Новогодняя лавка

Ника Волшебница

Новогодняя лавка

Глава 1

Я оглядела дела рук своих, удовлетворённо улыбаясь: магазин сиял и сверкал. а каждая витрина выглядела так, словно это была ожившая сказочная история.

На одной полке стояли книги, корешки которых переливались разными цветами в свете плавно мигающих новогодних гирлянд, а среди книг – миниатюрные румбоксы с разными сюжетами: тут гостиная, где стоит кресло-качалка и начатое вязание на микроскопическом столике. Там – магический кабинет с волшебным котлом прямо по центру. Дальше – оранжерея, наполненная малюсенькими цветами всех возможных видов.

Другой стеллаж был заполнен разномастными игрушками: и для малышей, и для детворы постарше. Там можно было найти плюшевого осьминога и конструктор на пару тысяч деталей, железную дорогу и набор для плетения украшений, коллекцию головоломок и разноцветные шарики…

Ещё один стеллаж был заполнен канцелярией всех мастей – моя личная любовь и слабость, поэтому я подумала, что красивые ручки, блокноты, карандаши могут стать тёплым подарком для близкого человека.

Ёлочные игрушки, пушистые тапочки, необъятные вязаные шарфы, новогодние гномы и Санта-Клаусы, диковинная посуда и декоративные детали для дома…

Я рассматривала свою лавку с любовью и восторгом, предвкушая то, сколько радости принесут эти вещицы своим будущим хозяевам.

Близилась полночь, а, значит, впереди декабрь – мой любимый месяц: время тайн, загадок, мечтаний и самого удивительного волшебства.

Я вновь – раз, наверное, в тридцатый, вышла прямо в свитере без куртки на улицу и глянула на вывеску. Пока она была тёмная, но совсем скоро заискрится и заиграет всеми цветами радуги, маня покупателей и случайных прохожих. Надпись была совершенно незамысловатая: “Новогодняя лавка”.

А неподалёку от входа стояла чёрная грифельная доска, на которой я как могла аккуратно написала:

Что бы ты ни искал – найдёшь здесь!

Заходи, дорогой друг.

Я была довольна. Справа от входа стоял Щелкунчик из папье-маше ростом со взрослого человека. Он невероятно мне нравился: он был похож на доброго привратника, жизнерадостно встречающего гостей. Я про себя шутя называла его приветником, потому что когда человек подходил к нему, он наступал на скрытую педаль, и щелкунчика открывался рот, где лежала пригоршня орешков в шоколаде, завёрнутых в цветную фольгу.

Вокруг входа аркой высились гигантские мандарины и лимоны размером не меньше воздушного шара, ёлочные игрушки и пушистые мягкие еловые ветви. Я целый месяц создавала этот декор, и каждая деталь грела моё сердце. Стоило сделать шаг под арку – и создавалось впечатление, что вступаешь в сказку. И так оно и было.

За видимой простотой скрывалась невидимая магия, которую мог почувствовать лишь тот, для кого она предназначалась.

Магия витала посюду, обволакивая мою диковинную лавку и маня тех, кто должен был сюда попасть.

Это была моя хитрая задумка: если человек не нуждается в волшебстве, он пройдёт мимо и не заметит даже самую яркую вывеску и самые большие декоративные мандарины.

Если же человеку нужно волшебство, его будет неодолимо тянуть заглянуть в мой магазинчик – и он просто не сможет уйти дальше, не заглянув ко мне.

Внезапно я услышала тоненький голосок у самого уха:

– Скоро полночь! Пора заводить волшебные часы! – это был Лиррик, один из дюжины моих помощников, малюсеньких остроносых гномиков ростом едва ли больше десяти сантиметров, помогающих мне в волшебном магазине.

– Конечно-конечно! – я заспешила внутрь, чтобы завести старинные часы, созданные моим пра-пра-прадедушкой.

Вот уже две сотни лет эти часы весь декабрь собирали в себе превкушение чудес – и в полночь исполняли желания.

Я с трепетом сняла с них лёгкий балдахин и провела пальцами по тёплой древесине. Часы были высокими, почти с меня ростом, рыжевато коричневыми. Большой циферблат обрамляли золотые числа от 1 до 12, а внизу было маленькое окошко, где сияла золотая единичка – первое число.

Под часами располагался большой ящик с тонкой прорезью. Именно в нём и заключалось всё волшебство.

Заводить часы нужно было ровно минуту, поэтому я взялась за большую рукоять, встроенную в правую стенку часов и глянула на свои наручные часы.

23.58 и 50 секунд, 51-52-53-57-58-59… Как только тоненькая стрелочка оказалась вверху, я начала аккуратно раскручивать рукоять. Один-два-три… Ровно двенадцать оборотов за 60 секунд, и часы затикали синхронно с наручными.

Звук их секундной стрелки был дорог моему сердцу с самого детства: ещё малышкой я наблюдала, как мой дедушка заводил часы каждого первого декабря – и пространство начинало наполняться волшебством.

Послушав тихие мягкие щелчки секундной стрелки, я с улыбкой оглянулась: на столе, затаив дыхание, стояли двенадцать гномиков, а над ними, едва трепеща крылышками, порхали двенадцать фей, зачарованно глядя на волшебные часы.

– Ну что, ребят? Сделаем этот декабрь волшебным? – я была не в силах сдерживать счастливую улыбку, предвкушая своё самое любимое время года.

– Сделаем!

– Да!

– Ура! – отозвались мне тоненькие голосочки.

– Ну тогда давайте отдохнём. Кажется, у нас всё готово. И нас ждёт удивительный и очень насыщенный месяц! – с этими словами я толкнула дверь, спрятанную за ширмой, и отправилась в свою небольшую уютную комнатку, чтобы полюбоваться предновогодними снами.

***

Когда Элери, хозяйка новогодней лавки, и её маленькие помощники уснули, в лавке раздался тихий, едва слышный скрип.

Из-под входной двери тонкой дымкой внутрь пробралось нечто тёмное и бесформенное.

Просочившись, нечто собралось в кривоватый шар и поплыло по волшебной лавке, словно оглядывая витрины и недовольно шипя:

– Я вам ус-с-строю! Не будет у вас-с-с никаких чудес-с-с! Этот декабрь дейс-с-ствительно будет ос-с-собенным! Только не для вас-с-с! Ха-ха-ха!

Несколько фонариков на гирляндах замерцали и погасли, а в лавке вдруг стало зябко. Одна из витрин даже покрылась инеем.

Затем тень остановилась напротив часов и недовольно сморщилась: мягко тикающие золотые стрелки были неприятны ей, поскольку от них веяло тёплым волшебством, а тень была Сомнемусом – сущностью, питающейся неверием в чудо. И больше всего на свете Сомнемус хотел, чтобы люди начали сомневаться в том, что новогоднее волшебство возможно – и тогда мир стал был холодным и зябким, как он и любит!

Чуть повисев напротив часов, тень вползла внутрь ящика под ними сквозь щель для записок, и, вернувшись, недовольно зашипела:

– Пус-с-сто! Ну ничего! Это пока! Вс-с-сего одна запис-с-ска, наполненная с-с-сомнением или завис-с-стью – и вс-с-сё пойдёт так, как надо! – С этими словами один малюсенький клочок оторвался от Сомнемуса и нырнул в игрушечную копилку, стоящую неподалёку.

– Этот новый год будет моим! – и тень выплыла из лавки на улицу.