скачать книгу бесплатно
– Да, – неуверенно протянула она.
– Скажите, что к нему Даша Ворона пришла.
Девушка еще поглазела, потом потянулась за телефоном. Передала мои слова, поспешно сказав:
– Поняла, – убрала устройство и обратилась ко мне: – Идемте.
До кабинета Давида она почти бежала. Стукнув, открыла дверь, пропуская вперед. Дверь мягко закрылась, я так и осталась возле нее. Злой, как черт. Посверлил меня взглядом, а потом быстро подошел, я по инерции сделала шаг назад, уперлась в дверь.
– Жива, – усмехнулся он, спрятав руки в карманы брюк. – А я уже думал искать твое тело. Может, еще порадуешь и скажешь, что деньги при тебе?
– Денег нет, – посмотрела на него и отвела глаза. Тишина угнетала, и тяжелый взгляд Давида тоже. Он резко подался вперед, схватив за шею, прижал к стене.
– Ты что творишь, Ворона? – процедил тихо. – Или думаешь, я все прощу из-за нашего почти родства?
Я аккуратно качнула головой.
– Отпусти, – сказала ему. – С мертвой меня точно денег не взять.
Давид усмехнулся и разжал руку, отошел в сторону, качая головой.
– А с живой возьму? Где ты такую сумму достать собралась, Ворона?
Я присела на край дивана, выдохнула.
– Я готова работать на тебя бесплатно, пока не верну долг.
Давид только брови вздернул.
– А если ты со следующей партией сбежишь с концами? Я не могу верить тебе теперь.
– Я не сбегу. Я бы никогда не взяла эти деньги. Просто выхода не было. Правда, не было.
Давид посверлил меня взглядом.
– И на что тебе такие деньги?
Я молчала. Он устало поморщился, присев на край стола.
– Ворона, я ведь все равно узнаю. Если собралась отрабатывать долг, я хочу знать правду.
Я еще помолчала.
– Мирону нужна была срочная операция. Больше ждать нельзя. Мы собирали деньги, но… их не хватило.
Давид только головой покачал.
– Твой дружок ненаглядный, – усмехнулся все-таки. – А я не сообразил вас по отдельности искать, думал, вместе сбежали.
Повезло, что так. Но вслух я этого, само собой, не сказала. Зазвонил телефон, Давид, нахмурившись, снял трубку, бросил короткое:
– Да.
Там что-то долго говорили, мужчине это не нравилось. Хмурился все больше, а потом даже ругнулся.
– Слушай, мне плевать, что там кажется следствию. Естественно, они хотят закрыть дело за неимением доказательств об убийстве. Только я в это ни хрена не поверю. Она была пловчиха, ты понимаешь? Как можно утонуть в малаховской луже, в принципе, неясно, особенно, если ты отлично плаваешь.
Я опустила голову, уперлась взглядом в сцепленные в замок пальцы. А вот это вообще нехорошо. Если такой человек, как Давид, интересуется смертью девушки, это кое-что значит. Что она совсем не простая девушка, как описывали ее в новостях? Только каким образом она может быть связана с Давидом? С какой стороной его жизни?
Он в нашем городе личность известная, официально владеет грузинским рестораном, неофициально занимается поставками наркотиков в большом объеме. Кому надо, об этом знают, Давид в этом деле уже много лет, и свой вес в городе имеет. Сейчас ему немного за сорок, красивый мужчина, стильный, женат, растит дочь. Вот такой с виду добропорядочный, но за красивым фасадом часто много чего интересного скрывается. А порой, и неприятного.
И все-таки я успела немного узнать мужчину и склонялась к мысли, что он человек порядочный. Наверное, это и стало главным критерием – я действительно верила, что он после кражи денег отнесется ко мне человечески.
– Рой носом землю, понял меня? – закончил разговор Давид. – Я никогда не поверю в несчастный случай.
Он повесил трубку, я так и сидела, глядя на свои руки. Я ни при чем. Вообще ни при чем. Не касается меня эта история. Не было меня в Малахово, не было, и все.
Андрей знает, что была.
Ему ни к чему встревать в эту историю, это факт. Так что он будет молчать. И уж точно ему не придет в голову рассказывать обо мне полиции. Хотел бы, сделал это сразу.
Я так погрузилась в мысли, что не сразу поняла, что Давид рассматривает меня.
– Иди, Ворона, – сказал все-таки, – я сам тебя найду, когда будет заказ. Сейчас о другом голова болит.
– Спасибо, Давид, – встала поспешно, он поморщился.
– Я делаю это не для тебя, – добавил все же, – а в память о Луке.
Кивнув, я быстро вышла и потопала по коридору. Почему-то щипало в глазах. Столько времени прошло, а все равно плохо становится каждый раз, когда слышу его имя.
На улице отдышалась, вечерний воздух лег прохладой на лицо. Я просто пошла вперед, теперь надо домой, но туда совсем не хочется. Мирон должен позвонить завтра в полдень с нового номера, старый он выбросил, я телефон оставила дома. Там сейчас слишком пусто, нечего делать.
Некоторое время я шла, потом тормознула проезжавшую мимо маршрутку. На домофон нажимала, уверенная, что Егор дома. Он всегда дома, куда ему деваться?
– Кто? – услышала его голос.
– Ворона.
Тишина, щелчок, дверь открылась.
Егор встречал меня в дверях. Ему было чуть за тридцать, он торговал марихуаной.
– Один? – спросила его, он кивнул. Мы уселись на диване, Егор стал медленно, с толком, скручивать косяк.
– Будешь? – задал вопрос, я качнула головой. Он только пожал плечами. – Тогда чай пей.
Я налила в пустую чашку из чайника причудливой формы. Напиток пах травами. Сделала глоток – вкусно.
– Давид у тебя был? – задала вопрос.
– Его люди были, – ответил Егор, выпуская дым в потолок. – Спрашивали, когда тебя видел последний раз. Правда, что ты с бабками от наркоты сбежала?
– Вроде того.
– И что? Давид тебя нашел?
– Я сама пришла сдаваться.
Егор немного поглазел уже накуренным взглядом, сделал еще затяжку, подержал дым, закашлялся, выпуская его и стуча кулаком по груди.
– И что теперь?
– Ничего. Буду деньги отрабатывать.
– Сложно мне вас понять, – качнул он головой.
– Нас – это людей? – хмыкнула я, делая глоток и ставя колени перед собой на диван. Он тоже усмехнулся, отпил из своей чашки.
Мы немного помолчали, размышляя каждый о своем.
– Видела, в Малахово утопленницу выловили? – спросил вдруг Егор, я напряглась, но тут же расслабилась – вряд ли у Дронова какой-то интерес.
– Видела в новостях.
Он кивнул, отпив еще чая.
– Не знаешь ее?
– А должна?
Егор пожал плечами.
– Она была подружкой младшего брата Давида, Резо.
Так. Вот и интерес Давида понятен стал.
– Я Резо помню еще мальчишкой, – заметила все же.
– Ну ему уже за двадцать. Ума, честно сказать, немного. Типичный мажор, тусовщик, наркотой балуется.
– Ты ему продаешь?
– Я ни-ни, ты что, – Егор даже выставил руки вперед. – Я один раз сдуру дочь Давида накурил, думал, он мне голову оторвет после этого. Так что пусть ищет дурь в других местах.
– Давиду все равно донесут.
– Так пусть с ними и разбирается. Ну парень горячий, Резо, я имею в виду, опять же бабки у него есть, блог ведет какой-то популярный. Так что никто ему не указ.
– Понятно, – я сделала еще глоток. – И что, у него с той девчонкой было серьезно?
Поморщилась мысленно – вот зачем я лезу не в свое дело? Просто город у нас слишком маленький, все друг у друга на виду.
– Не знаю, их не поймешь. У них там фрилав, все дела. Вроде любят друг друга, а сами спят со всеми подряд.
– Их устраивает, наверное.
– Наверное.
– Ладно, – я допила свой чай, – пойду я.
Егор кивнул, встал проводить. С ним всегда было просто, не задает лишних вопросов, своих людей принимает. Хотя есть темы, которых мы с ним не касаемся. Пять лет назад погиб его младший брат, и история его смерти тесно связана с моей жизнью. Еще один груз, который приходится нести на своих плечах.
– Собирай вещи, Даша, – голос Луки почти срывается, пока он мечется по квартире, запихивая в большую спортивную сумку все, что попадается под руку. У него лихорадочно блестят глаза, а в движениях сильная нервозность. Конечно, ситуация не очень, но еще виновата ломка. Лука ничего не принимает уже несколько дней, потому что боится потерять контроль над ситуацией.
– Там нас не найдут, – он хватает меня за плечи, встряхивает, словно я тряпичная кукла, а не живой человек.
– Мне больно, Лука, – пытаюсь я скинуть его руки со своих плеч. Выходит не сразу. Он разжимает пальцы, немного очумело оглядывается, словно не понимает, где находится.
– Я сама все соберу, – забираю у него сумку и иду в комнату. Звонок раздается мне в спину. Оборачиваюсь на Луку, он шмыгает носом.
– Это курьер. Я попросил Давида… Ты же понимаешь, я там откинусь совсем без дури.
Я только качаю головой, наблюдая, как Лука смотрит в глазок, а потом начинает открывать дверь. Распахнув ее, почти затаскивает парня внутрь. Я смотрю на него, вздернув брови. Он совсем молодой, лет двадцати, а еще… Еще он не похож на курьера. Я видела их немало за это время. У него глаза такие… Чистые, глубокие, в них жизнь, а еще боль. Почему-то мелькает мысль: ему приходится заниматься этим. Хотя кому не приходится? Наверное, мало кто по собственной воле решается таскать дурь.
Парнишка смотрит вперед и упирается небесно-голубым взглядом в меня. Не знаю, почему, но меня пробирает до дрожи, по рукам бегут мурашки, я сглатываю.
– Принес? – нервный голос Луки возвращает реальность в ее рамки. Взгляд уходит с меня, парнишка лезет в сумку через плечо и достает пакет с порошком.
– Отлично, спасибо, друг, – Лука практически разворачивает его на месте, но мы снова успеваем сцепиться взглядами, и становится не по себе, не знаю, почему, накатывает страх. Лука подталкивает парня к выходу, а когда закрывается дверь, поворачивается ко мне с улыбкой:
– Ну теперь можно жить. Чего встала, Дашка? Собирай вещи.
Глава 4
Только много позже я узнала, что этот парень был братом Егора. И действительно, полез в это дерьмо не по своей воле. Он был очень далек от этого всего. Но как показывает жизнь: от тюрьмы и от сумы не зарекайся.
Домой я входила через сорок минут, темная маленькая квартира с низким потолком встретила тишиной. Я закрылась на замок, прошлась, зажигая везде свет: кухня, санузел, две смежных комнаты. В проходной жил Мирон, дальняя маленькая была моей. Села на край собранного дивана. Осмотрелась, бросая рюкзак под ноги. Откинулась головой на спинку и прикрыла глаза.
Главное, до Мирона не добрались. Значит, все будет хорошо, с остальным разберемся. Просто забыть ночь в Малахово, и все. Меня это не касается. Моя задача таскать наркоту и отрабатывать долг. Вот и весь смысл.
Я усмехнулась, не открывая глаза. Когда-то, может, я и верила в лучшее будущее, но жизнь все расставила по местам. Сейчас целей нет. Выжить, как-то прожить остаток дней, сколько мне там отмерено?
Мирон за такие мысли меня ругал, удивительно стойкий в этом плане человек. А может, потому что он с детства ходил по грани, когда тебе твердят, что ты можешь умереть, наверное, начинаешь ценить каждый прожитый миг.
Телефон я не нашла, наверное, люди Давида забрали. Пересчитала наличность, негусто. Надо куда-то еще устраиваться. Ладно, это все потом. Уже поздно, салоны связи все равно не работают. Завтра восстановлю сим-карту и куплю дешевый телефон.
Мирон позвонил ровно в двенадцать, как мы и договаривались.
