скачать книгу бесплатно
– A-а, поговорка… – вяло протянул негр. – Все, пора! Сейчас разрежь стенку шатра слева от входа, и я туда прыгну. Они ждут. А ты сигай через сам вход и мочи всех, кого увидишь, в том числе и меня.
– Тебя?
– Да, и меня! Не бойся, мне хуже не будет! Я и так мертвее мертвого! С тобой разговариваю, так как заткнул дырку пальцем. А то бы вся питательная жидкость вытекла. Давай, готов?
– Мишель, скажи, а почему ты мне помогаешь?
– А потому, что ты мне пришелся по душе! Еще там, в Анголе.
– А разве у зомби сохраняются чувства?
– Может, я еще не до конца умер? – улыбнулся африканец. – Держи ПМ и патроны, они мне вряд ли еще понадобятся. Да, как отсюда выберешься, уходи строго на север, к реке Конго, и никуда не сворачивай. Да, я тебе вчера обещал показать траву габа, для сохранения мяса. Вон там ее полно, высокая такая, с малюсенькими желтыми цветочками на макушке, по запаху напоминает, как ни странно, мяту.
– Мяту?
– Мяту, мяту! Все! Режь левую стенку! Выходим!
То, что произошло, в последующем отложилось у Кремнева в памяти точно кадры замедленной киносъемки. Он наотмашь рубанул по гладкому шелку шатра остро отточенной сталью боевого ножа. В образовавшуюся брешь ринулся заирский лейтенант Мбомбо. С интервалом в две-три секунды следом за ним, но в другую сторону, отодвинув полог «юрты», затяжным нырком вывалился наружу и лейтенант советской армии.
Перекувырнувшись через голову, боковым зрением узрел, как два темных пятна отделились от ближайшего дерева и метнулись на поднявшегося во весь рост африканца. В мгновение ока Михаил навел холодный ствол на твале и, не теряя даром времени, открыл по ним прицельный огонь. Короткими перебежками, стреляя с колена и от груди, он стремительно отходил к кромке леса.
Вот еще парочка злобных монстров спикировала на него откуда-то сверху, рассекая перепончатыми крыльями влажный воздух. Переместил огонь и на них, на ходу меняя пустые магазины. Через пять минут вся поляна перед палаткой оказалась завалена дымящимися трупами и отстрелянными гильзами. Тогда Кремнев ощутил, как припекает левую кисть. Так сильно, буквально за несколько минут, нагрелось автоматное дуло, что раскалившийся металл начал безжалостно обжигать стрелку кожу.
В горячке лейтенант расстрелял все снаряженные магазины, времени на пополнение боезапаса не оставалось. Он рывком выхватил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и прислушался. Кругом стояла поразительно безмятежная тишина. На автопилоте подцепил брошенные впопыхах вещмешок и брезент, подобрал пустые магазины и оброненный, опустошенный до последней пули автомат. Прикрываясь заряженным пистолетом, держа поляну под постоянным прицелом, пятясь задом, отошел к лесу.
– Мишель, ты живой? – громко позвал Кремнев из-за корявого дерева, пристально всматриваясь в неподвижные трупы на поляне. – Мишель! Мбомбо! Мишель, отзовись! Если ты цел, то дай знать!
В ответ донеслась лишь гробовая тишина. Стараясь не испытывать судьбу, покричав еще минут пять, Михаил проворно сориентировался на местности и, подхватив свое имущество, припустил бегом по джунглям, каждые десять – двенадцать шагов оглядываясь назад. Погони как будто бы за ним не отмечалось.
Переведя дыхание и как следует отдышавшись, проверил, что уцелело в вещмешке. Так, шесть гранат, сотня патронов к АК, с полсотни, а может, и больше зарядов к «Макарову», да плюс кусок сроднившегося с ним за эти дни вышарканного куска брезента. Наскоро забил уцелевшие магазины до отказа боекомплектом, вышло три рожка полных и один с двенадцатью патронами. Негусто!
Вытянув уставшие натруженные ноги, постарался максимально расслабить ломившие от усталости мышцы, прикрыл глаза и задумался. Еще раз прокрутил перед собой события нынешнего утра. Зомби, твале, НЛО, куча трупов, неизвестные экспериментаторы! Кошмар! С чем он столкнулся в этом болоте вблизи экватора? Кому он нужен живым? Как отсюда выберется? Есть ли за ним погоня?
Одни сплошные вопросы и ни одного путного ответа. Негр предупреждал его ни в коем случае не идти к самолету, там может оказаться засада. А кто ее организует? Какими силами? Снова твале пошлют? Опять распирающие мозг вопросы без желанных ответов.
Хорошенько поразмыслив, взвесив все за и против, Кремнев постановил отправиться к остаткам самолета. Необходимо обязательно пополнить боезапас и забрать лодку и плот. Чтоб идти к берегам Конго, придется преодолевать топкую трясину, мутные ручьи, многочисленные озера, да и просто безразмерные лужи, что их не объехать, не обойти. Без «тазика» тут, факт, никак не обойдешься.
– Ладно, как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест! – вслух проговорил переводчик и усмехнулся. А свинью он, кстати, и сам с превеликим удовольствием съест при первом же удобном случае.
Ба! А вот и трава, про которую ему рассказывал негр Мишель, что позволяет сохранять в местном климате сырое мясо. Желтенькие махонькие цветочки, собранные в небольшие бутончики, приветливо колышутся на ветру и источают аромат нашей мяты. Все сходится – это те самые.
Выбрав небольшой бугорок, возвышавшийся над жесткой травой, недалеко от самолета, Кремнев расположился на ночлег прямо на нем.
Когда дождь все же прекратился и небо немного прояснилось, Кремнев тщательно осмотрелся. Так, на невооруженный глаз, ничего подозрительного словно бы и не заметно. Как все ящики, сложенные им, стояли под самолетом, так и теперь продолжают стоять. Вон его самодельная лодка под кривым деревом так и валяется, прикрытая сверху плотом. Видно, зря он страдал, мокнул и голодал, прячась здесь всю ночь. Никто так и не явился за ним.
– Что ж, возьму патронов, гранат, сколько унесу, лодку с плотом, и вперед! На север! Пора выбираться из этих мрачных дьявольских болот.
Глава 7
На пятый день утомительного путешествия по конголезской топи количество мелких озер стало существенно прибавляться, скорость передвижения упала вдвое. Приходилось пересекать вонючие лужи при помощи плота, что отнимало и силы, и, разумеется, время. Да и земля под ногами утратила былую твердь и стала мягкой, как пластилин, подолгу не отпуская из объятий стопы Кремнева.
В довершение ко всему ночные дожди приняли затяжной характер, стали гораздо длительнее, а сухое место для ночлега с каждым разом становилось все труднее и труднее отыскать. Со дня на день наступает сезон дождей, в Анголе он длится до января, а в этих местах, наверное, также. Лейтенант постановил рубить большой плот, причем прямо здесь, не сходя с места, и на нем плыть по разлившейся во все стороны воде точно на север. Не откладывая строительство плота в долгий ящик, Кремнев взялся выбирать подходящий материал.
К полудню следующего дня после изрядных мытарств его труды были по достоинству вознаграждены. Кремнев отрыл целую рощу прочных и очень легких деревьев, не тонущих в воде. Самое интересное, что они легко обрезались ножом, как пенопласт.
Целая неделя ушла на производство нового плавательного средства. Целую неделю он срезал, таскал, вязал лианами будущий плот и жилую кабинку для себя. Его тело ныло от колоссальных нагрузок, а пальцы рук мелко дрожали от постоянного физического напряжения. Но оно того стоило.
К началу сезона дождей перед Михаилом возвышался превосходный легкий и очень прочный плот с небольшим домиком посередине, сооруженным из того же подручного материала. Вместо матраса постелил душистой местной травы и застелил все звериными шкурами и подбил брезентом крышу. Также заготовил и приличный запас дикого мяса.
Лейтенанту подфартило: ухитрился убить сразу двух зазевавшихся средней упитанности бородавочников, что безнаказанно рылись в прибрежных зарослях недалеко от лагеря. Мясо животных распустил на тонкие куски, обжарил и пересыпал травой габа. У костра высушил шкуры и, соскоблив с изнанки мездру, сотворил из них лежанку. Теперь у него имеется и мягкий матрас, и теплое меховое одеяло. Были бы нитки с иголкой, можно было сшить шкуры между собой, и получился бы спальный мешок. Но мешало «бы» и отсутствие скорняжного инвентаря.
Все готово к отплытию, тазик и маленький плот тоже решил взять с собой. Оставалось отыскать хороший камень, чтоб сгодился для якоря, и привязать его к длинной лиане.
Наконец последние приготовления закончены, плот загружен, якорь найден, можно отправляться в дальний путь.
И снова Кремневу сопутствовала небывалая удача. Последнюю ночь перед отплытием он заночевал на борту свежеиспеченного судна. Разомлев под теплыми шкурами бородавочника, он и не засек, как подпитываемое затянувшимся дождем озеро вышло из берегов, подобралось к нему и приподняло над землей плот.
Утром Михаил не спеша отталкивался шестом от илистого дна, направляя свое «судно» вдоль берега. Его путь лежал на север, где, по его грубым подсчетам, и текла река Конго. Это единственная река в мире, что дважды пересекает экватор. Поэтому, держа курс точно на север, и к экватору рано или поздно выйдешь, а там и на нее наткнешься. Легко рассуждать в теории, но тяжело применять на практике.
Заметного подводного течения пока не ощущалось, «корабль» плыл в стоячей озерной воде, подгоняемый лишь переменчивым ветром и неизменным шестом. Насквозь промокший лейтенант продолжал напористо двигать плот вперед. Повезло, что ветер не носил ураганный характер и часто дул в спину, помогая толкать плот на север. Оставаясь весь день в мокрой одежде на промозглом ветру, Кремнев здорово рисковал простудиться. Кое-какой запас сухой одежды имелся под рукой, но негде особо сушиться. Под крышей свитого на плоту гнездышка и оставалось незначительное пространство, недоступное ветру и дождю.
Хорошенько вымокнув и притомившись махать отяжелевшими руками, Михаил бросал «якорь», дополнительно «пришпиливая» плот к дну шестом, пропущенным сквозь щели в бревнах, и лез в домик перевести дух. Скидывал мокрую форму, переодевался в сухую одежду, а сырое белье развешивал под крышей для просушки. После нырял под мягкие шкуры и, вытянув уставшие конечности, с наслаждением предавался отдыху.
Прошло три долгих дня. Дождь усилился, вода стала «вскипать» и пузыриться – верный признак затянувшейся на долгие дни непогоды. Границы берега отодвинулись почти до самого горизонта. Теперь он со всех сторон стал надежно прикрыт сплошной водой, оставаясь один на один со стихией в центре построенного природой пресного моря.
Кремнев больше не пытался приставать к берегу, да и не угнаться за сушей. Вода семимильными шагами продвигалась по окрестностям, с каждым часом захватывая все новые и новые территории.
Переводчику надлежало строго придерживаться избранного им маршрута. «Погоня» за берегом ничего хорошего не сулила, вода разливалась вширь, и, теперь плывя по самой ее кромке, он непременно бы сбился с верного пути.
Интересно, но, затопив почти всю обитаемую сушу, глубина оставалась совсем незначительной. Пару раз Кремнев, поскользнувшись на мокрых бревнах, падал за борт, погружаясь в теплую, пахнущую тиной воду, и всякий раз удавалось ногами упереться в твердое дно, при этом голова непременно выступала наружу. Глубина практически повсеместно доходила ему по грудь.
В одном месте, где шест погружался под воду на глубину не более метра, Михаилу встретились бредущие параллельным курсом антилопы, с витыми рожками на красивых головках. Похоже, животные не успели вовремя убежать от дождя и теперь, где вплавь, где вброд, были вынуждены искать подходящее место, чтоб переждать обрушившуюся стихию. Грех было упускать такую возможность и не поохотиться на свежую дичь. Загнав в недра своей утонченной души ложное в данном случае понятие об эстетизме и гуманизме, Кремнев тремя меткими выстрелами добыл двух малых козочек.
Выбрал один возвышавшийся над водой островок, заросший деревьями и противными колючими кустами из числа тех, что в бессчетном множестве стояли у него на пути. Освежевал добычу и изжарил на собранных сучьях свеженину. Правда, пришлось изрядно попотеть, чтоб под проливным дождем да на мокром клочке земли расчистить себе место да развести из сырых дров настоящий костер.
Но ничего, по вкусу жареная антилопа напоминала оленину, так что никаких пока проблем с питанием не возникало. Плохо то, что все имеющиеся в наличии у лейтенанта спички самым тривиальным образом отсырели. Еще там, в останках самолета, он отыскал почти полную упаковку специальных спичек, что горят и воде и на ветру. Но их покрытые серой головки разбухли и отказывались зажигаться обычным способом. А в зажигалке газ плескался на самом донышке. Если не жировать, то костров на десять, максимум пятнадцать, и хватит.
За следующий день удалось, так грубо и навскидку, осилить каких-то километров семь-восемь, не больше. Нынче пришлось форсировать настолько отвратительный, наводненный сплошными корягами участок разлившегося вширь озера, что много сил и энергии пришлось потратить на одну борьбу с непредвиденными «минами», встречавшимися на каждом шагу. Лишь ближе к полуночи удалось достичь махонького островка, показавшегося Кремневу наиболее симпатичным и удобным для ночлега из всего бессчетного количества своих собратьев, встреченных по пути. Тут и заночевал.
Ни свет ни заря Кремнев раскрыл глаза и в самом наипрекраснейшем расположении духа принялся готовиться к предстоящему плаванью. Традиционная бодрящая зарядка, ополаскивание затекшего организма теплой дождевой водой, плотный завтрак. Но с последним вышла заминка. Перекусить на дорожку не удалось, так как оставшееся мясо так гадко пахнуло из «тазика», где хранилось, укрытое широкими листьями какой-то местечковой пальмы, что аппетит моментально испарился. Неизвестно еще, во что вчерашний ужин выльется. Ишь ты, как бурлит в животе! Благо дамы на плоту не присутствуют, так что стесняться в данном случае некого.
Михаил, широко размахнувшись, зашвырнул протухшее мясо подальше за борт. Нарвал жесткой травы, росшей у самой воды, и принялся неистово отмывать от дюралевой лодки противный запах, который успел прочно въесться в ее блестящие борта. Не успел Кремнев закончить чистку «тазика», как в той стороне, куда недавно был послан кусок испортившейся пищи, закипела вода и на поверхности замелькали темно-зеленые части крокодилов.
– Вот гады! Что за паршивые создания, никто друг другу не уступит! – выругался лейтенант. – Гляди, друг у дружки из пасти куски рвут! Тьфу! Бабахнуть по вам из автомата или гранаткой угостить?
«Бух! Р-р! Клац! Клац!» – не обращали на человека никакого внимания и продолжали драться между собой зубастые рептилии, щелкая ужасающими челюстями и демонстрируя огромные клыки.
– Эй, уродины зеленые, вам что, непонятно? А ну, кыш отсюда! – начал выходить из себя Кремнев, присоединяя к автомату полную обойму.
Не ясно, то ли крокодилы и вправду поняли слова лейтенанта, то ли их спугнул металлический лязг присоединяемого магазина с патронами, но, клацнув несколько раз зубами, хищники погрузились в воду, и на растревоженной водной глади наступила призываемая тишина.
– Так-то лучше, изверги зубастые! – удовлетворенно прикрикнул Михаил и, опустив АК, продолжил подготовку к отплытию.
Кремнев, обдирая ладони, проворно вскарабкался на росшую на острове пальму и всмотрелся в даль, там до самого горизонта обозначилась безграничная, сплошная стена, посеченная затянувшимся ливнем воды, и, куда ни глянь, никого и ничего нет!
Через пару километров отчаянной гребли Кремнев обратил внимание, что шест все глубже и глубже уходит под воду. Теперь, чтоб достать дно, приходилось опускать его едва не на всю шестиметровую длину, а местами и ее не хватало. Тогда он, как веслом, подгребал прочной палкой, пытаясь заставить плот двигаться как можно быстрее вперед.
Перспектива заночевать прямо на воде его явно не радовала, но, как ни бился лейтенант, прибавить в скорости не удавалось ни на йоту.
Ночь не заставила себя долго ждать, и к положенному часу сгустилась тьма, усилился ливень, продолжать движение стало крайне опасно. Кремнев отдал якорь – веревка, держащая камень, показала глубину около десяти метров. Видимо, здесь в засушливую пору находилась низина, а теперь образовалась колоссальная котловина, заполненная грязной красноватой водой.
Смутная тревога поселилась в душе Кремнева, его не покидало ощущение, что именно сегодня что-то и должно произойти, нечто экстраординарное. Он в гордом одиночестве торчит на крохотном плоту, словно заурядная щепка, посреди разлившегося бескрайнего озера, лучше места для нападения и не придумаешь.
В животе предательски заурчало, и страшно захотелось есть, но, видимо, как раз сегодня судьба оказалась к нему не совсем благосклонной. На всякий случай приготовил запасные магазины к автомату и, удобно примостившись в домике на живот, головой к выходу, принялся внимательно всматриваться в зловещую, окружавшую со всех сторон темноту.
Неожиданно Михаил ощутил, что голова стала плохо соображать. Мысли стали растекаться в разные стороны. Он не мог сосредоточиться. Появился жар. Похоже, поднялась температура, и в конечностях обозначилась слабость. Руки-ноги плохо повиновались. Что это? Неужели он все же подхватил какую-то тропическую болезнь? Входных ворот для инфекции на его истерзанном теле было хоть отбавляй. Черт его знает, почему сделалось очень дурно.
Сверкала кривая молния, хлестал крупной дробью неуемный дождь, на мгновения поверхность озера озарялась яркими оранжевыми вспышками. Чу, что это блеснуло справа от лейтенанта? Показалось? Нет, что-то огромное и непонятное, серым блестящим мокрым пятном вздыбилось метрах в трехстах от плота. Новая вспышка, и опять никого! Лейтенант крепче сжал ослабевшими руками автомат и с трудом дослал патрон в патронник, здесь явно что-то не так!
Очередная, несколько затянувшаяся, серия тропических молний озарила на время невиданного ранее им зверя. У того была длинная, метров пять в высоту, мускулистая неподвижная шея, словно неотесанное буроватое бревно растет буквально из бурлящей от дождя воды. Сверху насажена вытянутая, овальной формы, немного приплюснутая с боков голова с яркими, фосфоресцирующими белыми щелевидными глазами. И эта страхолюдина вынырнула из темноты на расстоянии броска гранаты. Бог ты мой!
Неужто то самое загадочное мокеле-мбембе, как его зовут местные жители, или, по-другому, по-научному, сохранившийся чудом до наших времен неизвестный вид динозавра, о котором горячо спорят ученые всего мира? Кто бы он или оно ни был, а вид имеет далеко не ласковый.
Новая вспышка света выхватила это чудовище метрах в пяти от прибежища Михаила. Огромная, широко разинутая пасть сплошь усеяна острыми, сверкающими от ярких бликов акульими зубами, здоровущий красный язык угрожающе вибрирует, весь вид монстра говорит о том, что он приготовился незамедлительно слопать переводчика.
– На, сволочь! Врешь, не возьмешь! Получай, скотина! – благим матом заорал Кремнев, выпуская автоматную очередь, направляя ствол «Калашникова» точно в пасть чудовища.
В запарке переводчик и не разглядел, как пули, что от стенки горох, срикошетили от пасти динозавра и веером зацокали по воде, разлетаясь в разные стороны. Не теряя самообладания, Михаил отважно выпустил в чудовище последний патрон и, забыв на время про болезнь, проворно сменил магазин. Мокеле-мбембе беззвучно ушел под воду, оставляя за собой гигантские круги на поверхности. Новый раскат молнии обозначил, что бесстрашный лейтенант одержал победу в скоротечном бою.
– Ну что, не нравится, мерзкая тварь? – подбадривая себя, вслух грозно прокричал переводчик, обессиленно вытягивая ноги. – Давай, покажись, я тебя еще угощу! Отведай-ка порцию свинцовых пилюль!
Но дождь колотил в ответ мутными потоками изрыгаемой с неба воды.
До самого утра Кремнев не смыкал глаз, ожидая следующей атаки неизвестного чудища, но, кроме изредка освещаемых молнией ливневых потоков и булькающих грязноватых пузырей на черной озерной поверхности, рассмотреть толком ничего не удалось. Под утро так с автоматом в руках и сморил его богатырский сон.
Утром Михаил вылез из шалаша и оглядел неспокойное озеро – все как обычно: дождь, дождь и дождь! Миражи в пустынях встречаются и то в виде зеленых, благословенных оазисов, а тут целый динозавр? Ладно, надо плыть на север, и нечего тут прохлаждаться. Так, а где же шест? Тут же валялся вчера вечером на самом видном месте. Кремнев перерыл вверх дном все небольшое пространство своего временного приюта. Да, собственно говоря, и перерывать-то особенно нечего, да и шест не иголка. Чтоб на таком маленьком плоту да затерялся!
Кроме шеста пропало и самодельное весло. Но это и вовсе из мира фантастики! Весло покоилось на дне мини-лодки и было надежно привязано лианами. Опять какая-то нечистая сила с ним шутки вздумала шутить!
Кремнев со злостью выдернул из шалаша пару жердин, вырезал из куска дюраля лопасть и в течение часа соорудил новое подобие весла. Плыть можно, правда, медленно, но ничего, как доберется до суши, раздобудет новый шест. Теперь главное – до этой мифической суши добраться.
Несмотря на все строгие коллизии судьбы, лейтенант сохранил плот и способность плыть дальше, а главное – чувство юмора. С пропажей весла и шеста потерял в скорости, но не в желании поскорее добраться до реки, оно, наоборот, заметно возросло. Эх, взмах веслом с правого борта, эх, с левого – неплохо получается орудовать новой черпалкой! Вскоре настроение значительно улучшилось, и Михаил, приноровившись к новому веслу, стал делать успехи в управлении плотом, насвистывая мотив песенки «Вместе весело шагать по просторам!».
Примерно через час вновь поднялась температура, дико заболела голова и навалилась сильнейшая слабость на его натруженные члены. Что-то сейчас будет? И точно! Бух! Бах! Неожиданно метрах в десяти от него вода вдруг с шумом забурлила, и на поверхность вынырнула вчерашняя отвратительная приплюснуто-овальная рожа на длинной, неуклюжей темно-бурой шее, покрытой мерзкими крупными наростами.
Реакция у лейтенанта, несмотря на приступ болезни, оказалась, как всегда, на высоте, голова монстра еще разворачивалась в его сторону, горя белым огнем, как он открыл прицельный огонь по чудовищу. Пули с противным чмоканьем отскакивали от динозавра, орошая все водное пространство вокруг плота множеством маленьких фонтанчиков. Еще не осознавая, что происходит, Кремнев автоматически заменил опустевшую обойму, но выстрелить не успел. Михаил вообще больше ничего не смог поделать.
Из расширившихся глазных щелей мокеле-мбембе вырвался густой пучок зеленоватого цвета, озарившего онемевшего переводчика с ног до головы. Советский лейтенант медленно осел на мокрый плот, как подкошенный куст, и почти мгновенно лишился сознания.
Если б разум так стремительно не покинул Кремнева и не утратил способность воспринимать окружающую действительность такой, какая она есть, то Михаил оказался бы в весьма щекотливом положении. А как иначе назвать то, что произошло вслед за этим?
Динозавр грузно всплыл на поверхность, обнажив здоровенное, пятнадцатиметровое, зауженное к концу туловище цвета заплесневелого огурца с крупными, в кулак, пупырышками, хвост которого остался в воде. Справа по корпусу наружу распахнулась небольшая прямоугольная дверь, через нее выдвинулась длинная тусклая лестница. Двое низкорослых незнакомцев в серебристых костюмах и таких же шлемах ловко подхватили Михаила под руки и перенесли вовнутрь. После один вернулся, быстро собрал вещички переводчика и вбежал в корабль. Лестница втянулась обратно в недра конструкции, входная дверь беззвучно захлопнулась, встав на свое место, и невиданное чудище довольно мягко для такой махины погрузилось под воду, унося в своем чреве беспомощного Мишу Кремнева.
Часть вторая
Глава 1
Михаил проснулся давным-давно. Не открывая глаз, он сразу определил, что руки и ноги не связаны, лежит на чем-то пластичном, возможно и на мягкой постели, а рядом кто-то находится. Голова больше не болела, жар отсутствовал, мышцы в тонусе и без труда повинуются своему хозяину. Видимо, внезапный приступ нежданно-негаданно навалившейся болезни как-то связан с его похищением. Захотелось понаблюдать, как поведут себя его похитители, и не стал раньше времени выдавать свой приход в сознание.
– Месье Кремнев! – послышался совсем близко чей-то индифферентный голос. – Или вы предпочитаете, чтоб вас именовали «товарищ»? А, товарищ Кремнев, как вы себя чувствуете?
«Ничего, потяну резину до последнего», – рассудил Михаил и не стал раскрывать напряженные веки.
– Ну, право слово, глупо! Мы же прекрасно знаем, что вы очнулись! – продолжал гнуть свое неизвестный.
«Смотри-ка, на чистом русском языке чешет! И даже знает, как меня звать, странно. Хотя чего тут странного, наверняка он из тех, кто все это время наблюдал за мной, – пронеслось у лейтенанта в голове. – А, все равно не открою глаза, будь что будет, что это он ко мне «месье» обратился? Не открою глаза, и баста!
– Вы как ребенок, Михаил, все ваши показатели отражены на дисплее, а они изобличают, что вы давно в сознании и все, что вас окружает, воспринимаете должным образом. Ваша дезинтоксикация прошла успешно. Мы вас избавили от навалившихся болезней. Поэтому, право слово, глупо так себя вести, как дитё неразумное! У нас сложилось о вас самое превосходное мнение, не стоит портить общую картину.
«А вот выкуси! Сплю я! Сладко сплю, чего привязался!» – про себя упрямо проговорил переводчик.
– Ну, сами напросились, сударь, теперь не обессудьте! – не меняя тона, предупредил голос, и в ту же самую секунду Кремнев ощутил, как что-то очень острое вонзилось ему в правую ягодицу.
– Ай! Ой, что это?! – подпрыгнул вверх Михаил, яростно растирая уязвленную область чуть пониже спины. – Что это такое? Ай, как щиплет-то!
– По-вашему будет именоваться током! Или, проще говоря, электрический разряд, и всего-то! – улыбнулся невысокий парень, с незапоминающейся внешностью, голубыми глазами, одетый в серебристый, обтягивающий ладную фигуру комбинезон.
– Ток! Брр! Однако не очень-то и приятно! – недовольно пробурчал Кремнев, с плохо скрываемым любопытством оглядывая помещение, где он пришел в себя.
Небольшая, метра три на четыре, комната с закругленными углами и с высоким выпуклым потолком. Ламп освещения и окон не наблюдается, но повсюду царит достаточно яркий свет, происхождение которого не понятно. Все стены, пол, потолок покрыты белым блестящим материалом, напоминающим издалека мягкий линолеум. Из мебели одна полутораспальная невысокая кровать из красноватого твердого вещества, гладкого на ощупь, упругий толстый матрас и слегка твердая маленькая подушка. На ней Кремнев и возлежал в каком-то причудливом сиреневом балахоне, отдаленно напоминавшем пижаму без пуговиц. Не понятно, как ее умудрились на него напялить, если прорезь настолько туго обтягивает шею.
– Что-то не так? – продолжая улыбаться, поинтересовался серебристый.
– А как пижама на меня попала? Она как-нибудь расстегивается?
– Проведите спереди левой ладонью сверху вниз, и все! Я сказал «левой», будьте внимательнее, товарищ Миша! – не меняя выражения лица, повторил парень, увидав, что Кремнев провел ПРАВОЙ рукой вдоль костюма.
– А я что-то перепутал! – Михаил исправил оплошность. – Оп-па! Сработало! А как теперь закрыть?
– Вот теперь проведите ладонью, но снизу вверх и правой рукой.
– Класс! Ой, как здорово! Никогда раньше ничего подобного не видел! – обрадовался лейтенант, когда провел правой ладонью по пижаме, и она застегнулась, не оставляя и намека на шов. – Сила! Оп-па! – принялся дурачиться переводчик, открывая-закрывая одежду.
– Наигрались?
– Нет еще! Прикинь, как здоровски! Я первый раз такое чудо встречаю! А как это работает?
– Ну, это только начало! Вам еще многому придется удивляться, пока вы ко всему привыкнете. А как работает, долго объяснять, лучше принимайте все как есть, товарищ Кремнев.
