Секретики

скачать книгу бесплатно

И уже десятки мелких прогулочных судёнышек пускаются в путь по морской глади. Проплывают, наполненные ветром, белые паруса.

Высясь на фоне домов, торжественно движутся портальные краны. Они медленно поворачиваются и кивают своими жирафьими головами на длинных шеях. Стотонный «Конь» прицеливается, склоняется и выхватывает из воды белую яхту. Он цепко держит её под брюшко, осторожно, как яичко, проносит по воздуху и опускает на кильблоки.

Не слышимые без приёмника, голоса и звуки заполняют эфир. Несутся, отражаются и перемешиваются радиоволны:

– Майна, Коля! Майна-майна… Хо-оп! Дай поворотик!

Напротив Угольной пристани буксиры вальсируют вокруг большого десантного корабля:

– «Бугель», «Бугель», примите ниточки по корме!

Готовится к выходу в море фрегат и катятся, катятся, усиленные громкой связью команды:

– Баковым – на бак, ютовым – на ют, шкафутовым – на шкафут!

Наступает адмиральский час.

И сразу, – одномоментно! – над городом прокатывается звук выстрела полуденной пушки и басовитый гудок Морского завода. Куранты Матросского клуба пробивают двенадцать раз.

А сам Адмирал, ссутулясь, продолжает вглядываться в синюю полоску моря, виднеющеюся над верхушками деревьев.

И продолжает гомонить и шуметь город, пока солнце не перейдёт на другой его край и не начнёт свой спуск к горизонту.

Дневная суета умолкает. Из баров и кафе на побережье раздаётся музыка. Вечер несёт с собою прохладу и откуда-то с бульвара доносится медь духового оркестра:

Вновь, как прежде, каштаны в цвету,

И опять я вас жду…

И уже красное, уставшее светить за день солнце касается воды самым своим краешком и постепенно погружается в море.

Ночь засовывает город в чёрный мешок, с тысячью маленьких звёздных прорех. Повисает в небе Большой Ковш.

Огни города отражаются в бухте. Белая и красная точки створных маяков указывают кораблям дорогу в гавань.

Звуки города стихают и опадают на воду, будто осенние листья. Их легко подхватывает ночным бризом, и он несёт их прочь – за боны, мимо громады Константиновской батареи, мимо молчаливого Туманного колокола и античных колонн Херсонеса – дальше и дальше в море. И вот они уже минуют сонный Царь-град, устремляются в Проливы и некоторое время скользят по чёрной воде между африканским и европейским берегами, пока ветер не выметет их прочь за Геркулесовы столбы, где их ждёт Океан.

И они впадают в него, приобщаются к необъятному, извечному простору и соединяются с этой бескрайней широтой, в которой когда-нибудь предстоит раствориться и нам.

6. Сумасшедшие на юге

– Дети, – спросила тётя Галя, – а этот сумасшедший не опасный?

Мы придвинулись ближе: намечался интересный разговор.

Тётя Галя недавно переехала в нашу южную провинцию из Ленинграда. Она говорила, что сделала это исключительно из-за климата, а так она, конечно, никогда бы не променяла город Революции на наш. Когда тётя Галя рассказывала о переезде, она возводила очи горе и всем своим видом давала понять на какие жертвы ей пришлось пойти и как многого она лишена теперь.

Мы спрашивали: есть ли в Ленинграде тёплое Чёрное море, такое же как у нас и, получив ответ, недоумевали – о чём тогда жалеть-то?

Знакомых тётя Галя ещё толком не завела и часто останавливалась, чтобы побеседовать с нами, детворой. Нам это нравилось и мы слушали её рассказы или пугали, показывая то пойманного краба, то большую, фиолетовую жужелицу.

– Ну, этот, – продолжала тётя Галя. – С колокольчиком.

А-а-а… Пару раз в неделю в наш «городок» – небольшой райончик из трёхэтажных, стоящих полукольцом, домов – приезжал грузовик. К грузовику была прицеплена бочка с молоком. Водитель дядя Миша оставлял бочку и машину на въезде, а сам обходил дворы. В руке у него был большой колокольчик, чьим звоном он оповещал окрестных хозяек о своём прибытии. Потом дядя Миша надевал белый фартук, садился за бочку, открывал отделение для крана и превращался в продавца.

Тётя Галя раньше не сталкивалась с таким видом торговли, машины не видела и принимала дядю Мишу за городского сумасшедшего, который гуляет на свободе со своей любимой игрушкой.

– Нет, – сказала Натка. – Он не опасный. Просто немного не в себе.

– Это как?

– Ну-у-у… – Натка скосила глаза в сторону – она ещё не умела врать, глядя на человека прямо. – Понимаете… Понимаете, он раньше работал учителем в школе. И вот как-то раз, на первое сентября, дядя Миша нёс на руках одну девочку. Первоклашку. И та звонила в колокольчик.

Мы внимательно слушали что же ещё наплетёт Натка.

– И вдруг он споткнулся и уронил девочку. Та упала и сильно ушиблась, аж кровь потекла. И потеряла сознание. А дядя Миша подумал, что она умерла. И от этого он так переволновался, что сошёл с ума. Теперь он всё время ходит с колокольчиком и звонит в него, словно сегодня первое сентября.

Мы аж задохнулись от такого вранья, но ничего не сказали.

– Вы не волнуйтесь, тётя Галя, – продолжала хитрая Натка. – Если что, скажите ему так: «А у вас бочка укатилась» и он сразу уйдёт.

Тётя Галя смотрела на нас и не знала: верить или нет? На новом месте она уже несколько раз обжигалась. Мы рассказывали истории, которые ей казались невероятными, но на поверку выходили правдой. И наоборот. Но Натка врала очень убедительно, а тётя Галя уже записала дядю Мишу в душевнобольные. Так что…

Так что однажды, когда тётя Галя вышла из-за угла дома и столкнулась с дядей Мишей, она на секундочку опешила, а потом пролепетала:

– А у вас там бочка… укатилась…

Дядя Миша молча, суровым взглядом, смерил замершую тётю Галю, которая была ему по грудь, развернулся и рысцой побежал к своему грузовику.

Мы, не сговариваясь, упали со скамейки, на которой сидели, и немного покатались по траве.

В тот же день, когда мы с эмалированными бидончиками пришли к бочке, дядя Миша, наливая нам молоко, буркнул в усы:

– Она что – сумасшедшая?

– Кто? – невинно закатила глаза Натка.

– Соседка эта ваша. Новая.

– А кто её знает? Она из Ленинграда. Говорит, кроме моря у нас ничего нет. Ни театров там, ни концертов. И крабов боится.

– Концертов? Хм-хм, – дядя Миша сунул нам бидончики, показывая, что разговор окончен.

А потом мы как-то видели, что дядя Миша и тётя Галя стояли во дворе и о чём-то разговаривали. Дядя Миша усмехался в усы, а тётя Галя смеялась и поглядывала на нас.

Дальше – больше: дядя Миша появился во дворе и мы его сначала не узнали без белого фартука. На нём были чёрный костюм и галстук. Смотрелся он по-дурацки. Дядя Миша поднялся в подъезд, а вскоре вышел, ведя под ручку тётю Галю.

– Ой, не могу! – сказала Натка. – Цирк!

Дядя Миша больше не возил молоко. Кто-то из ребят видел его за рулём большого, мощного самосвала. А старый грузовичок водил какой-то молодой парень. Торговать он, наверное, не умел и с ним ездила тётка в халате, которая и садилась за бочку.

А потом, когда с деревьев облетали листья, а мы таскались в школу с портфелями и ранцами, в наш двор въехала белая «Волга». Из машины вышел дядя Миша с друзьями. Появилась тётя Галя. Она, несмотря на погоду, была в белом, подвенечном платье. Дяди Мишины друзья бросали ей под ноги россыпи мелких монет и она ступала по ним, не замечая.