скачать книгу бесплатно
Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)
Валера Нематрос
Все истории про неугомонных друзей под одной обложкой. Много нецензурной брани, но и цензурной брани тоже немало. Смешно, пошло, интересно. Не рекомендуется повторять в реальной жизни – все трюки выполнены вымышленными персонажами.
Содержит нецензурную брань.
Валера Нематрос
Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)
Январь
Антон сделал музыку громче и выбросил окурок в окно. Январский день выдался ясным. «Мороз и солнце…», – Антон мысленно процитировал Пушкина и оперативно поднял стекло, пока ледяной воздух не наполнил салон. Виктор на заднем сиденье дегустировал пиво, а Валерий Робертович на переднем ковырял в носу. Валерием Робертовичем он был только по паспорту, а по жизни – Валера-Дрыщ. Впрочем, сопли свои он не растирал по салону, а аккуратно упаковывал во влажные салфетки и складировал в бардачке.
– Да ты быдло-интеллигент! – резюмировал увиденное Витя, открывая очередную банку глазом. Системный администратор в миру, в свободное время Виктор Андреевич становился просто-таки Архимедом блядства и Ньютоном пьянства. Открывать бутылки глазом могли многие, открывать банки – только я, – говаривал Витя.
Антон был начальником юридического отдела компании, а Валера-Дрыщ занимал должность старшего аналитика, хотя больше был похож на пьяного обиженного ребенка с трехдневной щетиной.
– Коллега! – обратился к нему с деловым предложением Виктор Андреевич, – не ебанете ли пивка?
Валерий Робертович вытащил палец из носа, чтоб не нарушать дикцию:
– Спасибо за предложение, но я воздержусь. Да и блевануть что-то охота…
– Тормознуть? – Антону не улыбало отмывать салон «Аккорда» от блевотни Дрыща.
– Не, – Валера взял себя в руки, – газани лучше! А еще лучше я газану!
И он трескуче перданул в подогретое сиденье.
Надеюсь, у читателя не сложилось впечатление «быдла на выгуле». Так часто бывает, когда культурные молодые люди устают от масок обыденности, и дают волю своему внутреннему «я».
Компания направлялась на отдых в деревню Полужабово, что в сорока километрах от Москвы. Новый год все отмечали в городе, а сразу после решили снять коттедж с банькой и отдохнуть поближе к природе. Со свежим деревенским воздухом могут сравниться только безотказные деревенские бабы, говаривал Валерий Робертович, а ведь он аналитик, и хуйни не скажет. Правда, выпивши он кричал, что всех китаянок выебет, а всех китайцев посадит на кол, но так, то был уже Валера-Дрыщ, неофициальный представитель Валерия Робертовича.
Съезд с федеральной трассы оказался гораздо лучше, чем предполагалось сначала, когда знали только название деревни. Автомобиль уверенно взял снежный барьер, а Виктор уверенно хлебнул пива. По заметенной проселочной дороге ехали совсем медленно, но все равно доехали за несколько минут.
Поиски нужного адреса не увенчались успехом, пока умный аналитик не позвонил контактному лицу. Лицом этим оказалась тетя лет пятидесяти, бойкая, в меру страшная, здоровье слегка подорвано алкоголем, но коммерческая жилка на ее лице читалась сразу:
– Деньги вперед!
– Бабуля… – начал, было, Виктор Андреевич, но осекся, – то есть женщина… то есть это, девушка… дайте мы хоть глянем на домик-то…
– Домик у тебя в деревне будет с молоком да простоквашей! – отрезала тетя, – а это коттедж!
– Вперед так вперед, – согласился Антон, – но только половину. А вторую после просмотра жилища.
– И это… – прищурился главный аналитик, – если что не так пойдет, мы тебя грохнем, так и знай!
Антон смутно представлял, что может пойти не так при просмотре дома на краю деревни, но поправлять коллегу в его гангстерских представлениях не стал.
Домик оказался действительно приятным как снаружи, так и внутри. Три спальни с большими двуспальными кроватями, просторный холл, вместивший себя и кухню с итальянской мебелью.
– Из самой столицы итальянской везли, – похвасталась бабка, – из Ми… из Ми…
– Из Минска? – помог старушечьему мозгу Витя.
– Точно! – обрадовалась та, – из самого сердца Италии – из Минска!
Валера, даром что аналитик, вникал в подробности, которые не бросались в глаза, ходил, разнюхивал все, Антон в определенный момент даже признал в нем Жеглова.
– Хуясе! – обратил всеобщее внимание Валера на найденный им важный недостаток, – вы говорили, что баня прямо в доме.
Антон подтвердил, что, да, так и есть, говорила. Да и бабка не стала отпираться:
– Говорила…
– А она нихуя не в доме!! – развил тему Валера.
– А где? – бабка включила «Штирлица».
– Да вот же она!! – Валера показал пальцем на стоящий в десяти метрах от коттеджа деревянный сруб бани.
– А-а-а, ну да, – затянула бабка, – так вы же пьяными полезете париться, а для пьяного хлопца десять метров по снегу – не круг…
– Минус двадцать! – Валера посмотрел на термометр, который всегда носил с собой, намекая, что за такую подставу можно скинуть столько же процентов с цены.
– Грабеж! – возмутилась предпринимательница, – это ж на улице минус двадцать градусов, а у вас внутри будет плюс сорок! Сложите две величины – будет плюс двадцать. А плюс двадцать – это как в Сочах…
В итоге каждый остался при своем – бабуля укатила с бабулесом, Антон с хорошим настроением, но без денег, Валера с соплями и обширными аналитическими познаниями, Виктор Андреевич со своими принципами и бутылочкой пива.
– Ты нас наебал, – грустно констатировал Витя полчаса спустя. Они сидели в холле на кожаных креслах и хлестали малыми порциями виски.
– Поддерживаю! – Антон добавил словечко, – еще вчера с твоих слов я был уверен, что Полужабово – это инкубатор проституток всея Москвы!
– Недоразумение, – пожал плечами Валера, – но если так хочется секса – подрочи… Результат тот же.
– Ты нас наебал! – повторил Виктор Андреевич, – это так же, как если бы я пообещал тебе водки, а сам тупо ебанул в печень кулаком. Результат тот же…
– Не ссорьтесь, – внес внезапное, но довольно логичное предложение Антон, – не хватало еще, чтоб вы из-за блядей, к тому же виртуальных, себе морды лица отфотошопили.
– Он мне не соперник, – показал на Валеру-Дрыща системный администратор, и это было правдой. Если Валерий Робертович и мог силой диалога разрешить конфликт, то в случае неудачи и предстоящем после этого мордобое был не полезнее резинового хуя…
– Дайте все-таки сказать, – продолжил Антон, – есть у меня одна интересная идея. Попробую доступно объяснить ее суть. Вот ты, Виктор Андреевич, понимаешь суть игры между мужчиной и женщиной?
– Какой нахуй игры? – решил уточнить детали Витя. Он смутно представлял себе, во что можно играть с женщиной. Не в покер и не в футбол определенно.
– Ну, самой сути процесса завоевания мужчиной женщины, флирта, перехода к более тесному общению, а затем и к близости…
– Не, – уверенно ответил тот, – не понимаю. Я просто предлагаю женщине еблю, а потом ебу. Ну, а проституток сразу ебу, без предложения.
– А я о чем, – улыбнулся Антон, – это ж неинтересно, просто ебать, а тем более заплатив. Где соревновательный момент? Где дух соперничества?
– Вообще-то, – подал голос Дрыщ, – я приехал сюда попариться и пожариться. Мне соперники нахуй не нужны.
– Объясняю правила, – Антон не особо обратил внимание на реплику Валерия Робертовича, – у нас есть три дня. Три участника. У каждого по одному члену…
Да, да, по одному, согласно закивали Витя с Валерой.
– …и призовой фонд в пятнадцать тысяч рублей, любезно предоставленный самими участниками…
Нет, нет, замотали головами сисадмин и аналитик, нет никакого фонда.
– Бля, да вы че? – Антон решил взять коллег на понт, – жалкая пятера за право называться лучшим! Скидываемся и ниибет!
– С зарплаты, – уточнил аналитик. На том и порешили.
– Щяс мы перестаем бухать, – продолжил Антон, – и выходим в народ. Находим среди народа женщин, разводим, шпилим, зарабатывая тем самым баллы. Одна дыра – один балл.
– Не совсем ясно, – аналитик опять за свое, – а если я ее в обе дыры отпердолю? А если вдвоем одну телку в одну дыру, или вдвоем в обе дыры?
– За каждую дыру по баллу. За два смычка и баллы пополам. Документальное подтверждение проникновения в каждое отверстие путем фотографирования оного. Еще вопросы?
У Вити вопросов не было, он уже обувался у двери:
– Щясливо, неудачники!
Это могло означать только одно – соревнование началось.
* * *
Гена сидел на пассажирском сиденье служебной «лады» и злился. Что справедливости в этом мире нет, он понял еще в далеком детстве, когда одноклассники пиздили его за школой и отбирали карманные деньги на завтраки. Потом он вырос и стал полицейским, но справедливости в мире больше не стало. Начальник управления полковник Сивощеков не жаловал Геннадия Ступора, и скорее всего, считал говном, но точно Гена не был уверен. Почему так вышло, тоже оставалось для него загадкой. Может из-за того, что на Генино место должен был придти племянник Сивощекова, но у Гены был свой дядя в Москве, и ситуация решилась в его пользу. А может, потому что на одном из вечеров культуры Гена немного поимел Алену Сивощекову и потом культурно отказал ей в продолжении романа. Но ведь тогда он был не тверез, а она была просто Алена.
Так или иначе, когда его коллеги зашибали прибавку к денежному довольствию на федеральной трассе, он патрулировал деревенские улицы, отслеживая велосипедно-тракторные нарушения. Единственным плюсом в такой службе была Наташа, продавщица в продуктовом магазине «Агриппина». Гена совершенно не мог понять, почему такая девушка до сих пор не уехала в Москву и не стала моделью или там киноактрисой. Он догадывался, конечно, что она высоконравственная девушка, и через постель пройти не готова даже ради искусства и хороших денег. А вот насчет себя Гена не был так уверен. По всему выходило, что его имеют, и имеют неслабо, только вот искусство от этого не получало никакой выгоды, да и сам Гена в общем-то тоже.
– Степаныч, – обратился он к напарнику, – давай, что ли, прокатимся еще кружок, авось хуйло какое порядок нарушает.
* * *
– Федор Никитич, ни в какой долг я вам водку не отпущу, – Наташа крепко держала оборону, – вы и так нам должны больше, чем Греция Евросоюзу!
– Ну родненькая, – взмолился сенегал, – ну последнюю литрушечку, – наличие в этой жизни какого-то евросоюза было для него откровением, а про Грецию он слышал только, что там есть все.
– Даже пробку понюхать не дам, – девушка уперла руки в боки, что означало, что разговор окончен.
Настроение у Никитича упало, а вместе с ним упал и сам Никитич. Он попытался было схватиться за свои усы и подняться на манер Мюнхгаузена, но ничего не вышло. Вдруг чьи-то руки – не меньше двух – подняли его и прислонили к стене.
– Мерси, – сполиглотничал интеллигент-бухарик и повернулся к спасителю. Им оказался мужчина лет тридцати с небольшим, неместный, и разодетый к тому же в дорогие по местным меркам шмотки.
Таинственный незнакомец, мгновенно выяснив сущность Никитича открыл дверь и аккуратно выставил того из магазина, а уже затем направился к прилавку.
Наташа поняла, что это ее шанс и принялась мило улыбаться. Незнакомец оценил этот жест:
– Здравствуйте, красавица!
К Наташе никогда еще не обращались на вы, и красавицей не называли, хотя она и вправду была хороша собой.
– Здравствуйте! – девушка немного смутилась и покраснела для приличия, – за покупками к нам?
«Нет, блядь, посрать зашел» – подумал Антон, но вслух произнес:
– За вами!
– За мной? – еще сильнее удивилась Наташа.
– Ага, – в этот момент Антон представлял собой само очарование с примесью брутальности, – хочу забрать вас в бунгало на берегу тихого океана, любоваться на закат с бутылочкой шираза и омарами, а потом закружить вас в танце.
«Нихуясе» – подумала Наташа, но вслух сказала:
– Нихуясе!
– Меня зовут Антон, – парень был настроен серьезно, – а до скольки вы работаете?
– До шести вообще-то, а сейчас только двенадцать… – неуверенно ответила девушка, – меня, кстати, Наташа зовут.
«Если бы мне это было важно, я бы спросил и сам», – подумал Антон, но для соревнования это не имело значения. Имело значение, даст ли она в жеппу, но об этом пока спрашивать рано.
– Тогда я зайду за вами в шесть?
* * *
Иванов шел по улице, кутаясь в пальто. Спастись от холодного, пронизывающего ветра было решительно невозможно. Иванов смотрел по сторонам, примечая все, что могло быть полезным. На его неприметном лице «типичного советского инженера» выделялись только глаза. Серые, глубокие, с большими зрачками.
Иванов был здесь впервые, и, скорее всего, вряд ли будет когда-то еще. Таковы его правила. И эти правила он нарушать не собирался.
На первый взгляд Иванов шел куда-то, погруженный в свои мысли. На самом же деле, он уже десять минут шагал на расстоянии за женщиной с сумкой, топающей с местного подобия рынка. Дура жаловалась бабке на рынке, что мужик ее, дальнобойщик, в буран попал, сутки на дороге в караване стоит. Что, мол, скучно ей без него дома. Ну, блядь, вечером будет весело и без всякого мужа. Иванов отследил, как женщина зашла в калитку, запомнил дом, покурил, наблюдая за окрестностями.
Внезапно в него врезался пьяный дебил:
– Простите великодушно…
– Аккуратнее надо быть! – негромко ответил Иванов, затем бросил окурок в сугроб и направился в «заведение». Так называл местный контингент занюханную пивную на окраине.
* * *
– Не хотите потрахаться? – Виктор Андреевич наклонился через лоток к продавщице мяса.
– Что-о-о? – женщина опешила. Видимо, такое предложение оказалось ей в диковинку.
– Попьем водочки, попаримся в баньке, а потом я вас трахну, – Витя представил развернутую форму плана, – вы, кстати, в жопу даете?
