скачать книгу бесплатно
МИССИС ХЕЙР. Сейчас он – кусок гниющего мяса, и нам не заплатят месячной аренды, а что самое ужасное, это место воняет, как выгребная яма.
БЕРК. Если честно, дом этот вонял, как выгребная яма, и до того, как здесь поселился этот старый таракан. Разве что он добавил в букет новые нотки.
ХЕЙР. И что мне теперь делать с телом? Если оставить его здесь, он будет вонять только сильнее, и нам не сдать комнату с трупом.
БЕРК. Может, миссис Хейр поджарит этого джентльмена, добавив немного масла. И с парой луковиц, чтобы прикрыть вонь.
МАКДУГАЛ. Соблазнительная мысль. Чего добру пропадать. Я уже и не помню, когда ела свежее мясо. Забыла, какова говядина на вкус.
МИССИС ХЕЙР. Мы можем предложить его докторам в университет. Они платят за трупы.
БЕРК. Мы можем похоронить его, а потом вырыть.
МИССИС ХЕЙР. Миссис Максвайни, которая убирается в медицинской школе, говорят, что трупы им нужны свежие. Она говорит, что за свежак платят больше.
ХЕЙР. И сколько они платят?
МИССИС ХЕЙР. Она говорит, могут заплатить и шесть фунтов.
ХЕЙР. Шесть фунтов? Они могут заплатить шесть фунтов за вонючий труп такого старика, как Макдональд?
МИССИС ХЕЙР. Так она сказала. Продала свою бабушку одному из докторов, когда та умерла от денатурата, и получила шесть фунтов. Она сказала, что это первые честные деньги, заработанные старой каргой за всю ее жизнь.
МАКДУГАЛ. Ты действительно это сделаешь? Продашь труп старика за деньги?
БЕРК. Почему нет? Тело ему больше не нужно. Он сам говорил, что ни друзей, ни родственников у него нет. Он задолжал деньги. Человек обязан платить по долгам.
МАКДУГАЛ. Ты когда-нибудь платил по долгам? Всегда просто съезжал.
БЕРК. Пожалуйста. Только не в присутствии хозяина заведения.
ХЕЙР. Мы должны избавиться от него так или иначе. Так почему не вернуть деньги, которые он задолжал за аренду. Пусть хоть раз ее отработает. Даже если Максвайни преувеличила цену бабушку из семейной гордости, не вижу я, как мы можем остаться в минусе.
МИССИС ХЕЙР. Как мы его туда доставим? Могут возникнуть подозрения, если мы повезем труп на тачке.
ХЕЙР. Мы можем засунуть его в чайный ящик.
МИССИС ХЕЙР. В чайный ящик?
ХЕЙР. Думаю, он туда влезет. Ты согласен, Берк.
БЕРК. Возможно, если его чуть сложить.
МИССИС ХЕЙР. Не позволю я укладывать покойников в мой чайный ящик.
ХЕЙР. Нужны тебе деньги или нет? Или ты предпочтешь посадить его в саду?
МИССИС ХЕЙР. Никто не будет засовывать этого вонючего старика в чайный ящик моей матери.
ХЕЙР. Так твоя мать им не пользуется. Я вообще не знаю, для чего ей понадобился чайный ящик. В свой жизни она не пила ничего, кроме джина. Черт, жалею, что не додумался засунуть ее туда в тот счастливый день, когда она умерла, подавившись куриной костью.
БЕРК. Мы может засунуть его в мешок и назвать картошкой.
ХЕЙР. Дельная мысль. Пусть станет мешком с картошкой. Берк, если ты поможешь мне отвезти товар, а дам тебе десять процентов от вырученных денег.
БЕРК. Десять процентов? Это почему? Я должен получить, как минимум, половину.
ХЕЙР. Половину ты не получишь. Это мой труп, так? И за аренду он в долгу у меня.
БЕРК. Сорок пять процентов.
ХЕЙР. Двадцать.
МИССИС ХЕЙР. Минуточку. Это мой дом. Я унаследовала его от моего дорогого и до сих пор оплакиваемого первого мужа, несчастного мистера Лога, который слишком много выпил и сломал себе шею, свалившись с лестницы, когда пытался пнуть невидимую кошку.
БЕРК. Дай мне сорок процентов, и ты сможешь дать жене десять из своих шестидесяти.
МИССИС ХЕЙР. Мне полагается половина того, что получит мой муж.
ХЕЙР. Ты берешь десять процентов из тридцати пяти процентов Берка, а я не расквашиваю тебе нос.
МАКДУГАЛ. А как насчет меня? Что получу я?
БЕРК. Тебя ждет от меня большой подарок позже, под одеялом.
МАКДУГАЛ. Да, получала я этот подарок. Не такой он и большой. Не думаю я, что мне это понравится. Это неуважительно. Мы все отправимся в ад.
ХЕЙР. Я думал, ад – то здесь.
БЕРК. Нет, ад – дальше по проулку. Это чистилище.
СВКДГАЛ. Я думаю о худшем аду, чем дальше по проулку.
БЕРК. Я уверен, она говорит о Глазго.
ЭНН (подходит, расстроенная). Ох, Элен, это ужасно. Бедный мистер Макдональд не дышит. Я зашла, чтобы дать ему немного бульона, и крыса жевала его ухо. Я думаю, он умер.
БЕРК. Я очень надеюсь, что он умер. Если нет, нам не дадут за этого грязного старикашку ни пенса, так? (Он, ХЕЙР и МИССИС ХЕЙР смеются. МАКДУГАЛ подавляет желание присоединиться к ним). Часть уха, которую съела крыса, вычтем из доли миссис Хейр.
МИССИС ХЕЙР. Почему из моей доли?
БЕРК. Потому что это твоя крыса. Она живет в твоем доме, так? Ты унаследовала ее от своего до сих пор оплакиваемого мистера Лога.
(БЕРК и ХЕЙР вновь хохочут. МАКДУГАЛ тоже. МИССИС ХЕЙР – нет).
ЭНН. Я не думаю, что это смешно. Я вообще не вижу, что здесь смешного. Бедняга умер.
БЕРК. Не тревожься из-за этого, сладенькая. Если мы не можем смеяться над смертью, над чем еще нам смеяться.
(Теперь смеются все четверо. ЭНН смотрит на них).
МАКГОНИГЛ (идет по улице в меркнущем свете):
Вкус греха, моя любовь,
Вишню напомнил мне.
Похож на Божью кровь,
И я от него в восторге.
Плотью нежной любимой моей
Другие мужчины пируют,
Ну а душа любимой моей
Навеки ушла и ее не вернешь[4 - I had a taste of sin, my love,reminded me of cherry sweets.It tasted like the blood of God.It was the ecstasy complete.My beloved's tender fleshis feasted on by other men.My beloved's wayward soulis lost and won't come back again.].
3
(ФЕРГЮСОН и ДЖОНС в лекционном зале, прибираются после анатомического показа).
ДЖОНС. Какой-то ты сегодня сонный, Вилли. Пока Нокс поражал остальных глубиной своего интеллекта, ты так и норовил ткнуться лицом в разрезанный труп.
ФЕРГЮССОН. Я в полном порядке.
ДЖОНС. Мэри Паттерсон должна относиться к твоей профессии с тем же уважением, с каким ты относишься к ее. Вот что я думаю. Нельзя доводить хирурга до такого состояния, что он засыпает во время работы. Он может порезать себе палец, или того хуже.
ФЕРГЮССОН. Разве Джанет позволяет тебе крепко спать всю ночь?
ДЖОНС. Ах, моя проститутка совсем не такая, как твоя. Джанет знает, когда надо угомониться. Моя проститутка – благоразумная девушка. Твоя Мэри – тигрица. Никак не может насытиться ни своим драгоценным маленьким Вилли, ни его уютной, теплой кроватью.
ФЕРГЮССОН. Не могу обижаться на нее за этой. Своей кровати у нее нет.
ДЖОНС. А потом она захочет выйти за тебя и остепениться. Я, кстати, воспринимаю вас идеальной парой. Кто общается с более широким кругом людей, чем хирург и проститутка? К ней они приходят живыми, а ты их убиваешь. У нее мясо жареное, у тебя – колбаса с ветчиной, а вместе вы делите весь мир. Мне никогда не увидеть лучшей пары. Это я, разумеется, говорю про ее буфера.
ФЕРГЮССОН. Нет у меня ни малейшего желания шутить с тобой насчет мисс Паттерсон.
ДЖОНС (очень доволен собой, находится за спиной ФЕРГЮСОНА, не видит, насколько тот зол). О, теперь это мисс Паттерсон? Так звучит, словно она – тетушка Бетти нашего короля. Позвольте налить вам чашечку чая, мисс Паттерсон? Один кусочек сахара или два? Не будете возражать, если я войду в вашу беседку, мисс Паттерсон. Ох, как в ней приятно, мисс Паттерсон. Она открыта всю ночь?
ФЕРГЮССОН (поворачивается к нему, со скальпелем в руке). МОЖЕТ, ПРЕКРАТИШЬ ЭТУ ГРЯЗНУЮ БОЛТОВНЮ?!
ДЖОНС (чуть встревоженный, продолжает шутить, но пятится). Ты собираешься разрезать меня, как труп, который только что резал он? Меня, невинного молодого парня, недавно приехавшего из деревни, с сосиской в кармане?
ФЕРГЮССОН (осознает, что в руке у него скальпель, кладет). Я знаю, что ты по натуре клоун, Томми, и нет у тебя злого умысла, но сейчас я не расположен все это слушать. Ясно?
ДЖОНС. Конечно. Просто завтра я выдам двойную порцию. (Дружески похлопывает ФЕРГЮСОНА по плечу, продолжает прибираться, но не может и замолчать). Но я не могу не тревожиться, что ты теряешь голову из-за эдинбургской проститутки. Она милая девушка, и очень красивая, я знаю, но в конечном итоге, только без обид, она остается проституткой, так? И у проститутки нет будущего. Сейчас она очаровательна, потому что проститутка она совсем юная, но через год или два она станет старой проституткой, и что ты тогда собираешься с ней делать? Принимай ее, какая она есть, а потом оставь в покое, или ты вселишь в нее ложные надежды, которые в будущем принесут вам обоим много горя. Мне тоже нравится эта девушка, Вилли, но, пожалуйста, не глупи. Тебя ждет блестящая карьера, если ты этого хочешь. Незачем рушить ее до того, как она началась.
ФЕРГЮССОН. Ты умный парень, Том, для валлийца, и я благодарен тебе за твою тревогу, но на самом деле тебя это совершенно не касается, так?
ДЖОНС. Великий человек в курсе, знаешь ли.
ФЕРГЮССОН. Конечно, нет.
ДЖОНС. Я говорю тебе правду, Вилли. Нокс знает. Этот сукин сын знает все. Наблюдает за тем, что творится вокруг, как ястреб, и сплетни интересуют его никак не меньше анатомии. Даже мышь не проскочит мимо него.
ФЕРГЮССОН. Он не знает, а если бы и знал, это неважно. В любом случае, его это тоже не касается.
ДЖОНС. Прекрасно. Вот и скажи ему об этом.
(Появляется ДУРАШКА ДЖЕЙМИ, крупный молодой парень, бедный и не совсем в своем уме. Пока его не замечают).
ФЕРГЮССОН. Это моя жизнь.
ДЖОНС. И если ты намерен загубить ее из-за проститутки, тогда тебя вполне можно назвать высокообразованным молодым идиотом, который должен знать, в силу специфики выбранной профессии, как мимолетны наслаждения плоти. Но я вижу, что ты вновь готов взяться за скальпель, поэтому больше ничего не скажу.
ФЕРГЮССОН (видит ДУРАШКУ ДЖЕЙМИ). Что ты хочешь?
ДЖОНС. Доброе утро, Джейми. Что у тебя? Послание от короля? Он сообщает, что моя одежда выстирана?
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Не следует стирать одежду. Это вредно для здоровья.
Джонс. Тогда ты, как я понимаю, очень здоровый парень.
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Штаны я стираю раз в год, независимо от того, нужно это им или нет, и всегда хочу босиком, потому что не могу найти башмаки, которые не давят на пальцы, и я не болел ни единого дня в жизни, за исключением одно раза, когда съел рыбу, которую нашел в проулке.
ДЖОНС. Джейми, разве Джанет не говорила мне, что кто-то дал тебе башмаки, которые не давят?
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Да. И это очень хорошие башмаки.
ДЖОНС. Тогда почему ты их не носишь?
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Не хочу их запачкать. (Протягивает цветок). Я принес это тебе.
ДЖОНС. Цветок? Ты принес мне цветок. Джейми, не следовало тебе этого делать. А кроме того, должен тебе сказать, что моя рука обещана другой. Джанет Браун – проститутка моих грез. Я собираюсь жениться на ней и перебраться во Францию.
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Цветок не для нее.
ДЖОНС. Так ты принес цветок мистеру Фергюсону? Значит, ты неравнодушен к нему? Мое сердце разбито.
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Для него, чтобы отдать. Красивой женщине.
ДЖОНС. Он про Мэри. Он неравнодушен к Мэри.
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Нет, он. Он к ней неравнодушен.
ФЕРГЮСОН. Святой Боже. Этот идиот рассказывает об этом всем?
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Ты дашь ей цветок, она будет счастлива. Она любит цветы. Крадет их иногда из магазина за углом. Ты дашь ей цветок. И этим понравишься ей.
ФЕРГЮСОН. Почему бы тебе самому не отдать ей цветок?
ДУРАШКА ДЖЕЙМИ. Нет. Это ты собираешься на ней жениться.
