Городская просека

Городская просека

Водопады ленивые лент социальных…

Водопады ленивые лент социальных

Тихо падали пеплом в асфальт,

Город хлюпал, закрывшись за шторами спальни,

И, конечно же, врал, будто вовсе не жаль

Ему тех пешеходов, что шли без дороги,

Перекатов небесных по горным хребтам,

Будто вовсе не жаль тишины и тревоги,

Той тревоги, что в сердце звенит по утрам.

Сухожильями пробки его натянулись,

Воспалились глаза от вечерней слезы,

Город, тянешь ты руки изломами улиц,

Ты подняться с постели не можешь – лежи!

Твой удел – хлопотанье больничной палаты,

Ингаляции выхлопа, хлопанье двери,

Но сморкаясь за шторой, ты всё ещё плачешь,

Слава Богу, ты всё ещё мне не веришь…

Когда волнуется…

Когда волнуется темнеющая лужа,

Раскаты капель преломляя в серебро,

Я чувствую, как никогда, что в мире нужен;

И тёплый дождь стучится под ребром.

В храме

Как деревенского домика окна в ночи,

Светит из храмовой тени цветочек свечи,

Купол бликует, роняя в туманы извёстки

С улицы мартовской синие тихие блёстки,

Стружка, извёстка сплелись в серебристые волны,

Ладан задумчивый бережно душу наполнил,

Бродят лучи, будто странники, между колонн,

Взгляд опускают, к иконе идя на поклон…

Чай-собаки-Пастернак

Душа завыла собакой,

Голодной дрожью стихи Пастернака

Упали и, холод во мне замечая,

Плакали, просили чаю…

Тёплого, снежного,

Сахарной ложной рваного.

Скулила душа, но вернуться в спокойное, прежнее

Не могла, блуждая, как пьяная…

В метро мне нравится запах духов…

В метро мне нравится запах духов,

Вот, скажем, ваших, красивый мужчина с прикрытыми веками.

Я притаилась у вашего плеча; и врасплох

Меня застал бы ваш мимолётный взгляд в зеркало.

Но вы стоите задумавшись, и я могу безнаказанно,

Без угрызений совести,

Придумывать горячие фразы,

Чтоб описать вас в повести,

Я могу перенести вас на палубу

Белого беглого корабля,

Могу вас сделать матросом,

Могу пожаловать

В капитаны у крутого руля,

Я могу вас сделать счастливым,

Не дать в жизни разочароваться,

Я напишу эту повесть правдиво —

Только дайте духами вашими надышаться…

Вечерняя прогулка

Рюкзак на плечи – затеряться

В московских улицах весны,

Ногой выстукивать абзацы

И отражать от стёкол сны,

Рукою ухватить верёвку

Качелей солнца и луны

И в сумерках легко и ловко

Коснуться неба тишины,

Часы убрать, остановиться

И с фонарями, что не спят,

Без тайной грусти примириться,

И снова в вечер зашагать,

Почувствовать, как ночь согреет,

Обняв за плечи без тревоги

И зашагать ещё скорее

Строку за строчкой по дороге…

Утро много веков назад

Голубое сиянье цветочных зарниц,

Придёт ли на свет твой путник седой;

Перед утренней свежестью падая ниц,

Склонится луна ль за его головой;

И пряди седые, как с колоса иней,

Сбрызнешь ли ладаном нового дня;

Примешь ли в тихий шёпот святыни

Молитву его за весь мир и меня?

Бродила бы, как Ахматова…

Бродила бы, как Ахматова

По тихим травам и вечерам,

Ловила на небе матовом

Скрипы, шорохи и ветра,

Зябко-сине меж перелесками,

Звонко-зыбко по-над рекой,

И душа натянулась лескою,

А вокруг всё покой-покой,

Возвращалась, укутав плечи бы,

В деревянный дом, где спокойный шаг

Сверив с мудрым и тихим вечером,

Направлялась к столу – писать…

Наблюдения с подоконника

На закате мой странный город

Будоражил мои странные мысли,

И этот закат был так странно мне дорог,

И этот воздух – так непривычно чистый;

Будто с щёк не успевая стереть помаду,

Розовую, блестящую, прямо с Солнечных губ,

Дома стыдливо пытались укрыться фасадом,

Спрятать карнизы дрожащих рук,

Солнце тоже волненья не выдать старалось

Домам, чтоб, уходя, не оглянуться на них;

Оно золотилось и так странно смеялось,

Эти странные мысли во мне разбудив…!