скачать книгу бесплатно
«Как будто тесто месит», – подумала Ирина, сдерживаясь, чтобы не застонать. Наконец ощупывание было закончено, и врачиха гневно изрекла:
– Хронический панкреатит, говоришь?
– Да, – слабым голосом ответила Ирина. – Вот вчера было обострение.
– Обострение? Часто случаются?
– Да нет.
Врач подозрительно посмотрела на Ирину и нахмурила выщипанные брови.
– А поджелудочная-то спокойная… Говоришь, подташнивает?
Ирина кивнула.
– Так-так, – грозно произнесла врачиха. – А голова не кружится?
– Немного.
– Так-так, – снова сказала врачиха. – Она задумчиво посмотрела на Иринин живот и вдруг спросила: – А беременность не предполагаешь?
Ирина усмехнулась.
– Беременность? Нет, не предполагаю. И предполагать уже не могу. Никогда.
Врачиха отвела взгляд, что говорило о том, что и ей не чужды человеческие чувства.
– Ну, понятненько, – сказала она уже более мягким голосом. – Значит, скоро само пройдет.
– Вы уверены?
– Уверена. Для госпитализации оснований нет. Так что пойдешь в камеру.
Врачиха испытующе посмотрела на Ирину, словно ждала от нее какой-то реакции на последнюю фразу. Не дождалась. Ирина просто кивнула, затем поднялась с кушетки и неторопливо оправила одежду. Она все еще была бледна и слегка покачивалась, словно в любой момент могла потерять сознание.
Врачиха смотрела на нее с тревогой, но предпринимать ничего, похоже, не собиралась.
Приведя в порядок одежду, Ирина глянула на врачиху и сказала:
– Вы мне таблетку не забудьте дать, пожалуйста.
– Дам, конечно. Что ж мне, жалко, что ли.
Врачиха отвернулась, чтобы достать из шкафчика таблетки, и в этот момент ноги Ирины подкосились, и она рухнула на пол, потеряв сознание.
Спустя пять минут врачиха сняла телефонную трубку, набрала нужный номер и сухо произнесла:
– В камеру пока не получится. Да… Потеряла сознание. – Врачиха наморщила нос и резко добавила: – Сначала я должна сама разобраться. Да, это мое решение.
10
– Задержали, говоришь. Так-так…
Старинный друг Турецкого, адвокат, а по совместительству – растениевод, Лимонник расхаживал с распрыскивателем вдоль кадок с растениями и время от времени прыскал каким-то раствором на листья и стебли своих питомцев.
– Что, значит, «так-так»?! – вспылил Александр Борисович, который с момента встречи с оперативниками был не в духе. – Она в следственном изоляторе! Не мне тебе объяснять, что такое следственный изолятор Лефортово.
Лимонник повернулся к Турецкому и поправил пальцем очки.
– Тише, Саша. Тише. Нервы хороши для поэтов, а в нашем деле они – плохой помощник.
Александр Борисович хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул Лимонник. – Ты был в квартире в момент задержания?
– Разумеется!
– Задержание прошло без нарушения процедуры?
– Да какие могут быть нарушения? Пришли, предъявили ордер и забрали.
– А как Ирина? Она вела себя как законопослушный гражданин?
Брови Турецкого вновь сошлись на переносице.
– Так, – жестко проговорил он. – Я пришел к тебе как к приятелю. А ты, вместо того чтобы помочь…
– Саша, – укоризненно проговорил Лимонник, глядя на Турецкого поверх очков.
– Скоро пятьдесят лет как Саша! – отрезал Турецкий.
– Пятьдесят лет – не двадцать. Нужно быть сдержаннее. – Лимонник прыснул жидкостью на листья олеандра и повернулся к Турецкому. – Успокоился? А теперь давай по порядку и со всеми подробностями.
* * *
Комната для свиданий представляла собой прямоугольное помещение в пятнадцать квадратных метров. Из мебели – стол и стулья.
Адвокат Лимонник внимательно вгляделся в бледное, изможденное лицо Ирины и, по всей вероятности, будучи недоволен увиденным, нахмурил брови.
– Показания дала? – спросил он.
– Да, – кивнула Ирина.
– По всей ночи? Когда заснула? Когда проснулась?
– Ну, конечно.
– Гм… – Лимонник нахмурился еще больше. – Это нехорошо.
Ирина пожала плечами и заметила спокойным голосом:
– Я сказала правду. Мне себя не в чем упрекнуть. Вы же знаете, я не умею врать.
Лимонник вздохнул и посмотрел на Ирину с сочувствием, как на человека, впереди у которого много горестей и напастей и помешать которым он не в силах.
– Плохо, – грустно проговорил Лимонник. – Не верят они твоей правде.
– В том-то и дело.
– Да ты подумай сама, как это звучит? Пришел на пятнадцать минут, ушел, легла спать и спала до утра. По-твоему, это достаточно правдоподобно?
Адвокат снова, на этот раз еще более тяжко, вздохнул и сокрушенно покачал головой.
– Пока они тебя держат в изоляторе, это хорошо. То есть плохо. Ты, вообще, как?
– Лучше, – ответила Ирина. – Но… Она запнулась.
– Что «но»? Договаривай.
– Странные какие-то приступы. Не очень похожие на то, что было раньше. Как там Шурик? Он вообще собирается меня отсюда вытаскивать?
– Землю роет, Ира. Ты на его счет не переживай. Он себя угробит, а тебя отсюда вытащит.
– Не надо, чтобы гробил, – устало сказала Ирина. – Надо с умом.
– С умом и делает, – заверил свою подопечную Лимонник. – А ты сейчас другим должна быть занята. Теперь твое основное правило – «не навреди себе». Значит, так, – сказал он, напуская на себя деловой вид и превращаясь из доброго дядюшки в ушлого и хваткого адвоката. – Показания твои мы менять не будем. Просто говори одно и то же. Ясно?
– Ясно, – кивнула Ирина.
– Вот и молодец. Ну, а теперь расскажи мне про тот вечер.
– Что рассказать?
– Все. Что показалось странным, что было нелогичным, кто излишне суетился, кто глаза прятал?
Ирина задумалась. С полминуты она размышляла, восстанавливая в памяти всю картину минувших вечера и ночи – эпизод за эпизодом, потом сказала:
– Сначала вроде все было как всегда… Провела тренинг. Потом пришел Икэда и предложил выпить чаю.
– Зачем? – быстро спросил Лимонник. Ирина пожала плечами:
– Да низачем. Просто так. Видимо, у меня был усталый вид. Поздно ведь уже было. А он как раз освободился. Вот и предложил выпить чашку зеленого чаю. Больше ничего… – Ирина осеклась. – Хотя погоди…
– Что? – спросил, цепко прищуриваясь, Лимонник.
– Рю, – сказала Ирина задумчиво и, увидев недоумение на лице адвоката, поспешно пояснила: – Это сотрудник «Ти Лжей Электронике», менеджер лет двадцати пяти.
– И что с ним?
– Ничего. Просто вел он себя немного странно.
– Так, – сказал Лимонник и записал себе в блокнот. – Значит, Рю. Отлично… А теперь в подробностях: кто такой Рю? Что он сделал странного? В каком отделе работает? И, наконец, как мне его найти?
Ирина потерла пальцами усталые глаза и ответила:
– Рю… Кажется он работал в отделе у Хироси… Во всяком случае, они были вместе на тренинге… А как их найти?.. – Она пожала плечами. – Меня встречал директор по персоналу и провожал в помещение для тренинга, где все уже были готовы к работе.
– Что странного было в его поведении?
– Понимаешь, он вел себя так, будто хотел что-то мне сказать, в чем-то признаться. Но поговорить мы не успели, потому что в конференц-зал вошел Икэда. А у них не принято болтать при начальстве языком…
– У нас тоже, – сказал с усмешкой Лимонник. – Если только это не корпоративная вечеринка, где все напиваются и несут всякую чушь. Это все, что ты можешь вспомнить?
– Все, – кивнула Ирина.
– Не густо. – Лимонник закрыл блокнот и ободряюще подмигнул Ирине. – Но я попытаюсь что-нибудь сделать.
11
Офис русского филиала «Ти Джей Электронике» был тих и печален. На лицах сотрудников читалась скорбь. Досужим разговорам и смеху не осталось места в этот траурный для всех день.
Одиноко пронесся по этажу мелодичный перезвон прибывшего лифта. Двери лифта открылись, и на мраморный пол холла ступила нога высокого худощавого японца. Это был Рю Такахаси.
Под мышкой он держал ноутбук и пластиковую папку с договорами на фирменных бланках «Ти Джей Электронике». Двери лифта мягко и плавно закрылись за спиной у Рю. Он прошел несколько метров и оказался в просторном помещении, где работало около полутора десятков менеджеров.
Рю прошагал мимо стойки ресепшена и покосился на портрет Томоаки Икэды, висевший над головой офис-менеджера Норико и задрапированный белым шелком.
Кивнув Норико, он хотел пройти дальше, однако Норико его окликнула. Рю остановился и вопросительно посмотрел на девушку.
– Рю, ты из переговорной? – спросила Норико, сохраняя на своей смазливой мордашке выражение спокойной скорби.
Рю кивнул:
– Да.
– А почему такой унылый вид? – поинтересовалась Норико, забыв на мгновение о трауре и улыбнувшись. – Клиенты не подписали контракт?
– Подписали, – хмуро ответил Рю. – А в унынии я, потому что у нас траур.
Норико поспешно стерла улыбку с личика и посмотрела на Рю с укором.
– Рю, тебе не стыдно? – негромко и обиженно произнесла она. – О господине Икэда скорбят все. Но работать надо еще лучше. Подписывать контракты, расширять бизнес. Господин Икэда всегда заботился об этом. Рю вдруг вспылил.
– Если тебе не нравится мой вид и мое уныние, можешь на меня не смотреть! – раздраженно произнес он. – И не указывай мне, как себя вести!
Он повернулся и зашагал прочь от ее стойки. Норико была так обескуражена, что даже привстала со стула.
– Рю, что с тобой? – крикнула она вслед. – Ты нервничаешь, как какой-нибудь русский! Постой! Эй, Рю!
