Вопреки

скачать книгу бесплатно

Вопреки
Дмитрий Николаев

«Жизнь обладает поразительной способностью к регенерации. Жизнь очень живуча! Как бы мы её ни грабили, как бы ни уничтожали, онастремительно оживает, получив даже самый ничтожный шанс» (цитата из книги).Лучшая многодетная семья России 2021 года, победитель национальной премии «Бизнес-успех», председатель Союза промышленных пчеловодов, медаль «Отцовская слава», «За веру и добро», «Бизнес во имя созидания» и т. д. Это все в будущем, а в прошлом – наркоман, грабитель, пьяница.

Вопреки

Дмитрий Николаев

© Дмитрий Николаев, 2023

ISBN 978-5-0056-8206-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

ДЕРЕВО, РАСТУЩЕЕ НА СКАЛЕ (предисловие)

Когда-то мне довелось сплавляться на резиновой лодке по маленькой сибирской речке. Название её – Золотой Китат. Те, кто живёт на севере Кемеровской области, непременно слышали об этой небольшой, но живописной реке, петляющей среди глухой тайги и небольших скал. В советское время по ней сплавляли лес. Длина всего маршрута – 120 километров. Когда-то здесь по всему берегу через каждые десять километров стояли избушки, в которых жили рабочие. Им поручалось следить за тем, чтобы плывущие по речке бревна не образовывали заторы.

Я путешествовал в компании с молодыми ребятами и с отцом одного из них. На очередной стоянке мои спутники решили задержаться, а мне надо было пораньше вернуться домой, поэтому дальше я отправился уже в самостоятельное плавание. А оставшись один на один с природой, вдруг как-то по-особому ощутил её великолепие! Это и понятно – ведь когда вы плывёте в шумной компании весёлых парней и девчат, то неизбежно отвлекаетесь на общение с ними. Вы, конечно, смотрите по сторонам, но пережить те эмоции, о которых я говорю, можно только в тишине. Мелочи, что во множестве встречались вам до этого момента и зачастую ускользали от вашего внимания, вдруг приобретают совершенно другой смысл. Вы как будто концентрируетесь на этих мелочах, и они неожиданно становятся особо значимыми. Вы начинаете по-другому слышать журчание ручейков, впадающих в реку, скрип дерева в лесу, возгласы птиц… Опустив глаза, замечаете стайку рыб, грациозно скользящую в прозрачной воде между каменистым дном и гладью поверхности. Начинаете ощущать даже тишину – она обретает особую, неизвестную до этого момента, сущность…

Оставшись один в этом великолепии, я потихоньку плыл по течению между старых невысоких скал, впитывая в себя окружающую красоту и делая свои маленькие открытия. Обычно в такие моменты человек начинает думать о себе и о своей жизни. Неожиданно мой взгляд привлекло дерево, одиноко растущее на скале. Ничего вроде бы необычного – небольшое деревце на крутом склоне старой потрескавшейся от времени скале. Но с каким упорством оно цеплялось корнями за расщелины камня! По логике, дерево не должно здесь расти. Ведь есть более благоприятные места, с насыщенным лесным грунтом, где корни без труда проникают вглубь и вытягивают оттуда живительные соки. А рядом растёт множество таких же красавцев, образуя мощный лес. В таком лесу отдельному дереву не страшны ни ураганы, ни камнепады. Но семя того деревца занесло именно сюда, где не на что и не на кого надеяться. Чтобы выжить, ему необходимо каждое мгновение цепляться корнями за твердую отталкивающую поверхность, извлекать не задерживающуюся там влагу. Глядя на этого смельчака, я понимал, что ему очень трудно и, возможно, он рано или поздно погибнет. Но я чуть ли не физически ощущал, как он борется и цепляется за жизнь.

Дарованную им жизнь люди проживают по-разному. С уверенностью можно сказать, что никому не даётся лёгкая жизнь, но есть те, чья судьба похожа на жизнь этого деревца. Чтобы выстоять, им приходится бороться. Для меня это дерево вдруг стало очень родным и близким по духу.

Читая эти строки, вы погружаетесь в историю человека, который когда-то особо ничем не выделялся среди других. Более того, это человек невыдающегося ума, без каких-либо способностей и талантов, с множеством слабостей, страхов и комплексов, прежде не умеющий делать абсолютно ни-че-го! Но у него всегда было огромное желание жить и приносить пользу. На момент написания этой книги ему 48 лет, и теперь он довольно часто слышит, что талантлив в том или ином деле. Об этом ему говорят многие, в том числе жена и дети (что для него очень важно!). Глядя на то, как удачно у него всё получается, окружающие убеждены, что он очень терпелив и вынослив, что для него это естественно – владеть многими специальностями, выполнять любую работу по дому, быть интересным собеседником, а еще обладать организаторскими и лидерскими способностями и вести за собой людей, зажигая их и вдохновляя.

На самом деле, мало кто знает, чего всё это ему стоит. Чего всё это мне стоит. Ведь я и есть то самое дерево, которое растёт на скале. Буду с вами предельно откровенен: у меня ничего нет, но мой секрет заключается в том, что воля к жизни рождает и таланты, и способности. Если ставишь перед собой цель, для достижения её приходится быть сильным.

Я постарался поделиться с вами самым важным для того, чтобы подчеркнуть: никогда не надо опускать руки. Надеюсь, что, читая эту книгу, вы увидите, что я максимально честен с вами. Многие факты из моей жизни очень неприглядны, некоторые можно назвать позорными и неприемлемыми для нормальных людей. Но я осознанно рассказываю о них для того, чтобы донести очень значимую для меня идею: нет безнадежных людей!

Вы прочтёте о том, как мальчик из обычной семьи, который был мечтателем, верил в светлые идеалы, в какой-то момент пошёл не по тому пути, запутался и превратился в человека, достойного осуждения и презрения. Его ошибки принесли боль ему, но в гораздо большей степени – его родным и близким. Вы прочтёте историю человека, загнавшего себя на самое дно, но сумевшего осознать это, не смириться и выжить, подобно тому дереву цепляясь за жизнь даже тогда, когда надежды, казалось, уже не было. Он не просто поднялся, но упорно шёл вперед, со временем став примером для других. Не это ли является гимном жизни и воспеванием Творца?

Рассказывая о своём возрождении и достигнутых результатах, я сам не перестаю удивляться: разве такое возможно? При этом я не испытываю ни капли гордости или тщеславия – ведь я очень хорошо помню, кем был когда-то: наркоманом, вором, пьяницей, грабителем. Эта память помогает мне ценить настоящее и продолжать бороться за будущее. И борьба не останавливается ни на секунду. Сегодня я достойный гражданин общества, любящий муж и отец. Победитель национальной премии «Бизнес-Успех», награждён медалями «Отцовская слава», «За бизнес во имя созидания», «За веру и добро». Мой семейный бизнес имеет множество почётных наград, в том числе «Лучший бренд Кузбасса». Меня приглашали на встречи с президентом России и премьер-министром, в Высший совет партии «Единая Россия». Активно занимаясь общественной деятельностью, я стал членом предпринимательской платформы партии «Единая Россия», создал Общероссийскую общественную организацию «Промышленные пчеловоды России». А совсем недавно моя семья вошла в число победителей Всероссийского конкурса «Семья года – 2021» в номинации «Многодетная семья» и внесена в Национальную книгу-летопись семей «Семья года, Россия, 2021 год».

Не скрою, эти регалии и победы стали для меня почётными, но желания хвалиться ими нет. Я перечислил их лишь для того, чтобы чётче был виден контраст между двумя личностями – той, что была много лет назад, и сегодняшней, которой я стал, работая над собой. Но более всего я хочу, чтобы вы осознали и поняли, что нет ничего невозможного. Если победить получилось у меня, значит получится и у вас. Хотел бы отметить, что всего этого я достиг вовсе не благодаря своим способностям. Напротив, я всего этого достиг ВОПРЕКИ!

Эта книга напоминает исповедь, и мне ох как нелегко выставлять напоказ нелицеприятные моменты своей прошлой жизни. Есть в родном городе те, кто знает о каких-то моих проступках, но им неизвестна вся глубина моего падения. И уж точно о моей прошлой жизни не догадывается широкий круг общественности. Я отдаю себе отчёт в том, что некоторые факты моей биографии кого-то могут шокировать, но делаю это целенаправленно, для того чтобы тысячи других людей имели возможность увидеть и осознать, что человеческая жизнь бесценна и надежда на возрождение есть всегда! По большому счету неважно, кто ты был тогда, главное – кто ты сейчас!

Многим известно понятие «американская мечта», связанное с тем, что любой человек может достигнуть большого успеха в жизни упорным трудом. А перед вами – история не просто обычного человека, а того, кто просто существовал, принося горе близким. Но нашёл в себе силы не только начать жить, но и стать примером для других. Нет безнадёжных людей, а есть люди, которые просто опустили руки. Я всем сердцем надеюсь, что если хотя бы несколько человек, прочитав эту историю, не позволят себе опустить руки, а попытаются изменить свою жизнь, то всё это было не зря, а значит и я живу не зря.

«Нет безнадёжных людей. Есть люди, которые опустили руки»

ПРЕДЛОЖЕНИЕ (настоящее)

Старенький минивэн, чутко следуя поворотам руля, обходил частые ямы на дороге. Иногда у меня не получалось проскочить между несколькими выбоинами, и тогда то левое, то правое колесо болезненно для машины ударялось о дно ямы, передавая эту боль мне. Скорее это была душевная боль, машина и так нуждалась в ремонте. Тем не менее наличие даже такого автомобиля значительно облегчало жизнь моей семьи. Эта машина служила и средством передвижения для нас с женой и наших семерых ребятишек, и грузовым транспортом, когда надо было перевезти какие-то тяжести.

Иметь многодетную семью – не такое уж простое дело. Очень часто какие-нибудь мелочи могут создать, казалось бы, непреодолимые препятствия. Порой наша с женой жизнь напоминала затыкание пробоин на корабле, который плывёт, но в любую минуту может утонуть. Конечно, нет никакого сомнения в том, что команда корабля в лице меня и моей жены Наташи, а также юнг, помощников и пассажиров в лице наших родителей и детей старается изо всех сил! Этот корабль символизирует всё то, что мы сегодня имеем: дом, машину, небольшой семейный бизнес, наши взаимоотношения, множество забот и хлопот, связанных с воспитанием детей, их учёбой в школе, университете, занятиями в кружках и спортивных секциях. В общем, всё то, что составляет нашу жизнь.

Если продолжить рассуждение, используя взятые мною образы, и сравнивать наши жизненные судьбы с плавучими средствами, то легко можно представить, как наш корабль идёт по волнам среди тысяч других плавучих средств. Все они особенные и не похожи друг на друга, даже если есть что-то общее. Вот, например, горделиво проплывает корабль, чем-то напоминающий наш – он изрядно потрепан, паруса нуждаются в замене, но ему удаётся удерживаться на плаву, и несмотря на кажущуюся усталость и изношенность, в осанке корабля чувствуются сила и способность выдержать ещё не один шторм! Рядом, резво обгоняя и рассекая носом волны, несётся круизная яхта. Экипаж корабля самодостаточен. На борту всего два-три человека, но у них в жизни всё хорошо, они уверены в себе и в своём плавучем доме. А вскоре замечаем судно, которое вот-вот потонет, но команда и пассажиры этого не замечают. Громкая музыка льётся из динамиков, люди беззаботны, пьют и танцуют…

Корабли движутся в разные стороны. Но кто-то стоит на месте, и таких много. А есть и те, кто сидит в хлипких шлюпках и лениво гребёт, бесцельно озираясь по сторонам. Лишь иногда они ненадолго задерживают взгляд на какой-нибудь богатой яхте, но, тяжело вздохнув, продолжают грести. Монотонно и безвольно. Встречаются даже такие, кто держится на воде, уцепившись за бревно – их корабли разбились о скалы. Они обречены, и им осталось совсем немного, так как силы покидают и им не за что больше держаться.

Море, где обитают все эти плавучие средства под названием наши жизни, очень опасно и жестоко. Оно кишит морскими хищниками, которые постоянно кружат в глубине морской, высматривая очередную свою жертву. Дождавшись, они стремительно и безжалостно нападают на беззащитную добычу, проглатывая её в один миг. А ещё море полно всевозможных мелей и рифов, на которые то и дело натыкаются корабли. Если капитан не проявил бдительность, был беспечен, то рано или поздно его корабль сядет на мель или разобьётся о прибрежные скалы. Трудно спорить с тем, что море, символизирующее окружающий нас мир, всё же прекрасно! Но какой обманчивой бывает эта красота. Ведь стоит только расслабиться, и вдруг обнаружишь, что твой корабль идёт ко дну. А бывает и так, что на пути можно встретить разбойников. Видя растерянность и беззащитность, они нападают и разоряют ослабевшее судно.

В основном корабли снуют туда-сюда, плывут без определённой цели: «Сегодня мы не погибли и не сели на мель и слава Богу! Может быть, и завтра нам повезёт!». Эта бесцельность чувствуется во всём: в обвисших парусах, в хаотичном перемещении, в отсутствии на борту порядка и чётких указаний капитанов. И только некоторые суда идут уверенно, ясно видя перед собой цель. Наш семейный корабль – один из таких. Я – его капитан. Когда-то над нами смеялись и не верили, что мы вообще сможем плыть. Мы были беззащитны перед хищниками и один за другим обрушивающимися штормами. Но со временем мы закалились в этих испытаниях, а главное – у нас сформировалась цель, которая спасительным маяком светит впереди и даёт направление в пути. Эта цель состоит не просто в сохранении нашей семьи, а в формировании новых семейных ценностей, основанных на вере в Бога. В создании общности, именуемой словом «род», где всем нашим потомкам прививается чувство родства и взаимно скрепляющих связей. Это то, что, на мой взгляд, всегда было у наших предков, но в современном мире размывается и теряется.

…У меня было два варианта, по какой дороге ехать домой. Первый – по более длинной, но с хорошим покрытием, второй – по короткой трассе, но очень неудобной. Я не раз добирался то по одному маршруту, то по-другому – в зависимости от настроения. Если выбрать короткую дорогу, то надо проезжать мимо городского кладбища. Оно довольно большое, растянуто на несколько километров и глубоко простирается по обе стороны дороги. Попадая сюда, я часто думаю об этих тысячах упокоившихся людей. Кто они были? Чем занимались? Были ли счастливы? Такие сентиментальные мысли помогают по-другому посмотреть на свою жизнь. Осознать, что жизнь коротка и конечна, и можно не успеть совершить всё задуманное, и что при таком раскладе надо стараться всё делать качественно, чтобы хоть что-то оставить своим детям. Вовсе не имею в виду какие-то материальные вещи. Я говорю о духовных ценностях. Все материальное, без сомнений, важно. Необходимо обеспечить своих детей и этим. Но надо понимать, что всё это истлеет, а память останется, как останутся и главные жизненные принципы, которые мы сумеем передать детям. Ведь им продолжать жить в этом мире. Каким он будет и какими вырастут наши дети, зависит от нас.

В тот день я ехал не мимо кладбища – не хотелось видеть кресты на могилках. Я отправился по объездной дороге, и у меня было хорошее настроение. Знаете, бывает такое, что вроде бы нет особого повода, но есть ощущение, что должно произойти что-то хорошее. Это состояние и заставляло меня торопиться. А дома ждали жена Наташа и семеро наших ребятишек – два сына и пять дочек. Но приятное предчувствие было связано с самой старшей доченькой, Катюшей, ей прошедшей зимой исполнился 21 год. Обычно в многодетных семьях старшим детям достаётся больше всех – именно на них зачастую ложится часть забот по дому и присмотр за младшими братьями и сестрами. С Катюшей было точно так же, мы с любовью часто повторяем нашим уже подросшим детям, что Катя для них как вторая мама. Катюша родилась в городе Братске Иркутской области, когда мы с Наташей уехали в другой регион в поисках работы. Для меня, да и для нашей молодой семьи это была ещё и попытка изменить свою жизнь в лучшую сторону. В то время я был в большой беде, и переезд рассматривался как возможность начать жизнь заново.

Познакомились мы с Наташей в 1994-м году. Примерно год встречались, а затем стали жить вместе. В 1997-м официально оформили свои отношения, когда Наташа забеременела. Мы очень любили друг друга, но эта любовь не остановила мои всевозможные ненужные увлечения, частые вечеринки тогда ещё редкие случаи употребления наркотиков не казались мне чем-то страшным, а, напротив, вносили в жизнь какое-то разнообразие. Казалось, что всё это я смогу прекратить в любой момент…

С самого начала мы с Наташей мечтали о детях. Она, как впрочем, и я, рассчитывала, что рождение детей положит конец моей безрассудной жизни и даст начало семейной идиллии. Но детей в первые годы нашей совместной жизни не было, в какой-то момент мы стали опасаться того, что кто-то из нас бесплоден. Так продолжалось три года, и вот уже в Братске мы услышали долгожданную радостную новость: Наташа беременна! Я тогда работал на алюминиевом заводе. Важно было то, что, оказавшись в незнакомом городе и в новой среде, я потерял связь со своими прежними друзьями и пытался построить новую жизнь, без наркотиков, которые уже полностью поработили меня и моих товарищей. Но после рождения дочери меня как будто подменили. Не могу точно сказать, почему это произошло, что мне ещё нужно было для счастья, но случилось то, что случилось. Моя старшая дочь родилась в тот момент, когда её отец снова окунулся в хаос. Как же я рад, что она ничего не помнит из той жизни! Если бы хоть что-нибудь осталось в памяти, не знаю, как бы это повлияло на её дальнейшую судьбу. Я всегда ощущаю себя должником перед дочкой. Несмотря на то, что я очень любил её и жену, первые два года с момента рождения нашей старшенькой были сущим адом в моей семье. И только когда Катюше исполнилось два годика, закончилась моя семилетняя вакханалия с наркотиками.

Вот об этом я размышлял, когда ехал домой. И вспоминал свои давние страхи. Моя молодость пришлась на очень суровое время, когда на нас обрушилось столько зла и какой-то черноты, что ребята в моём окружении легко попадали под дурное влияние. И девушек приличных очень трудно было найти в районе, где я жил. Поэтому хорошо помню тот страх, который возникал во мне, когда я думал о будущем своей дочери. Сам погруженный во множество пороков, я, как никто другой, знал, что может ожидать её в жизни. Кем она будет? Как удержать мне её от того ужаса, который вокруг? Как уберечь от того, что могут обмануть, обольстить, надругаться над ней? Как сделать свою дочь счастливой, как обеспечить ей безопасность и благополучие?

Очень многие отцы особо не задумываются о дальнейшей судьбе дочерей и сыновей. Я же отчётливо помню своё бессилие и неуверенность. Слишком хорошо мне было известно, как парни с ухмылкой обсуждают какую-нибудь девушку, рассуждая о её достоинствах и недостатках. Практически всегда это сопровождалось непристойными шуточками и выражениями. Было ощущение, что парням в этом мире живётся легче и спокойнее. Если парень с кем-то переспал, то становился героем для своих друзей и знакомых. Причём, чем больше девушек в его списке, тем круче он выглядел в глазах окружающих. По отношению к девушкам всё было по-другому. Их случайные связи почти всегда становились достоянием улицы и сразу вызывали убеждение в доступности. В то безумное время – в девяностые, в той среде, где я рос, всё перемешалось в наших юношеских безрассудных головах. Именно поэтому я так боялся за свою только что родившуюся дочь. Родителям не хочется видеть унижение и страдание своих детей.

…Дорога, уйдя в крутой лог, вскоре резко взмыла вверх, подняв машину на возвышенность. Это одно из самых моих любимых мест по пути к дому. Отсюда открывается вид на село Лебедянка, и глаза устремляются вдаль, где на горизонте тайга сливается с небом, таким разным и неповторимым. Особенно красиво здесь осенью, когда тайга завораживает многоцветьем, и весной – в эту пору бледность зимы сменяется свежей зеленью приближающегося лета.

Въехав в село и сделав пару привычных поворотов, помахав по пути нескольким встречным знакомым односельчанам, я остановился у своего двухэтажного, постоянно находящегося в режиме достройки дома. Тут же двери на веранде радостно скрипнули и две младшие доченьки, Соня и Полина, с весёлым криком бросились в мои объятия. Я привычно подкинул их вверх, крепко обнял и поцеловал. Получив свою дозу отцовской нежности, девчонки побежали по своим делам, которых у них, как и у всех детей, всегда предостаточно. Следом за ними на веранду вышли Татьяна и Аннушка. Их обычное «Привет, пап!», конечно, не такое эмоциональное, как у младших, но тепло своих старших дочерей я чувствую всегда. Посмотрев, есть ли у меня в руках что-то интересное для них, и не найдя ничего в этот раз, они нисколько не расстроились и вернулись к тому, чем были заняты до моего приезда. Сыновья, возможно, на всякий случай решили не попадаться мне на глаза, чтобы я не вспомнил о какой-нибудь срочной работе, но, по всей видимости, были все-таки заняты делом. Наши дети стараются обязательно встречать своих папу и маму. Это стало своеобразным ритуалом в нашей семье. Никто его специально не заводил, но приятно, что он у нас есть!

А вот и Катюша. Чем старше дети, тем более сдержаны они в своих чувствах. Тем не менее они всегда знают, как растрогать отцовское сердце. Умные карие глаза Катюши светились сегодня как-то по-особому (видимо, предчувствие не обмануло меня!). Я сразу понял, что она готова сказать мне что-то особенно важное. Я улыбнулся дочери и приобнял её, вместе мы зашли в дом. Одного взгляда на жену мне было достаточно, чтобы утвердиться в своих догадках. Я был уверен, что лишь одна причина могла заставить так сиять жену и дочь. Усевшись в старенькое кресло и выдержав паузу, произнес:

– Ну… Рассказывайте!

Катюша оглянулась на мать. Наташа несмело, но с искринкой в глазах произнесла:

– Нашей Кате Игорь сделал предложение! Сегодня сваты приедут.

Мое отцовское сердце сжалось от радости и волнения. Как бы мы, родители, ни готовились к такому моменту, он всегда будет неожиданным и полным самых разных чувств. В какой-то степени для меня и всех нас это определённый этап, после которого можно подвести итог. Мы с женой сделали своё дело, довели нашу дочь до самого важного момента в её жизни. Теперь у неё будет муж. Как говорится, «и оставит отца и мать, и прилепится к жене своей, и двое будут одной плотью». Несомненно, наша дочь остаётся членом нашей семьи, но у неё отныне будет ещё и своя семья. И уже не мы с Наташей, а Катюша с мужем определят законы, по которым предстоит жить их молодой семье, успех которой во многом зависит от того, как воспитывали их родители. Учили ли верности, любви друг к другу, хранению домашнего очага? Смогли ли на своём примере показать, как надо жить, каким важно быть мужем, женой, родителем?..

Все мои страхи о будущем дочери кончились примерно лет двадцать назад, когда моя жизнь изменилась. С тех пор я стал четко понимать, что и как должно быть, и мой корабль уверенно стремился к цели. Все свои знания и извлечённые из жизни уроки я вкладывал в воспитание детей. Мои дети не должны повторить ошибок своего отца! В этом я уверен и прикладываю все усилия, чтобы так и было.

Как бы мне ни хотелось сегодня пожить для себя, я не считаю это главным. Только отдавая себя всего своей семье, мы можем испытать истинное безмерное счастье, которое называется семейной жизнью. Да, можно вечно наслаждаться одиночеством, можно постоянно менять партнёров… Но я верю, что только крепкая, дружная и любящая семья является наиболее правильной формой существования человечества! И есть огромный смысл в отдаче себя своим детям. Лишь те, кто прожил жизнь именно так, смогут насладиться счастливой старостью, окружённой вниманием и заботой родных людей. Всё это начинается не завтра. Всё это начинается сейчас!

Впереди у нас в семье первая свадьба, первые хлопоты. А пока я смотрел на сияющих моих дорогих девочек и радовался тому, что жизнь у Кати и Игоря обязательно будет такой же наполненной истинным смыслом, верой, семейным благополучием и счастьем, как и у нас с Наташей. Эта уверенность – не на пустом месте. За ней стоят годы работы над собой и правильного воспитания детей. В кресле сидел я, человек, который когда-то был пропащим и негодным, но смог изменить свою жизнь, отдал себя своей семье и, не побоюсь сказать, обществу.

КОМБИНЕЗОН (прошлое)

Если бы меня спросили, что чувствовал я в моменты, когда делал что-то очень мерзкое и подлое, то мне было бы очень сложно ответить. Что человек думает, что чувствует?.. Наверное, то же, что и в более мелких проступках. Мы оказываемся в сотнях разных ситуаций и в каждой ведём себя по-разному. К примеру, муж изменяет жене или жена изменяет мужу. О чём они думают в тот момент? Скорее всего, не о том, что их поступок аморален и что совершили предательство. Возможно, кто-то из них придёт к этому выводу чуть позже, и тогда будет мучить совесть. А соприкоснувшись с муками совести, люди очень часто пугаются этого, ведь им не нравится чувство вины. И они стараются заглушить эту боль. Потому что, избавившись от боли, они избавляются и от чувства вины, и от угрызений совести. Заблокировав совесть, получаешь мнимую свободу, испытываешь лёгкость. И можно спокойно совершать новый проступок.

А какие чувства испытывает человек, который хочет что-то украсть? Я почти уверен, что в момент воровства он уже не анализирует, насколько это плохо, потому что сделал свой выбор ещё до того, как начал воровать. Практически всегда наш выбор определяет наши действия. Выбор не в тот момент, когда уже ничего не изменить, а выбор, который определяет всю вашу жизнь.

Люди склонны находить оправдания своим преступлениям. Мы нередко кичимся тем, что имеем какие-то принципы в жизни. Кто-то говорит, мол, я никогда не ударю женщину, но запросто совершает не менее гнусный поступок, обижающий или унижающий других. Такого я вдоволь насмотрелся. А сколько примеров тому, что совершившие убийство – одновременно чуткие, добрые, милосердные люди. Что жестокие маньяки считались прекрасными мужьями и отцами. В наших головах часто соседствуют несопоставимые вещи.

Очень много ужасного я совершил, будучи наркоманом. Сколько горечи, обид причинил жене и родителям! Неправильно будет одни поступки считать менее жестокими, а другие – более жестокими. Гнусными были все. Но один запомнился мне особо. Он связан с детским комбинезоном. Даже сейчас, вспоминая об этом, не могу сдержать слёз. Как я мог это совершить?! Разве я не любил жену и дочь? Любил, и очень сильно. Но не мог остановиться, не мог заставить себя не делать того, за что буду себя винить.

Уже сегодня я пришёл к выводу, что залог счастливой семейной жизни – это две составляющие. Первая – любовь, вторая – жертвенность. Мы не сможем быть полноценно счастливы, если существует лишь одна из них. Я любил, но не умел жертвовать. Не мог что-то отдать своим близким. Не мог дать им себя. Думаю, причина заключается вот в чём: вы не способны всецело посвятить себя любимым людям, если находитесь во власти какого-то порока. Я был порабощён наркотиками, они диктовали мне условия. Если вы порабощены похотью, – не надейтесь на счастливые отношения со своей женой или любимой, если во власти денег, – именно они и будут диктовать вам свои условия. У порабощённого алкоголем семейная жизнь рано или поздно развалится. На такого человека надеяться нельзя – в любой момент он предаст, потому что бессилен перед захватившим его злом. Только когда ты свободен, ты можешь что-то отдать, потому что это принадлежит тебе. В момент, о котором я сейчас вспоминаю, превыше всего было желание уколоться и снять ломку, непреодолимое стремление получить заветную дозу затмевало всё остальное.

…Это случилось в последний год моей зависимости от наркотиков. Этот и предыдущий годы были самыми страшными в моей жизни и в жизни моей семьи. В 1999-м мы с Наташей вернулись в родной город из Братска, где прожили три с половиной года. Я уже упомянул, что в Братске работал на алюминиевом заводе. Стараясь избавиться от зависимости, я поначалу сдерживался и почти год не употреблял наркотики. Мне удалось даже заработать немного денег на квартиру, в то время на заводе действовала льготная программа кредитования для своих работников. Но в какой-то момент я решил вернуться в Анжеро-Судженск. Здесь мы смогли купить двухкомнатную квартиру, продав ту, что была в Братске.

В 1999-м году в моём родном городе был самый пик наркомании. И я опять скатился… Дошло до того, что уже не жил постоянно в нашей в квартире с Наташей и годовалой Катюшей. Дома бывал набегами. Иногда сам приходил, иногда Наташа находила меня в каком-нибудь притоне и, жалея, звала домой помыться и побриться (однажды ей пришлось даже пропаривать мою одежду – там завелись бельевые вши). Чаще всего я ел, мылся в ванной и уходил снова, лишь иногда задерживался на два-три дня.

В один из таких дней я еле дождался, когда Наташа уйдет на работу (чтобы хоть как-то сводить концы с концами, она устроилась в центральную котельную, маленькая и хрупкая, она была вынуждена кидать лопатой уголь на транспортёрную ленту!). И, в очередной раз испытывая ломку и желание уколоться, начал искать, что бы продать. У наркоманов это состояние называется «гон». В нашей скудной квартирке, расположенной на первом этаже двухэтажного дома, уже не оставалось ничего, чем можно поживиться наркоману. Я метался по пустой квартире, открывал ящики комодов, искал хоть что-нибудь, что можно продать или обменять на дозу. Ничего не обнаружив, пришёл в отчаяние. Случайно увидел своё отражение в зеркале: на меня смотрел худой, взъерошенный, с лихорадочным блеском в глазах человек, который дошёл до края пропасти и готов прыгнуть в неё, лишь бы избавиться от кричавших в голове демонов, которые заставляли его думать только о том, где взять деньги. Ничего другого в тот миг не существовало. Это даже нельзя было назвать животным инстинктом. Ведь животным движет инстинкт насыщения, а наркоман подчиняется только своей зависимости. Отвернувшись, я заскулил как пес. Удар кулаком в стену не принес облегчения, в голове пульсировала только одна мысль: где взять… где взять?..

Забежав в комнату, я открыл шкаф и принялся перебирать белье, тщетно надеясь найти там хоть мизерную денежную заначку своей несчастной жены. Я помнил, что однажды она допустила такую ошибку. Ничего не нашёл. И вдруг взгляд остановился на лежащем в шкафу почти новом детском зимнем комбинезоне. Что-то во мне закричало: «Не смей!». Но к тому времени я уже научился не реагировать на зов совести. Это происходило так, будто нажимаешь на выключатель и становишься не исполнителем, а сторонним наблюдателем. Ты в таком статусе можешь все – осуждать человека, который это делает, ругать его… Но самое главное – это позволяет обманывать себя: все, что ты сейчас делаешь, это не ты… это другой, больной человек…

Словно обрубив концы и нырнув в пропасть, я схватил комбинезон. Дрожащими руками засунул его в пакет и побежал туда, где продавали наркотики. Без особых проблем удалось обменять эту вещь на заветную дозу. Жадно схватив чёрненький комочек наркотика, снова прибежал домой. Приготовление не заняло много времени, и через несколько минут я уже ощущал распространяющееся по венам легкое покалывание, оно сопровождалось незначительной тошнотой. И наконец желанный сладостный туман сначала окутал голову, а затем опустился слабостью и лёгкостью по всему телу. В этот момент я уже не думал о том, что произошло…

В шесть часов вечера щёлкнул дверной замок. Наташа, посмотрев на меня с порога, всё поняла. А я ушёл из дома через час, оставив плачущую жену. Конечно, видел, что у неё уже не осталось сил и эмоций, в такие моменты мир для неё переставал существовать. Как женщина может пережить такое и сохранить любовь, я не знаю! Знаю только, что это возможно, и я очень ценю эту способность простить, отделить меня, настоящего, от того человека, который совершил один из гнуснейших поступков. Но в тот момент я старался быстрее уйти из дома, чтобы не видеть этих слёз и снова забыться. Вышел из подъезда. Хоть и удалось заглушить совесть, тяжело вздохнул. Мне действительно было жаль, что все складывается именно так, но другого выхода, как мне казалось, в тот момент не было. Я пошёл по улице, озадачившись, где сегодня переночевать и поесть. Чем дальше я отходил от дома, тем легче мне становилось, тем меньше я думал о том, что совершил.

…Когда моя дочь уже стала взрослой, я рассказал ей об этом и со слезами попросил прощения. Катюша не помнит ничего. Наоборот, я для неё – самый лучший отец, которым она гордится. Возможно ли такое? Или бедная девочка придумала себе иллюзию, в которой есть хороший папа, а на самом деле это монстр, который притаился и ждёт своего часа, чтобы снова творить подлые дела?

Я счастлив, что дочь видит, кем стал её отец и что для этого сделал. Для меня важно, что в моей жизни все-таки наступил тот момент, когда я совершил свой выбор и изменился! Мои мысли, моё сердце, моя жизнь – изменились! Сегодня дочь вправе гордиться своим отцом, даже после того, что случилось двадцать лет назад. Как-то старший сын сказал мне, что они будут рассказывать о нас с Наташей своим детям и ставить нас в пример – как надо жить, любить и бороться. Для меня это означает то, что ни при каких обстоятельствах нельзя мириться со злом, которое живёт в вас. Как бы плохо вам ни было, тянитесь к свету, стремитесь к лучшему!

ГЕРОЙ. ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА (настоящее)

Год 2011-й. Пожарная сирена ревёт надрывно, разрывая воздух вокруг, проблесковые маячки синего цвета отражаются в окнах мелькающих домов. Максим, водитель пожарного автомобиля, черноволосый парень, всегда шутливый и говорящий без умолку, на этот раз сосредоточен и молчалив. Впереди – чёрный столб дыма. Мы по опыту знаем: когда появляется такой дым, это означает, что уже горит крыша. Чернота выделяется из рубероида – покрытия, которое стелют под шифер. Рядом с водителем сидит Костя. Он, как и я, командир отделения, но сегодня выполняет обязанности ушедшего на больничный начальника караула, и ему поручено руководить тушением пожара. Во втором ряду пожарного автомобиля – я, Сергей Голиков и молодой худощавый практикант, у которого нет ещё допуска к тушению пожара. Все очень крепко держатся за поручни, так как несущийся грузовой автомобиль ЗИЛ- 130 резко виляет на поворотах.

Скорость, сирена, маячивший впереди столб дыма, испуганные лица людей, которые останавливаются на тротуарах и с тревогой глядят нам вслед, – все это немного пьянило меня. Я был спокоен и собран, так как уже имел немалый опыт спасателя-пожарного. Тем не менее в такие минуты всегда физически ощущаешь, как адреналин поступает в кровь, и это состояние мне нравилось. Ты сосредотачиваешься только на предстоящей битве с огнём. Ощущаешь себя настоящим спасателем, осознаёшь, что только ты и твои сослуживцы могут остановить этот пожар, эту беду, ведь мы специально обучены и обладаем всем необходимым для выполнения поставленной задачи. Нас даже не смущали наша старенькая, 1986 года выпуска пожарная машина с небольшим запасом воды, часто рвущиеся рукава, постоянная нехватка людей в караулах и маленькая зарплата. Когда наступает важный момент, ты ощущаешь только своё предназначение, желание отлично выполнить работу, спасти людей от разбушевавшейся стихии.

Последний поворот – и машина выехала на финишную прямую. Максим лихо подкатил к полыхающему огнём дому. Оглушительно трещал шифер на объятом пламенем крытом дворе, огонь уже перекинулся на крышу дома. За маленькими деревянными двойными окнами клубился дым, и стёкла были уже почти чёрными от копоти. К тому моменту когда автомобиль полностью остановился, я уже выскочил из него и открывал дверцу боевого отсека, расположенную на наружной стороне цистерны. И вот уже пожарный ствол в моей правой руке. Перехватываю его, левой выдергиваю из отсека сразу два пожарных рукава и, подцепив на ходу один конец к стволу, бегу, разматывая длинный шланг.

Серега Голиков, пожарный лет тридцати, невысокий, но коренастый, тоже хорошо знал, как необходимо действовать. В то время, когда я подбежал к горящему дому, Максим уже подал воду, и она с громким свистом наполнила рукав. Почувствовав толчок от давления воды, я открыл ствол и, продвигаясь вперед, направил струю в точку наибольшего горения. Краем глаза я видел, что Костя бегает туда-сюда, немного растерявшись. Его понять можно – на нём сейчас большая ответственность за ситуацию в целом и действия всех пожарных. Вдобавок ко всему, диспетчерская громко взывала по рации, требуя немедленного отчёта о происходящем. При тушении пожара на всё отводятся секунды, здесь каждому надо принимать решения, от которых зависит не только сохранность имущества, но и жизни людей.

Молодой практикант, как и любой другой бы на его месте, суетился, мешаясь под ногами, но старался хоть чем-то быть полезным. Напротив полыхающего дома собрались возбуждённые соседи и прохожие. В какой-то момент я вдруг осознал, что Костя в круговерти задач упустил самую важную: сразу, как прибыли на место, он должен был выяснить, есть ли в горящем доме люди. Стремясь перекрыть треск пожара и звук работающего пожарного насоса на автомобиле, я что есть силы закричал:

– Костя, по людям спроси!

Костя, спохватившись, кинулся к толпе. Краем глаза я наблюдал за тем, что там происходило, и по лихорадочным жестам собравшихся и киваниям в сторону дома понял, что в здании скорее всего кто-то есть. В такие минуты решения принимаются на уровне инстинкта. Доли секунды хватило мне, чтобы передать ствол Голикову и броситься к автомобилю за газодымозащитным оборудованием (ГДЗС). Когда Костя подбежал ко мне, чтобы сообщить о людях, я уже заканчивал надевать аппарат. По инструкции, спасателю категорически запрещалось идти в опасную зону одному. Необходимо было создать так называемое звено, состоящее минимум из двух (и то в исключительных случаях) человек. Это делается для того, чтобы было кому вытащить в безопасное место товарища, если тот пострадает. Объятый пламенем горящий дом представлял собой пугающее зрелище. Раздуваемый ветром огонь, подобно огромной гигантской волне, накрывал дом уже сверху. Словно дракон поглощал свою беззащитную, но еще каким-то чудом сопротивляющуюся жертву.

Я не сомневался, что исполняющий обязанности начальника караула последует за мной. Но, посмотрев ему в глаза, всё понял. Там были растерянность и страх. Как будто говоря о каком-то незначительном пустяке, Костя произнес:

– Димка, ну что, один справишься?

Какой неестественный вопрос! Конечно, нет. Но с языка слетело другое:

– Конечно, да! Помоги в дом залезть.

Через дверь путь уже был отрезан. Я еще раз окинул взглядом горящий дом и, оценив обстановку, принял решение проникнуть вовнутрь через дальнее окно, так как это был самый безопасный способ.

– Ствол давай! – грубовато крикнул Косте. Взял из его рук ствол и, добежав до окна, быстро и аккуратно разбил его. Спешно выдернул острые осколки и, подталкиваемый сзади товарищем, неуклюже перевалился через оконный проём. В лицо ударила волна горячего плотного воздуха. Обеспечивая достаточным количеством кислорода, в подмасочное пространство исправно поступал сжатый воздух. Чтобы выровнять сбившееся дыхание, время от времени я нажимал на байпас – маленькую кнопочку в нижней части маски, которая даёт дополнительный приток воздуха. Я пытался хоть как-то сориентироваться при полном отсутствии видимости в помещении. Едкий дым заполнил всё пространство, а получив дополнительный источник тяги, ещё интенсивнее стал поступать в комнату. Прошло ещё несколько драгоценных секунд, прежде чем удалось разглядеть направление, в котором надо идти. Сначала слабое мерцание, а потом, по мере приближения, всё усиливающееся свечение в области дверного проема направило меня в нужную сторону. Дом был небольшой, одноэтажный, и поэтому я быстро смог сориентироваться.

Широко расставив руки и ноги, я продвигался вперёд, ощупывая всё, что попадалось на пути, ведь абсолютно ничего не было видно. У меня уже не оставалось сомнений, что живых я не найду, – в таком дыму уцелеть невозможно. Тем не менее каждый спасатель навсегда усвоил, что искать и бороться нужно до конца, и даже если человек уже не дышит, всё равно вынести его тело из горящего дома. Не найдя ничего в комнате, я перешагнул порог и очутился, по всей видимости, в кухне. Дыма здесь было очень мало, он выдавливался языками пламени, энергичными волнами скользившими по потолку. Зрелище было восхитительное и страшное одновременно! Но не любоваться же им! Я понимал, что рискую сильно, температура была максимально допустимой, и сколько выдержит мой защитный костюм, я не знал. К тому же у меня за плечами – баллон сжатого воздуха, изготовленный из композитных материалов, прочный, но почему-то всегда казавшийся мне ненадежным.

А огню сейчас было всё равно, что пожирать, – настолько силён он был! Да, огонь бывает слабым, к примеру, когда мы пытаемся разжечь костёр в сыром лесу. Вот в такие минуты он кажется людям ни на что не способным и беззащитным. Мы мучаемся с розжигом, дуем на слабые искорки, прикрываем их руками, защищая от любого дуновения ветерка. Подкидываем по одной хворостинке, нежно и осторожно, чтобы не дать слабому фитильку погаснуть… Но огонь коварен! Отработав тринадцать лет в пожарной охране, я знал это слишком хорошо.

Так было и в этот раз, когда огонь показал себя вовсе не беззащитным существом, притворяющимся зависимым от человека. Здесь он был чудовищем, монстром – всесильным и могущественным, пожирающим всё на своём пути. В такие моменты он не просто горит, а начинает разговаривать и даже рычать. Кто сталкивался с этим монстром, знает, что в этом явлении нет никакой мистики. Огонь стремительно поглощает кислород, тем самым создавая цепную реакцию. Отсутствие кислорода образует вакуум, заставляя привлекать всё новые и новые потоки воздуха. Возникающая мощная тяга воздуха и создает звук, похожий на рёв турбины. Однажды мы оказались в кольце лесного верхового пожара, это случилось в первый год моей работы в МЧС. Тогда я впервые услышал рёв огня и от испуга присел на корточки, мне показалось, что над нами завис вертолёт. Здесь, в горящем доме, рёв огня был значительно слабее, больше напоминал сильный непрекращающийся стон.

Я старался действовать максимально чётко, так как счёт шёл на секунды. Передо мной было две цели: первая – найти и вынести тело человека, вторая – спасти свою жизнь. В какой-то момент мне стало страшно. Целостность баллона, находящегося за спиной, и боевая одежда пожарного уже не внушали чувства защищённости. В руках я держал ствол и пожарный рукав, поэтому кроме поиска тела мне приходилось постоянно подтягивать наполненный водой тяжёлый шланг (обычно эту работу выполняет напарник, но сейчас-то я был один). Так что наличие воды было очень кстати – чтобы одежда не загорелась, я периодически обливал себя. В кухне пришлось уже пригибаться от сильного жара. Я включил ствол, направил его на волны огня на потолке и одновременно двинулся в сторону последней неосмотренной комнаты. Огонь выдавливал дым, поэтому видимость была вполне приемлемой. Я внимательно оглядывался по сторонам, пытаясь ничего не пропустить в тех местах, где проходил. Через несколько минут здесь всё будет объято пламенем, и мне надо успеть найти человека.