Она писала администрации о том, как неправильно жить вне семей и что мужчины, женщины и дети не должны жить раздельно. Еще через какое-то время Глафира стала открыто выступать на улицах в пользу возвращения режима семей. А закончилось все тем, что она пришла на прием к одной из секретарей в Главной башне Крепости и ударила ее за то, что та, припомнив клановые войны, резко раскритиковала ее позицию. В общем, был суд, где Глафиру обвинили в подстрекательстве к революции и нанесении увечий представителю власти. В результате суда старейшины вынесли решение, что она опасна для нового поколения и не может продолжать жить в обществе, которое не принимает, критикует и призывает уничтожить. В конце концов, у администрации не осталось других решений кроме как изгнать Глафиру за ворота.
– Но неужели нельзя было простить ее или хотя бы где-нибудь запереть, чтобы она больше никого не била? – спрашивала я Веру, не понимая, как люди могут просто так выгнать человека за стену, зная, что он там умрет.
– В крепости нет тюрьмы или других мест, куда бы можно было отправить Глафиру. Понимаешь, Ева, в Крепости нет преступлений, нет насилия и быть не должно! Зато есть правила, законы и устоявшийся порядок, которые позволили лишь небольшой группе людей из 7 миллиардов некогда населявших Землю, выжить и построить новую цивилизацию. И если вдруг люди начнут сомневаться в правильности режима, может начаться анархия, ну, то есть режим безвластия, возврат к дикарству. Все это приведет к новой войне и на этот раз человечество может уже не выжить совсем.
Даже сейчас, когда прошло около пяти лет, я помню каждое слово сказанное Верой. Я благодарна ей за то, что она решилась рассказать маленькой девочке о судьбе учительницы, но при этом я до сих пор не знаю, кто же больше был прав: Глафира, призывавшая к возврату старого мироустройства, существовавшего тысячелетиями, семьям, домам, или Вера, заботившаяся о мире и покое людей, обо всем оставшемся немногочисленном человечестве в целом. Умом я была согласна с Верой, но сердце, а ему я доверяю больше, всегда было на стороне Глафиры.
– Что же, дамы? Первый этап пройден. Проголодались? – спросила Наталья, вновь собрав всех девушек группы у кабинета женского врача.
– Есть немного, – ответила Лена и в доказательство своих слов даже облизнулась.
Наталья засмеялась.
– Тогда на обед! Не него у вас не больше получаса. Так что в темпе, девушки, в темпе. Сегодня насыщенный день и надо многое успеть.
Мы вышли из здания, и направились в столовую. Пока мы шли по территории клиники, я обратила внимания на некоторых беременных с животами. Что-то в них было не так, но я никак не могла понять, что именно меня смущает. Но через несколько мгновений меня как громом поразила догадка.
– Аня, – шепнула я подруге, – взгляни вон на ту пару беременных, тебе не кажется, что они старше нас, намного старше.
Аня пристально посмотрела на женщин.
– Думаю, ты права. На вид им около 26-27 лет. Наверное, это повторные, – не задумываясь, ответила Аня.
– Какие такие повторные? – удивилась я.
– Ева, ты что, как маленькая! Ну, подумай сама. Ведь для того, чтобы численность населения Крепости увеличивалась, недостаточно родить одного ребенка. Два – заменят по численности родителей, и только с третьего начинается прирост.
Я открыла рот и не могла вымолвить не слова. Аня права, да еще как права. И почему я сама об этом не подумала?
– И давно ты знаешь? – подперев руки в бока, спросила я у подруги.
– Несколько лет назад я задала свой вопрос женщине, которая рассказывала нам, как и когда мы будем способствовать увеличению численности населения Крепости. Я спросила, как же способ «один ребенок от пары» сможет привести к расширенному воспроизводству?
– И что она ответила?
– Сказала, что есть добровольцы, которые выполняют функцию деторождения больше одного-двух раз. Потом она быстро добавила, чтобы я сейчас об этом не думала, так как знать это еще рано.
– Почему я этого не помню?
– Не знаю, может, не слышала, может, не хотела слышать. В сущности, много она и не сказала, а слово «доброволец» тогда меня успокоило.
– Это да, ладно, поживем-увидим. Пошли скорее, мы отстали от группы, – ткнула я Аньку в плечо, указывая на то, что куратор с девушками удаляются от нас все дальше и дальше.
– В столовой опять было много народу. Публика весьма неоднородна. Конечно, весь наш выпуск. А вот остальные… Девушки с пузиками, девушки без пузиков и дамы с огромными животами, единственное, что я заметила – это возраст присутствующих. В столовой не было ни одной беременной заметно старше нас, таких беременных, как тех, что мы видели на территории клиники.
– Ты обратила внимание… – начала, было, я, но Аня меня быстро перебила.
– Да, вижу. Наверное, их от нас держат на расстоянии, не хотят, чтобы мы лишний раз пересекались. Не понятно только почему?
– Мне тоже интересно, почему, – подтвердила я. – Вряд ли они все просто обедают в другое время и на завтраке никого из повторных не было видно.
– Ты права, – протянула Аня. – Об этом стоит поразмыслить. Впрочем, у нас на это еще много времени, поэтому давай пока пообедаем.
– Отличная мысль! – вдохновилась я словами Анюты, и мой желудок радостно заурчал в предвкушении еды.
Так, чтобы выбрать? Пожалуй, возьму томатный суп с креветками (такого я еще не пробовала, но выглядит аппетитно), картофельное пюре с курицей и грибным соусом и стакан чая – думаю, достаточно.
Обед прошел без новых знакомств и каких-либо открытий, но с пользой для организма и восторгом от супа. Он действительно был превосходный, кажется, в моем списке любимых блюд пополнение.
– Ну, что девушки, пообедали, а теперь продолжим? – спросила нас Наталья, вновь собрав всех своих подопечных. – Сейчас ровно час дня. Первая группа теперь идет в дом моды мадам Адель 409. Улица Нижняя 53. Ниже по набережной красное двухэтажное здание. Вам понятно? Можете идти. Вторая группа… – куратор продолжала инструктировать оставшихся девушек, а мы вышли из столовой.
– Ты обратила внимание на остальных? – спросила меня Аня, как только мы вышли из здания и повернули в сторону набережной.
– Обратила внимание на что? – не поняла я.
– Она говорит про отсутствие довольных лиц у пришедших из центра красоты и дома моды, не так ли? – неожиданно встряла в разговор Ленка.
– Да, – подтвердила Анюта. – Они какие-то встревоженные и уставшие, особенно те, что из центра.
– Нет, я не смотрела на них. Заметила только, что у тех, кто из дома моды не было с собой никаких пакетов или сумок с одеждой. Куда же они ее дели? А, в общем, что гадать? Сейчас сами все узнаем.
И, правда, скоро мы все узнали. Дом моды оказался невероятным местом, как и сама мадам Адель – статная пышная блондинка с пухлыми губами и глубоким декольте на платье. Хозяйка встретила нас у самого входа и бегло показала нам владения. Высокие потолки, две крученые металлические лестницы с резными перилами, массивные колонны до потолка и буйство красок и света в комнатах. Дом похож на галерею, только вместо картин повсюду были метры и метры вешалок разнообразной одежды и тканей, а вместо скульптур обувь и аксессуары. Здесь все было на своем месте, одежда и обувь была разделена по размерам, по цветам, по фасону и главное – по срокам беременности. Свет из окон падал на удобную и легкую одежду из натуральных тканей, больше всего подходящих для беременных. Четко продумано. Благодаря солнечным лучам эта одежда смотрится более выигрышно, чем есть на самом деле и, думается, что девушки гораздо чаще выбирают именно ее. Вроде, как и сами увидели, и никто их не подталкивал именно к этому платью или кофточке. С обувью была та же самая картина. Наиболее удобные туфли стояли на центральных полках из цветного стекла, а лодочки на каблуках, например, в самом затемненном углу нижней полки на втором этаже. Я бы никогда и не нашла их там самостоятельно, если бы целью не было найти именно их. Однако сегодня, по словам мадам Адель 409, нам предстояло найти себе самую неудобную обувь и одежду, так как обычно именно они и являются самыми красивыми.
– Наша цель сегодня одеть вас так, чтобы при одном лишь взгляде на вас, партнер потерял дар речи?
– Это еще зачем? – не поняла я.
Мадам Адель усмехнулась, но попыталась объяснить.
– Я имела в виду, что он должен быть поражен вашей красотой. Цель дома моды и салона красоты представить вас партнеру с самой выгодной стороны.
– Все равно не понимаю, зачем? – не успокаивалась я.
– Мужчины и женщины из спокон веков по-разному воспринимают и выбирают друг друга. Раньше говорили, что женщина любит ушами, а мужчина глазами. И это правда. Научно доказано, что мужчина действительно в первую очередь реагирует на красоту девушки, ее запах, ухоженность и уже потом оценивает ум и внутренний мир. Для того, чтобы ваш партнер увлекся вами, а это важно для того, чтобы процесс зачатия прошел гладко, нам и нужно сделать из вас не просто симпатичных девушек, а настоящих красавиц! К чему мы сейчас и приступим.
После этих слов мадам Адель хлопнула несколько раз в ладоши и в комнате появились шесть девушек, которые как выяснилось, будут консультировать нас не только сегодня, но и на протяжении всего этого года.
Последующие три часа мы выбирали себе одежду, обувь, сумки, украшения. Нашей задачей было выбрать два вечерних платья и минимум два повседневных наряда. Повседневные наряды мы могли взять любые, на наш выбор. Я не большой любитель выбирать одежду, мерить, сравнивать и вообще считаю, что во всем выгляжу хорошо, так как красота у меня от природы. Наверное, именно поэтому я быстро нашла для себя легкий зеленый сарафан на тонких бретельках с широкой юбкой и десятисантиметровым желтым поясом на талии. Другим нарядом стали голубые прямые шорты и белоснежная футболка с изображенной на ней курицей. Почему бы и нет? Обувь к одежде я подобрала соответствующую – сандалии с тонкими кожанами ремешками и белые кеды. Для завершения первого образа я еще подобрала ярко желтую шляпку с широченными полями, вряд ли буду ее носить, но сама по себе она мне очень понравилась. Также для прохладной погоды я решила взять вязаный кардиган серого цвета абсолютно не красивый, зато удобный, теплый и очень мягкий. На весь мой выбор повседневных нарядов я потратила не больше двадцати минут. После чего стала глазами искать Анюту и, повернувшись несколько раз по сторонам, увидела подругу, сидящую в уголке возле окна на одном из пуфиков и примеряющую классические балетки черного цвета. Я подошла к ней, беглым взглядом оценила наряды и оттопыренным вверх большим пальцем правой руки выразила одобрение относительно ее выбора.
Через несколько минут мы с Аней подошли к одной из девушек и спросили о том, что нам делать дальше. Консультант сразу подхватилась, воодушевилась, схватила нас за руки и повела на второй этаж. На втором этаже она подвела нас к огромной напольной вешалке с десятками вечерних платьев.
– Это для тебя, – кивнула девушка в сторону Анютки. – Поверь, все здесь тебе подойдет и будет сидеть как влитое, выбери только на свой вкус. – А ты, – обратилась стилист ко мне, – иди за мной. – Я повиновалась. Мы стали лавировать между огромным количеством вешалок и, наконец, остановились.
– Как тебя звать? – неожиданно спросила стилист.
– Ева.
– Я Алла. Так вот, Ева. Ты красивая и обладаешь потрясающей фигурой, это видно невооруженным взглядом.
– Спасибо, – я, конечно, знала, что хороша собой, но вот подобные фразы в свою сторону слышу не часто.
– Это не комплимент, а констатация факта. Я думаю, тебе нет необходимости в блестящих ярких платьях, акцентирующих внимание на них и призванных скрывать недостатки. Мы сделаем акцент на тебе. Например, вот! – немного порывшись среди вешалок, выдернула одно из платьев Алла. Оно было черное, длиной приблизительно до колен и с глубоким вырезом на спине.
– Как тебе? – с улыбкой спросила Алла.
– Мне нравится, – честно ответила я. – Простое спереди, но с изюминкой. Такого у меня никогда не было.
– А у тебя были вечерние платья? – усмехнулась девушка.
– Конечно, нет. Но не было даже ничего похожего, – призналась я.
– В общем, примеряй это. А еще… – Алла сунула мне в руки выбранное платье и вновь нырнула в вешалки и через несколько секунд достала два наряда. На платье я даже не посмотрела, мой взгляд сразу привлек белый костюм, состоящий из брюк длиной, кажется, 7/8, топа и пиджака на одной пуговице.
– Да, мне тоже это больше нравится, – сказала Алла, проследив за моим взглядом. Все. Иди в примерочную, надевай, смотри, выходи ко мне. А я пойду к твоей подруге.
Я кивнула, взяла костюм и двинулась в сторону кабинок, по пути встречая других первых ласточек, которые также выбрали повседневные наряды и теперь дело дошло до вечерних.
В примерочной я быстро скинула с себя свое платье и надела брючный костюм. Как на меня сшит! Я не «нарцисс», но сейчас не могла отвести от себя взгляд.
– Ева! Можно я загляну? – крикнула из-за занавески Алла.
– Да, конечно.
Занавеска распахнулась, и Алла взглянула на меня.
– Хорошо. Даже очень хорошо, – осталась довольна стилист. – Теперь платье? Давай. – Алла снова задернула плотную штору, и я услышала, как она просится просмотреть на Аньку.
Через несколько минут я нарядилась в платье, покрутилась пару раз возле зеркала, осталась более чем довольна и вышла из примерочной.
