скачать книгу бесплатно
– И что ты планируешь с этим делать?.. – Пробормотала девочка, здраво оценив свои возможности и не став повторять за братом движения, требующие жуткой растяжки и больше походившие на номера каких-то акробаток из цирка. Но стоило только Виктору замереть в одной из пассивно напрягающих мышцы стоек, как она взорвалась подобно маленькому вулкану: – И вообще! Почему я должна всё из тебя выпытывать?! Рассказывай сам, мне же интересно! Или я подумаю, что ты хочешь от меня избавиться!
– Ну-ну, к чему эти угрозы? Ты правда думаешь, что мне ну очень удобно рассказывать о себе и заниматься? – Проклятый в очередной раз сменил тип нагрузки, удовлетворённо кивнув самому себе: по сравнению с тем, что было в самом начале, он прекрасно справлялся с равномерным «прогревом» всего тела, автоматически переходя от одного упражнения к другому. Вот, что муштра животворящая делает!
– Так прекрати, пойдём в библиотеку папы и поговорим там хотя бы пару часов! Неужели тебе нечего рассказать своей сестрёнке, которую ты не видел два года?! – В сердцах топнув ножкой по спресованной песчаной почве полигона, она на мгновение упустила контроль над своей маной, что вылилось в появление небольшой, висящей прямо над головой юной волшебницы тучки, тут же осыпавшей пространство радиусом в пять метров мелкими холодными капельками. Виктор не сдержался и, глядя на то, как беспомощно Страйя пытается сбежать от привязанной к ней аномалии стихийного, – не в плане элемента, а в плане природы появления, – происхождения, бессовестно заржал, остановив выполняемое упражнение на полпути.
– Ты всё та же балбеска, Страйя. Я не хочу сейчас прерывать тренировку, но вот насчёт вечера… – Виктор сделал вид, будто раздумывает над тем, стоит ли удостаивать сестру своим вниманием. – Думаю, пару часов перед ужином мы поговорить сможем. Что думаешь?
– Я считаю, что это будет замечательно! – Радостно и пронзительно-громко заявила волшебница, только-только совладавшая с тучей и рассеившая напитывающую её ману. Промокшая, но улыбающаяся и довольная жизнью, она резко контрастировала с Виктором, который даже в хорошем настроении выглядел так, словно его приговорили к пыткам через повешение с предварительным сожжением заживо. А уж о том, что её появление привнесло новых красок на серый и унылый полигон даже говорить было нечего.
– Ну и хорошо. Будешь мучаться и пытаться повторять за мной, или?..
В ответ Страйя только резко закрутила головой, что должно было обозначать отказ.
– Нет-нет-нет, это точно не моё. Вроде и позанималась всего – ничего… – Зябко поведя плечами, девочка поморщилась. Виктор же, глядя на неё, невольно вспомнил свои ощущения после самой первой тренировки на истощение. И тоже поморщился, да. – В общем, я буду ждать тебя в первой башне-библиотеке! Принесу туда книги, которые удалось добыть, ты такие точно нигде не видел! У нас даже похожих нет!
– Надеюсь, речь не про романтические истории о рыцарях и принцессах? – С напускным и насквозь фальшивым скепсисом спросил парень, после чего рассмеялся: – Шучу-шучу, ты для этого слишком серьёзная. Я скорее поверю в то, что ты приволокла в дом манускрипт души какого-нибудь некроманта в паре с жертвенником чернокнижника.
– Это… близко, но всё не настолько плохо. – Усмехнулась Страйя, в алых глазах которой вспыхнули не предвещающие ничего хорошего искры. Виктор же ужаснулся, осознав, что вообще может быть «близко» к названным им запретным фолиантам, за владельцами которых в этом прекрасном и светлом мире незамедлительно выезжали паладины и инквизиторы, снаряжённые негаснущим пламенем божьим и приказом оставить на месте жительства тёмного мага безжизненной пепелище.
– Я правда надеюсь на то, что ты не влипла в историю, сестрёнка.
– Эм-м-ма… – Девочка замялась, но почти сразу взорвалась словесным потоком. – Я так похожа на дуру? Вот и не говори чепухи! Это, может, не слишком законные книги, но точно не запретные! Да ты и сам всё поймёшь после того, как прочитаешь, ведь я собираюсь тебе их подарить, вот!
Подперев руками грудь, – или то место, где она должна будет появиться согласно проекту, – Страйя с каким-то превосходством и внутренним самодовольством взглянула на брата, которого её слова действительно удивили. Меньше всего он ожидал получить подарок, и уж тем более – книги, столь любимые и реципиентом, и нынешним владельцем тела. Правда, последнего сильно ограничивало проклятье, так что времени на почитать у него оставалось совсем мало, а что-то с этим придумать он пока не смог. Опять же, от недостатка времени.
– Я… Спасибо, Страйя. Уверен, что прочту их с удовольствием и извлеку из них немало пользы. – Подмигнув сестре, Виктор начал разворачиваться. – Но пока я вернусь к тренировке, ты не против?
– Не против! До вечера! – Махнув рукой, потратившая на наряд целый час, и позанимавшаяся в итоге не больше двадцати минут волшебница вприпрыжку умчалась ко входу в поместье, пугая непривычных к таким картинам рыцарей, спешащих на свой огромный полигон для ежедневной тренировки.
– До вечера! – Виктор помахал в ответ и, пару раз подпрыгнув на месте, решил пробежать с сотню кругов – исключительно разминки ради, ибо ноги начало ощутимо печь. Ну а на заданный самому себе вопрос касательно того, зачем он вообще решил возиться с сестрой, он нашёл с десяток ответов – но притянутых за уши и абсолютно неискренних
Самому себе признаться в том, что память и чувства реципиента сказались на нём сильнее, чем казалось, Виктор ван Бельвиос не смог. А стоило бы… Начните писать текст новой главы
Глава 3
Чаепитие в компании сестры стало для Виктора первой отдушиной, позволившей ему по-настоящему расслабиться. Ненадолго, всего на пару часов, но он позабыл о проклятье, с удовольствием слушая накопившиеся у малышки Страйи истории, случившиеся с ней лично или услышанные от многочисленных подруг. Парень отдохнул душой, в конечном счёте признав, что слепое сосредоточение на проклятии было лишним. Шанс мог и найтись, конечно, но ведь он с самого начала знал, что вероятность этого мала настолько, что её даже учитывать глупо.
Но если взглянуть на проблему с другой стороны, то был ли у него выбор? С немощным телом мага-книгочея, первые месяцы живя в режиме полигон-койка-полигон, у него не было даже лишних пятнадцати минут на какие-то размышления. Ну а во всё остальное время разум был занят тем, чтобы удержаться и не слететь с катушек, что при таких обстоятельствах было событием весьма вероятным. Люди сходят с ума и от меньшего, а перманентная угроза пыток, нависающая над Виктором, словно Дамоклов меч – это весомый аргумент в деле образования протечек в крыше.
Вот только проклятый вопреки желанию частицы души матери этого тела справился, преодолев, как он считал, самый опасный период. Виктор не раскрылся перед роднёй, не помешался от пыток и достиг того уровня, когда у него появилось какое-никакое, а свободное время. Тратил он его, правда, довольно бездарно, отдав предпочтение книгам, а не людям, но с этого дня проклятый пообещал самому себе, что теперь всё будет иначе. Какой, в конце-концов, смысл лично искать информацию, имея в распоряжении полсотни принадлежащих тебе слуг? Это чистой воды идиотизм, который Виктор отчего-то считал правильным и единственно верным вариантом.
Да и наслаждаться жизнью ему тоже хотелось, ведь ради этого он и пошёл на перерождение!
– Мария, Анна, мне нужно будет, чтобы вы отобрали из семей потомственных слуг нашей семьи грамотных, способных к обучению юношей и девушек. Я хочу поручить им работу с информацией, в частности – с книгами, на полноценное изучение которых у меня нет времени. – Кого попало Виктор брать на такую работу не собирался, понимая, что эти самые «кто попало» просто не выполнят поставленную задачу в полной мере. Искать информацию, прямо или косвенно касающуюся обозначенных тем – это непросто, даже если ты крайне грамотный и образованный по меркам этого мира человек. Слугам же и вовсе понадобится время для того, чтобы понять, что же от них требуется и как это делать.
Иногда Виктор сильно жалел о том, что реципиент не успел прославиться как непревзойдённый гений, к которому на службу выстраивались бы очереди из «десятых детей» аристократов помельче графа. Вот уж кто подошёл для такой работы лучше всего…
– Молодой господин, мы найдём таких людей, если необходимо. На это нам потребуется всего три дня… – Проклятый всем своим естеством ощутил приближение некоего «но». – Но вы уверены в том, что слуги справятся с заданием, которое вы хотите им дать? Они, бесспорно, грамотны, но если ваши изыскания касаются магии…
– Я думал об этом, Мария, и пришёл к таким же выводам. Вот только есть ли у меня варианты? – Хмыкнув и немного напугав тем самым обеих старших служанок, Виктор на секунду опустил веки. – Малую аристократию на службу нанимать непросто, дорого и долго, а пользы будет лишь немногим больше. С другой стороны, у меня под рукой есть грамотные и верные люди, которые, при должном усердии, справятся лишь немногим хуже. Но при этом мне не придётся беспокоиться о возможном предательстве. В королевстве очень уж много охочих до наших библиотек.
Информация правит миром, а доступ к тому количеству книг, коим располагали дети Его Сиятельства графа и в частности его третий сын, Виктор ван Бельвиос, обеспечивал этой информации целую прорву. Как отобрать среди не такого уж и большого числа кандидатов тех, кто заинтересован в работе, а не в свободном изучении книг фамилии Бельвиос? Нет, это было слишком проблемно и времязатратно, а именно времени у проклятого сейчас было меньше всего. Изобретать и подготавливать способы проверки на верность, беспокоиться и дёргаться по поводу и без – совсем не то, чего Виктор сейчас хотел.
– Вы совершенно правы, молодой господин. В верности потомственных слуг невозможно усомниться! Оставьте отбор на меня, этого будет достаточно! – С изрядной долей энтузиазма и железной уверенности в своих словах воскликнула женщина, лицо которой приобрело крайне странное просветлённое выражение.
Поймав её взгляд и простояв так несколько секунд, Виктор в конечном счёте удовлетворённо кивнул: Мария не льстила себе, говоря о трёх днях и о том, что она сама справится с отбором. Известная своей безупречной репутацией среди слуг и трепетным к ним отношением, она лучше всего подходила для этой задачи. Не такой уж и сложной, между прочим. Что же до Анны, то ей можно будет поручить следующую по важности задачу, касающуюся обустройства места для работы принятых под крыло третьего сына выдающихся слуг. И хоть изначально Виктор пригласил её для того, чтобы выслушать не одно, а два мнения касательно первого своего приказа, немного форсировать события ему никто не мешал.
Тем более, что Мария гарантировала результат через три дня, а не через пару недель, как ожидалось изначально.
– Мария, ты можешь идти. А для тебя, Анна, у меня будет другое задание. Нужно будет подготовить спокойное, укромное и тихое место для хранения там отобранных мною книг и их изучения слугами. Свежий воздух, магический свет, удобные столы – не мне тебя учить, что должно быть в месте, предназначенном для работы с бумагами.
– Можете рассчитывать на меня, молодой господин. На какое количество людей готовить зал?
– Хм. Думаю, десять человек – это максимум, но их, скорее всего, будет вдвое меньше. – Всё-таки не каждый выученный письму и чтению слуга будет гореть желанием поступить на службу увечному третьему сыну, когда у него ещё есть шанс заинтересовать других, куда как более перспективных детей графа. Или остаться на службе у рода в целом, что тоже не так плохо. Стабильность, хорошая оплата, неплохой по меркам безродных статус – чего ещё желать?
– Будет сделано, молодой господин. Я успею подготовить помещение до того, как Мария отберёт подходящих вам людей. – Глубоко поклонившись, старшая служанка, не поднимая взгляда, спросила: – Разрешите идти?
– Конечно, Анна. Буду ждать хороших вестей.
Когда женщина покинула столовую вслед за своей коллегой, Виктор с остервенением набросился на еду, покончив с ней во мгновение ока. Завтрак был самым плотным и важным приёмом пищи, так как именно в это время парень пополнял запасы для самой напряжённой первой половины дня, когда тело было отдохнувшим и достойно переносило наиболее серьёзные нагрузки. За счёт маны пищеварение от такого подхода ничуть не страдало и даже совсем наоборот – работало на полную катушку, что избавляло недо-мага от массы лишних проблем. Ведь если бы ему пришлось отвлекаться на еду по семь раз на дню, он бы точно сошёл с ума: не испытывающему страсти к еде человеку и без того было сложно пичкать себя оной в таких количествах.
Так или иначе, но вскоре с пищей было покончено, и Виктор с полным энтузиазма взглядом ринулся на свою тренировочную площадку, где этой ночью должны были славно потрудиться слуги. Ещё два дня тому назад парень поручил им возведение специальной полосы препятствий по его собственному, родившемуся в пылу озарения проекту, материалы для которого готовили долгих две недели из-за необычных требований, предъявленных к обычным, казалось бы, лишённым коры стволам молодых деревьев. Но вчера всё было готово, а за ночь слуги вкопали полторы сотни крепких пеньков в землю, сформировав тем самым неровную вытянутую тропинку с напоминающей овал формой. Деревяшки располагались на расстоянии шага друг от друга, а толщина каждой была такова, что взрослый мужчина вполне мог встать на них большей частью стопы. Шестнадцатилетний парень же – вообще всей, что позволяло ему свободно по ним шагать и даже стоять, не особо заботясь о равновесии.
И – нет, эта пыточная травмоопасная «дорожка» была рождена не из влажных мечтаний о пути ниндзя, а из куда как более приземлённой нужды в проведении экспериментов, необходимых хотя бы для того, чтобы прощупать границы допустимого и не накосячить уже во время настоящих тренировок.
Виктор благодаря своей прошлой жизни знал о магии даже меньше освободившего тело реципиента, но его взгляд был свежим, принадлежавшим иному миру. А это, в свою очередь, позволило ему выдвинуть ряд предположений касательно формирования своего собственного подхода к грубому управлению маной, столь излюбленного последователями пути тела вроде сильнейших рыцарей, паладинов, чёрных клинков и ещё сотни разных орденов.
Едва закончив последнее упражнение в разминочном комплексе, направленном на «устранение проблемы» с верхней половиной тела, Виктор запрыгнул на первый пень, моментально поймав равновесие. Чуть-чуть мешали то и дело налетающие порывы ветра, но парень быстро к ним привык и сконцентрировался на своей мане, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не выйти за рамки допустимого проклятием контроля. Любая ошибка сейчас привела бы к тому, что Виктору пришлось бы тотчас возвращаться к тренировкам, и провести на полигоне ближайшие десять часов, так что в своих действиях он был аккуратен настолько, насколько это вообще было возможно.
Вот сердце маны начало биться всё быстрее и быстрее, а ток энергии в теле усилился втрое. Одновременно с тем из стоп в поверхность пенька устремились не ручьи, а полноценные потоки маны, исторгаемые почти бесконтрольно. Чудовищные затраты шокировали, но иного варианта не было, так что проклятый, скрепя сердце, терпел, изменяя своим принципам и гордости мага. Спустя какое-то время Виктор не теряя концентрации посмотрел под ноги и убедился в том, что его мана вытолкнула из древесины природную, из-за чего пень уже несколько секунд светился мягким синим светом, пульсирующим в такт сердцу маны третьего сына. Первый этап завершился успешно – подобного рода манипуляции проклятие не тревожили.
Следующим шагом должно было стать взятие исторгнутой из тела маны под контроль, но что-то пошло не так: в один миг пень страшно затрещал, и Виктор, ожидавший какой-то подляны, оттолкнулся, ловко перемахнув на соседнюю деревяшку. Стоило проклятому только это сделать, как его предыдущая точка опоры сдетонировала, обдав всё вокруг ворохом мягкой, словно долгое время пробывшей на дне реки трухи.
Виктор сплюнул прилипнувшие ко рту мокрые древесные хлопья, после чего смахнул со лба только выступившие капельки пота. Холодного пота, появившегося не от нагрузок, а от захлестнувшего проклятого страха.
– …ть! Что это за эффект? И к чему, что самое главное? – Недоумение вызвал не сам взрыв, а то, во что превратилась прекрасная сухая древесина, которую можно было и в строительстве дома использовать, будь пеньки потолще. – Стихийное преобразование? Невозможно вне тела. Особенный материал? Нужно будет проверить…
Так, разговаривая с самим собой, Виктор блуждал по пенькам, подсознательно испытывая глубокое удовлетворение от того, что за эти полгода он действительно стал крепче и быстрее. В противном случае пень взорвался бы под его ногами, а как прямая связь с источником чужеродной маны повлияла бы на сам взрыв сказать было сложно. Можно было и окончательно скончаться, оставив после себя лишь неаппетитные ошмётки и аккуратный кратер.
Только по прошествии десяти минут третий сын спохватился, обратив, наконец, внимание на свои ноги, которые до сих пор не начало жечь проклятым внутренним огнём. И на прогулку по торчащим из земли деревяшкам это списать было невозможно, ведь обычно на ноги приходилось до трети времени всей тренировки. Сейчас же они ощущались так, словно Виктор бегал никак не меньше часа. Правда, усталость тоже чувствовалась, так что панацеи не получилось: плоть, мышцы и кости выразили своё фи в ответ на поток маны, прошедший через них в обход используемых магами и волшебниками меридиан-каналов. Неудивительно, ведь проклятый приложил все усилия для того, чтобы этого добиться и уменьшить вероятность перехода проклятья в, так сказать, угнетающий режим.
– Ну, сука… День твоего наказания приближается! И не говори потом, что я не предупреждал! – Виктор воодушевлённо рассмеялся и погрозил кулаком небу, чуть ли не воочию себе представляя все те мучения, которые он обрушит на недалёкую женщину, в своём гневе не сумевшую принять истину: её сын проломил себе череп и скончался, а вселенец занял пустое тело. Радоваться надо, что кровь пойдёт дальше, а не ставить такие палки в колёса…
С силой опустив ногу на деревяшку, Виктор сосредоточился и приступил к следующему опыту, на этот раз уменьшив поток маны плюс-минус вдвое. Требовалось немало времени для того, чтобы зафиксировать закономерность и отыскать тот самый баланс, за счёт которого он сможет стать… ну, пусть непоколебимым. А ведь в комнате лежали ещё и книги, подаренные сестрой, о которых действительно никому было лучше не знать.
В конце концов, даже за обрывочные записи из лабораторных журналов древнего чернокнижника по головке не погладят, а скорее – просто со всей силы вье… ударят, да…
Глава 4
В свои покои Виктор возвращался вымотанным, с подкашивающимися ногами и полопавшимися капиллярами в глазах, но – довольным настолько, насколько это вообще было возможно. Ведь солнце ещё не столкнулось с горизонтом, до ужина оставалось два с половиной часа, а он уже измотал тело до того уровня, когда проклятие отступило до следующего утра. И плевать, что число деревяшек сократилось на полсотни, в ногах прибавилось заноз, а в штанах – дыр от порой получавшейся шрапнели имени мокрых пней. Эти ссадины и неглубокие раны были совершенно неопасны, а в плане болезненных ощущений не шли ни в какое сравнение с моральными муками, испытываемыми практиком, проводящим с книгами максимум два часа в сутки.
– Деймос? – Виктор закончил заниматься намного раньше, чем обычно, и потому, встретив смиренно ожидающего у дверей его покоев слугу, что стоит над слугами, он сильно удивился. Вплоть до того, что моментально заподозрил мужчину в чём-то недобром… но эти подозрения схлынули, едва тот изложил причину своего здесь присутствия.
– Молодой господин. Ваша личная служанка, Анастасия, доложила мне о том, что вы освободились раньше обычного, и я взял на себя смелость самолично устроить нашу встречу. Я хотел лично поздравить вас с тем, что вы перешли от простых тренировок к практике с маной. – Мужчина сравнительно глубоко поклонился, и даже позволил улыбке появиться на своём лице. Всё-таки не просто так Деймос считался первым среди равных, тем самым человеком, которому Его Сиятельство граф мог доверить самое дорогое: свой дом и своих детей.
– Благодарю, Деймос. Но ты ведь искал встречи со мной не по одной лишь этой причине?.. – От цепкого взгляда третьего сына не укрылось наличие некоей шкатулки, которую Деймос держал перед собой обеими руками, совершенно не скрываясь.
– Я имел с Его Сиятельством графом, вашим отцом, весьма неприятный разговор касательно вашего приказа. Тем не менее, вы были правы, и Его Сиятельство дал своё дозволение на приобретение и изучение вами известных и признанных сертифицированными доктрин. Так же он поручил мне передать вам простейшую доктрину, содержащую в себе толику опыта известного на всём континенте путешественника, Анатолия Гринна. – С этими словами Деймос протянул третьему сыну шкатулку, которую тот не колеблясь принял. Смысл сего жеста был предельно ясен: граф хотел убедиться, что у его сына есть хоть какие-то шансы совладать с доктринами, к которым аристократы прибегали воистину редко. Они слишком ценили свои жизни для того, чтобы допускать пусть небольшой, но якобы неконтролируемый риск получения ментальных увечий. Эта же доктрина была предельно простой, «мирной» и проверенной поколениями, так что серьёзного вреда она в любом случае бы не нанесла.
– Иными словами, Его Сиятельству нужны гарантии того, что я не сойду с ума, изучив первую же доктрину настоящего воина. Я понимаю. – В отличии от самого Виктора, окружающие действительно считали, что доктрина может сильно ударить по неокрепшему разуму подростка, психику которого и так испытало на прочность полученное увечье. Но человек, ставший Виктором ван Бельвиосом, был не только старше в полтора раза, – двадцать семь против шестнадцати, – но и имел большой опыт в практиках, воздействующих на душу, которая была тесно связана с разумом.
Потому доктрины должны быть для него если не безвредными, то точно не крайне опасными.
– Я рад, что вы не утратили остроты своего ума, молодой господин. Смею надеяться, к изучению доктрины вы приступите только и исключительно под присмотром надёжного человека?..
Виктор в ответ на это условие вздел бровь, после чего с небольшим промедлением распахнул двери своих покоев.
– Входи, Деймос. У тебя найдётся пятнадцать минут для того, чтобы присмотреть за усвоением мною содержимого этой доктрины? – Всё, что Виктор, – а если быть точным, то реципиент, – вычитал об этом уникальном способе передачи индивидуального опыта, указывало на скоротечность процесса. Потому попросить Деймоса присмотреть за ним здесь и сейчас, заодно продемонстрировав тому решимость и готовность переносить и не такое дерьмо, как чужой опыт, вбиваемый в голову, показалось Виктору хорошей идеей.
– Молодой господин, вы и правда собираетесь здесь и сейчас активировать доктрину?.. – В голосе мужчины были отчётливо слышны нотки осуждения.
– Если у меня пусть без подготовки, пусть в состоянии крайней усталости, но возникнут проблемы с чем-то настолько простым, то о других доктринах не стоит и задумываться. Я уверен, что ты думаешь точно так же, Деймос. – С этими словами Виктор, ничуть не волнуясь, водрузил шкатулку на прикроватную тумбу, после чего открыл её и взял в руки массивный, отдающий потусторонней синевой кристалл, половина которого представляла собой многоуровневую выемку для руки – таким образом что миниатюрная девушка, что брутальный шкаф два на два могли взаимодействовать с доктриной безо всякий проблем. Попутно это защищало доктрины от совсем малых детей с крошечными ладошками: кристалл просто не активировался бы, случись ребёнку до него добраться.
– Если посчитаешь, что что-то пошло не так, сначала влепи мне хорошую затрещину. Может, я просто задумаюсь, а ты поднимешь на ноги всё поместье. – С ухмылкой бросил Виктор перед тем, как усесться на кровать и впечатать ладонь в отпечаток на кристалле. И если в первые секунды парень ничего толком не почувствовал, подумав, что естественного фона маны для активации недостаточно, то в следующую секунду его как мешком по голове огрели – до того мощным оказалось давление, обрушившееся на его сознание вместе с пытающимся утрамбоваться в памяти опытом путешественника, некоторые эпизоды жизни которого Виктор буквально проживал, пусть и с порядком притупленными ощущениями. За считанные секунды он разбил несколько десятков лагерей в самых разных условиях, прошёл сотни дорог и даже помахал мечом, выпотрошив парочку налетевших на неплохого мечника разбойников из крестьян. С вилами и топорами против клинка, хозяин которого прошёл через множество битв – это надо же было додуматься!
Но самым забавным парень спустя десяток минут, едва его отпустило, посчитал тот факт, что ощущения эти были один-в-один с испытанными им год назад. Да-да, именно тогда он занял тело и попытался без потерь распаковать память реципиента. Правда, в тот раз это были чистейшие, неотфильтрованные воспоминания шестнадцати лет жизни в мельчайших подробностях, так что последствий от поглощения опыта путешественника Виктор, поднявшись с постели и размяв шею, не почувствовал. Кроме, разве что, странной тяги к табаку, к которому любитель побродить по континенту испытывал настоящую страсть, смоля при каждом удобном случае и самому себе напоминая о том, что до добра это не доведёт.
Зато честно по отношению к самому себе.
– М-м-м… Если это всё, то с доктринами, при должном подходе, у меня проблем не будет. Если хочешь проверить, действительно ли я воспользовался доктриной, можешь задать несколько вопросов. Часть с бандитами была, кхм-кхм, самой красочной. – Вернув кристалл в шкатулку, Виктор захлопнул ту и вручил выглядящему ошарашенным Деймосу, который как будто хотел почесать затылок, но муштра и этикет не давали ему этого сделать.
– Я и не думал в вас сомневаться, молодой господин. Тем более, слияние с доктриной всегда заметно со стороны. Боюсь, как бы кто-то не решил, что здесь случился пожар…
Одновременно с этими словами дверь покоев распахнулась и внутрь влетел один из рыцарей, которого, как помнилось Виктору, он видел снаружи, на посту. За его широкой спиной находилась целая толпа служанок, по всей видимости и правда посчитавших, будто в покоях третьего сына графа происходит что-то опасное. Проклятому же стало неимоверно интересно, как именно он выглядел, впитывая опыт с доктрины, но спрашивать прямо сейчас он посчитал небезопасным. Тут бы объясниться так, чтобы не пустить по поместью слухи…
Хотя кого он обманывал – слухи всё равно пойдут, причём самые разнообразные.
– Деймос, оставляю объяснения с девушками на тебя. – Перебросив таким образом часть ответственности, Виктор жестом поманил за собой рыцаря, который уже понял, что тревога оказалась ложной. В коридоре же, отойдя на безопасное расстояние от Деймоса с собравшимся вокруг него цветником, парень заговорщецки пробормотал: – Скажи-ка мне, как это выглядело со стороны? Как пожар?
– Яркое синее сияние, молодой господин. Я заметил его и подумал, что произошло что-то плохое из-за… – На секунду молодой мужчина замялся, но продолжил, едва поймал уверенный и взрослый взгляд своего собеседника. – … из-за вашей травмы. Говорят, что магия порой выходит из-под контроля, и я подумал, что вам может что-то угрожать. Прошу извинить меня за эту ошибку.
– Скорее уж наградить. Бдительность – не ошибка, а мне стоило подумать о том, что даже абсолютно безвредные артефакты могут создавать такие… визуальные эффекты. Как твоё имя? – Было бы замечательно, знай реципиент рыцарей рода по именам, но тому до этого не было никакого дела. Сам же Виктор успел познакомиться только с теми, кому доверяли присмотр за ним, и рыцарь лет двадцати в этот список никак не попадал. Или новичок, или талант, которого не отправляли на нудные дежурства с ущербным третьим сыном.
– Грат, молодой господин. – Мужчина склонил голову и опустился бы на колено, если бы не сравнительно неформальная обстановка, заданная третьим сыном графа.
– Я распоряжусь, чтобы тебе выписали наградной кошель, Грат. – Лицо рыцаря просияло, а в мыслях Виктора ярким солнцем вспыхнула идея. Он уже начал тренировки с маной, так почему бы не получить в своё распоряжение ещё один источник информации? Да и тренировки, глядишь, получится адаптировать под большие нагрузки. А что до непрофессионализма молодого рыцаря в обучении, то тут следует прислушаться к известной поговорке: лучше синица в руках, чем журавль в небе. Тем более, журавля этого пока и не видать даже. – И ещё одно. Как ты смотришь на то, чтобы дать мне несколько уроков вроде тех, что закладывают фундамент для рыцаря?
Несмотря на то, что предложение стало для Грата неожиданностью, ответ он дал практически моментально.
– Молодой господин, я слишком молод, чтобы достойно вас учить…
Но Виктор примерно представлял себе, что он услышит в ответ на это предложение – и потому перебил рыцаря, не дав тому договорить до конца и, так сказать, отрезать себя от этой возможности.
– Грат, ты – рыцарь моего рода, рода Бельвиос. Это указывает как минимум на то, что ты талантлив, перспективен и умел. Так разве этого недостаточно для того, чтобы начать преподавать основы? – Виктор что в этой, что в прошлой жизнях ничего не знал о владении мечом, но предполагал, что принцип «раньше начал – дальше ушёл» работал не хуже, чем с магией. Иными словами, это тело уже пролетело с нужным моментом для начала становления на пути тела, и пролетело сильно, лет так на десять. Стоит только это осознать, как становится понятен и скепсис окружающих, и те взгляды, которыми молодого господина порой одаряют рыцари, подсказавшие ему правильную программу тренировок.
Но что окружающие, что рыцари не знали, да и не могли знать о том, что тело отныне принадлежит магу несколько старше реципиента – Виктор провёл ритуал в двадцать семь лет, а так же изучал магию не по наставлениям высокомудрых наставников, а самостоятельно, со всем из этого вытекающим: болью… и опытом, который иначе просто не заработаешь.
– Нельзя просто так взять и начать обучаться владению мечом, молодой господин. – Виктор с трудом удержал лицо, ведь Грату не хватило только растительности на лице, да отличного от платинового цвета волос для «превращения» в одного небезызвестного человека совсем другого мира. – Я не говорю, что не могу передать вам свои знания и навыки, но нужны ли вам именно они? Как рыцарь, я, бесспорно, горжусь своим мечом, но так же не могу и не понимать того, что в мире сотни, тысячи стилей, среди которых наверняка есть тот, который подходит вам лучше всего. А ещё меч – не единственное оружие. Вам нужно как следует подумать о том, кем вы видите себя в будущем, молодой господин.
– И нет ничего такого, чему бы ты мог меня научить, не привязывая к своему стилю? – О том, что на пути тела, в отличии от магии, нет большого количества необходимых базовых навыков Виктор как-то не подумал.
– Вы уже тренируетесь по достаточно универсальной программе, молодой господин. Я могу лишь внести в неё коррективы и, возможно, помочь советом в деле поиска вашего собственного способа управления маной. Для чего-то иного вам потребуется полноценный наставник и уверенность в том, какой дорогой вы хотите следовать. – Как по писаному ответил рыцарь, склонивший голову и ожидающий вердикта третьего графского сына.
– Что ж… Это меняет многое, но привыкать мне не впервой. – Виктор лукаво сощурил глаза и продемонстрировал свою коронную, отпугивающую людей улыбку. – Надеюсь, капитан не будет против того, что присматривать за мной во время тренировок будешь именно ты?
– Я думаю, что проблем не будет, молодой господин. – Ещё бы они были. Виктор знал о том, что рыцари считали дежурство на тренировочной площадке третьего сына графа наказанием за сравнительно серьёзные провинности. Вот только этих самых провинностей считай что и не было – рыцари не дети, чтобы ежедневно косячить. Но как-то же выбирали, или по-очереди, или по жребию. Так или иначе, но многим это не нравилось, и они своё недовольство изливали на капитана. Появление же добровольца избавит вирфорта от головной боли.
Что же до самого «добровольца», то Виктор уже думал о том, что именно он может ему дать взамен на лояльность не роду, а одной конкретной личности. И пока выходило, что окромя денег проклятый ничего предложить не мог, ибо даже присяга ближнего круга в случае с ущербным третьим сыном графа для перспективного рыцаря – это так, пшик, а свой потенциал Виктор ещё не раскрыл.
– Присягать мне лично не предлагаю, но двойную оплату могу гарантировать. Деньги будешь получать лично из моих рук в конце каждой недели. Потом, если всё устаканится – ежемесячно. – Виктор слишком глубоко погрузился в свои мысли, так что промелькнувшее на лице рыцаря удивление от него ускользнуло. – И ты должен знать о том, что с маной я уже экспериментировал, так что твои советы будут к месту. Сегодня уже слишком поздно, но в качестве пищи для размышлений могу рассказать о том, что деревянные столбики под моими ногами, когда я вливал в них слишком много маны, разлетались мокрой трухой. И я не могу понять, почему.
– Мокрой трухой? Я слышал об этом, молодой господин, но лично не сталкивался. С вашего позволения, я всё разузнаю и доложу вам лично. Нужный человек вернётся в город через пару дней! – А вот энтузиазм, вспыхнувший в глазах мечника, проклятый всё-таки заметил и сильно обрадовался. Как-никак, настолько легко заручиться хотя бы подобием поддержки одного из рыцарей иначе как везением назвать было сложно.
– Отлично. Ты, должно быть, знаешь, но уточню – на свою тренировочную площадку я прихожу к пяти часам утра, завтракаю на месте, после чего занимаюсь до позднего ужина. И я не буду против, если ты посвятишь часть времени своим тренировкам. Всё равно наблюдать за мной часами напролёт бессмысленно. – Рыцарь открыл было рот, чтобы возразить, но был остановлен жестом парня. – Конечно, если ты считаешь иначе, то возражать я не буду. На сегодня всё.
– Я понял, молодой господин. Пусть Лункос благоволит вашим снам.
– Да будет это благоволение всеобщим. – Виктор ограничился этой традиционной фразой, после чего развернулся, обойдя служанок, приближение которых он заметил буквально полминуты назад. Потому и был свёрнут разговор: лишние слухи проклятому были не нужны. Их и так будет слишком много в связи с событиями этого вечера. Мана и разрушение пеньков – есть, поглощение доктрины и «таинственные свечения» в его комнате – есть, разговор с воодушевившимся и уже окружённым стайкой девиц рыцарем – тоже есть. Слишком много шума для начала пути, но так сложились обстоятельства, и убиваться по этому поводу Виктор не планировал. В конце концов, в свою пользу можно обыграть всё что угодно – было бы желание, время и немного серого вещества в черепной коробке.
С такими мыслями Виктор двинулся к Деймосу, недвижимой, идеальной и лишённой изъянов статуей застывшего подле дверей его покоев. Им нужно было ещё кое-что обсудить, а после проклятый намеревался изучить хотя бы часть одной из подаренных сестрёнкой книг.
Ну и отдохнуть, в конечном счёте…
Глава 5
Чтобы убить тёмного мага нужно думать как тёмный маг.
Страйя, где-то откопав лабораторные записи экспериментирующего чернокнижника и небольшой исследовательский журнал некроманта, наверняка думала именно так. Иначе объяснить количество и содержимое пометок «на полях», сделанных рукой сестры, Виктор не мог. Но вот оценить их, признав, что как волшебница она во многом догнала Виктора-до-травмы – вполне. Все предлагаемые ею способы борьбы с той или иной магией выглядели вполне себе действенно, а то, что достигнувшая второго круга девочка местами умело использовала в своих рассуждениях заклинания четвёртого говорило о многом. Правда, в силу возраста она всё равно не удержалась от некоторых рассуждений касательно того, как можно помочь тёмным магам, но кто из нас не был ребёнком? В любом случае граф, случись ему узнать обо всём этом, не оставил бы Страйе выбора между светской жизнью и дальнейшим изучением магии, приковав бедняжку к скамье в библиотеке и предоставив лучших наставников как из числа магов рода, так и из «внешних магов».
Если же сводить всё к практической пользе, то Виктор, изучив вдоль и поперёк оба журнала, открыл для себя немало нового о тёмной магии в целом и проклятиях в частности. И признал, что тёмные искусства запрещены не просто так, ибо их вред не то, что для окружающих, но и для самого мага очевиден. Не от дурости в своих головах тёмные стремились стать личами: запретные чары увечили, уродовали и ранили их тела так, как не смог бы даже самый безумный из маньяков. И лишь мёртвые кости позволяли избежать этой участи, ибо боль для груды костей и концентрированной маны – понятие эфемерное и, можно сказать, психологическое. Единственное, о чём Виктор сожалел – так это о том, что именно о проклятьях информации в этих записях было до прискорбного мало. Удалось подтвердить только то, что от проклятия усердия с пол-пинка избавиться не получится, и чем больший срок пройдёт, тем сильнее оно «заглубится» в душу.
Ситуация вырисовывалась отвратительная: Виктор не мог избавиться от проклятия усердия в ближайшие годы, а потом его выкорчёвывание станет ещё более проблемным процессом…
Так или иначе, но данное чтиво отняло у Виктора несколько вечеров, а закончил он только за два дня до грядущего скромного празднества. Проклятый решил не изгаляться и подбросить дров в топку слухов, отменив традиционный выезд на охоту: именно во время такого в прошлом году реципиент и сверзился с коня, разбив черепушку, от чего амулеты защитить не смогли. Они, конечно, залатали рану, да и подоспевший лекарь этому процессу подсобил, да только настоящего подростка в теле уже не было. Очередное напоминание людям о том, что магия и горы золота не делают их бессмертными.
Напоминание не замеченное, и потому проигнорированное.
Ха-ха.
