скачать книгу бесплатно
«Цоя. Послушать», – мысленно взяла я на заметку.
– Ладно, мне пора возвращаться в зал, – добавил он после короткой паузы. – А ты необычная девушка. С тобой интересно поговорить. И полезно, наверное. Может, пересечемся как-нибудь в кафе?
Ниточка, на которой висело мое сердце, и так была давно перетянута, а теперь от его слов и вовсе оборвалась. Сердце с зубодробительным грохотом рухнуло прямиком в пятки.
Густая тьма, окутавшая мой разум, едва не заставила меня ответить: «да». Но, к счастью, пока я приходила в себя (а Кирилл терпеливо ждал), в ней забрезжил свет, озаривший таинственно-скорбное Дашино лицо и смеющуюся Аню из одиннадцатого «Б». Словно софиты прошлись по галерее лиц всех девушек, которых я когда-либо видела рядом с Киром. Блондинки, брюнетки, шатенки и рыженькие, казавшиеся мне симпатичными. Глядя на них, я всегда думала: «И что вообще в них общего?» Совершенно не похожие. Но объединяло их одно: недолговечность. Аню всегда сменяла Саша, Сашу – Даша и так далее. Вечный круговорот. Бесконечность, возведенная в квадрат.
«А оно тебе надо? – спросила я себя. – Нет? Так бегом возвращайся к своим уютным домашним тапочкам, милому Интернету и нечастым телефонным звонкам. Ко всему тому, к чему ты привыкла и что составляет твою жизнь. Это хорошо, правильно и стабильно. Это главное».
– Извини, мне это не кажется хорошей идеей, – произнес кто-то моими губами. – К тому же уже скоро конец четверти, мне надо заниматься. – Похоже, отговариваться уроками скоро войдет у меня в привычку.
Интересно, что я придумаю, когда закончу школу и институт?..
Лицо Кирилла окаменело.
– Все понял. Извини, что побеспокоил.
Он ушел. А ко мне подскочила Таня.
– Ну ты и тихушница, Полякова! – закричала она на весь коридор, к счастью, еще безлюдный. – Ты общаешься с Киром! И молчишь! Ну давай, рассказывай, что у вас!
– Ни-че-го, – произнесла я раздельно. – Не было, нет и не будет.
– Аааа… Что-то случилось? У тебя такое лицо…
Мне сейчас было не до подруги, а ее участие раздражало, как нудное гудение комара над ухом, когда думаешь: «Ну кусай же, только дай заснуть».
– Голова заболела. От громкой музыки, – мстительно добавила я, глядя в сторону зала, откуда доносились гитарные переборы, барабанная дробь и мучительно знакомый голос.
– Хочешь, пойдем домой? – предложила Таня.
– Я пойду, а ты оставайся. – Я сделала королевский жест. – Дискотека еще не началась. Уверена, Данила расстроится, если ты не придешь.
Данила Осокин – парень из нашего класса, между ним и Танькой явно завязываются отношения. Правда, медленно. Иногда мне кажется, что причина этого во мне, вернее, в том, что Таня, верная дружбе, ходит со мной из школы и обратно, а к тому же еще тусуется рядом на всех переменках, нехотя создавая из меня естественное препятствие любым отношениям, выходящим за рамки: «Привет, как жизнь».
– Ты считаешь? – Подруга слегка покраснела, тут же переключившись на личное. Ну что же, мы все по натуре эгоисты.
– Говорю же: уверена. Иди, а я домой.
И все же она проводила меня до раздевалки и вырвала обещание, что я приду на дискотеку, если вдруг (ага!) почувствую себя лучше.
Я вернулась домой, сожалея о том, что мама – домохозяйка и по приходе мне придется пережить еще один допрос. Так и случилось.
– Ты почему так рано? – спросила мама, едва я появилась в прихожей.
– Так, надоело, – ответила я, делая вид, что усердно счищаю с ботинок налипший снег.
– И на дискотеку не пошла… Ну разве так можно, горе ты мое! – мама приобняла меня за плечи.
– Все в порядке. Зато не пью и не курю, – ответила я, осторожно высвобождаясь.
Интересно все у мам: если курит и не делает уроки – плохо. Если делает уроки и сидит дома – тоже нехорошо. При таком подходе угодить им совершенно невозможно.
– Есть будешь? – спросила мама, когда я, наконец, сняла ботинки и освободилась от зимней куртки.
– Нет, пока не голодная.
Я прошла в свою комнату и легла на кровать.
На душе было пусто и уныло, как в краеведческом музее, куда нас как-то возили на экскурсию.
Белый потолок из безликих гипсокартонных плит. Веселые оранжевые обои, которые мы выбирали с мамой вместе… четыре стены. Принцесса в башне. Только дело в том, что дракон – я сама. И вряд ли в ближайшее время пожалует рыцарь, желающий меня спасти.
Глава 3
Лабиринты зазеркалья
Весна… Межсезонье… В воздухе витает особенный запах – будоражащий, выводящий из зимней спячки. Наверное, поэтому я тоже ощущаю беспокойство. Уже середина марта, совсем скоро начнутся каникулы, а мне впервые не хочется, чтобы они наступали. Я знаю, что просижу дома, и у меня не будет даже сомнительной возможности ходить в школу и видеть… Ну вот, я опять о Кирилле. А зря. Не понимаю, отчего меня вдруг заклинило? Он вовсе мне не подходит. Более того, вся штука в том, что он вовсе мне не нравится! Я не люблю таких парней, как он! Звезда! Пижон лощеный! Достаточно посмотреть, как он шагает по коридору, как небрежно и милостиво разговаривает с угодливо заглядывающими ему в глаза шакалами. Да-да, именно шакалами, цепенеющими перед авторитетами и ложной славой – ах, подумаешь, певец! Да таких певцов двенадцать на дюжину! Мне он ничуть не симпатичен. К тому же, судя по дневнику Даши, роман между ними возродился, как птица феникс, и идет теперь по нарастающей.
Будем честны: если поставить рядом меня и Дашу, сделать выбор будет несложно. Она симпатичнее меня. У меня слишком обычное, простое лицо. Такие – у каждой второй девчонки. И волосы вечно растрепаны, похожи на паклю. Иногда я вдруг начинаю остро завидовать Дашке. У нее всегда волосок к волоску, накрашена ярко, но умело. Хорошенькая, и фигурка очень даже. Даша об этом знает, поэтому обожает обтягивающие маечки и свитерки, нежные цвета и игривые оборочки. А как она стоит, облокотившись о стол, будто бы небрежно, чуть выгнув спинку, но так, что предстает для всех желающих с самого выгодного ракурса. Не девушка, а настоящий игривый котенок. Но Кир… И надо же было ему опять закрутить с ней! Помню ту сцену в школе. Очевидно, она была из разряда «милые бранятся – только тешатся». Какой же я выглядела тогда идиоткой! И надо же мне было броситься защищать Дашу! До сих пор вспоминаю с содроганием.
Наверное, они вместе очень смеялись надо мной. Он и Даша.
Но зачем думать о плохом? Лучше вспомнить что-нибудь хорошее. Вот, например, про Таньку. Уговорив ее остаться на танцы, я фактически устроила ее личную жизнь. Данила Осокин все же набрался храбрости, и теперь они с Таней встречаются.
Я чувствую себя почти волшебницей, феей-крестной, соединившей любящие сердца, и еще больше замыкаюсь в себе, еще чаще торчу по вечерам дома, чтобы не быть третьей лишней. Вот так, все по парам, только я одна…
Пора прекратить заморачиваться и познакомиться с нормальным парнем… Вопрос только один: как?.. Из класса мне никто не нравится, об этом и речи идти не может. Где еще? Стала осторожно приглядываться к парням на форумах и в дневниках, но пока пусто. Наверное, я еще не дошла до такого состояния, чтобы знакомиться абы с кем. Вот бы найти нормального парня: не глупого, не бабника и не бешеного – иногда такие попадаются, и лучше держаться от них подальше.
Я залезла на подоконник и стала кидать крошки птицам. Глядя на них, таких весенне-беззаботных, я вдруг почувствовала, что просто не могу сидеть дома. Обязательно нужно выйти на улицу. Я быстро оделась, звонить Тане не стала: у нее и у Данилы наверняка уже есть планы на вечер. Просто поброжу по городу одна.
В воздухе уже давно пахло весной, но зима упорно сопротивлялась, не желая сдавать позиции. Вот и сейчас с неба срывались редкие злые снежинки – совсем маленькие и колючие. Они падали в жирную грязь, чтобы тут же растаять.
Я шла по улице, слушая плеер, не думая ни о чем, и вдруг меня словно током ударило.
По противоположной стороне шагал Кир. Мы двигались параллельно друг другу, как две прямые, которые, как известно, никогда не пересекутся. Между нами ехали машины, мимо шли люди, но мне вдруг показалось, что их нет, что это только призраки, случайные тени.
Самое странное, что мы с Киром шли почти в ногу, двигаясь с одинаковой скоростью. Это казалось таким фантастичным, что у меня возникло ощущение нереальности происходящего. Словно я сплю и вижу сон. Я шла мимо подсвеченных в ранних сумерках витрин магазинов, мимо припаркованных у обочины машин. И мне вдруг захотелось, чтобы это продолжалось вечно. И город, и снег, и огни…
Но вот дорога влилась в большой оживленный проспект, и я вдруг потеряла Кирилла из виду. Возможно, он просто ушел, и наше совпадение было всего лишь случайностью. Да, вероятнее всего, все именно так. В мире беспрерывно происходят совпадения, иногда люди оказываются рядом только для того, чтобы тут же, оттолкнувшись друга от друга, пойти каждый своим путем. Буду откровенна: я и Кирилл не просто параллельные прямые, а прямые, существующие в разных плоскостях.
«Я хотел бы остаться с тобой, Просто остаться с тобой, Но высокая в небе звезда зовет меня в путь», – пел в наушниках Виктор Цой. У него действительно оказались очень хорошие песни.
Я вернулась домой уже в темноте, усталая.
Мама с папой смотрели телевизор, и я видела, как они довольно переглянулись, радуясь, что я пришла поздно. Может, они думают, что у меня появился мальчик?..
Книжные герои – вот моя единственная реальность. Если бы я была героиней любимой книги, все сложилось бы по-другому. По-другому – это не обязательно счастливо. Пожалуй, самые идеальные романтические истории полны грусти. Одно из основных условий безупречности – смерть. Да, я бы начала свою историю именно так. Я включила ноут и быстро набрала текст, который уже сидел у меня в голове. Мысли переполняли меня, поэтому я печатала быстро, почти не замечая, хотя обычно делаю много ошибок.
КОРОТКИЙ ПРОГОН О БЕСКОНЕЧНОЙ ЛЮБВИ
Одно из основных условий безупречности – смерть.
Заметим, я не утверждаю, что это единственное условие. Я просто говорю, что оно непременно. Совершенная любовь – не исключение. Самая романтичная пара – Ромео и Джульетта. Что позволило им не погрязнуть в суете, взойти по мраморным ступеням идеала, превратить банальную историю подростковой влюбленности в многовековой образец?.. Именно она – та, которую называют старухой с косой, жница, что собирает последний урожай. Возьмем что-нибудь поближе к современности. В памяти всплывают имена Бонни и Клайда. Один к одному.
Да, два трупа на сцене – идеал. Но иногда можно обойтись даже одним. Классический пример – Данте и Беатриче.
Даже сказки. Одна из моих любимых – «Стойкий оловянный солдатик». Она тоже о любви и о смерти.
Если бы мне вдруг пришла фантазия написать действительно романтическую историю, главные герои были бы мертвы еще до начала первой главы.
«Так было и так будет впредь. Ромео должен умереть. Теперь ты знаешь…»
Кстати, интересно, а слово «смерть» – все-таки один из синонимов пресловутого слова «вечность»?..
Я немного подумала, но все же щелкнула по кнопке «отправить».
И почти сразу засветился коммент.
«У тебя что-то случилось? Позвони!» – писала Танька.
«Нет, ничего, все нормально», – ответила я и выключила компьютер. Общаться с кем-либо, даже виртуально, мне сейчас не хотелось.
И вообще, что она пристала. У меня никогда ничего не случается.
Глава 4
Мир рушится
До каникул оставалось совсем ничего. Может быть, именно поэтому каждый школьный день превращался чуть ли не в месяц. Я сидела на уроке и думала о той встрече с Кириллом, прокручивая ее словно поставленную на непрерывное воспроизведение песню. После того, как математичка не смогла добиться от меня внимания, она назвала меня Спящей красавицей, и это прозвище тут же с энтузиазмом подхватил весь класс.
– Эй, Спящая красавица! – кричали мне на перемене.
Чтобы не слышать глупых дразнилок, я спустилась на первый этаж и забралась в уголок, за громадную колонну, где проторчала почти всю большую перемену. А в конце перемены случилось вот что.
– Везунчик ты, Кир. Вокруг тебя все время такие девчонки… – произнес незнакомый голос.
Я увидела, что неподалеку, не замечая меня, стоит Кирилл и еще один парень, кажется, из его класса – не слишком высокий, сутуловатый и какой-то слишком нервный, сразу видно – зажатый и неуверенный, но старающийся быть для всех своим, мне такие никогда не нравились.
– Да ладно, Санек, было бы чему завидовать, – отмахнулся тот, – пойдем лучше покурим, пока перемена не началась.
Сутуловатый вздохнул.
– Конечно, тебе легко говорить. За тобой вот даже Даша бегает…
– Даша? – Кир явно оживился. – Она тебе нравится? Слушай, а давай ты с ней замутишь?! Она, в общем, нормальная девчонка, только как бы не для меня.
– Она не согласится, – проговорил Санек, уставившись в пол.
Я пряталась в уголочке, наблюдая за ними из-за прикрытия, как мышка из норки. Даже старалась дышать пореже, чтобы меня не заметили, но парни были слишком заняты разговором и не обращали на меня никакого внимания. Это же надо – так обсуждать девушку! Предлагать ее друг другу, словно вещь!
– А ты будь посмелее, – Кириллу явно понравилась идея свести надоевшую подружку с приятелем. – Позови ее куда-нибудь. Ну, в кафе или потанцевать – девчонки на такое падкие. Или вот, давай лучше сделаем так: я приглашу ее к нам на репетицию, в твою квартиру, а потом тихонько исчезну, чтобы не мешать вашему общению. А ты не грузись, будь настойчивей. Девчонки любят раскованных парней. Ну, порази ее чем-нибудь – включи хорошую музыку, у тебя же есть, навешай лапши на уши, стихи, скажем, почитай.
– Какие стихи?
– Ну, например, Вертинского. Был такой бард в начале двадцатого века: «Любовью болеют все на свете. Это нечто вроде собачей чумы…» и так далее. Я тебе подброшу книжку, если хочешь.
– А тебе не жалко? – Сашка вцепился в рукав друга, словно клещ.
– Что? Книжку? Ты же вернешь!
– Нет, Дашку терять, – с досадой пояснил приятель.
Кир хмыкнул.
– А что, скажи, тебе и вправду та малолетка нравится? Лохматая такая? – продолжал допытываться Санек.
– Что за малолетка? – голос Кира прозвучал холодно и напряженно.
Я обрадовалась тому, что стою, опираясь спиной о колонну, и все же почувствовала странную слабость в коленках. Не будь этой стены, я бы, как дура, с грохотом рухнула на пол.
– Такая темненькая. На класс ниже учится, молчит все время и только глазами зыркает, – несколькими словами, зато достаточно точно нарисовал Саша мой собственный портрет.
– Вероника? – Кирилл отвернулся. Мне не было видно его лица, хотя я многое отдала бы за возможность взглянуть ему в глаза. – Мы с ней раньше в музыкалку вместе ходили. Разумеется, не нравится. С чего ты взял?
Я почувствовала себя так, словно мне изо всех сил врезали локтем под дых. Такое было однажды в метро, когда здоровенный толстый дядечка, выходя из вагона, впечатал мне локтем в живот и пошел дальше, не заметив, а я осталась стоять с раскрытым от боли ртом, не в силах вздохнуть. Сейчас, наверное, даже больнее, хотя такие вещи тяжело сравнивать.
Глаза застилал противный серо-розовый туман, уши заложило. Я не знаю, как все-таки удержалась на ногах и не сползла по стеночке на грязно-желтый пол, истоптанный множеством ног.
Когда перед глазами немного прояснилось, Кирилла и его приятеля не было. Холл оказался пуст. Кажется, я пропустила звонок, умудрившись вообще его не услышать.
«Ты дура! – сказала я себе. – Самая настоящая дура!»
Чего еще можно было ожидать? Как вообще можно было напридумывать черт знает что, исходя из одной случайной встречи? Тогда, на улице, Кирилл наверняка даже не заметил меня.
Я сжала руками пылающие щеки. Боже, какой позор! Как хорошо, что никто не может прочитать мои мысли, иначе надо мной смеялась бы вся школа. Но я-то сама знаю, что являюсь законченной идеалисткой и распоследней дурой. Мама права: я слишком много читаю, и это, увы, не идет мне на пользу.
Как ни странно, от констатации этого печального факта мне немного полегчало, и я нашла в себе силы выползти из своего угла.
Я с самого начала знала о Кирилле все, не заблуждалась относительно его отношения ко мне. И тогда, на концерте, он подошел, лишь повинуясь чувству уязвленного тщеславия, по нему было видно. В общем, я правильно оценила Кира, но затем почему-то придумала, будто это не так, тешась иллюзиями. Мне было приятно идти с ним по одной улице, и, хотя нас разделяла дорога, мне казалось, будто мы рядом, плечо к плечу. Нет ничего опаснее фантазий. Они яркие, они дарят утешение, но они всегда разбиваются о реальность. Это главный закон. И когда они разбиваются, всегда бывает очень больно. Зачем же мечтать, если за каждую мечту платишь двойную цену?
Пока я об этом думала, то дошла до кабинета алгебры, автоматически заглянула туда и тут же, извинившись, поспешно закрыла дверь под любопытными взглядами пятиклассников. Ну конечно, алгебра была у нас до перемены, а сейчас… Я тупо остановилась, соображая.
– Вероника! Почему ты не на уроке? – выглянувшая из кабинета математичка подозрительно уставилась на меня сквозь узкие очки. – У вас же сейчас физика!
«Ага, точно, физика», – отстраненно подумала я.
– Вера… – холодная рука коснулась моего лба и я вздрогнула, как от удара. – Да у тебя же температура! Надо было мне раньше догадаться. Ну-ка пойдем, я отведу тебя в медпункт.
