скачать книгу бесплатно
Тварь божия, птичка, привет!
Ему до меня нет и дела,
У него есть дела поважней,
В клюве с жучком улетел он,
В гнездо корм понес воробей.
А я здесь остался со счастьем
Средь зелени тихих полей,
Моё – в созерцанье участье
Уход безвозвратности дней.
А нынче ни облачка в небе,
Прохладой течет ветерок,
На годы забыться так мне бы,
Испив глупого счастья глоток.
Старатель
Говорят, на юг Сибири
Люди едут мыть песок.
А пока ты парень в силе,
Вань, поехать ты бы смог?
Зазывал в артель рабочих
Наш купец, готов рискнуть.
Мы живем уж бедно очень,
Но опасный длинный путь.
Там, на речке, на Амыле,
Говорят, в тайге глухой,
Золотишко люди мыли,
И с богатством шли домой.
Ладно, батя, я готовый
Постараюсь для семьи.
Воротиться, дай нам слово,
Нужда давит, нас пойми.
Верхом, пешком, в телеге
Продвигались на восток,
Степи, горы, топи, реки…
Пропадем, спаси нас Бог!..
Добрались – проходит месяц,
Край земли, медвежий край.
«Будем хату ставить здеся!
Инструмент-ка разбирай!»
Рядом горная речушка,
Сосны, пихты и кедрач.
Бревна тащит на горбушке,
Наш Иван, ого, силач!..
Вот и стал Иван старатель,
Ему латок, лопата и кайло —
Жена и батя, и приятель;
И гнус сосал, и солнце жгло.
Мечтал, найти бы самородок,
Иль россыпь горстью загребать.
Зима и лето – мчались годы…
До нитки спустит всё опять,
Как в кабаке фарта найдет,
Забудет, что его заждались,
Что обещал он наперед,
И пьет потом уж от печали.
Но девку всё-таки сосватал,
Из местных, сущая дикарка,
Он бросил пить, поставил хату,
И баньку топит очень жарко.
Год-два – родит ему сынка,
Еще годочек – девка в доме.
Пусть и крепка еще рука,
Но кашель бьет и кости ломит.
В семь лет сгорел Иван и помер,
Детей – две девки, три сынка,
Кормильца нет – и горе в доме.
Песком златым полна река…
Начать сначала
…да с чистого листа,
пройдя через забвение,
отмыть былого тени,
душа опять чиста?
Не смерти ли портрет?
Фантазией поэт,
Философ иль ученый
за недостатком знаний
себя, других обманет,
а как разоблаченный,
шокирован открытьем —
за жизнью жизнь небытие,
иное состоянье,
без имени, и личной
нет памяти, вторичны
земные достоянья,
«я» в целом раствориться,
дела забудешь, лица,
себя забудешь…. Это —
Фантазия и только.
Дави на газ до полика,
живи на всю катушку,
пока ты в теле бренном,
а жизнь – твоя арена.
Ешь яства иль горбушку,
одетый скромно, с шиком,
иль златоуст, заика,
былое – достоянье,
и каждый миг прожитый,
как ценности храни ты,
и откажись заранее,
чем жил на свете белом.
Ты вечный дух – не тело,
пока ты любишь – вечный,
живой, пока стремишься,
всё дальше, глубже, выше,
пусть век и скоротечный.
Прочерк на бронзе
Автобиографии кто написал страницу
Юным, и стариком в неё же уложится.
Как лаконичен бронзовый квадратик,
Для имени и даты точно место хватит,
Но для судьбы достаточен и прочерк.
Так воображенье питает многоточие,
Смолчал о чем, другие, жди, добавят,
В судьбе, что было, не было, исправят.
Автобиографию кто уложил в страницу,
Пропасть из памяти людей тот не боится.
У кого что болит
Писать стихи не столь потребность, как привычка,
Пусть не беру слова «я не поэт» теперь в кавычки,
А «рифмоплет» и «графоман» слова не оскорбляют,
Увы, потратил сорок лет, так чувствую, что зря я.
Потребность сочинять стихи мучительно без веры,
Уменье без души писать стихи и вовсе что химера,
Как сделка, компромисс, короче, как привычка.
Романтика души, испуганная птичка,
Оставила помет и песни след лиричной:
Какой же ты поэт, ты человек обычный.
Ну, вот и хорошо, что есть определенье,
Я человек обычный, не каждый это ценит.
Я человек, который кокетничает: Скромный.
От страха и обиды тщеславием влекомый,
И восклицает горько с отчаяньем: Пустышка!
Самокритичность безжалостна уж слишком,
Тем самым вымогает сочувствие, короче,
Потребность ли привычка, важней – душа так хочет.
Признание судьбе
Ну, вот теперь яснее узор судьбы я вижу,
Теснее стал я с нею, родней она и ближе.
Прости Судьба ворчанье в минуты черной ночи,
Спасал себя отчаянно, жалел и верил очень.
Мы шли с тобою тесно, иль расходились в ссоре,
Бывало, злился, честно, но примирялся вскоре.
Прости, что долго очень имел к тебе сомненья,
Мол, помогать не хочешь, без совести зазрения.
Теперь, Судьба, я вижу, не зря все испытанья,
Прощен, и я пристыжен, с любовью в назиданье.
С тобою неразлучно росли, учились годы,
Нам вместе и не скучно в удачах и невзгодах.
Судьба, моя подружка, обманщица, капризна,
Что нынче шепчешь в ушко, совет ли укоризну?
Прости меня, как друга, прости за неуменье,
Бывал тобой напуган неясным ощущеньем.
