скачать книгу бесплатно
«Кто-кто-кто», – вновь ответило только эхо.
Я положила рюкзак на бетонные ступени, стараясь не поднимать пыль. Только хотела достать скетч и каранда-ши, как телефон в рюкзаке пиликнул. Да так громко, что я невольно подпрыгнула. Из раскрытого рюкзака выпал пенал. Торопливо запихнула его обратно и достала теле-фон. Писал Антон:
«Давайбыстрее,мнедомавлетит. Тебе,кстати, тоже».
Да, Тоха хоть и зануда, но сейчас он был прав. Тем более, накануне собственного дня рождения нарываться на домашний скандал совсем не хотелось. Убрав теле-фон, пошла к выходу.
И уже возле двери обернулась, набравшись смелости и крикнула:
– Ну и где твои проклятья, чёкнутая старуха?
«Старуха-руха-руха», – понеслось эхом по стенам, вызывая неприятные мурашки.
Где-то над головой раздался шелест крыльев. Я вздрогнула и подняла голову. Ворона. Чёрная, огромная. В этой темноте она почти сливалась с помещением. Она не каркала. Молча села под куполом и блестящими пу-говками-глазами сверлила меня. Я поторопилась на ули-цу.
Бр-р-р, какое неприятное место. Вроде, церковь, а столько негатива вызывает.
– Что, Тоха, закис без меня? – как ни в чём не бы-вало, засунув снова руки в карманы, вышла из старой
церквушки. Поправила лямки рюкзака и снова спрятала руки.
– Ты время видела? – ворчал Антон, будто ему не пятнадцать, а все пятьдесят. – Я не привык тратить вре-мя впустую. Каждая минута…
– Заткнись, – и вежливо добавила: – пожалуйста. Твоё занудство нужно научиться дозировать. И тогда с тобой даже можно дружить.
– Со мной сложно дружить, – констатировал одно-классник, взявшись за велосипед. – Мой айкью не так уж и высок. Но это смотря с кем сравнивать.
Мы двинулись в сторону дома.
– Ты даже не спросишь, – перебила его, будто не слышала, – как там внутри? страшно ли мне было?
– А зачем спрашивать? – совершенно равнодушно отреагировал мальчишка. – Я вижу, что ты напугана.
– Я?! – вот это поворот. Я тут чуть ли не насвистыва-ла, когда вышла, а он заявлял, что мне страшно.
– Это слишком очевидно, – Антон остановился, но лишь чтобы поправить очки. – Зрачки у тебя расшире-ны, шаг стал слишком быстрым. И говорила ты с замет-ной бравадой, при этом постоянно что-то делала руками, чтобы скрыть волнение.
– Нет, – искренне восхитилась я, – ты не философ, ты, блин, Агата Кристи.
Но вместо комплимента получилась лажа. Оказалось, что Агата Кристи – это не персонаж, а сам автор. Ещё и женского пола. И мне пришлось выслушать лекцию по зарубежной литературе.
– Жаль, церковь не успела зарисовать. Но ты прав, пора по домам. Меня в таких местах, как это, – оберну-лась на ветхое здание, – всегда посещает вдохновение, я начинаю рисовать. А когда рисую, от внешнего мира отключаюсь полностью.
– Покажи хоть, – примирительно согласился Тоха.
– Сейчас, – я с гордым видом сняла с плеч рюкзак и полезла за блокнотом… который не могла найти. Меня начала охватывать паника. Что угодно потерять, днев-ник, голову, как мама любит говорить, но только не его. Я беспомощно смотрела то на Тоху, то в рюкзак. Вытащила оттуда всё, что там находилось. Было там много всякого хлама. А самого важного не было.
– Тоха, – я округлила глаза. – Надо вернуться.
– Сейчас уже нельзя. Я не могу. Да и тебе достанет-ся, ты же должна была сразу домой.
Тут он прав. Если бы мама приехала и не застала меня в комнате, это – скандал. Я еле сдерживалась, чтобы не разреветься.
– Витёк, – Тоха сел рядом и толкнул по-дружески, – ну, прекращай. У тебя же завтра днюха? Давай, я тебе подарю новый, а?
– Ага, а рисунки мои ты тоже туда добавишь? Ты не понимаешь. Они часть меня.
– Завтра сгоняем, обещаю.
– До завтра его кто-нибудь найдёт и выкинет.
– Да там особо никто не ходит.
– А если я не здесь выронила, а в той заброшке, где охранник?
– Давай, завтра всё обдумаем.
Я всхлипывала. Посмотрела по сторонам, соображая, как быть.
***
Домой пришла, когда и мать, и отчим уже были там. По-быстрому сняла кроссовки и прошла мимо зала, где все они находились, отчитавшись на ходу:
– Ма, па, я дома. Есть не хочу, двойку не получила, дела отлично, уроки не задали.
И закрылась в своей комнате.
Правда, счастье тишины длилось недолго. Алиска на-чала теребить ручку двери.
– Вика, пусти.
– Отвали, – громко произнесла, чтобы сестра услы-шала.
И та услышала. И побежала жаловаться маме. Я слы-шала не только топот её ног, но и крики:
– Мама, мама. А Витька сказала «отвали».
Ну всё, сейчас начнётся. Я встала и заранее отомкну-ла комнату. Села на кровать и подняла с пола рюкзак. Снова выгребла оттуда всё в надежде на чудо.
В комнату зашла возмущённая мама с Алиской за руку.
– Виктория, – я закатила глаза. Если мать обраща-ется по полному имени, значит, она злая. – Что за выра-жения? Ещё и в адрес младшей сестры?
– Ма, – я не отвлекалась от поиска скетчбука. Ка-рандаши нашлись быстро. – Мне сейчас не до неё. Мне некогда.
– А тебе всегда некогда, ты не заметила? Это выс-ший эгоизм. На сестру никогда времени нет.
Мать подошла и резким рывком сбросила всё на пол. Тетради и учебники разлетелись. Я подняла на неё глаза.
– Мама! – от злости сжались кулаки, и я задышала часто-часто.
– Сейчас же занялась сестрой.
– Да не хочу я! – подскочила к окну. – Достали. Я не нянька. Мне сейчас некогда. Почему ты всегда её прихоти исполняешь? Все её желания. А на мои желания наплевать. Я тоже много чего хочу. А тебе плевать на меня. Вот и мне на неё тоже плевать.
От обиды наворачивались слёзы. Я даже не поняла, как мама оказалась возле меня, через груду раскиданных
учебников и сам рюкзак, она словно перелетела, влепи-ла мне пощёчину, схватила в охапку эту мелкую стукачку и вышла, громко хлопнув дверью. Тут же зашла снова, уже одна, красная, как после бани. Схватила с кровати мой телефон, потрусила им передо мной.
– Телефон ты сегодня не получишь. Тебе всё равно некогда, – и снова хлопнула дверью.
Любимое наказание! Отобрать телефон. Всё. И я должна ради того, чтобы вернуть его, чуть ли не умолять Алису поиграть со мной. А ещё перемыть посуду, пропы-лесосить и, если попросят, тапочки в зубах принести.
Но не сегодня! Не дождётесь. Во-первых, мне реально не до телефона. Нужно соображать, где я могла выро-нить скетч. Это моё всё. А во-вторых, завтра у меня дню-ха. Посмотрим ещё, как меня поздравят.
***
Всю ночь думала о своём родненьком, любимом скет-че. Перебирая в памяти, где мы днём с Тохой были, мыс-ленно ставила метки, куда нужно вернуться, чтобы про-верить. Начать придётся с заброшенного здания, где я так и не успела толком порисовать. Возможно, второпях не попала в рюкзак и не заметила потерю. Хорошо, если там. Вряд ли его кто-то мог найти. Хуже, если где-то по дороге. Я выключила будильник и лениво потянулась. Вставать не хотелось. Отвернулась к стене, когда услышала шаги возле своей комнаты. Ага, мама. Вспомнила про мой день рождения. Я закрыла глаза и усердно делала вид, что сплю.
– Ты долго валяться будешь? – заглянула в комнату мама. И уже нервничала. – Мне на работу нужно по
раньше. Я Алису отведу в сад, а тебе её забрать сегодня. Витька, ты слышишь?
Я лежала и не шевелилась. Только мысленно просила: «Ну давай, ну поздравляй».
– Ты меня услышала? – мама подошла и резко сдёрнула одеяло. – Давай вставай, ещё в школу опоздать не хватало.
– Мам, – обиженная, повернулась к ней, – а ты ничего не забыла?
– Забирай свой телефон, – она протянула руку, в которой был мой смартфон.
– И всё? – с надеждой спросила её, забирая телефон. – Ты больше ничего не хотела сказать?
– Вик, мне не до твоих причуд. Я опаздываю. И сестра там стоит уже обутая, одетая. Вставай. Завтрак на столе.
– И на том спасибо.
Едва мама вышла, я поставила телефон на зарядку, а сама застелила постель и пошла умываться. Но сначала заглянула в кухню. Вдруг там подарок? Нет. Ничего, кроме гречки с молоком и бутербродов. Настроение было паршивое. Максимально паршивое.
Как?! Как можно забыть поздравить родную дочь? Алиску, небось, за утро три раза в жопку поцеловать успели. А мне даже банально «поздравляю» не сказали. От обиды хотелось плакать. Но злость была сильнее обиды. Поэтому слёзы быстро отступили. Такое чувство,
что я сама по себе. Живу в этой семье, как посторонняя квартирантка. Только вместо денег от меня требуют оценок и нянчиться с младшей сестрой.
По-быстрому перекусив, совсем без аппетита, вышла на улицу. Посмотрела наверх. Солнце слепило так, будто осень и не начиналась. Поправила капюшон толстовки, повесила рюкзак на левое плечо и не торопясь школа в школу. Да, я уже опаздывала. Ну и плевать. Кажется, я начинала понимать, что такое депрессия. Вот она, когда тебя родная мать даже не поздравила. Не поцеловала. Ладно, отчим. Но мама.
Я пнула камень, попавшийся под ноги.
– Привет, – в школьном дворе пересеклась с Антоном.
– Привет, – он пристёгивал свой старенький велосипед.
Я подождала его, и уже вместе направились к центральному входу.
– Ах, да, – он поднял вверх указательный палец, – я не забыл.
Прищурившись, он достал из бокового кармана кусок тёмного стекла и протянул мне.
– Что это? – не понимая, покрутила в руке стекляшку.
– А ты забыла, – разочарованно вздохнул Антон, – так и знал.
– О чём? – я уже поняла, что он явно не про мой день рождения.
– Сегодня же затмение. Всего три минуты, – восторженно начал он. – Пойдём смотреть?
– Опять во время уроков?
– Ну я не виноват, что важнейшее событие столетия совпадает с примитивными занятиями несовершеннолетних. Лично я делаю свой выбор в пользу того, чего не будет и завтра по расписанию. Ты со мной?
– Не знаю, – было так обидно. Даже он не вспомнил.
– А ты чего такая? – заметил, наконец, Антон моё настроение.
– Какая такая? Будто потеряла неизвестно где свой скетчбук? – я начала заводиться. – Или будто меня ни один человек, включая родную мать, не поздравил с днём рождения?
– Точно, – округлил глаза Антон. – Прости, пожалуйста.
– Вот, – едва сдерживая слёзы, я остановилась. – Ты хотя бы извинился. А она нет. Ей по фиг.
– Не переживай, – Антон дружески похлопал меня по плечу. – Считай это, – он кивнул на кусок стекла в моей руке, – маленьким презентом. Но я обещаю, что сделаю тебе подарок, который тебе понравится.
– Скетч мой найди, – всхлипывая, вытерла нос рука-вом, – будет идеальный подарок.
– Ты ставишь почти невыполнимые задачи, – под-мигнул одноклассник. – Стекло прячь, а то цербер сей-
час опять мать твою вызовет. И что-то мне подсказывает, что не для того, чтобы именинный пирог разрезать.
Я послушно спрятала руки в карманы и деланно улыбаясь, прошла мимо дежуривших на входе директрисы и училки из начальной школы.
– Доброе утро, – растягивая слова, как первоклашки, мы старались не бежать.
– Так что? – толкнула плечом Тоху, когда мы уже шли к лестнице.
– По поводу? – поправил очки Тоха.
– Пойдёшь со мной? Поможешь скетч найти? Я без него не могу.
– М-г-м, а где искать-то? – и тут же, видимо, вспомнив, споткнулся о ступеньку, резко остановившись. – Только не говори, что в церкви? Туда даже не проси. Тем более в день солнечного затмения.
