скачать книгу бесплатно
– Мне доступно радиозрение, – ответил Олег равнодушно, – рентгеновское… и ряд прочих, но сейчас говорим о тебе. Ты можешь летать, как птица… вернее, как птеродактиль. Можешь дышать под водой, в любой ядовитой атмосфере… скажем, в дыму на пожаре. Можешь даже не дышать, а очищать воздух и гонять его по кругу. Правда, это требует энергии…
– Сколько?
– Ну, как в атомной подлодке. Не самой крупной, а так – средней.
Мрак посмотрел на Олега подозрительно, но у того лицо было совершенно серьезным. Он даже не соображает, что только что нечаянно круто шутканул.
– Это хорошо, – сказал Мрак язвительно. – Это утешает, что средней. Самая крупная – это, пожалуй, чересчур.
Он думал, что совсем уел серьезного волхва, но тот лишь мазнул по нему серьезным взглядом пронзительно зеленых глаз.
– Да, – сказал он кротко. – Для тебя да.
Странность живой материи в том, что Олег, несмотря на все управляемые метаморфозы, несмотря на переход на атомарный уровень, по-прежнему нуждался в полноценном сне часов так шесть-семь. Или хотя бы пять. Он даже выдвинул на ходу идею, что если и существует жизнь кремнийорганическая, металлическая или газовая, то все они точно так же нуждаются во сне, ибо сон необходим для любой жизни, так как сон – единственный мостик, связывающий жизнь с дожизнью…
Сам он упражнялся часами, сутками, стараясь уловить и закрепить этот переход с биологического на атомарный уровень. То есть из вещественного переходил, на взгляд Мрака, вообще в черт-те что, уже не только в каменных или железных динозавров, а вообще творил со своим телом дивные дела и фичи.
Мрак в одну из демонстраций, честно говоря, струсил, когда Олег попросту исчез. А потом по комнате начали летать вещи, включался и выключался телевизор, магнитофон, компьютер. Из розетки выдернулся шнур телефона, однако тот все равно зазвонил. Олег возник посреди комнаты, сразу в живой плоти, никаких чугунных или золотых статуй, но и в такой личине он с той же легкостью включал электроприборы, запустил вентилятор.
– Впечатляет, – заметил Мрак нарочито будничным тоном, хотя внутри все плясало и ходило на ушах. – И я так буду?
– Если будешь прилежно учиться, – сообщил Олег, и снова Мрак не уловил ни грана издевки, ни даже тени юмора. Олег говорил и действовал как школьный учитель. Это раздражало и… одновременно странным образом успокаивало. Как известно, со школьными учителями ничего не случается. А если и случается, то в самую последнюю очередь.
– Да, учиться, – сказал он медленно, – это не волам хвосты крутить… это полегше. Но что-то я не врубаюсь… Когда ты летал тогда… ну, еще до инквизиции, будь она благословенна, то тогда понятно, как…
– Как?
– Магией, – огрызнулся Мрак. – То есть непонятно как. Ты сам не понимал. А сейчас? Ты что, гравитацией управляешь?
Олег подумал, кивнул:
– А это идея, кстати. Гравитация – довольно простой процесс, но неживые объекты ею управлять не могут, потому и сыплются нам на головы. Надо попробовать, это должно получиться…
Он впал в оцепенение, похожий на застывшую между оконными рамами муху поздней осенью. Мрак попробовал терпеливо ждать, но не в его характере вот так сидеть и пялиться, плюнул и пошел на кухню к холодильнику.
На другой день Олег появился в комнате радостный, хотя бледный и снова исхудавший едва ли не до состояния скелета, едва-едва обтянутого кожей. Мрак вздрогнул, когда Олег вышел прямо из стены и тут же, без перехода, возник у холодильника. Дверца распахнулась сама, Олег хватал слетающие с полок вкусности, пожирал колбасу целыми связками, молоко потреблял вместе с пакетами, а сметану – вместе с банками.
– Где ты был? – спросил Мрак подозрительно.
– Проверял твою идею насчет антигравитации, – сообщил Олег с набитым ртом. – Вообще-то ты не такой уж и дурак, Мрак!.. Идея хороша. Да и сам способ. Особенно в соединении с моим прежним. Я создавал перед собой крохотную пленку вакуума… мой организм тут же старался вдвинуться в нее, ибо природа пустоты не терпит, и таким образом я стремительно продвигался… Если успевал ориентироваться, то даже – в нужном направлении. А в соединении с антигравитацией – втрое быстрее… Правда, только здесь, на Земле. Или вблизи больших масс с гравитацией. Но все-таки…
Мрак слушал-слушал, удивился:
– Так ты что, и на другие вещи можешь действовать?
Олег сказал оскорбленно:
– А что я, безрукий? Ты можешь, а я нет?
– Я?
– Ну да.
– Как?
Олег пожал плечами:
– Дурачка строим? Ну возьми вон стул.
Мрак в раздражении подошел к стулу, взял за спинку.
– Ну, что дальше?
– Передвинь, – хладнокровно посоветовал Олег.
Мрак передвинул и снова посмотрел на Олега.
– Ну?
– А что тебе еще? – удивился Олег. – Ты воздействовал на стул?.. Воздействовал. Можешь еще поломать, отшвырнуть, сжечь, разбить в щепки… Все то же самое можно делать и будучи в другой личине. Разница только в том, что можно делать больше. Ну, как всякий интеллигентный человек всегда найдет больше способов плюнуть в суп соседу, чем его необразованный сосед. Я, к примеру, могу в ножке этого стула сделать, как говорится, взглядом незаметную снаружи каверну, чтобы подломилась, когда сядешь… могу деревянную основу превратить в песок, могу… скажем, сделать его золотым, хотя для этого, правда, придется понизить температуру во всем доме градусов на тридцать…
– Этого не делай, – быстро предупредил Мрак. – Каролина везде натыкала горшки с цветами. Нежныя! Это у тебя такое прикосновение Мидаса, да?
– Хвост твоему Мидасу в руки, – ответил Олег недобро, – грамотный!.. Я могу это проделывать и на расстоянии. Только, конечно, усилие возрастает… или падает в квадрате.
На третий день после визита интеллигентного полковника Олег стоял посреди комнаты и в который раз всматривался в черный ужас. На этот раз холод остановился, не дойдя до сердца. Все тело трепетало, он чувствовал, как если бы плыл в холодной воде, но это уже холод, с которым можно справляться.
Он стоял спиной к окну, но каким-то образом увидел, как далеко за пределами усадьбы, где Мрак на полянке установил добротный стол и две лавки, что-то мелькнуло. Организм моментально перешел на скоростной режим, мир застыл, деревья остались склоненными под порывом ветра на одну сторону, даже листья не шевелились, а над зелеными верхушками прямо в воздухе застыло в нелепой позе тело Мрака. Глаза вытаращены, руки растопырены, рот открыт в крике, а мышцы вздулись так, что рубашка в клочья…
Олег прыгнул в окно, пробежал через двор, охранник смотрел прямо на него, но не видел, а если что и останется в памяти, то лишь смазанный силуэт. Мелькнула внизу высокая ограда, уже не высокая, ноги пронесли в лес, замелькали деревья.
Когда он выскочил на отмеченное радаром в мозгу место, Мрак уже с треском валился через путаницу веток. Олег подпрыгнул, ухватил в воздухе и плавно поставил его на ноги. Мрак покачнулся, упал, тут же попытался подняться, снова упал. Он весь был облеплен листьями, забрызган липким соком, в паутине и даже в желтках раздавленного по дороге птичьего гнезда.
– Олег…
– Лежи, – велел Олег.
Мрак упрямо пытался подняться, лицо кривилось, он жадно хватал широко раскрытым ртом воздух. Он прошептал:
– Олег… а ты откуда?
– Лежи! – крикнул Олег. Он для верности придержал его лежащим, а Мрак, несмотря на адскую боль во внутренностях, успел подивиться, насколько руки у Олега… сильные, что ли.
– Что со мной?.. Никогда такого не было…
– Но ты никогда на сто шагов не прыгал, – ответил Олег раздраженно и растерянно. – Черт, это я виноват!.. Только на шажок прошел дальше, а уже забыл… Мрак, ты хоть и изменился, но в тебе по-прежнему энергию дает, как и давала, печень. Необходимое кровяное давление поддерживает сердце, а кровь разносит кислород. Словом, у тебя тело все же человека, а ты решился на нечеловечье. Или зачеловечье! Пойми, это уже не в волка или птеродактиля. Мы именно вот сейчас делаем шажок за Край!.. В волка – это не за Край…
Мрак перевернулся и лег на спину. Лицо его сильно исхудало, но пока еще не выглядел узником Бухенвальда. Запас сил и энергии в этой волчаре велик, подумал Олег с облегчением. Пусть переведет дух, большего не потребуется.
– Вот ты сделал шажок, – сказал он, – теперь зришь все электромагнитные излучения от утрафиолета до инфракрасного, жрешь почти все… даже песок, над которым так надсмехался…
– Над песком? – слабо удивился Мрак.
Олег молча поднял бровь, Мрак пристыженно умолк.
– Нет, – поправился Олег, подумав, – песок тебе пока не по зубам. Не по желудку, вернее. Но все, что имеет органическое происхождение, ты жрешь, верно? К примеру, вон можешь поглодать веточки, как лось, кору дерева… да и само дерево, как бобер. Или даже уголь! Нефть пьешь? Еще нет?.. Попей, увидишь, что энергии дает больше, чем твой жареный поросенок.
– Сам пей, – ответил Мрак зло. – Ишь, злыдень, на что покусился!.. Да я тебя за жареного поросенка… Правда, запить попробовать можно. Но почему какой-то вонючей нефтью? У меня вон там зарыта цистерна лучшего авиационного бензина.
Олег, не слушая, рассматривал его задумчиво, как обездвиженное насекомое на столе препаратора.
– Что еще? – пробормотал он. – Ну, силенкой, конечно, бог тебя и раньше не обидел, а сейчас она не удесятерилась, а усотнилась… есть такое слово? Ничего, теперь будет. Слух у тебя тоже пусть не музыкальный, но песню кузнечика услышишь за сотню километров. Если захочешь. И что делается в недрах, должен слышать. Ну, будут ли землетрясения…
Мрак буркнул:
– Пока я слышу только, как червяки корни вот того куста жрут. Ах чавкают, заразы! Куда в них столько влазит?.. Ну прямо вещие олеги… Так говоришь, я могу и в ультрафиолете?..
Он заорал, лицо дико перекосилось. Олег с непониманием смотрел, как Мрак вслепую шарит по воздуху руками, смертельно побледнел, глаза смотрят невидяще. Потом его ладони метнулись к горлу, он напрягся, удерживая тошноту.
Олег опустился рядом на колени. Горячие ладони с силой гидравлического пресса прижали к земле.
– Мрак!.. Что, говори, что?
– Посмотрел, – выдавил Мрак сквозь стиснутые зубы.
Его качало, он пытался удержаться, но земля прыгала, как ошалевший конь, жуткий непонятный мир перед глазами струился, вспыхивал всеми красками, взрывался фейерверками, бил по голове черными пятнами, менялся непрерывно, ежесекундно, голова кружилась, к горлу подступила тошнота, а мозги затрещали от тщетных попыток за что-то ухватиться…
– В каком диапазоне?
– Во всех, – прошептал Мрак.
Олег тряхнул так, что голова Мрака едва не оторвалась.
– Давай взад, дурак!.. Сейчас же!.. Закрой глаза… все глаза!
Потом, когда Мрак чуть перевел дух, его все же вывернуло, он сидел бледный, вытирал рот большим клетчатым платком. Олег сказал раздраженно, но в голосе звучало уважение:
– Здоровый лось!.. Я неделями приспосабливался. Шажок за шажком по всему диапазону. Сперва просто раздвигал границы оптики… Разрешил себе увидеть дальше за фиолет… и то тряхнуло!.. Потом за красные цвета, там в инфракрасном диапазоне такие чудеса, художники полжизни бы не пожалели… Ну, а когда пробовал гамма-лучи, то вообще сперва по секунде, по две, по три…
Мрак сказал виновато, с насмешкой над собственной слабостью:
– Так то ты, трус, а я кто? Герой. К тому же ты всегда в этой мерзкой рыжей личине, а я не раз подобный кайф ловил в благородной волчьей шкуре. Там тоже сразу как молотом по черепу: иные цвета, новые звуки… А уж запахи так и вовсе с ног валят!.. Сразу мир не тот, к которому привык. И – ничего. Но сейчас…
– Все равно ты здоровый, – сказал Олег с уважением и завистью.
– Правда?
– Как два лося, – сказал Олег.
– А-а… тогда хорошо. А то я совсем уж скис.
– Здоровый, здоровый, – повторил Олег. – Я бы в обморок на сутки… А тебе вон, как с гуся бензин.
Мрак выпрямился, сидя, даже плечи раздвинул гордо. Не поднимаясь, посмотрел на Олега, подмигнул, затем его лицо застыло, стало серым. Олег с сочувствием понимал, что сейчас на привычный мир наложился еще один, причудливый, с другими красками и пропорциями. Хорошо, если сперва только расширил оптический диапазон, и этого достаточно для ощутимого удара по нервам.
Но настоящая жуть, когда пробуешь радиозрение или жесткие гамма-лучи. Мир сразу дробится на множество миров, от призрачных, едва заметных, до угольно-черных, непроницаемых. До сих пор голова кружится, тошнит, а он не Мрак, уже приучил себя, убедил, что это тот же мир. Был бы он, Олег, другим, то видел бы мир таким вот, а не прежним, привычным.
Мрак фыркнул:
– Ни фига себе будет смотреться гибель какого-нибудь хмыря в будущем! Мол, да, он побил всех гадов-инопланетян и разгромил вражеский флот, но не сумел преодолеть ужас при переходе на атомарный уровень… Только потому и скопытился! А раз так, то – трус. Несмотря на побитие супостата.
Олег сказал очень серьезно:
– Да, Мрак, не скаль зубы. Это намного серьезнее, чем ты думаешь. Систему Коперника долго не принимали даже самые ученые люди, а простые люди, если честно, не принимают ее и сейчас. Это мы, повидавшие все, все испытавшие на своей шкуре, можем… да и то с великим трудом!.. попытаться заглянуть за Край… уже за новый Край. Так что нам пока не на кого рассчитывать, кроме как на самих себя.
Мрак поморщился, Олег говорит чересчур правильно и книжно, кивнул:
– Да, конечно. Но ты иди впереди.
– Почему?
– Чтобы я мог отомстить за тебя!
Олег вздохнул:
– Если бы ты вот так пропускал меня вперед и к обеду.
Неделя прошла со дня визита полковника из ГРУ, Мрак дергался: продвигаются черепашьими шажками. Как-то больше привык либо на лихом коне с секирой в руках, либо в колеснице с копьем или луком, нравилось и на штурмовом танке, и в стремительном истребителе, а теперь вот как умный сидит и всматривается в себя, выёгивается, рама-кришна несчастный, контроль ему, видите ли, над своим телом, да не над мышцами и мускулами, как понимал раньше контроль над собой, а над… гм… той бездной, что в нем.
Олег занудно твердил то из-за одного плеча, то из-за другого, попугай рыжий, что нужно всего лишь всмотреться, понять, поверить. Принять. Принять то, что и так известно, но известно не для себя, а для некоего экзаменатора: так, мол, и так, мое тело не только из мышц, вот их щупаю, и не только из костей, что торчат, и даже не из крови, что выступает из царапин, а из атомов, которые… и вот тут надо все представить, вообразить, поверить и принять этот жуткий мир…
Когда люди поверили, что они живут на круглой Земле, это позволило рвануться в кругосветки и быстро открыть Америку и все дивные острова. Когда поверили, что все вокруг Солнца, это дало толчок такой дивной дисциплине, как космонавтика, понастроили космических кораблей, высадились на Луну, сейчас готовятся к рывку на другие планеты. Если поверить и прочувствовать, твердит Олег, что в теле не только мышцы, но и атомы, тогда получишь над ними ту же власть, что получил тот мальчишка над своими задвигавшимися ушами…
Олег появлялся прямо из стены, из воздуха, возникал внезапно, всякий раз говорил неумолимое «Давай-давай», на что Мраку зудело выдать хоть что-то из пары сот острот на эту избитую тему, но брал себя в кулак и давал-давал, налегал, едва не падал в обмороки, как воспитанница Смольного, сказали бы ему такое раньше, морду бы разбил, наконец Олег проронил однажды:
– А ты, того, не совсем черепаха… Прогрессик заметен…
Мрак, задыхающийся, мокрый от пота, с трудом поднялся с пола после очередной трансформации, прохрипел:
– Черт… да щепотки того… что я за эту неделю… да я год на ушах ходил бы и хвастался… какой я молодец! А тут ты стоишь над душой, гавкаешь, все тебе мало…
– Через два дня придут забирать фирму, – напомнил Олег, – и это имение…
– Да ерунда… сам знаешь. У тебя тоже таких фирм, банков и даже институтов по всему миру…
– Тогда Тарх, – напомнил Олег, – против этого не попрешь.
– А без Тарха, – возразил Мрак сипло, изо рта вырывался пар, – не научились бы?
