скачать книгу бесплатно
– Спасибо вам, сударь, за помощь.
– Так я же не просто так, я за приют плату принёс. Примете?
– Приму! Дайте вашу руку и повторяйте за мной.
Принимаю мир призраков и мир живых как единое целое.
Принимаю телесное и не телесное, как равное друг другу.
Человеческое тело отпускаю, а душу сохраняю,
И хозяйке этого дома свою душу вверяю.
Пока не пробьёт её час, клянусь не нарушать данную мною клятву, во веки веков.
А как пробьёт, следовать за ней без страха и сомнений.
Аминь!
Мы взялись за руки, Призрак прочитал клятву и вмиг преобразился, словно с помутневшего запылённого экрана пыль стёрли.
Пятно кровавое на рубашке пропало, и дырка затянулась. Перед нами стоял очень красивый мужчина в тёмно-синем костюме с вишнёвым платком в кармашке, а глаза такие сияющие, как звёзды на весеннем небе, бездомные и добрые.
Завтракали мы втроём. Призрак, конечно, ничего не ел, но старательно делал вид. Уж очень соскучился он по чаепитию и светской беседе с приличными людьми.
Отец стал задавать Савве Тимофеевичу разные вопросы, а тот с радостью на них отвечал. Соскучился он без общения за пару веков.
Нашим первым постояльцем был человек легендарный и целеустремлённый. Обычно такие в Призраки не попадают, сразу на небо уходят, и за свои добрые дела принимают их там с почестями, но тут Савву Тимофеевича подвела тяга к справедливости. Не мог он допустить, чтобы его честное имя в грязи изваляли…
Умер он 26 мая 1905 года в Каннах, но прах его перенесли в Москву на старообрядческое Рогожское кладбище, да только и тогда душа его не нашла покоя. Всё искала убийц своих.
Немало людей зуб держали на Савву Морозова, разве найдёшь? Годы шли, а он всё маялся. Вдова его, жена любимая, Зинаида Григорьевна, замуж вышла уже в третий раз. Савва отхлебывал чай из блюдца и с нежностью называл её – «моя резвая козочка».
Революция случилась, за ней погромы, разорение, голод…
За всем этим наблюдать было больно даже мёртвому сердцу, и притих Призрак, спрятался в семейном склепе на костях предков и тихо плакал. Но колесо истории вращалось, да и скучно было в сыром подземелье. Стал Савва по Москве бродить, людей рассматривать, изучать, а в последние годы в этот дом перебрался, словно притянуло его сюда магнитом. Сидел у окна и на дом Зориных посматривал, и вознаградилось его терпение этим чаепитием в кругу друзей.
Убийц-то он своих нашёл, да только трогать не стал. Поумнел к тому времени.
Когда Смерть за ними пришла, то не открылся портал света, а вылезли из-под земли длинные когтистые лапы и забрали их. Так и поквитались.
Савва занял в нашем доме самую большую и светлую комнату. Он это заслужил!
Большее время он ходил за отцом и старался ему помочь, чем мог, и почти на каждый вопрос знал правильный ответ.
Отцу это нравилось. Мысли о матери временами не давали ему дышать, а Саввушка, так мы ласково стали называть нашего первого постояльца, отвлекал его очень деликатно, втягивая в беседы и легкие споры.
Глава шестая
Отель начинает работу
Каждый день мы разбрасывали пепел от одного края дорожки до другого, чтобы обеспечить Призракам безопасный переход к Отелю.
Сгоревший Отель из прошлой моей жизни полностью перекочевал на чердак нашего нового дома, где отец сколотил под него несколько деревянных ящиков. На чердаке было тепло и сухо, и ценное сырьё оставалось в нужной форме для каждодневного распыления.
Защитная магия основательно въелась в деревянные доски старого дома, словно спряталась в них, и демоны были слишком слабы, чтобы уничтожить её.
Мама по-прежнему лежала в подвале и казалась живой, и даже, если долго смотреть на неё, создавалась иллюзия, что она тихонечко дышит.
Я не знала, у кого мне спросить совета или попросить помощи. Единственная моя знакомая – Смерть – не приходила по первому зову, её нужно было встретить там, где кто-то умер. Но я очень хорошо запомнила её слова, что мне нельзя подходить к только что умершим.
И всё же я решилась…
С самого утра я оделась понеприметней и пошла в ближайшую больницу. Не заходя в калитку, встала за старым клёном и стала ждать…
В этот день никто не умер, и слава Богу, но и следующий день я стояла впустую, и лишь в среду, к самой ночи, подъехала «скорая», и, когда вывезли каталку, я поняла, что Смерть где-то рядом.
Тело было накрыто с головой, а врач сматывал провода от аппарата электрической дефибрилляции сердца.
Та, кого я ждала, стояла у меня за спиной.
– Что, Варюша, советов старших не слушаем?
– Прости, пожалуйста, но я тебя звала, а ты не приходила.
– Глупая девчонка, кто же зовёт Смерть раньше времени?
– Но мне нужно спросить…
– Потом, всё потом!
И смерть рванулась к каталке и приподняла простынь. Под ней лежало юное прекрасное создание с длинными пепельными волосами. Её ручки соскользнули с тела и повисли почти до земли. И тут длинные тонкие пальцы слега задрожали, и девушка сделала первый вздох.
– Варя, зови врачей, они меня не услышат. Быстрее, она жива! Только держись от неё подальше.
Я побежала в больницу и позвала врачей. Девушка и вправду оказалась жива, и её немедленно укатили в стены больницы, а я осталась со Смертью наедине.
– Признавайся, что сделала?
– В смысле? Я ничего не делала. Вас ждала. Мне очень нужно поговорить, просто необходимо!
– Я спрашиваю, что ты сделала с девочкой? Почему она ожила? Что за самодеятельность? Она сегодня точно должна была умереть. Судьба у неё такая, понимаешь?
– Да я клянусь, что ничего не делала. Жду вас на этом месте третий день, тут «скорая» подъехала, я старалась держаться подальше от неё, вот и всё. А она взяла и ожила.
– Так… Давай проведём эксперимент. Пошли за мной.
Смерть перенесла нас в какой-то дом, где на кровати лежала очень бледная женщина и тяжело дышала. Увидев Смерть, она улыбнулась ей и уже хотела вдохнуть свой последний глоток воздуха, но Смерть не смогла забрать её.
Женщина вздохнула глубоко, и её щёки покрылись румянцем, а глаза заблестели жизнью. Она больше не видела Смерть.
В комнату вбежала девушка и, увидев маму в столь похорошевшем виде, радостно всплеснула руками и принялась её целовать и обнимать.
Смерть стояла в сторонке, взявшись за подбородок, и молчала. Она пыталась самостоятельно разобраться в ситуации, но на ум ничего не приходило. И тогда она исчезла, а я была выброшена во двор неизвестного мне района, без денег, телефона и возможности сообщить отцу о моём местонахождении.
– Доигралась! – думала я. Что я могла у неё узнать, когда она сама ничего не знает. Тоже мне – провидица. Фея Смерти!
Я была рассержена не на шутку. Перемещаться в пространстве, как отец, я не могла, и этот город был мне знаком лишь в районе своего дома и близлежащих улиц.
Я теоретически знала о существовании метро, но в нём не была ни разу. И лишь Летописи своей прошлой жизни давали мне хоть какое-то представление об этом виде транспорта, и то негативное. То взрывы, то убийства… Не метро, а поле боя.
Завернув за угол дома, я увидела заветную буковку «М».
Стоит попробовать. Я зашла в вестибюль и долго наблюдала, как люди проходят сквозь турникеты, суетятся, толкаются.
Куда ехать, я не знала, денег не было, но я стояла, как заворожённая, наблюдая за людской суетой, за напряжённостью лиц и внутренней ответственностью к тому делу, что ждало их впереди. День только начинался, и упорство его завершить было в каждом.
Как сказала бы Госпожа Смерть – «наивные людишки», но я была не согласна, они не наивные, а сильные и отважные и хотят жить. Просто жить, любить, рожать детей. И я, хозяйка Отеля для Призраков, немного завидовала простоте их бытия.
У стойки с рекламой стоял молодой человек. Я не сразу его заметила, но что-то внутри него приковывало мой взгляд. Растрёпанный, неопрятный, нелепо одетый, и взгляд…
Словно молнии летели на окружающих. И те, на кого он смотрел, переставали улыбаться, спотыкались и вздрагивали. Как будто на них порчу наводили.
Я направилась прямиком к нему и почти взяла его за руку, как неведомая сила выдернула меня из вестибюля метро и швырнула в тот же двор, где и оставила до этого. Госпожа Смерть была встревожена не на шутку.
– Вот скажи мне на милость, девочка, о чём ты всё время думаешь?
– О маме! – не задумываясь, сказала я.
– Вот в чём дело! Вместо того чтобы думать о работе, о бедных Призраках – сиротках, ты думаешь о маме, ты хочешь её воскресить, а воскрешаешь из мёртвых тех, чей жизненный путь окончен, нарушая цикл жизни. Вот что прикажешь с ними делать? Их ждут на небе, а они живее всех живых. И пусть я – Смерть, но убивать людей не входит в мои обязанности, я просто помогаю душам уйти на небо. Девочка моя, ты забыла своё предназначение. Нельзя воскрешать всех подряд.
– Я же не нарочно! Что же мне дома сидеть, взаперти? А как я тогда маму спасать буду?
– Всё же я не пойму, и на небе молчат, отчего ты так переменилась? Может, я чего-то не знаю?
– Призраку нас новый, и один-единственный. Вроде и не случилось больше ничего. Сыплем пепел от старого дома, дорогу для Призраков делаем, и всё равно никто не приходит.
– То-то и оно, что не приходят. Знать бы, почему?
И тут я вспомнила о серебряной монете с дырочкой посередине и, достав её из кармана, сунула под нос Госпоже Смерти.
Она отскочила, как ошпаренная.
– Где ты это взяла? Ты знаешь, что это?
– Знаю! Это один из тридцати серебряников Иуды. Их потерял тот, кто убил мою маму.
– Так что же ты молчала, глупая девчонка, в серебрянике всё и дело. Отдай его мне!
Я уже было протянула ей монету, но тут же отдёрнула руку.
– Савве Тимофеевичу кажется, что эта монета поможет мне выкупить мамино сердце. За него Дьявол всё отдаст.
– Ах, вот в чём дело. Мамино сердце! Может быть. Но на этот серебряник много желающих найдётся. Даже у меня руки трясутся от нетерпения, хоть мне и без надобности. Не носи его с собой, спрячь дома. Может, мёртвых воскрешать перестанешь.
– Я устала очень, пожалуйста, перенесите меня домой. Папа волнуется, Савва Тимофеевич и мама…
Здесь я осеклась, но Смерть погладила меня по голове, и я оказалась рядом со своей калиткой.
Папа был в бешенстве.
– Где тебя носило? Варя, ты хочешь, чтобы я умер вслед за матерью?
– Мама не умерла! – закричала я и бросилась в свою комнату.
Потом пришёл отец, и, выплакавшись ему в жилетку, я рассказала о событиях, случившихся в эти три дня, когда меня не было дома.
Выслушав меня очень внимательно, он сказал следующее.
– Оставлять здесь монету небезопасно. Теперь все знают, что она у нас. Ночью мы перенесёмся на пепелище старого Отеля и закопаем её там. Демоны не смогут ковыряться в золе.
Там мы и сделали. И пока папа рыл ямку, я гладила тонкий стволик молодой рябинки, что выросла из-под старого раскидистого дерева, моей отрады не только в жаркий день, но и в самые печальные минуты. Всё это я прекрасно помнила, хотя большинство событий из прошлой жизни улетучились напрочь из моей молоденькой и неразумной головы.
– Папа, не рой там. Я знаю, где спрятать монету. Вот, подумай сам – всё сгорело. Забор, дом, вещи волшебные, фотографии старинные. Сад пламя слизало, ни ветки, ни обглодыша не оставило, а рябинушка, моя душенька, выжила и новую жизнь дала, как мама моя, когда меня родила. Я монету под деревом зарою и пеплом засыплю, для верности.
Так мы и сделали. Я была уверена в своей правоте, и отец поддержал меня.
Смерть была права, монета отпугивала Призраков, как знак Сатаны, но давала мне силы. Тёмные силы!
И, вернувшись домой, мы увидели нового посетителя Отеля.
Я не могла поверить своим глазам. Тот самый юноша, что я сегодня видела в метро. Он стоял, покачиваясь на ветру, краски исчезли с его одежды, а взгляд потерял колкость. На груди его зияла огромная рана, словно его переехал поезд.
Он вошёл в калитку, даже не взглянув на меня, и пошёл к дому.
Там его остановил отец, и тогда Призрак заплакал. Стал жаловаться, что он совсем один и ему страшно, и не могли бы мы приютить его на одну ночь.
– Но разве ты не хочешь остаться? – спросила я.
– Я ещё не решил! Правда, не решил. Может, я уйду, а может, останусь и буду ждать… Дайте приют несчастному. Сегодня меня кто-то спихнул на рельсы. И когда я отлетел от тела, меня потянуло к вам… Можно остаться на ночь?
Он сложил руки, как в молитве, и чуть не упал на колени. И я сдалась…
– Оставайся, но это нарушение правил.
Призрак явно повеселел и вприпрыжку помчался в гостиную и сел за стол, где уже пил чай Савва Тимофеевич.
– Это что за невидаль? Кто такой? – строго спросил он, недоверчиво косясь на юношу.
