скачать книгу бесплатно
Я осталась в комнате одна и огляделась. Она стала намного уютнее, чем я запомнила ее. На большом окне висела штора, кровать была красиво заправлена, на полу лежал половичок. Я подошла к шкафу и открыла его. Все вещи были аккуратно разложены по полочкам, как было и в прежнем нашем доме. Я потрогала их и улыбнулась, потом нашла свой халат и вдруг передумала надевать его. Я решила удивить мужчин, поэтому взяла одно из своих платьев, и надела его на себя. Оно немного висело на мне, потому что я еще больше похудела с того времени, как носила его последний раз, но я потуже затянула поясок, нашла где лежат мои драгоценности, выбрала белые бусы, которые подарил мне Ян, вставила в уши сережки в тон. Потом сделала себе красивую прическу, еще раз придирчиво оглядела себя со всех сторон и только тогда вышла из спальной комнаты.
– А я ему, значит, и говорю, – рассказывал что-то свое Иван Яну, расставляя тарелки на стол. – Мать честная, – застыл он с открытым ртом, когда увидел меня. Ян резко повернулся ко мне и заулыбался, когда увидел, что я оделась нарядно, потом подошел, обнял за талию, притянул к себе и поцеловал.
– Так не честно, – засопел Иван, – дай хотя бы посмотреть.
Ян отошел от меня, а я медленно подошла к Ивану, поднялась на носочки и поцеловала его в обе щеки.
– За шкаф, – тихо сказала я, смущенно улыбаясь ему.
– Никогда не видел ничего красивее, – прошептал потрясенный Иван, глядя на меня во все глаза. – Ева я, – он запнулся и взял мои руки, – я всегда буду рядом с тобой.
Ян кашлянул в кулак, напоминая, что он рядом.
– Как друг, как твой верноподданный, – вздохнул Иван, – раз по-другому больше нельзя, – пробурчал он и отпустил мои руки.
– Нельзя, – строго сказал Ян, подошел ко мне и обнял, – моя женщина, – он поцеловал меня в шею, – можно только смотреть.
– И подчиняться, – я подняла один палец и засмеялась.
– Слушаю и повинуюсь, – сказал Иван и склонил свою голову.
– Тогда быстро всем за стол, – я хлопнула в ладоши и вдруг покачнулась, потому что вдруг закружилась голова.
– Ева, – тут же испугался за меня Ян, быстро отодвинул стул и посадил меня.
– Все нормально, – сказала я. – Голова немного закружилась вот и все.
Мужчины быстро принесли из кухни нехитрые закуски, Иван разлил вино по стаканам, и они тоже сели за стол.
– За мою королеву, – сказал Иван, поднимая бокал.
– За мою красавицу жену, – вторил ему Ян.
– Зачем вы, – смутилась сначала я, а потом вспомнила, сколько всего мне пришлось вынести и пережить за последнее время, и я справилась с этим. Поэтому я гордо подняла свою голову. – За меня, – сказала я и стукнулась с стаканами Яна и Ивана.
– А теперь мы будем тебя откармливать, – сказал Иван и стал накладывать в мою тарелку много еды.
– Она не съест столько, – сказал за меня Ян.
– Сколько съест, – сказал Иван, наложил в свою тарелку картошки и стал ее уминать. – Извини меня королева, но после обеда мне придется забрать твоего муженька на работу. Дел невпроворот, у меня рук не хватает.
– Конечно, конечно, – закивала я головой и отпила еще глоток вина.
– Пообещай мне Ева, что будешь лежать в постели, – попросил меня Ян и погладил по моей руке.
– Обещаю, – сказала я и улыбнулась ему.
После нашего, такого немного торжественного обеда, я действительно легла в постель и проспала до самого ужина, пока Ян не пришел с работы и не разбудил меня своими поцелуями.
– Я бы не будил тебя милая, – шептал он, – но тебе нужно кушать и набираться сил.
– Хорошо, встаю, – я заглянула за его спину. – А где верноподданный.
– Я попросил его не приходить Ева, – нахмурился Ян, – подустал от него немного, и хотел побыть наедине с тобой, – он снова стал целовать меня, все больше и больше распаляясь, но потом сам остановил себя, напоминая, что разбудил он меня немного не за этим.
Я накинула халат, Ян накрыл на стол и мы поужинали в зале. Потом он показал мне кухню, шкафчики, которые висели на стенах, и печку, которая теперь располагалась там, а не в зале, как это было раньше.
– Теперь мы заживем как прежде, – говорил Ян, обнимая меня, – ты окрепнешь, встанешь на ноги, пойдешь на свою любимую работу.
– Если еще возьмут, – тяжело вздохнула я.
– Смеешься? – он повернул меня к себе и улыбнулся. – У меня уже спрашивали про тебя, когда ты сможешь приступить к занятиям.
– Правда? – удивилась я и еле сдержала свои слезы, потому что очень боялась, что из-за того, что мои родители репрессированные, меня могли не взять в школу, и поэтому пришлось бы искать другую работу, потому что сидеть дома, сложа руки, я не собиралась.
– Правда Ева, правда, – Ян несколько раз поцеловал меня в шею, и я закрыла глаза. Он отвел меня в спальную комнату, раздел и разделся сам, потом лег рядом и стал целовать и ласкать меня. Я отвечала на его ласки, тихонько постанывая от удовольствия, которое все нарастало, мы шептали слова нежности друг другу и успокоились только тогда, когда наши тела насытились страстью и любовью каждого из нас.
– Тебе понравилась эта больница? – спросила я у него, когда лежала рядом с ним и обнимала его. – Как тебя приняли в коллектив.
– Хорошо приняли, – ответил мне Ян и поцеловал меня. – Обрадовались очень, ты же была там.
– Да была, к сожалению, – я тяжело вздохнула. – Но работать там не мне.
– Все хорошо Ева, не переживай, у меня все хорошо, и у тебя тоже, скоро все наладиться, все, отдыхай, – он прижал меня по крепче, закрыл глаза, а я не могла уснуть. То ли потому что выспалась за день, то ли мои мысли не давали мне покоя. А когда я наконец-то уснула, то проснулась с криком и напугала Яна.
Мне снился наш ребенок, как я укачиваю его, пою ему колыбельную, а потом он исчезает, прямо у меня на руках, тает, как снег.
– Тише, тише, – успокаивал меня Ян, покачивая в своих руках, – все хорошо родная, я рядом.
– Почему, почему, почему, – плакала я, – уже второй раз, Ян, почему это происходит со мной?
– Милая прошу тебя не надо, не мучай себя, – я затихла в его руках, только вздрагивала от рыданий. – У нас будет ребеночек, обязательно будет. Ложись, вот так, я тебя обниму и прижму к себе, закрывай глаза и не думай сейчас ни о чем.
Теперь я уснула крепким сном, а Ян лежал и смотрел в потолок. Он винил в случившемся себя и только себя. Что не уберег, расслабился, и получил по заслугам. Он уснул только под утро, уверенный в том, что у нас обязательно все наладиться, будет настоящая семья, и он больше никому не позволит причинить мне боль.
***
Потеря ребенка долго не оставляла нас в покое и наши души. Стоило мне остаться наедине с собой, как я начинала думать об этом, иногда подходила к зеркалу и представляла себя с большим животом, или как кормлю грудью своего ребенка. Слезы лились из моих глаз, и мне приходилось успокаивать себя, чтобы Ян, когда придет с работы не видел, что я снова плакала.
То же самое было и с ним. Это был его ребенок, мальчик или девочка, не важно. Ян представлял себе, как целует мой большой живот и помогает при рождении ребенка, которое он видел не раз. Как берет его на руки и передает мне. Встает по ночам, когда тот плачет. Он прерывал себя на этом, тут же старался отвлечь себя и не думать. Главное для него сейчас было мое здоровье, и тогда у нас все получиться, не сейчас, так потом. Он видел мои заплаканные глаза, знал, что я все еще переживаю, случившееся и виню в этом себя. Хотя он знал, что я делала все, чтобы спасти его. Когда он увидел двор, поленья, которые валялись, он представил себе, как я сначала колю дрова, потом таскаю их наверх, ношу воду, добываю еду. Все это приходилось делать мне одной, пока в нашей жизни не появился Иван Иванович, его начальник. И он представлял себе, каких трудов мне все это стоило, очень ценил и был благодарен мне. И то, это было еще мягко сказано.
– Ева, прошу, не вини себя, на нашу семью выпало испытание, и мы выдержим его, – говорил он мне каждый раз, когда возвращался с работы домой и видел, что я плакала, – давай жить дальше.
– Давай, – шептала я, обнимая его.
Через несколько недель мне стало лучше, и я уже стояла в кабинете директора школы, к моему облегчению, это была женщина, она просматривала мои документы.
– Что ж, первый класс наберете в следующем учебном году, а пока будете преподавать свой предмет в старших классах, – сказала она и посмотрела на меня поверх очков, и потерла свой подбородок. – А какие-нибудь иностранные языки вы знаете?
– Да, – кивнула я головой, – французский, английский и немецкий.
– Замечательно, – кивнула она головой, – в нашей школе преподают французский, учительница заболела, вам придется заменить ее.
Я с радостью согласилась, ведь это было лучше, чем ничего, ознакомилась со школой, которая была не такой большой, как прежняя и расписанием, а потом пошла в больницу, навестить Яна и Ивана Ивановича, как мы шутили, моего верноподданного.
– Опять эти старшие классы, – недовольно хмурился Ян, когда я сообщила ему свои новости.
– Зато занята буду, – вздохнула я, обнимая Яна. – Что тебе приготовить на ужин, – спросила я у него, глядя перед собой.
– Себя, – он оглянулся и поцеловал меня в губы. – Я люблю тебя Ева, и всегда буду любить, – прошептал он. – Несмотря ни на что, верь мне.
– Я верю, Ян верю, ладно, я пойду, передавай привет верноподданному, – я чмокнула Яна в щеку и пошла домой, а он стоял и смотрел мне в след, и думал о том, что мой взгляд снова стал тусклым, как было тогда, когда он встретил меня.
– Они будут снова сиять, я все сделаю для этого, – сказал он сам себе, тихим голосом, развернулся и пошел к больному, которого осматривал, когда я пришла.
А мой верноподданный стоял и смотрел на меня из окна своего кабинета, и тяжело вздыхал.
– Если бы я тогда был рядом, если бы я не уехал, – шептал он и сжимал свои кулаки.
Он полюбил меня, как только увидел во дворе, плачущую возле топора. А когда я просила его остаться, и не уходить… Иван зажмурился, вспоминая этот эпизод, мой умоляющий взгляд, холодные руки, такие маленькие, вцепившиеся в его.
– Почему он не брат, – зло сказал он и стукнул по столу рукой.
Теперь все что ему оставалось, это быть моим другом и другом семьи, смеяться и шутить рядом, когда так хотелось обнять и прижать к себе, защитить и не отпускать, никогда не отпускать. Ивану приходилось смиряться с этой ролью, а теперь к нему примешивалось чувство вины.
Я как будто почувствовала его взгляд, потому что обернулась и посмотрела на его окна. Но я не увидела Ивана, потому свет в его кабинете был выключен, а на улицу уже спускались сумерки. Он увидел, как я вздохнула, повернулась и медленно побрела по улице к своему дому. В дверь кабинета постучали, и Иван отошел от окна, чтобы дальше заниматься своими делами.
В один из воскресных дней, когда мы сидели с Яном дома, я вязала, сидя возле печки на кухне, а Ян мастерил на кухне полки. Вдруг в нашу дверь забарабанили и мы вздрогнули.
– Где моя королева! – услышала я зычный голос Ивана и заулыбалась. – Одевай ее да потеплее! – показал он на Яна пальцем, который открыл ему дверь.
– Что ты задумал, – сказал ему Ян недовольным голосом.
– Одевай, я сказал, – приказным тоном, ответил ему Иван.
– Здравствуй Иван, – сказала я, выходя в коридор.
– Здравствуй Ева, – он взял мою руку и поцеловал ее, – я приготовил для тебя сюрприз. Одевайтесь теплее.
Мы с Яном одели самую теплую одежду, которая у нас была и вышли за Иваном во двор, в котором стояла повозка с лошадью.
– Садитесь, – он показал нам рукой, куда нам нужно было сесть, потом укутал нас обоих, а меня с особой тщательностью, сам сел впереди повозки, взял поводья и щелкнул ими по бокам лошади.
– Но! – гаркнул Иван, и лошадка затрусила все быстрее и быстрее, набирая скорость. Я громко смеялась от восторга, щеки мои раскраснелись. Мы выехали за пределы городка, и поехали по дороге, по краям которой стояли высоченные сосны и ели. Я оглядывалась вокруг и восхищалась этой, казалось бы, первозданной красотой.
Не знаю, сколько мы ехали, мне было хорошо, тепло и уютно, потому что Ян обнимал меня и все время следил, чтобы я была укрыта. Но вот вдалеке показался небольшой заснеженный домик, Иван остановил лошадь возле него и помог вылезти из повозки сначала мне, потом Яну.
– Бабуля, принимай гостей! – громко сказал он, когда заходил в дом.
– Проходите, проходите, – говорила невысокая старушка, и слегка кланялась нам. Избушка была маленькой, но такой уютной. Ян помогал снимать мне теплую одежду, потому что было жарко натоплено, а Иван помогал накрывать на стол.
– Знакомитесь, значит, это моя бабушка, Агриппина Ильинична, а это моя семья, бабушка, Ева и ее муж Ян, Балашовы, – представил он нас старушке.
– Приятно познакомиться, – сказали мы все вместе, пожимая бабушке руку, а она нам.
– Присаживайтесь, чего ж вы стоите. Какие имена то у вас необычные, – закачала головой бабушка Ивана, – я и не слышала таких никогда, чай не русские вы?
– Русские мы Агриппина Ильинична, русские, – отвечал ей Ян, – мой папа просто был поляком, а мама русская. А у Евы бабушку так звали и ее назвали в честь нее.
– Аааа, – протянула бабушка, – чего же не наливаешь гостям то? – повернулась она к своему внуку, который еще чего-то копошился в глубине комнаты.
– Сейчас, сейчас, – говорил он. – Вот, – он поставил на стол бутылку водки и сел рядом с бабушкой, – выпьем за знакомство, – он разлил по стопкам напиток и поднял свою. – За здоровье, – сказал он, и мы все выпили.
Еда, которая была на столе, выглядела такой вкусной, что я даже не знала, за что мне сначала браться.
– Бабушка все делала сама, – Иван решил мою проблему, накладывая в мою тарелку маринованные грибы, картошку и кусочки мяса.
– Кушайте, кушайте, – говорила старушка, кивая своей головой.
Мы выпили еще за победу, а потом, когда я поняла, что я наелась, то обняла Яна за талию и положила голову ему на плечо. Бабушка ушла к печке, а Ян и Иван стали обсуждать свои рабочие дела. Я не заметила, как задремала, Ян взял меня на руки, отнес к постели и положил на нее, укрыв красивым стеганым одеялом.
– Бу, бу, бу, – слышала я сквозь сон. По голосу я поняла, что бабушка присоединилась к Яну и Ивану.
– Я помогу, – последнее, что услышала я, прежде чем окончательно провалиться в сон.
– Ева, милая, – будил меня Ян, и я вздрогнула.
– Где я, – спросонья, я не понимала, где мы находимся.
– Мы у бабушки Ивана, – подсказал мне Ян и помог мне подняться.
– Чаек на дорожку, – сказала бабушка, а Иван ставил на стол большой пузатый самовар. – С травками моими, для здоровьица.
Мы снова сели за стол, выпили очень вкусного чая. Бабушка надавала нам продуктов, пирожков, и своих трав, объяснила, как их заваривать. Мы горячо поблагодарили ее, оделись и снова погрузились в повозку. На улице было темно, ничего не было видно, я вглядывалась в контуры деревьев, а потом стала смотреть на звезды, которые мириадами усыпали небо.
– Спасибо Иван за эту поезду, – благодарила я своего верноподданного возле подъезда нашего дома. Подтянувшись на носочках, я поцеловала его в щеку, а Ян крепко пожал ему руку на прощание.
– Мы это никогда не съедим, – говорила я, глядя на продукты, которые лежали на нашем столе.
– Съедим, еще как, – обнимал меня Ян. – Давай я тебя искупаю, – с этими словами, он стал нагревать воду на печке, которую затопил, как только мы пришли, а когда набрал полную ванную, с удовольствием стал мыть мое обнаженное тело.
– Ты это специально придумал, – говорила я, чуть позже тяжело дыша после занятия любовью. Ян тоже быстро помылся, чтобы присоединиться ко мне в нашу постель.
– Да, – прошептал он, все еще целуя меня, – буду баловать мою женушку и не только мыть, но и на руках носить.
– Я это запомню, – промурлыкала я и прижалась к нему всем своим телом.
Дни потянулись за днями, и казалось, что рана на душе затягивается. Ян был нежен и внимателен ко мне, Иван старался устроить маленькие праздники по выходным. Я стояла у окна в нашей квартире и смотрела на улицу. Солнышко светило уже по весеннему, стоял март, прохожие улыбались друг другу. Морозы еще стояли, но все уже чувствовали, что зима сдает свои позиции и скоро придет тепло, а с ним журчание ручьев и пение птиц.
