скачать книгу бесплатно
– Саш, ты же знаешь, как мне не просто… я же твой, но как я дочку сегодня брошу? – Ярик покачал головой и скрылся в проеме.
Не успела она докраситься, как хлопнула дверь. К яичнице не притронулся, даже «пока» не сказал. Обиженного строит! А она не обиделась? Задушить его готова!
Саша ещё раз затянулась. Нет, а почему она так кипятится? Знает ведь прекрасно – у Ярика дочка есть и день рождения у неё скоро, к тому же вторая вот-вот должна родиться.
И как тут поверить, что он её любит, а с женой у него давно всё остыло… Тогда вторая дочка откуда? От святого духа или от проезжего молодца? Но Ярик-то уверен, что от него… Значит, он или полный идиот, или ему всё равно кого трахать… а жена якобы врала, говорила, что таблетки пьет, а он ни сном, ни духом. Красивая сказка! А может и правда, она, коварная стерва, спецом эту беременность замутила, чтобы Ярика, дурака, в семье удержать. Жене-то лучше всех известно, как он детей любит, значит и не уйдет никуда. А Ярик теперь на части разрывается – запутался вконец, вроде говорит, что её любит, а от жены не уходит. Когда на ночь остается, часто кричит во сне, вскакивает. Жалко его, конечно… а кто её пожалеет?
Из тягостных размышлений о жизни, любви и беспросветном будущем её выдернуло пиликание айфона. Звук этот Саша ненавидела и боялась – напоминание из календаря. Она сразу почувствовала противно ноющее гудение в глубине живота и крошечные капельки холодной испарины на лбу.
«Бли-и-ин… с боссом или с поставщиком?» – заметались испуганные мысли. Она выхватила телефон и с облегчением выдохнула, увидев надпись на экране: "12.00 праздник у Виталика"
Виталик был её пятилетний племянник. Саша его просто обожала и баловала – дарила подарки, тискала как пупса и использовала каждую возможность его повидать. На этот раз даже домой к брату не пришлось тащиться. Отношения с её, так называемыми родственниками, не радовали абсолютно, а праздник намечался в детсаде, там каждый сезон оптом праздновали дни рождения всех именинников. Праздновали широко – с аниматорами, песнями, чтением стихов, вождением хороводов вокруг огромного торта, конфетти, мыльных пузырей и прочих детских маленьких радостей. А с работы отпроситься забыла, теперь придется плести боссу с три короба, чтобы отпустил…
В телефоне кроме напоминалки обнаружилось сообщение в whatsapp от Кати: «добро утро, подружка, как настроение в последний день молодости?
«Вот же сучка! Дождалась…» – хмыкнула Саша, набирая ответ: «добро утро! Получше чем у некоторых старушек!» и добавила рожицу с высунутым языком.
«Завтра на одну старушку будет больше! :-» моментально получила она ответ.
«Ты сама это увидишь! Не забудь сегодня в 8:00, Копенгаген
«Не пропущу и не надейся!» – успокоила её подруга.
Кате, Сашиной лучшей подруге, тридцатник стукнул полгода назад, этот факт за прошедшие шесть месяцев являлся темой её многочисленных и злых подколов и теперь настала Катина очередь нанести ответный удар. Никто не обижался, как-никак лучшие подруги, больше чем десять лет не разлей вода, с девятого класса. Появлялись подруги и в институте, и на работах, но со течением времени растворялись – в других странах, новых семьях, в своих интересах. А с Катей они почти как сиамские близнецы – обе уже считай за тридцать, обе не замужем, обе веселухи до безумия, особенно, когда выпьют. Они и подружились как раз на пьянке по случаю какого-то дня рождения. Тогда за столом их усадили рядом и Катя, пригубив бокал шампанского, шепнула ей на ухо: «Мы же с тобой настоящие подруги? Будешь мне волосы держать, когда я блевать буду?». Саша тогда удивилась, но в тот вечер и правда ей пришлось держать Кате волосы, а за многие годы их дружбы держала их не один раз. Мысль улыбнула. «Интересно, а сегодня тоже придется доказывать, что мы подруги?»
Телефон никак не давал ей спокойно выйти из дома – затарахтел пресетным звонком. Установить персональный звонок на каждую подругу никак руки не доходили.
«Наверное, Катька…» Саша усмехнулась. «Таки решила позвонить. Сто процентов, какую-то гадость придумала…» Но на экране светилось «Олежка». Саша скорчила потешную гримаску, означавшую: «Держите меня семеро!» Да уж, видно, ему совсем невтерпеж пошарагозить.
– Где сегодня жжем? – Олежка сразу после своего фирменного, с придыханием, «приветики» перешел к делу.
– В «Копенгагене», – ответила Саша, на ходу натягивая юбку.
– О-о-о-о! В «Попенгагене»? Обожаю это место! Стильненько! А мальчики будут симпатичные?
– Будут, будут, но не про тебя!
– Откуда ты знаешь про кого они! Пока не проверишь, не узнаешь! – хихикнул Олег. – Там разберемся! До встречи в Попенгагене! Пока-пока!
Олег по списку у неё проходил как подружка, хотя дружила с ним в основном Катя. Сначала она имела на его счет серьезные планы, ещё бы – начальник отдела в банке и симпатичный, и с юмором, а одевается как! А потом, на одной вечеринке, то ли перебрав Мартини, а может устав от ожидания, попыталась ему в штаны залезть. Олег осадил её пыл ушатом воды: «Катюш, не беспокойся, меня девочки не зажигают…»
Сначала Катя жутко обломалась, ей один случайный знакомый как-то между делом поведал, что лучшая отмазка, когда девушку не хочешь – притвориться геем. Но увидев, как Олежку тискает за попу какой-то бородатый мужик, решила: «Буду с ним дружить!»
Дружить с геем оказалось просто замечательно – в отличии от подруг, никакой конкуренции у мужчин он не составлял, а во всём остальном был ничем не хуже – они вместе таскались по магазинам, болтали по телефону, ему всегда можно было пожаловаться на своего невнимательного, грубого парня и получить сочувственный ответ: «Какие же они сволочи, эти мужики! Все до одного…» А ещё с ним весело было. Кто-кто, а Олежка зажигать умел не по-детски, знал и имел связи во всех модных местах в Питере. Постепенно в эту дружбу втянулась и Саша, хотя по-настоящему почувствовать Олежку подругой так и не смогла.
Быстро похватав вещи, Саша выскочила на улицу к своей красной корейской букашке, Ярик уже давным-давно улетел на своей «бомбе». Водил он как бешеный, кстати, Саша ещё и потому на него повелась. Говорят, ведь, как мужик машину водит, так и в постели зажигает.
«Вот и хорошо!» – подумала Саша, – «хоть в офис придем не вместе, а то уже все косятся!»
На асфальте прямо напротив своей красной малышки она увидела огромную белую надпись: «Мила, родная! Люблю тебя навсегда!» Саша невольно расплылась в умильной улыбке.
«Вот же этой Миле повезло! Вот бы мне хоть раз такое написали!» – стараясь не поддаваться уколам зависти, подумала она, выруливая из двора.
Конечно, за все тридцать лет похожие слова ей не раз и писали, и говорили. Впервые в детском саду в подготовительной группе, она даже имя его не забыла – Валерка, кудрявый, самый красивый мальчик в группе очень серьезно заявил, что её любит и хочет на ней жениться. Потом попросил потрогать писю и она, конечно, согласилась. А когда на тихом часе она по секрету рассказала об этом Наташке, соседке по раскладушке, та сразу на месте подскочила и заявила, что это он на ней первой жениться должен и писю ей он раньше трогал – вчера. Тогда Саша впервые поняла – нельзя красавчикам верить, чего бы они тебе не плели. Как её бабушка любила напевать вечерами на даче: «Зачем вы девушки красивых любите, Непостоянная у них любовь…
Понять-то поняла, но никак не могла себя заставить не обращать внимания на таких красавцев, начиная с самого первого, в смысле, порядкового номера. Парня под этим номером Саша вообще старалась не вспоминать – сначала было стыдно, потом злилась и на него, и на себя, дуру, а через пару лет стало смешно, какой же она была глупой.
Тот Митя был на два года её старше, из одиннадцатого класса, но не из их школы, к Катьке в гости приезжал, то ли двоюродный брат, то ли троюродный, она так и не разобралась. Спортсмен, высокий, мускулистый, с длинной мелированной челкой, и головой назад вскидывал, как породистый жеребец. Саша, как его увидела, моментально поплыла. А он, наверное, это усек и провожать её напросился. Раньше она парням позволяла себя только через одежду трогать, а Митя после поцелуя в парадной сразу под футболку полез. Саша чувствовала себя как будто под гипнозом, ей казалось, что она и не может, а главное – не хочет сопротивляться. Более того, её охватило неудержимое желание, чтобы именно он, и прямо сейчас превратил её в женщину. Саша схватила его за руку и повела к себе, все домашние в тот теплый осенний вечер отвисали на даче.
Впечатления от чуда трансформации в женщину оказались смазанными, после дух захватывающего дебюта, процесс закончился неожиданно и стремительно. Ничего кроме тянущей боли Саша почувствовать не успела, а Митя с удивлением и, как ей показалось, с едва скрываемым раздражением разглядывал испачканные кровью руки и недовольно проворчал:
– Предупредила бы, что девочка… Все джинсы испачкал…
После этого она и слышать о нем не хотела. Катьке сказала, чтобы тому передала – вилку ему в живот воткнет, если увидит. Потом был второй – в парке после дискотеки, третий – одноклассник, с которым алгеброй занималась. Сокращение многочленных выражений казалось ей настолько тоскливыми, что со скуки готова была завыть, а как начали чередовать уравнения с кувырканием на диване – и алгебра повеселее пошла.
Отношения с мужчинами развивались, то по восходящей, когда ей казалось, что именно с этим парнем всё обязательно получится всерьез и надолго, а иногда по нисходящей, когда не важно кто, главное, чтобы трах получился отличный. Ни один из подходов успешным не оказался – галантные симпатяги, казавшиеся перспективным вариантом для серьезных отношений, оказывались прожженными засранцами и кидали её при первой удобной возможности, а надежда, что одноразовый партнер наутро окажется волшебным принцем таяла. «Принцы» после первого же перепихона больше в её жизни почему-то не появлялись. Сюжеты американских романтических фильмов в реальности всё никак не повторялись. Когда Саша совсем было отчаялась устроить личную жизнь, подруга Катька пригласила её петь бэк-вокал в рок-группе «Железные дровосеки».
Саша сначала не поняла, чего этой ей Катька предлагает. А Подруга объяснила, что встречается с гитаристом «Железных дровосеков», сама петь не умеет, но это и не требуется – главное, создавать на сцене движуху, а одной кривляться скучно. Так, ни с того ни с сего, Саша оказалась в дурацкой рок группе – она от рока никогда и не фанатела. Хотя сами рокеры ей тогда нравились – суровые, модные, все в коже и тату. Крутяк, одним словом!
В «Железных дровосеках» ей показалось весело, даже очень. После первого же концерта в полупустом зале разваливающегося ДК и выпитой на двоих с Катькой бутылки водки, она, как ей тогда показалось, моментально устроила свою личную жизнь – закрутила с басистом. Вернее, это он взял её в охапку и увез с собой, а она и не думала сопротивляться. Не хотелось от Катьки отставать, та спала с гитаристом и воображала невесть что. А теперь, когда после концерта она шла в обнимку с Гошей – ей завидовали все те девчонки в драных джинсах, с зелеными и синими волосами, которые перед сценой скакали. В этом блаженном состоянии она прожила месяца полтора.
А потом возник Антон – в один прекрасный день заявился к ним на репетицию. Она сначала думала – просто чей-то друг, а оказалось, тоже музыкант, в другой группе играет и тоже на басу. Наверное, судьба её такая в басистов влюбляться.
Сначала Антон на неё и не взглянул. Он вообще к Гоше пришел, новой басухой похвастаться и свою старую впарить, а Саша подошла и решила тоже свои пять копеек вставить:
– А что это у вас за гитара?
– А что это за пигалица не в свое дело нос сует? – обломал её с ходу Антон.
– Это Сашка, у нас на бэках с Катькой стоит, – Гоша небрежно махнул в её сторону рукой.
– Вот пусть на бэках и стоит, – хохотнул Антон, – мала ещё ко взрослым в разговоры лезть, – потрепал он её за волосы.
– Лапы убери свои, – возмутилась Саша, дернув головой в сторону, одновременно чувствуя, как от этого наглеца исходит какой-то невероятный животный магнетизм. Почувствовав его прикосновение, ей сразу захотелось, чтобы он не останавливался… но Антон уже не обращал на неё внимания, полностью поглощенный своей гитарой.
«Надо охмурить этого нахала!» – тут же пришла ей в голову самоуверенная мысль. Саша, как можно более томно подняла на него глаза, а тот и ухом не повел, продолжая что-то увлеченно объяснять Гоше.
– Смотри, какой у меня Ibanez! Такое вытворяет…
Как же ей тут же захотелось почувствовать, что же вытворяет его Ibanez… даже в глазах поплыло.
На выходных «Железные дровосеки» играли вместе с Антоновой «Пираньей» в одной солянке. Саша старалась как могла и оделась и на сцене двигалась, как будто он на неё смотрел и порой казалось, что Антон на самом деле на неё смотрит!
А потом за сценой, в гримерке она решила к нему подойти, «привет» сказать, между прочим. Надеялась, может он ей скажет: «Ну, ты сегодня реально отожгла, просто секси-пекси!».
В гримерке было настолько накурено, что едва можно было разглядеть лица. Антон сидел в обнимку с какой-то девахой, но Саша все же решила от своего плана не отступать, да и в сигаретном дыму не особо было видно, как она покраснела.
– Ну привет! Когда на сцену или отыграли уже? – Саша попыталась быть как можно более естественной.
– А ты кто? – искренне удивился Антон.
Саша хотела слегка сощуриться и непринужденно бросить: «Ну и память у тебя! Я же Саша из «Железных дровосеков!» Но увидев, что у Антона на коленях расселась эффектная деваха, говорить сразу расхотелось. С такими ногами, сиськами, волосами густыми чуть не до попы, карими раскосыми глазами – кого хочешь с ума сведет. С ней тягаться – как до неба допрыгнуть. И на кого Антон посмотрит с такой чувихой под боком? Саша криво ухмыльнулась, достала сигарету, и пошла искать Гошу.
А следующие несколько дней, как будто назло, Антон то и дело рядом оказывался. Узнавать её начал, даже имя запомнил, но легче от этого не становилось. Всё равно Саша для него оставалась просто девчонкой на бэках, считай, пустым местом. Как она ни старалась – одевала короткие платья, пушап у подруги выпросила, чтобы фальшивыми сиськами его завлечь, Антон – ноль эмоций.
Так началась её двойная жизнь, голову разрывал на части – спала с одним, любила другого. Гораздо проще, когда любви не было. А тут никуда не денешься. Однажды, сидела она дома у Светки – и жаловалась на жизнь. Говорила, как влюбилась без памяти, а парень даже не смотрит. Светка достала папиного самогона – выпили по рюмочке. После самогона Сашу совсем развезло, из глаз покатились слезы, а с губ сами собой слетали слова о конченной жизни, разбитом сердце и беспросветном будущем.
Светка долго молчала, хмурилась и вдруг на полном серьезе брякнула:
– Если ты и вправду по уши втюрилась, моя мама тебе помочь может. Только её надо очень попросить… – она сделала таинственное лицо.
– То есть, может помочь? Она что, гипнотизер?
– Ну, в каком-то смысле да… Ты не думай, что я спятила…
Светка снизила тон до шепота и начала говорить такие вещи, что у Саши отвисла челюсть, она моментально протрезвела и слегка испугалась. Было отчего.
– Помнишь до меня в восьмом классе Вовка докапывался, а потом его старшеклассники после уроков избили, и он в больницу загремел на полгода? А Наташка из параллельного, которая мне козни разные строила – помнишь, как на химии у неё в руках пузырек с кислотой взорвался? А соседи с собакой злющей к нам переехали – помнишь, она меня раз чуть не покусала? А на следующий день отравы на улице наелась и сдохла…
– Ну, помню и что? Совпадения…
– Конечно, совпадения, – состроила Светка выражение снисходительного превосходства и выдержав театральную паузу, значительно добавила, – я просто маму попросила, она много чего может…
– Что значит, попросила? – с сомнением сморщила носик Саша, – Она что, колдунья?
– Вроде того, – загадочно хмыкнула Света.
– Настоящая? – вытаращилась на подругу Саша.
– Была б настоящая, мы бы во дворце давно жили… умеет кое-какие проблемы решать… Кого надо отвадить, кого надо приворожить…
В голове тут же вспыхнула спасительная мысль: «Вот она судьба!» Она почувствовала, как по коже пробежал холодок: «А может и правда поможет?»
Саша снова разлила водку по рюмкам, произнесла дурацко-банальный тост за любовь, опрокинула обжигающую жидкость и пока не прошла храбрость, спросила:
– Светик, а она мне не поможет? С Антоном? Может, попросишь её…
Саша всегда немного побаивалась Светкину маму, выглядела она странно, как будто из деревни – ходила в цветастых длинных ситцевых платьях, постоянно в платке, даже дома. В этом наряде она больше всего смахивала на бабу с чайника А злющая какая! Чуть что – сразу ругаться.
– Нет уж, сама проси! – замахала на неё руками Светка, как будто не на шутку испугавшись, – тебе же надо!
Мысль о счастливом и волшебном спасении занозой засела в измученной Сашиной голове. Не отпускала ни днем, ни ночью: «Хочу, чтобы он был мой! И какая разница как? Главное – мой!»
Следущим же утром, невыспавшаяся, с красными глазами, но окрыленная безудержной решимостью, она явилась домой к Светке. Дверь как раз открыла её мама.
– Чего тебе? Нету Светы дома! – бросила она, даже не пустив Сашу на порог.
– А я к вам, – смущенно пробормотала Саша.
– Здрасте-приехали, – состроила недовольную гримасу тетя Валя, – от меня-то чего понадобилось?
– Тут такое дело, – замялась Саша.
– Надо чё, говори, голову не морочь! – буркнула тетя Валя. – Некогда мне тут с тобой рассусоливаться!
– Мне тут Света сказала, что вы мне помочь можете…
– Что это дуреха тебе наплела? – сощурилась та, – дай угадаю, в красавчика какого втюрилась, а он на тебя и не смотрит?
– Ну да…, – опустила взгляд Саша.
– Тебе с три короба наплели, а ты, дура, поверила? – усмехнулась тетя Валя, – не делаю я ничего! Понятно?
– Ну как же? – у Саши выступили слезы на глазах, – Света бы врать не стала! Может, вы не хотите просто?
– Сказала тебе – нет! – грозно нахмурилась та.
– Ну, пожалуйста! – чуть не закричала Света.
Тетя Валя серьезно на неё посмотрела:
–Ты хоть знаешь, чего просишь?
Саша часто-часто закивала:
– Да, тетя Валя, знаю, конечно! Хочу больше всего на свете! Не сплю, все ночи рыдаю…
Светкина мама смерила её тяжелым взглядом:
– Фото принесла?
– Принесла, – дрожащим голосом пролепетала Саша и торопливо сунула во властно протянутую, показавшуюся ей огромной, ладонь фотографию Антона, там он стоял с басухой наперевес, чуть прищурившись, с легкой ухмылкой на губах, от этого взгляда Саша теряла контроль над собой.
Тетя Валя в руки фото не взяла, из под нахмуренной брови зыркнула, руку убрала и сухо бросила:
– Не твой он! Поняла? Не твой!
Саша почувствовала, как будто её по затылку ударили чем –то невероятно тяжелым. Она вся покрылась холодным потом, скулы неприятно заныли и показалось, что все волоски на теле вздыбились.
– Ну как же так…, – голос ещё больше задрожал и по щекам сами собой покатились слезы. Но внезапно она почувствовала какую-то отчаянную, злую решимость. – Разве ничего сделать нельзя? Ну, хоть что-то, хоть что-то, пожалуйста…, – произнесла она умоляюще, но довольно твердо.
– Ох, не люблю я это, – вздохнула тетя Валя и быстро мотнув головой, показала заходить, а сама быстро зашагала на кухню. Саша вприпрыжку, помчалась за ней.
На кухне ей в нос сразу ударил едкий запах – на плите в огромной кастрюле что-то варилось. «Она что, еду варит? Как такое в рот полезет?» – удивилась Саша, а тетя Валя тем временем пихнула её в плечо:
– Платок есть? – пристально посмотрела она Саше в глаза.
– Есть вроде, – Саша закопошилась в сумке, – вот…
