скачать книгу бесплатно
Я пробормотал:
– Да меня цены на бензин как-то не волновали.
– И не будут волновать, – согласился Глеб Модестович. – Несмотря на мощный мотор вашей машины.
– Мощный?
Он пожал плечами.
– Не на малолитражке же будете ездить?
– Ну, я как-то не думал об этом.
Он кивнул.
– Подумайте. Или давайте я распоряжусь, чтобы вам помогли подобрать? Да, это будет проще. Так что сегодня просто осваивайтесь. Работать начнете завтра. Я имею в виду, над определенными заказами. А так, я же понимаю, вы работаете всегда и везде, чем бы ни занимались…
– Ну вообще-то… – пробормотал я.
Он перебил:
– Не оправдывайтесь, мы все здесь такие. Никакие развлечения не бывают такими интересными, как любимая работа! Ждите, сейчас я к вам пришлю…
Окошко исчезло, он отключился без предупреждения. Я встал, стараясь не смотреть на стены в тех местах, где могут быть вмонтированы телекамеры. И хотя я мелкая сошка, однако средства наблюдения настолько подешевели и настолько автоматизированы, что дороже пачку жвачки купить, чем пару микроскопических телекамер с великолепным разрешением. Так что вполне все может писаться и затем проверяться с помощью простейших компьютерных программ.
В дверь постучали, я сказал громко:
– Войдите!
Глава 4
Через порог, к моему изумлению, переступила та дюймовочка с высокой копной волос, на которую я засмотрелся на втором этаже. Улыбнувшись, сказала важно:
– Меня зовут Эммануэлла.
– Очень приятно, – сказал я. – Да что там приятно! Я просто счастлив…
Она наморщила носик.
– Правда, никто меня так не зовет.
– Почему?
Она сказала уже грустно:
– Если бы я была такого же роста, как Тина! И с такой же фигурой… А так все зовут Эммой, а то и вовсе Эмкой.
– А Эммочкой?
Она кивнула:
– Тоже бывает, но это тоже… не Эммануэлла.
– «Эммочка» звучит прекрасно, – не согласился я. – Как «Дюймовочка». По-моему, это намного лучше, чем «Дюймовина»!
Она хихикнула:
– Здорово, никогда такое не думала. Наш шеф прав, в нашу фирму пришел головастый сотрудник!
– Спасибо.
– Нет, правда. Головастость проявляется во всем, правда?
– Не думаю, – ответил я осторожно. – Я вот никогда не пробовал разбивать лбом кирпичи и пробивать доски. Пожалуй, и пробовать не буду.
– Пойдемте, – велела она. – И вообще, Евгений Валентинович, сходите в туалет, я подожду.
Я сконфузился:
– Да что вы о таком…
– Я обслуживающий персонал, – объяснила она важно, – и должна о вас заботиться.
– Ох, ну ладно. Я быстро!
Когда я вышел, она посмотрела на мои ладони с сомнением, но промолчала, что не слышала плеска воды из-под крана. Я потащился за нею, стараясь рассматривать ее ладную фигуру понезаметнее. Дело не в подсматривающих телекамерах, просто, если вдруг оглянется, самому будет не по себе, хотя мой взгляд вообще-то можно рассматривать как комплимент. Очень откровенный комплимент, а живем мы во все более открытом мире.
– Эмма, – сказал я неуклюже, – если можно, то Евгений Валентинович – это как-то парадно слишком. Вы же не моя студентка.
Она оглянулась через плечо, глаза широко распахнуты в удивлении:
– А как?
– Ну… можно Евгений.
Она ахнула:
– Как можно! Вы ж профессор!
– Я доктор наук, – ответил я, защищаясь, – но не профессор! Первое – это звание, а второе – должность. Ее получить куда труднее, так как докторство – это звук, а профессура – высокий оклад, власть, влияние, рычаги… Так что я никогда не был профессором. И вряд ли меня бы туда пустили.
Похоже, она чувствует, что мой взгляд устремлен на ее ноги: идет, как манекенщица по подиуму, спина ровная и даже чуть откинута назад, это чтоб те, кто впереди, хорошо рассмотрели ее красиво очерченную грудь. А я, топая сзади, все не отрывал взгляда от неимоверно длинных для ее роста ног, вот всегда засматриваемся на подобные, наш мужской пунктик, тяга к таким ногам чисто инстинктивная, сами не понимаем, почему длинные так ценятся, вот сколько анекдотов про них, однако я привык до всего докапываться, а здесь решение на виду: при длинных ногах женская задница сама поднимается к нашим ладоням, а пальцы начинают дергаться от жажды ухватить эти ягодицы, что прямо просятся в руки. А короткие ноги, опуская женский зад всего на три-пять сантиметров, ухитряются почти начисто загасить инстинкт хватания и совокупления! Этот рефлекс образовался, видимо, еще в лемурье-обезьяньем прошлом, когда наши четвероногие предки еще не понимали, что самочку вообще-то можно приподнять…
Я догнал, пошли рядом, я косился на ее высокую грудь, разрез блузки как раз позволяет увидеть верхние края розовых кружочков, а когда ткань оттопыривается при движении, то даже сами кончики, как будто твердеющие под моим взглядом.
На повороте я едва не ударился об угол, засмотревшись. Эмма сделала вид, что не заметила, хотя губы дрогнули в очень даже довольной усмешке. Охранник скользнул по нас равнодушным взглядом и снова повернулся к экрану. Что там, я не видел, но, судя по едва слышным звукам, идет в слэшере.
Чистый влажный воздух ударил в лицо, мокрый тротуар блестит, в лужах отражается умытое солнце. Автомобили просто сияют, как молодые жуки-бронзовки, что только что выбрались из коконов. Обходя лужи, Эмма подвела меня к элегантному «Форду». Я ухитрился забежать вперед и открыть перед нею дверь. Выглядело несколько комично, так как открывать пришлось левую. Эмма села за руль, я поскорее обогнул машину и торопливо залез в кресло справа.
Она сказала строго:
– Пристегнитесь. Правила ужесточили.
– Да, мы уже почти Европа, – согласился я и защелкнул ремень безопасности, что среди настоящих мужчин – а кто из нас ненастоящий? – считалось малодушием и даже трусостью.
– Мы и есть Европа, – уточнила она. – А всякие там парижи и лондоны – как хотят.
Машину она повела умело, быстро, профессионально точно, сразу подстроилась под «зеленую волну». Я невольно засмотрелся на ее длинные ноги, что провоцирующе приподнялись на педалях, коротенькая юбочка тут же начала сползать к поясу, попытался строго напомнить себе, что длинные ноги – не роскошь, а средство передвижения, но внутренний голос возразил, что чем длиннее ноги – тем короче ночи, и хотя в ногах правды нет, но если они вот такие красивые и длинные, то это обстоятельство даже для правозащитника воспринимается не так болезненно.
Она иногда перехватывала в зеркале мой блудливый взгляд, на ее губах проступала понимающая улыбка. Чтобы скрыть неловкость, я поинтересовался нейтральным тоном:
– А как вы попали в эту фирму?
– Лучше на «ты», – сказала она.
– Спасибо, Эмма. Как ты попала в такую богатую фирму?
Она ответила очень серьезно:
– Просто опубликовала в газете объявление.
– Какое?
– «Стройная, привлекательная брюнетка с пышной грудью и длинными ногами ищет высокооплачиваемую работу в ночное время. Интим не предлагать».
– А почему в ночное?
– Я учусь в МГУ на дневном.
– Понятно… И как по объявлению?
– Как видите, работаю, – ответила она еще серьезнее. – Правда, все чаще работа находится и днем, стараюсь разгрузить Тину. Это та платиновая блондинка, что на первом этаже. Задерживаться приходится до поздней ночи. Но не жалуюсь, зарплата высокая. У вас… прости, у тебя, думаю, еще выше, не так ли? Работать нетрудно, люди интеллигентные и очень воспитанные. Я из старой семьи потомственных гуманитариев, мои родители тяжело приняли коммерциализацию жизни, так что здесь мне очень-очень нравится. И родители довольны, фирма приличная.
Он круто свернула и вкатила на просторную стоянку перед огромным зданием с яркой светящейся надписью «Автосалон». Пока она надевала туфли на высоком каблуке, я снова ухитрился выскочить и открыл ей дверцу. Выглядело, как если бы богатая бизнес-леди сама водит машину, а я ну вроде телохранителя.
Входя за нею в салон, я сделал вид, что всех просматриваю подозрительно, мол, на службе, а если кто подойдет к охраняемой мной особе чуть ближе, чем можно, – раздеру в клочья. А что не голиаф, так это для маскировки. Голиафов сразу вычисляют, а я зато из давидов, побивающих голиафов.
Машины меня потрясли, никогда не видел столько сверкающих, блистающих и ослепляющих одним своим видом. Эмма повела меня вдоль ряда. Перед нами петушком то справа, то слева забегал менеджер, весь из себя почтительность и услужливость, что и понятно: не пирожками поштучно торгуют. Тут каждый проданный пирожок такие деньги приносит…
– Как вам это? – спросила Эмма.
Я тупо уставился на могучий внедорожник.
– А на фига он мне? У меня нет дачи.
– По городу будете гонять, – пояснила она. – Все мужчины любят сильные машины.
Из деликатности не добавила, что мелкие мужчины всегда почему-то выбирают еще и огромные машины. Потому если видишь на дороге большой «Форд»-внедорожник, который вдвое выше твоего «жигуля», то за рулем обычно гигант ростом в метр с кепкой.
– Нет, – ответил я.
– Тогда этот?
Мы проходили мимо красавца лимузина с открытым верхом.
– Шутишь? – удивился я.
– Почему?
– Чтоб огрызки яблок бросали? И бумажки от мороженого?
Она посмотрела пораженно.
– Что за дикая мысль?
– Думаешь? – спросил я. – У нас ректор такой купил… На десять минут вышел на Тверской в какой-то бутик, а когда вернулся, в лимузине мусора было больше, чем на свалке в Новогирееве!
Она поморщилась.
– Дикари какие-то. Конечно, когда ездишь по трущобам, чего ожидать от их жителей?
– Да, – согласился я, – Тверская… гм… это еще та улица. Всем трущобам трущоба!
– Так во всех городах и странах, – сказала она рассудительно, – в центре всех крупных городов живут негры и прочие безлошадные люмпены. А приличные люди покупают особняки в Южном Бутове. Или там же – приличные квартиры. Центр города нужен тем, у кого нет машины… Понятно?
– Не совсем, – ответил я.
– Со временем и особняк купите, – сказала она убежденно. – Вы ведь из элиты?
– Я?
– Не делайте большие глазки, – уличила она. – Сами так наверняка думаете, просто помалкиваете. Не из скромности, а чтобы не выхихикивали!
Я пробормотал:
– Но все же машину давай подберем поскромнее.
Она неожиданно согласилась:
– Вы правы, Евгений Вален… Евгений! Настоящие солидные люди не нуждаются в выпячивании своего достатка. Как насчет вот этого «мерса»?
– На них бандиты ездют, – возразил я. – И депутаты, что тоже… гм…
– Тогда «бээмвэ»?
– И на них бандиты…
– Да сейчас бандиты на всем ездят, – ответила она. – Да и вообще, кто сейчас не бандит? Давайте вот эту возьмем? Смотрите, последняя модель, все навороты вошли, мотор мощный, но цвет скромный. Вообще, только знатоки заметят, что машина из высшего класса…
