скачать книгу бесплатно
Марин с неудовольствием взглянул на него.
– Эх! Если бы ты не был отцом моего подкидыша, за такие слова я так бы врезал тебе… – зло бросил Марин, не приняв шутки Гонтаря, и в сердцах сплюнул за борт. – Хотя, что с тебя, сухопутного, взять. Знаешь ли ты, что за этот кинжал любой разбойник отвалит такую долю добычи, что можно неделю с компанией из десяти гуляк кутить в кабаке, и им ещё на опохмел останется?!
– Прости! Я не хотел обидеть тебя, – примирительно сказал Гонтарь. – Я искал тебя. Увидел озабоченное твоё лицо и решил шуткой отвлечь от дум. Но шутка не удалась.
– Ладно! Извинение принято, – буркнул Марин. – Впредь с людьми моей – хоть и бывшей профессии— больше так не шути. Зачем искал?
– Хотел спросить, не пора ли подумать о еде? До берега, наверное, ещё далеко, а подкрепиться хочется. Ты хочешь есть?
Марин тоже проголодался, но за разглядыванием подарка магов и воспоминаниями на время позабыл о голоде. Упоминание о еде вызвало в пустом его желудке спазм, и он воскликнул:
– Ха! Вот тебе и маги! Подарков надарили, а еду в дорогу дать забыли. Сейчас что-нибудь придумаем, – посмотрел по сторонам в поисках какой-нибудь рыбачьей снасти, но ничего поблизости не увидел. Вложил кинжал в ножны и, вставая с места, добавил. – Оставайся здесь, а я поброжу по судну. Может, найду что-нибудь подходящее для ловли рыбы или хотя бы из чего можно сделать удочку.
Гонтарь в ожидании Марина решил подремать. Сел на палубу, опёрся спиной на бухту канатов, широко зевнул и закрыл глаза. Но вскоре раздался рядом с ним недовольный голос Марина:
– До чего непрактичный народ эти маги! Я облазил весь корабль, но ничего путного не нашёл.
Гонтарь открыл глаза.
Марин опустился рядом с ним.
– Интересно, маги вообще едят что-нибудь? А если едят, то где берут разнообразные продукты, которыми кормили нас на острове, и на чём их готовят? – задал Марин вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь, приподнял бровь и пристально посмотрел на стоящего спиной к ним Медяна. Медян почувствовал на себе очередной его взгляд и усмехнулся. Подавив улыбку, с серьёзным лицом он повернулся к людям и, как ни в чём ни бывало, спросил:
– Наверное, вы проголодались и хотите немного поесть?
– Хотите?! Немного поесть?! – передразнил его Марин и шутливо прорычал:
– Да я так голоден, что могу слопать всех обитателей моря сырыми и без соли!
– Ну, не всех, а хотя бы одного из них, и желательно покрупнее, – стараясь быть более скромным в запросах, сказал Гонтарь.
– О, простите, пожалуйста! – раздался за их спинами голос Элса, до того сидевшего на марсовой площадке и высматривавшего в неоглядной морской дали какие-нибудь признаки берега. Не пользуясь верёвочными лестничными перекладинами, он соскользнул вниз по свисавшему до самой палубы канату. – Это моя вина. Я увлёкся разглядыванием приближающейся земли и совсем позабыл о своих обязанностях.
Мужчины бросились к борту в надежде увидеть долгожданный берег, но Элс остановил их.
– Я видел далеко впереди землю, но это был остров. Корабль не подойдёт к нему, и потому я немедленно исправлю свою оплошность и с помощью Медяна накормлю нас вкусным обедом. С этими словами Элс подошёл к борту и, что-то шепча, протянул руки ладонями вниз. На каждый взмах его кисти из морской глубины выскакивали большие серебристые рыбы и мягко шлёпались на палубу возле ног необычного рыбака. Когда рыб набралось достаточное количество, Элс скрестил руки, и небольшая черепаха звонко плюхнулась поверх рыб.
Марин и Гонтарь с открытыми от удивления ртами смотрели на такую рыбалку.
– Здорово! – восторженно произнёс Гонтарь.
– Теперь понятно, почему я не нашёл на корабле рыбачьих снастей. Магам они ни к чему, – в изумлении развёл руками Марин.
Медян расстелил на рундуке с инструментами чистый кусок парусины и обратился к мужчинам:
– Разрешите и мне удивить вас.
– Валяй! Удивляй! – разрешил Марин.
Медян хитро подмигнул Элсу и с помощью магии стал поднимать рыбин вверх. Рыбы, сверкая в лучах солнца чешуёй, переворачиваясь в воздухе, покрывались золотистой корочкой и плавно опускались на импровизированную скатерть. Когда зажарены были все рыбы, подошла очередь черепахи.
Гонтарь метнулся к Медяну:
– Пожалуйста, не жарь черепашку! Оставьте её в живых!
В глазах Медяна застыл вопрос.
Гонтарь просительно посмотрел на сына и попросил:
– В нашем городе черепахи – большая редкость. Только очень богатые люди могут позволить себе держать их в своём доме. Разрешите, я привезу живую черепаху в подарок моим детям и жене.
Возникло неловкое молчание. Гонтарь понял, что допустил непростительную для себя оплошность, отделив найденного с таким трудом первенца от двух других своих детей. Лицо его вспыхнуло и, глядя на Элса, дрогнувшим голосом он произнёс:
– Сын, прости! Я хотел сказать – привезти черепаху для твоей матери и младшим твоим брату и сестре.
В глазах Гонтаря блеснули слёзы. Но какое чувство вызвало их? Сожаление? Раскаяние? Досада? На этот вопрос он и сам не смог бы ответить себе.
Элс с жалостью посмотрел на него и мягко сказал:
– Я понимаю, вам, как и мне, после стольких лет разлуки не просто свыкнуться с мыслью, что мы – сын и отец. Учитель сказал, что в своей стране вы не сможете признать меня законным сыном, и будет лучше, если названым моим отцом станет ваш спутник, к обществу которого я должен привыкнуть. Не корите себя за невольно вырвавшуюся фразу. Я не в обиде на вас за эти слова.
Марин ободряюще подмигнул Гонтарю и мечтательно произнёс:
– Когда приплывём в Верланию, мы с Элсом купим неподалёку от вас дом и, чтобы ни у кого не возникло подозрения, станем ходить друг к другу в гости. А потом я куплю корабль, обучу Элса искусству мореплавания, и со временем он станет настоящим морским волком. А если Элс пожелает, при таком умении ловить рыбу он сможет стать преуспевающим рыбопромышленником…
– Извините! Я должен предупредить, что никто из обычных людей не должен знать о моих и Элса необычных способностях! – вмешался в разговор Медян. – Поэтому идею о магической рыбалке как способе заработка советую вам оставить.
– И помечтать нельзя! – буркнул Марин. – Раз рыбачить нельзя – не станем заниматься этим промыслом, но морскому делу я Элса обучу – слово бывшего разбойника! – пообещал он.
Над кораблём раздались пронзительные крики чаек. Чайки стремительно падали вниз, выхватывали мелкую рыбёшку из воды и отлетали в сторону.
Мужчины бросились к борту. Элс вскарабкался по вантам на марсовую площадку и радостно закричал:
– Земля! Я вижу берег земли и парусники на воде!
Корабль быстро приближался к конечной цели пути, и вскоре стоящие у борта мужчины смогли отчетливо всё разглядеть.
– Похоже, это морской пригород столицы Верлании! – неуверенно произнёс Марин. Чтобы лучше рассмотреть очертания городка, он прикрыл глаза рукой от слепящего солнца и через минуту обрадовано воскликнул:
– Конечно – это Лонион! Прибрежную его крепость на скалистом мысу у входа в порт невозможно спутать ни с какой другой портовой крепостью.
Вздох радости вырвался из груди Гонтаря.
– Наконец-то я скоро буду дома! – прошептал он, и его глаза увлажнились.
«Что готовит мне эта земля?» – подумал каждый, вглядываясь в очертания Лониона, в порту которого предстояло им швартоваться.
– О! – воскликнул Марин, хлопнув себя по лбу. – Позабыл сказать, что Элсу нужно придумать другое имя, каким мы станем называть его на берегу. Его магическое имя будет резать слух обывателя.
– Какое имя дала при рождении мне мать? – спросил Элс Гонтаря.
– Мирдан, – ответил Гонтарь и перевёл взгляд на Медяна. – Нам всем придётся обращаться друг к другу по именам, заводить новые знакомства и вести дела. Как вам хочется, чтобы мы вас называли?
– Можете называть меня, как вам будет угодно, чтобы это не резало слух верланцев. Но, размышляя о работе наставника, я уже задумывался об этом. Предлагаю называть меня Юрис, если, конечно, нет возражений.
Возражений не последовало.
– Корабль скоро войдёт в акваторию порта. Команда матросов должна занять свои места, а их всё ещё нет, – заволновался Марин, и тут Элс с марсовой площадки с криком: «Смотрите! Справа по борту дельфины! Они спешат к нам!» соскользнул по канату на палубу.
Марин перекинул через борт верёвочную лестницу, и десять новоявленных, с молодцеватым видом и бравой выправкой матросов скоро стояли навытяжку перед ним.
Юрис довольным голосом велел:
– Капитан Марин! Принимайте прибывших матросов под своё командование и объясните им их действия при швартовке корабля.
Марин придирчиво осмотрел экипировку дельфинов-матросов и, не найдя в ней изъянов, сказал:
– Самое главное, ребята, – не мешайте нам при швартовке и не суетитесь на палубе. А теперь слушайте и запоминайте свои судовые роли.
Пока Марин проводил инструктаж, Мирдан поднял флаг Морелании.
– Как вы назовёте корабль? – спросил Юрис у Марина, когда тот отдал матросам команду «Занять свои места!»
– Об этом я не подумал! Обычные корабли чаще носят женские имена, но наш корабль волшебный, и имя у него должно быть необычное и красивое.
– Давайте назовём корабль «Морская королева»! – предложил Элс.
– Что ж! «Морская королева» – необычно и красиво. С этого момента корабль будет ходить в море под этим именем, – сказал Юрис, и на борту появилось одобренное всеми название.
«Морская королева» красиво, даже величественно вошла в акваторию порта, миновала прибрежную, возвышающуюся на скалистом мысу крепость и направилась к одному из пирсов, где под флажком цвета государственного штандарта Верлании её ждали представители портовых властей. Выстрел пушки с крепостной башни известил горожан о прибытии в порт нового судна. Под восхищённые взгляды находившихся в порту людей корабль ловко притёрся к стенке пирса. Марин с Гонтарем, Элсом и Медяном сбросили на пирс швартовые канаты. Трое парней из местной причальной команды закрепили канаты на кнехтах. Чтобы никто не заподозрил никакой магии, люди под руководством Марина спустили и закрепили паруса. Таможенные формальности были простыми и необременительными. Марин по совету магов назвался купцом и владельцем «Морской королевы», желающим с названым сыном Мирданом и его наставником Юрисом обосноваться в Верлании. Как только он сказал, что заплатит сбор за год вперёд, у представителей местных властей вопросов к прибывшим больше не осталось.
Носильщики наперегонки бросились к богатому кораблю, чтобы с разрешения капитана перенести на берег багаж пассажиров, и столпились вокруг спущенного на пирс трапа. Несколько повозок выстроились в очередь чуть поодаль. Кучеры в ожидании пассажиров незлобиво перебранивались между собой. Вездесущие портовые бездельники, как и прочая праздно шатающаяся публика, вытянув шеи, пытались рассмотреть пассажиров корабля, но каково было их удивление, когда по трапу на пирс спустились только четыре богато одетых человека. Других желающих сойти на берег видно не было. Команда корабля осталась на борту. Разочарованные зеваки, перешептываясь между собой, неохотно разошлись по своим делам. Носильщики и извозчики, недовольно ворча, отправились на другие причалы ожидать прихода иных судов…
В царском дворце до исхода того же дня стало известно, что в порт Лониона пришёл богатый корабль. И это не удивительно, Благоград – большой красивый столичный город Верлании – отстоял от портового городка на расстояние в чуть больше двух часов пешего пути.
Скучающая, давно уже не молодая, но такая же энергичная и деятельная, как пятнадцать лет тому назад, царица попросила супруга устроить во дворце приём для состоятельных пассажиров прибывшего корабля.
Царь, не желая огорчить жену, согласился. Из доноса соглядатая он знал, что среди прибывших иноземцев находится молодой красивый богатый юноша, и решил сделать жене и дочери сюрприз, назначив, к неописуемому их восторгу, после приёма бал. Царица на радостях велела писарям заготовить для знатных верланцев приглашения, а сама занялась подготовкой к предстоящему празднику и обсуждением с портнихами фасонов новых нарядов для себя и дочери.
Гонтарь в сопровождении сына, Марина и Медяна шёл к своему дому. После долгой разлуки с женой и детьми ему хотелось бежать к ним, но приходилось сдерживать шаг, чтобы спутники не заметили его нетерпение. Чем ближе подходил Гонтарь к дому, тем чаще бросал взволнованные взгляды на повзрослевшего первенца. От волнения сердце его болезненно сжалось, и руки непроизвольно начали дрожать.
Медян и Марин шли следом и с любопытством рассматривали городские здания, вывески над магазинчиками и лавочками и встречающихся на пути горожан, среди которых им предстояло некоторое время жить. Элс ничего этого не замечал. Его мысли будоражила предстоящая встреча с родной матерью, которую по роковому для себя стечению обстоятельств он так и не узнал. О брате и сестре он старался не думать.
Гонтарь подождал сына и сказал:
– Вот на этом месте сломалось колесо кареты царицы в день, когда она случайно увезла тебя в винном кувшине из нашего дома.
Эти слова вывели Элса из задумчивости, и он не то воскликнул, не то попросил:
– Значит, где-то рядом моя мать?! Позвольте я попробую найти наш дом.
– Хорошо. Попробуй! – согласился Гонтарь и в волнении отступил назад.
Элс окинул взглядом почти одинаковые, прилепившиеся друг к другу аккуратные домики. При виде одного из них сердце его гулко застучало – на подоконнике вперемешку стояла расписанная яркими красками глиняная утварь. Но не роспись заставила сильнее биться его сердце – в окно на улицу с редкими прохожими с отсутствующим видом глядела миловидная румянощёкая, не старая ещё горожанка. В ожидании покупателя она с равнодушным видом смотрела на проходящих мимо дома горожан, как вдруг встретилась взглядом с юношей, остановившимся в окружении троих нарядно одетых мужчин. Женщина вздрогнула, побледнела, прижала руки к груди и сорвалась с места, и Элс глухим от волнения голосом сказал:
– Вон в том доме я родился. Там моя мать.
В этот момент дверь дома открылась. Женщина остановилась на пороге. Силы покинули её, и она прислонилась к косяку двери. Гонтарь бросился к жене и с тревогой в голосе воскликнул:
– Ликея! Дорогая! Не волнуйся! Я вернулся! Видишь, я живой и здоровый! – взял похолодевшие руки жены в свои ладони и с нежностью заглянул в её побледневшее лицо.
Ликея скользнула взглядом по лицу мужа, остановила взгляд на лице юноши, стоявшего чуть поода, и подалась вперёд. Гонтарь удержал её на месте, обеспокоенно обернулся на своих спутников и, стараясь успокоить разволновавшуюся жену, быстро заговорил:
– Милая, знакомься – это новые мои друзья! Их корабль направлялся в Лонион, и они были так добры, что согласились взять меня с собой… Теперь я дома, рядом с тобой, моя дорогая! – Гонтарь переводил тревожный взгляд с жены на спутников, всем своим видом взывая к их помощи.
Юрис галантно поклонился Ликее и, коверкая на иностранный манер слова, сказал:
– Извините! Ваш супруг так взволнован возвращением домой и встречей с вами, что забыл представить нас. Уважаемая хозяйка дома, разрешите наперёд узнать, как мы должны к вам обращаться?
– Ликея! – еле слышно назвалась горшечница, но Юрис услышал её и учтиво попросил:
– Уважаемая Ликея, разрешите представиться вам самому и представить спутников вашего супруга.
Ликея вежливо улыбнулась.
У Гонтаря отлегло от сердца, и он с благодарностью посмотрел на Медяна.
– Меня зовут Юрис, – сказал Медян и кашлянул, как если бы у него запершило в горле. – Я наставник этого молодого человека. А это – купец из Морелании. Он совершает кругосветное путешествие и наслышан, что на верланских верфях работают лучшие мастера корабельного дела. Купец намерен на некоторое время остановиться в вашем городке и договориться с корабелами о постройке для себя нескольких торговых судов. Для успешной торговли ему нужно много торговых кораблей. Его сын достаточно взрослый, и купец хочет взять сына в своё дело. Ваш супруг сказал, что в Логопуше можно недорого купить хороший дом, где они могли бы при желании остановиться. Купец первое время будет лично наблюдать за закладкой кораблей, но позже приедет его доверенное лицо, чтобы следить за дальнейшей постройкой судов, а купец и его сын отправятся дальше.
Медян сознательно не назвал имена Элса и Марина и их статус по отношению друг к другу, тем самым давая Гонтарю время на раздумье и возможность сделать это самому, но Гонтарь в испуганной растерянности молчал. Он не понимал, что, не сказав жене, что Элс – найденный им их первенец, тем самым отрезает себе путь к признанию.
Со стороны могло показаться, что Ликея внимательно слушает Юриса, но на самом деле она не слышала его слов. Она не сводила ищущего взгляда с лица Элса. Материнское сердце подсказывало Ликее, что этот юноша – пропавший много лет назад её первенец, но она ничем не могла доказать это, полагая, что муж в первую очередь сказал бы ей о найденном сыне.
– Извините, пожалуйста! – слабым голосом попросила она. – Мужа долго не было дома. Я очень переживала за него, а увидев разволновалась. Теперь всё в порядке. Проходите в дом, подкрепитесь и отдохните с дороги. Неподалёку от нас продаётся дом. Муж проводит вас к его владельцу, но независимо от сделки вы всегда будете желанными гостями в нашем доме. Жаль, детей нет дома. Во дворце идут приготовления к празднику, и сын с дочерью ушли собирать цветы для живых гирлянд. Вы можете познакомиться с ними позже. Вы придёте навестить нас или попрощаться перед отъездом? – Ликея взглянула на Элса, и голос её дрогнул.
Марин прижал руку к сердцу и учтиво, коверкая, как и Юрис, слова сказал:
– Спасибо за приглашение, но мы не смеем беспокоить вас в такой день. Укажите приметы продающегося дома. Мы сами отыщем его.
Гонтарь на продолжении их визита не настаивал и молча ждал, когда Ликея объяснит, как найти выставленный на продажу дом.
Элс вместе с мужчинами ушёл.
Гонтарь взял не пришедшую в себя жену под локоть, завёл её в дом, усадил на стул и плотно задёрнул занавески на окне. Ликея безучастно сидела на стуле, мысленно переживая потерю первенца, и, как много лет назад, не могла ничего с этим поделать. Она закрыла лицо руками и от бессилия заплакала. Гонтарь не понял причины горестных слёз жены и погладил в утешение её плечо.
«Странный народ женщины. Ликея давно смирилась с потерей первенца, хотя в душе, наверное, все эти годы надеялась, что я разыщу его. Но я вернулся и сохранил тайну о нём. Наверное, она плачет от радости моего возвращения», – так подумал Гонтарь, не сподобившись узнать о причине слёз у самой Ликеи…
Марин и Элс тем временем оформили покупку скромного дома неподалёку от городской ратуши. Слух о поселившемся в Лонионе богатом иноземном купце со взрослым названым сыном и его наставником быстро распространился среди горожан, и царскому курьеру не составило труда отыскать их дом и вручить приглашение во дворец на бал.
