скачать книгу бесплатно
“Да вот хожу, думаю где официанта взять.”
“Чисто по Брайтону ходишь, ищешь? “ – Ивану стало смешно.
“Да, а что делать? ” – серьезно ответил Александр.
Они поговорили еще минут пять, Александр поднялся на станцию вместе с Иваном, где они поговорили еще минут десять. Иван заплатил, поднялся ни платформу сел на поезд и поехал домой.
Так Иван отработал один день в ресторане. На утро после этого дня Александр попросил Ивана выйти поработать на двух дневном кейтеринге, который будет на проходить Манхеттене. Там будет большая двухдневная строительная конференция в которой будут принимать участие много русскоговорящих израильтян. Завтраки, обеды и ужины будут обслуживать официанты и басбои из хуторка.
Иван пытался сказать нет, но все-таки Александр смог его уговорить.
Иван проработал там два с половиной дня. Поспать ему почти не удавалось в течении этого времени, так как после ужина надо было убирать зал допоздна, а перед завтраком надо было приехать за полтора часа чтобы все подготовить.
Во вторую ночь Иван вообще не смог поспать. Они закончили работу поздно, после чего долго сидели с другими официантами в буфете, потом он около получаса ждал метро и когда приехал посмотрел ютуб на ноутбуке и принял душ, уже нужно было собираться.
Работа была несложная и Ивану было интересно пообщаться с русскими официантами и басбоями, но он решил что больше ни за что не согласиться работать официантом если Александр попросит помочь. Он и так чувствовал себя глупо, потому как у него были дела поважнее. Самого Александра не было так как он работал в ресторане.
Работа закончилась обедом, который они обслуживали на третий день. К этому времени Иван уже чувствовал себя плохо из-за сильного недосыпа последних двух дней. Волнами он то ощущал приступы отчаяния и тревоги то наоборот на него накатывало мечтательное состояние с оттенками приятной ностальгии по прожитым годам. Он присел за стол чтобы разложить по кучкам деньги чтобы раздать их басбоям, пока те подметали зал но вместо этого пятнадцать минут сидел и смотрел в одну точку и вспоминал как в детстве он со своим лучшим другом первый раз залезли на заброшенную стройку.
После того как зал был убран они все вместе спустились на лифте в вестибюль многоэтажного дома и пошли вверх по Бродвейю. Через тридцать минут они зашли в небольшой мексиканский ресторан, заказали по три тако и бутылку водки. Еще две бутылки они принесли с собой. Все они были уставшие но в хорошем настроении, им дали хорошие чаевые, оплата вышла примерно в два раза больше чем за тоже время они бы заработали в Хуторке. И работа на кейтеринге была им намного интереснее работы в ресторане, тем более что это происходило на Манхеттене, где они бывали не так часто.
Они пили, смеялись, ели тако, рассказывали обсуждали прошедшие два рабочих дня, незаметно под стором доливая водку из принесенных бутылок.
Роман сказал что поедет домой потому что ему надо будет завтра работать а до дома ему долго, так как он жил в далекой от Шибсхедбей части Бруклина.
“Пойдем я с тобой выйду, подышу.” – сказал Иван.
Иван спросил, когда они вышли из ресторана :
“Ты же на менеджера учился? Я помню ты рассказывал…”
“Я не уверен что завтра я выйду на работу. У меня телефон сел, запиши мой номер и позвони мне завтра. Или послезавтра. Я знаю одно место, где нужен менеджер. Попробую тебя устроить.”“Да” – ответил Роман.
Роман обрадовался, записал номер Ивана, сказав что обязательно позвонит, после чего он пошел домой.
Иван продолжал стоять на улице, ему хотелось отдохнуть несколько минут от этого застолья. Беседа, которую вели ребята за столом стала слегка недоедать своей банальностью. Все эти тезисы и антитезисы про то как хорошо в Америке и как плохо в Рашке он слышал очень много раз и уже знал их все наизусть.
Он чувствовал что водка достаточно сильно ударила ему в голову, несмотря на то что выпил он всего две рюмки. Он чувствовал себя пьяным из-за недосыпа. Он вообще был очень чувствителен к недостатку сна, и без водки, если у него не получалось спать минимум шесть часов за ночь, то весь следующий день он был полностью неработоспособен и мог думать только о том, где бы прилечь поспать.
Улица сильно изменилась с того момента когда они зашли в ресторан. Наступил вечер, зажглись фонари. Дневная духота сменились приятным прохладным вечерним воздухом. Небо было очень красивого темно-розового цвета. Самого захода солнца и не было видно из-за большого количества зданий но было ясно что через минут тридцать оно зайдет полностью.
Работники доставки, которые выгружали коробки из грузовика и заносили их в магазин перед рестораном уехали. По улицам гуляли молодые парни и девушки в модной выходной одежде.
Иван решил совершить небольшую прогулку, пару кварталов и вернутся обратно. Бар находился в центре Манхэттена, недалеко от Таймс-сквер, на девятой авеню и пятьдесят первой улице.
Он пошел вверх по девятой авеню и пройдя несколько улиц свернул в сторону восьмой авеню.
Каждый летний вечер в этой части Манхеттена напоминал вечер на набережной улице какого-нибудь курортного города. Огромное количество кафе и ресторанов на каждой улице, многие из которых имели уличные столики, были полностью заполнены.
По улицам ходило большое количество туристов и по мере приближения к Таймс-Сквер их количество увеличивалось.
Восьмая авеню была намного оживленнее чем девятая. Намного больше огней, намного больше шума и людей.
Иван дошел до пешеходного перехода и остановился на светофоре потому что загорелся красный цвет. Буквально через несколько секунд его окружила огромная толпа людей которые тоже ждали светофора. Ему показалось, что кто-то, находящийся за спиной, что-то ему говорит. Он обернулся чтобы посмотреть кто это был. Там стоял взрослый американец, лет шестидесяти, загорелый в стильной пляжной рубашке с зализанной прической и что-то говорил. После того как Иван повернулся этот мужчина посмотрел в ему в глаза, продолжая говорить. Иван попробовал вслушаться в то что говорит мужчина, но несмотря на то что очень хорошо слышал его голос не мог понять ни одного слова. Потом мужчина повернул голову и посмотрел на женщину стоящую рядом, при этом продолжая говорить. Иван понял что все это время мужчина что-то рассказывал ей. Видимо это была его жена.
Иван понял, что находится в слегка измененном состоянии сознания похожему на медитативный транс. Такое случалось с ним каждый раз после бессонной ночи. Он вспомнил что за всю свою жизнь он всего несколько раз имел полностью бессонные ночи и каждый раз это происходило с ним именно только когда он работал официантом на кейтеринге.
“Да, как в старые добрые времена.” – подумал Иван.
И в его голове возникло огромное количество образов связанными с этим состоянием. Дело в том что в тот период своей жизни, когда работал в ресторане он был погружен в изучение разных духовных и практик. Одной из которых было прекращение внутреннего диалога, цель которой как он понимал, было временное прекращение диалога который постоянно человек ведет сам с собой. Вернее даже не прекращение, потому что диалог продолжается в любом случае а как бы перенесение внимание с этого диалога на окружающий мир. Один мастер приводил такой пример : если представить кинотеатр, то человек, который сидит в зале и смотрит на экран это человек в обычном состоянии, человек погруженный во внутренний диалог. Цель практики была выйти из кинотеатра и пойти погулять, тем самым открыть для себя удивительный мир находящийся вне его стен. При этом кино, то есть внутренний диалог все равно продолжает идти, независимо от того, смотрим мы его или нет. Просто внимание переносится на окружающий мир. В своей повседневной жизни человек испытывает такое состояние по многу раз в день. Цель практики была осознать себя в этом состоянии и как можно дольше удерживать это осознание. Лучше всего у Ивана получалось это делать как раз после долгого отсутствия сна. Поэтому он очень радовался подобным состояниям в те далекие времена, стараясь удержать их как можно дольше, что бы как можно лучше изучить их.
“Сколько времени потратил на эту чушь, лучше бы занялся делом. Слава богу, что забросил все это.”
Он перешел дорогу и пройдя несколько шагов опять оказался на узкой темной улице, которая вела на следующее авеню.
Огромное количество воспоминаний того периода жизни в виде очень ярких образов продолжали всплывать в его сознании. Каждое из таких воспоминаний представлялось картиной нарисованной в своем неповторимом стиле, висящей в очень длинном и узком зале галерее который уходил далеко-далеко за горизонт. Это был очень темный зал, он напоминал ту узкую и темную улицу по которой шел Иван в данный момент, каждая картина находящаяся в нем была подсвечена тусклым фонарем. А сам Иван прогуливается по этому залу и бросает быстрые взгляды на эти картины-воспоминания. Вот одна картина, где он сидит в темной маленькой комнате самого дешевого общежития на Брайтоне, в которой из мебели только маленький матрац, и смотрит на ярком мониторе ноутбука лекции про то как силой мысли можно менять реальность. Другая картина, на которой он в красной майке басбоя, поздно ночью подметает ресторан и серьезно думает о том что единственное что может спасти человечество это колонизация космоса и он именно тот кто должен ее организовать.
“Да, эти идеи покорения космоса родились именно тогда.”– подумал Иван.
Еще одна картина на он во время свидания с девушкой из Молдавии прогуливается по ночному пляжу Брайтона, у самой воды. Он испытывает дискомфорт, потому что они идут молча уже несколько минут, а он совершенно не знает что бы сказать для того чтобы продолжить разговор. Работа по четырнадцать часов в день, шесть дней дней в неделю и языковая школа в которую нужно ходить хотя бы несколько раз в неделю перед работой, для того чтобы не забрали студенческую визу, полностью вычерпали из него все силы. Он чувствовал себя полностью оторванным от того что происходит в мире. Единственным на что у него хватало сил было просмотр лекций по философии и эзотерике. Которое еще больше отрывали его от окружающего мира и замыкали в самом себе. Девушка тоже была не в самом лучшем расположении духа. Она работала в ресторане быстрого питания на набережной. Иван встретил ее сразу же после того как она закончила работу. Вид у нее был уставший и она сразу призналась, что конечно пойдет прогуляется с ним потому что обещала, но чувствует себя она не очень хорошо, ей хочется принять душ после десятичасового рабочего дня и сил говорить по-русски у нее нет, он не был для нее родным языком.
Или еще одна маленькая картина на которой изображен он, стоящий на улице перед входом в прачечную, и ждущий когда досушатся его вещи. Теплый приятный вечер, несмотря на то что уже уже середина осени. Часов семь вечера. Он проснулся пару часов назад, после чего сразу же пошел в прачечную. Ему грустно из-за осознания того что единственный выходной, ожиданием которого он жил всю неделю, уже почти подошел к концу даже не успев начаться. Завтра нужно будет опять ехать в школу рано утром, после чего идти на работу, которая будет выжимать из него жизненные силы до самой ночи.
“И как я только выдержал все это? Даже и не чувствую себя так уж сильно психически травмированным. Разве что привычка работать двадцать четыре часа в сутки, кроме кроме времени на сон осталась. И нужно теперь перебарывать себя чтобы взять отдых. Сейчас бы я этого не выдержал бы, но тогда я моложе был. Да и видимо духовные практики были моей психической защитой. Вся эта эзотерика учила сомневаться в реальности мира, что я и делал. На свою жизнь, как на кино смотрел, тем и спасался. Да, кстати, хорошая мысль. Как только жизнь стала налаживаться, нужда в этих практиках отпала сама собой.”
Иван дошел до Бродвея, который был еще более оживленным чем восьмая авеню. Улица была полностью залита светом фонарей и рекламных щитов и экранов. Этот свет казался Ивану намного ярче чем обычно. Он посмотрел направо и увидел что в нескольких кварталах от него улица вообще была одним огромным пятном яркого белого света. Это был Таймс-сквер. Повернув в его сторону Иван прошел несколько шагов, но потом повернулся и пошел в обратном направлении.
“Нет, там слишком ярко. Пойду лучше наверх. Пройду еще пару улиц и потом обратно в ресторан.” – подумал Иван.
Шум, огромный поток людей и большое количество света еще сильнее усиливали его измененное состояние сознания. Но теперь это состояние стало приобретать намного более приятные оттенки. Этому способствовала принятая праздничная атмосфера царившая на Бродвее. Вокруг было много туристов они были одеты в пляжные рубашки и платья, многие были слегка пьяны.
Он ощутил очень приятную легкость в теле, казалось что оно идет само собой и не нужно делать никаких усилий для этого. Нужно было только подумать и тело само шло куда нужно.
Он шел и с интересом рассматривая все вокруг. В период жизни в Нью-Йорке он часто гулял по Манхеттену, смотрел на людей и на здания, и думал о жизни.
“Да, атмосфера Манхэттена уникальная. Такого в Америке нигде больше нету. Все намного живее и элегантнее.”
Иван обратил внимание на проходящего мимо афро-американца спортивного телосложения, который был одет в обтягивающую футболку. На его шее висела толстая золотая цепь. Выглядел он нереально, как будто нарисованный или прямо взят из голливудского фильма. Его гладкая, темно-коричневая, вспотевшая кожа блестела намного сильнее чем его золотая цепь. Иван почувствовал что он сам тоже полностью вспотел. На улице было все еще жарко, несмотря на легкие периодические порывы приятного прохладного ветра.
Рассматривая улицу он обратил внимание на большое количество огромных рекламных щитов. Они были прикреплены к стенам домов или стояли на крышах. Каждый из них был подсвечен большим количеством ярких ламп, или сам был большим экраном. Он опять представил себя идущим по галереи.
Но в этот раз он шел уже по другому залу этой же галереи. Даже не галлереи а огромного музея. Зал был очень широкий и длинный с высокой стеклянной крышей. Он был выполнен в классическом стиле из белого мрамора. И картины были тоже огромные, похожие на рекламные щиты. В этот раз он не был единственным человеком в зале, вокруг было много людей, главным образом туристов с фотоаппаратами висящими на шее. Они с интересом разглядывали эти огромные картины и фотографировали их. Зал был залит приятным дневным белым светом.
Висевшие здесь картины изображали сцены из более светлого периода эмигрантской жизни Ивана. С момента когда он переехал в Калифорнию и начал работать над своим стартапом. Картина, на которой он покупает машину, другая на которой он снимает квартиру. Потом картина на которой он работает за компьютером до поздней ночи. Потом картина, даже не картина а просто распечатанный на большом полотне скриншот на котором аналитика сервера показывает сто тысяч и двадцать пять скачивание его приложения. Потом картина на которой инвестор выписывает ему чек на сто тысяч. Потом много картин , на которых он снимает офис, нанимает на работу людей, увольняет, дает интервью местной газете. Завершает этот цикл картина где он подписывает договор на продажу компании. Потом начинается новая серия, состоящая из космических сюжетов и сцены его размышлений о постройке космического корабля.
Он проходит мимо этих картин не очень в них вглядываясь. Они не очень интересны, так как все это произошло недавно.
Его состояние постепенно переходило эйфорию. Он ощутил прилив сил и сильных позитивных эмоций от осознания того что начинается самый интересный и продуктивный период в его жизни. Все то о чем он мечтал начинает сбываться.
Продолжая представлять себя идущим по залу, он стал замечать что картины по мере его движения становятся все более интересными и живыми, к тому же сюжеты изображенные на картинах становились все ближе к друг другу по времени. Они уже описывали не события которые происходили раз в полгода, а каждый отдельный день. Он практически дошел до текущего момента его жизни. Уже проходит мимо картины на которой он сидит в аэропорту и ждет самолета в Нью-Йорк.
“Что будет дальше ? Когда я дойду до сегодня? Ничего, места в музее еще много, даже конца не видно, зал уходит за горизонт. Просто живя буду дальше рисовать картины. Одно знаю точно, что они будут, светлые и радостные. И даже, наверно, героические и эпические. Депрессивных и мрачных я нарисовал достаточно за первые годы эмиграции.”
Вдруг, абсолютно внезапно он наткнулся на картину которая выбивалась из общего ряда. Она была намного меньшего размера по сравнению с висящими рядом картинами, висела неровно и была выполнена в неприятных серо-коричневых тонах. На ней был изображен он, работающий в ресторане. В отличие от всех предыдущих картин ее сюжет не казался настоящим, а был скорее сюрреальным.
“Если бы биограф откопал факт того что я в это время работал в ресторане, мне кажется он этого не смог бы это объяснить. Долго бы ломал себе голову, зачем я это сделал… А зачем я это сделал? Может что бы с Женей опять встретиться. Но это глупость было бы куда эффективнее, если бы я просто пришел к нему и предложил работу. После того, как я там поработал, предложить работу я ему точно не смогу. Что он подумает? Что я ненормальный. Устроился работать в ресторан, будучи миллионером. Такое может сделать только ненормальный человек. Глупость. Есть еще во мне какое-то дурацкое отрицалово, подростковая борьба с системой.”
Он прошел еще несколько кварталов, полностью растворившись в окружающем мире. Внутренний диалог на время прекратился и он просто созерцал мир вокруг себя, сливаясь, и становясь единым целым со всем, что видел, с людьми, машинами, зданиями.
Мысли в его голове опять появились только когда он дошел до Коламбус Серкл.
Он обратил внимание что большинство людей здесь уже не были туристами. Мимо прошел высокий афроамериканец в строгом темно-синем костюме, с деловым видом. Потом мимо прошла молодая девушка азиатской внешности, в юбке, высоких белых носках и с скрипичным футляром на спине.
Иван вспомнил, что сам одет в черные строгие брюки и белую рубашку и тоже выглядит по-деловому.
Посмотрев на противоположную сторону дороги, он увидел большую металлическую статую в виде глобуса. Он вспомнил, что здесь находится вход в центральный парк, после чего пошел в его направлении.
Перейдя дорогу в нескольких местах, он оказался на маленькой площади перед входом в парк. В её центре сидел мужчина и играл на барабанах, окруженный толпой.
Иван обратил внимание на то что в стороне парка было намного меньше света. По сравнению с Бродвеем это было просто одно большое темное пятно. В небе над парком можно было даже разглядеть последние багровые полосы заката.
“Закат – трещина между мирами.” – Ивану вспомнилась эта фраза которую он читал, или слышал где-то давно. ”В это время проще проскользнуть между мирами. Во время когда система меняет состояние, проще перейти на другую сторону. Проще преодолеть все ограничения, связанные с существованием этой системы, так как она, эта система, работает не в полную мощность. У нее не хватает ресурсов на контроль за безопасностью.” – ему вспомнились слова какого-то мастера.
“Да, хоть я и пробавился естествознанием и научным атеизмом, хоть и завязал с со всей этой эзотерикой, но мир от этого не перестал быть загадочным и необъяснимым чудом. Нет, мой странный поступок, с этой работой в ресторане не бунт против системы. Это скорее носит характер духовной практики. Действие направленное на преодоление собственной ограниченности. У Кастанеды был сюжет, в котором Дон Хуан специально, по собственной воле устроился работать на плантацию практически на рабских условиях. Мой поступок был чем-то из этой же серии.”
Оказавшись в парке он сразу же ощутил приятную прохладу. Здесь еще было много людей и по мере того как он удалялся от входа людей становилось все меньше и меньше. Количество света и шума также уменьшалось.
Он гулял, не задумываясь о том куда держит путь, а просто шел, туда куда вела дорожка, случайно выбирая направление, в тех случаях когда натыкался на развилку.
Через минут двадцать он внезапно понял, что идет по маленькой узкои тропинке между деревьями в полной темноте. Он подумал что если посмотрит назад, в сторону Мидлтауна, то увидит свет исходящий от небоскребов, но решил не делать этого. Ему нравилась такое радикальное изменение окружающего мира.
Он продолжал идти вперед, наслаждаясь темнотой.
Через минут десять он начал чувствовать усталость и решил, что пора бы возвращаться назад в ресторан, попрощаться с ребятами, если те еще не ушли, потом сесть на метро и ехать домой спать. Обернувшись назад, он ожидал увидеть огни небоскребов, но их не было. После этого он остановился и начал внимательно смотреть по сторонам, стараясь разглядеть хотя бы один маленький источник света, для того, чтобы сориентироваться в какую сторону идти. Но и это было безуспешно. Удивительно, но даже звезд и луны не небе не было видно. Не было видно вообще ничего. Единственное что он мог видеть это большую черную пустоту, которая даже не имела оттенков. В ней невозможно было, отличить, даже примерно, ни тропинку ни силуэты деревьев, ни небо. Ему показалось, что он ослеп.
Он безуспешно попробовал достать и включить телефон, заранее зная, что это бессмысленно, что тот разряжен.
Подумав о том, что можно идти на звук он начал внимательно вслушиваться в темноту, но очень удивился, поняв, что он находится в абсолютной тишине. Не было слышно ни шума города, ни даже шума деревьев.
“Куда я забрел? Как такое может быть что ничего не видно и не слышно, если я нахожусь в самом центре Манхэттена, хоть и в парке? Как будто я попал какое-то другое измерение. Какой-то пространственно-временной парадокс.”
Он начал медленно и очень аккуратно идти в том же направлении в котором шел до этого.
“Вообще-то в верхней части парка есть очень дикие места. И шум города там меньше. Но до туда идти час, а то и два. А я иду всего минут двадцать, хотя кто знает, может больше. А что если сейчас вообще поздняя ночь и города не слышно потому что он спит? Может быть, хотя вряд ли.”
Он шел еще минут пятнадцать в полной темноте, часто спотыкаясь и натыкаясь на деревья. Каждый раз, когда он чувствовал что идет по высокой траве, кустам или по большим веткам, он понимал что сошел с тропинки и старался на вернутся на нее, ногами нащупывая землю.
Наконец, перед его глазами появился маленький но яркий белый огонек, которому Иван очень обрадовался и сразу же пошел в его сторону.
“Вот она, моя путеводная звезда.” – Подумал он.
Для того что бы идти на этот огонек ему пришлось сойти с тропинки. Он шел между деревьев, застревая в кустах.
После пяти минут ходьбы он так и не мог разглядеть ничего кроме этого огонька.
“На Тайм-сквере все залито светом, одно большое световое пятно, так что и не различить какой свет от какой лампочки. А этого не нужно для счастья – нужен только один яркии огонек, но твой.” – сразу же после того как ему пришла в голову эта глубокая мысль, он упал с обрыва, высотой метра в три. Он приземлился на ноги, после чего потерял равновесие и упал на локоть. Он не почувствовал боли, но подумал что должно быть испачкал всю нижнюю часть рукава своей белой рубашки.
Он поднес рукав к лицу и с удивлением для себя смог разглядеть пятна. После этого он осмотрелся по сторонам и понял что здесь было намного светлее. Можно было разглядеть большое поле, окруженное деревьями, в конце которого горел огонек.
Обернувшись назад он увидел, высокий каменный склон, похожий на стену, с которого только что упал.
Продолжив идти в направлении огонька, он пытаясь угадать что за источник света излучает его.
“Может быть это фонарь или какое-нибудь подсобное помещение, перед входом в которое горит лампочка или сигнализация, или может быть человек, который смотрит в яркий экран телефона. Нет, точно не человек, слишком яркий для телефона.” – думал Иван, предвкушая скорую разгадку интересующего его вопроса.
Дойдя до середины поля, он с удивлением для себя обнаружил что огонек сначала раздвоился, а потом вообще превратился в шесть разных огоньков. Ивану стало еще интереснее что это такое.
Подойдя еще ближе, он заметил несколько силуэтов людей, мелькающих на фоне этих огней, а также периодически яркие вспышки фотоаппарата.
“А, устроили пати в централ парке ночью. Молодцы. Неплохо.”
Источники света стали такими яркими, что он уже не мог смотреть на них и поэтому шел в их направлении опустив взгляд на землю. Все оставшееся время, пока он приближался к огням, он видел только зеленую аккуратно подстриженную траву, залитую ярким белым светом.
Подойдя вплотную он увидел много людей. Их было человек двадцать, они стояли окружив эти яркие источники света. Видимо они смотрели на что-то очень интересное, происходившее в центре этого круга. Но на что конкретно Иван разглядеть не мог из-за яркого света.
Он обошел эту толпу так, чтобы свет не бил прямо в глаза, после чего увидел, что эти источники света были небольшими прожекторами закрепленными на штативах. Некоторые из них были прикрыты черными зонтиками, такими которые используют для фотосессий.
Толпа стояла полукругом, окружая короткий но высокий мостик, под которым был туннель. Мост был облицован грубыми камнями разных размеров. На одной из сторон дороги, которая вела в туннель, была установлена платформа высотой примерно в полметра.
Иван подумал сначала что здесь снимают кино, но присмотревшись внимательно он увидел девушку модельной внешности, которая стояла на платформе и понял что здесь происходит фотосессия. Потом он заметил и фотографа, стоявшего рядом с платформой. Помимо фотографа около платформы было еще несколько людей, а также черные коробки на колесиках, такие которые используют для перевозки аппаратуры. Среди этих людей он увидел одного очень представительного мужчину средних лет и двух молодых крепких ребят в черных футболках похожих на охранников.
Толпа, стоявшая полукругом, состояла из обычных людей, которые просто случайно также как и Иван проходили мимо и остановились посмотреть что тут происходит.
Он подошел по-ближе к платформе и начал наблюдать за тем как происходит фотосессия.
Девушка была одета в светло бежевое платье с кружевами и длинные перчатки такого же цвета.Она выглядела так, как обычно себе представляют модель: худое тело, правильные черты лица, белая очень гладкая кожа, желтовато-белые волосы и стрижка каре. Правда, она была не очень высокая.
Вся эта сцена : очень привлекательная девушка на фоне грубой каменной облицовки моста и свисающих с него вьющихся растений с цветами, с правильно выставленным светом, напоминала кадр из какого-то очень известного фильма. Девушка была похожа на манекен из магазина одежды, но от этого она казалась еще более привлекательной.
Иван увидел, что есть свободное место еще ближе к сцене и сразу же направился туда.
Он встал очень близко к платформе, метрах в трех.
“Откуда здесь столько людей ? Только что, минут пять назад я шел по совершенно безлюдному темному лесу. Слетелись наверно как мотыльки на свет со всего парка.”
Он продолжил наблюдать за тем как идет фотосессия. Белое спокойное лицо девушки не выражало никаких эмоции, глаза ее были пусты.
Фотограф сказал что-то девушке и она слегка повернула голову, приложила руку к задней части головы, после чего облокотилась на каменную стену моста. Опять стали слышны щелчки фотоаппарата.
