скачать книгу бесплатно
Партизаны
Андрей Неклюдов
Группа активистов экологического движения «Чистый лес» отправляется на опасную акцию – ломать металлический забор, незаконно огородивший большую часть леса и два озера, к которым у местных жителей не стало доступа. Молодым людям предстоит не только бороться за свои убеждения, но и узнать, кто из них чего стоит.
Андрей Неклюдов
Партизаны
Дорога
Шоссе давно осталось позади, и автомобили трясло и подбрасывало на бугристой, разъезженной лесовозами грунтовке.
Впереди двигался синий Ниссан с четырьмя человеками, метрах в ста позади него – белый микроавтобус Фольксваген еще с восемью пассажирами.
Антон, худощавый, но круглолицый паренек, студент второго курса биофака, ехал в первой машине. При каждой встряске он терпеливо поправлял съезжающий с коленей рюкзак.
Летучие весенние запахи проникали в приопущенное окошко. Справа чередовались нежно-зеленые, с оранжевым крапом одуванчиков луга, купы кустарников и, в понижениях, широкие, голубые, отороченные тростником озера. Слева монотонно тянулся смешанный лес, отделенный от дороги порослью черемухи и ольховника.
Антон перевел взгляд на своих спутников. Как ни странно, те выглядели абсолютно спокойными. Можно было подумать, что едут они на пикник, а не на рискованное, подлинно опасное дело.
Между порослью и лесом тем временем появилась высокая металлическая сетка, укрепленная на черных, шеренгой стоящих столбах.
– Это и есть наши враги? – кивнул в ту сторону спортивного сложения смуглый черноволосый парень, которого остальные звали Родиком.
– Да, это и есть незаконно огороженная территория, – не поворачивая головы, лишь глянув в зеркальце над передним стеклом, промолвил полный, аккуратно остриженный мужчина, сидящий за рулем; звали его Эдуард.
– И сколько они захапали леса? – деловито осведомился Родик.
– Полторы тысячи гектаров. Это пятнадцать квадратных километров, – всё так же не оборачиваясь, проинформировал Эдуард. – А на территории лесного фонда, согласно статье одиннадцатой Лесного кодекса, что-либо огораживать запрещено. Внутри вольера – два озера, к которым теперь нет доступа, а это уже нарушение Водного кодекса. И всё это без какой-либо экспертизы проекта, на основании лишь договора аренды под охотугодье.
Помолчали.
– Они не знают, что мы приедем? – осторожно спросил Антон.
– Кто? Охрана? Не думаю.
– Да хоть бы и знали, – с пренебрежением бросил Родик. – Нас десять человек. Это же сила!
– Весь смысл операции в ее неожидаемости, – возразил Эдуард. – Очень надеюсь, что они нас не ждут. Хотя это уже второе наше нападение на их вольер.
Антон снова уставился в окно. Там проплывали сваленные вдоль обочины штабеля леса.
– Если это всё незаконно, то почему этим не займутся органы? – возмутился вдруг Родик.
– Мы обращались в местную администрацию, – терпеливо отвечал Эдуард, – направляли запрос природоохранному прокурору. От первых получили отписки. Прокурор ответил, что нарушений не видит. Суд тоже на их стороне.
– Да этот ваш прокурор сам тут будет охотиться! Разве не ясно? Вместе с судьями! – обернувшись, воскликнул долговязый и длиннолицый Лёшка, который даже на переднем сиденье не находил пространства для своих ног и сидел, неуклюже сложившись.
– Не обязательно, – ровным тоном возразил Эдуард. – Просто это единый клан. Круговая порука.
И снова Антон в который раз подивился крепким нервам своих соратников. Сам он неспособен был думать, сколько гектаров территории огорожено и какова реакция властей, а думал лишь о том, как всё пройдет, как он себя проявит и не кончится ли эта их затея чем-нибудь ужасным.
Но не поехать он не мог. Когда он наткнулся в Интернете на сайт экологического движения «Чистый лес», он сразу понял, что эти люди не болтают попусту, а пытаются делать что-то конкретное для сохранения природы. И хотя их методы не были ему близки, он ясно почувствовал, что ему – с ними. Со временем он надеялся доказать им, что лучше воздействовать на губителей природы убеждением, собственным примером (очищая леса от мусора, сажая деревья), чем грубой силой.
– Мы будем ломать только забор или что-то еще? – Антон взглянул через зеркальце на бесстрастное лицо водителя.
– Только забор.
Небольшое утешение…
– А по мне дак – сжечь их сторожки нафиг! – потряс кулаком Родик. – Получите по полной, господа!
– Сторожки и бытовки – это уже другая статья, уголовная, – компетентно разъяснил Эдуард. – А так мы лишь сносим незаконный забор. Осуществляем свое право доступа в лес.
– Мы их домики жечь не будем, мы их просто спалим! – с веселым лицом опять повернулся к сидящим сзади Лёшка.
– Что-то кабанчиков не видно, – проговорил он через минуту. – Они же недавно их запустили – кабанчиков и коз.
– И что, много запустили? – поинтересовался Родик, обращаясь не к Лёшке, а, скорее, к Эдуарду.
– Точно не скажу, – отвечал тот, следя за дорогой. – Вместе с пятнистыми оленями – несколько сот голов.
– Половину, наверное, уже перебили, – предположил Лёшка, и снова, как показалось Антону, это прозвучало с неуместным задором.
Последовало долгое молчание. Вторая машина, похоже, сильно отстала.
Антон тоскливо глядел на беспрерывно тянущийся забор.
– И когда всё начнется? – вырвался у него тревожащий его вопрос. – Я имею в виду нашу партизанскую акцию, – прибавил он.
– Как стемнеет.
У перекрестка дорог Эдуард остановил машину. Ограда образовывала здесь прямой угол и уходила вдоль левого отвилка. Вправо дорога поднималась в горку, поросшую березняком и ольховником. Водитель достал из бардачка мобильник.
– Игнат, ну что? Куда нам сворачивать? – спросил он в трубку. – Здесь угол вольера. Ладно. Ждем. Сказано подождать, – передал он пассажирам.
Выбрались наружу. Грузный Эдуард, морщась, прижимал к пояснице ладонь. Родик энергично двигал руками, разминая затекшие плечи, затем бросил на землю куртку и улегся среди пестрящей цветами травы. Потянулся и устремил взгляд в небо с видом совершенно праздного, довольного жизнью человека.
Стрекотали кузнечики, и облака плыли совсем уже летние, пухлые. Был первый по-настоящему теплый день, выходной. День, в который так хорошо поехать куда-нибудь отдохнуть – в парк, на залив, а то и просто погулять по городу…
Подошла вторая машина. Из нее сначала стали вываливаться рюкзаки, спальные мешки, туго сжатые «компрессорами», а уж потом показались люди.
– Вы что, разгружаетесь? – подошел к ним несколько озадаченный Эдуард.
– Да нам не вылезти из-за вещей. На коленях держим. Это вы как короли, – отозвалась сухопарая остроносенькая девушка, загорелая, с короткой, но дерзко взбитой прической.
– Женя, где будем вставать? – спросил у нее вылезший следом парень. – Там же, где и в прошлый раз, у озера?
Женя извлекла из сумочки сложенную карту и, опустившись на колени, развернула ее на траве:
– Думаю, нам лучше заехать за этот холм. Мы там были с Игнатом. Дальше, за холмами, речка и мостки через нее. Перед мостиками крутой спуск, по которому не съехать – там обычно оставляют транспорт. А нам как раз и надо затеряться среди отдыхающих.
– Но оттуда нам топать до забора, наверное, с час, – возразил кто-то.
– И хорошо. Меньше вероятности, что нас найдут. В прошлый раз они вызвали полицию, и нас быстро обнаружили, – напомнила Женя. – А сейчас они наверняка подготовились к нашей атаке, так что надо быть осторожными вдвойне. Игнат, а ты как думаешь? – окликнула она невысокого, плотного парня, который в это время энергично вышагивал туда-сюда по дороге, разговаривая с кем-то по телефону. Женя подошла к нему с картой:
– Едем туда, куда задумывали? Это еще километра четыре.
– Да, – коротко и твердо ответил тот.
Игнат, с которым Антон познакомился еще в городе, был лидером движения и руководителем данной операции.
– Я бы встал поближе, – высказался Родик. – Что они нам сделают? Инструменты спрячем. Даже если найдут – не наше это и всё. Докажите!
Но командирское слово было сказано, и все снова полезли в машины, заталкиваясь сами и заталкивая рюкзаки.
Лагерь
На площадке перед спуском к реке стоял всего один автомобиль. Пристроились рядом с ним; нагрузившись рюкзаками, сумками, спальниками, двинулись цепью вниз.
На другой стороне речки за высокими кустами ольхи сыскалась ровная травянистая площадка.
– Вот, тут даже кострище есть! – обрадовалась Женя, остановившись у отдельно растущей высокой кряжистой березы со следами старых зарубок. – Не придется траву жечь.
– Ставим палатки, часа два отдыхаем, едим, и будем готовиться, – распорядился Игнат. – Как начнет смеркаться – выдвигаемся.
Антон взялся разжечь костер. Когда огонь запылал, над ним повесили сразу два больших котелка – для каши и для чая.
– Кабанчика зажарим, – пошучивал длинный Лёшка, жердью возвышаясь над присевшим у огня студентом.
– Захотел! Кабанчики для вип-персон, – напомнил ему Эдуард.
Кроме Жени, в группе была еще одна девушка – Дина, крепко сбитая, коренастая и хмурая. Она приехала с таким же коренастым, но менее хмурым дружком Сашей, и сейчас они вдвоем сосредоточенно ставили палатку в стороне от всех.
– Дина у нас ниндзя, – хохотнул шутник Лёшка, когда суровая девушка подошла к костру.
Одетая в буро-зеленый камуфляжный костюм, высокие мужские ботинки, Дина действительно походила на вояку.
– Меча только не хватает, – заметил Родик.
– Будет и меч, – пробурчала «ниндзя».
На примятую траву выложили из рюкзаков чашки, миски, колбасу, помидоры, батон, печенье. Расселись тесно вокруг. Чай черпали каждый своей чашкой прямо из котелка. Антон оказался без посуды, и ему дали крышку от термоса.
Водитель микроавтобуса, щуплый и неприметный, сидел, ссутулившись, на бревнышке за березой. Его всё же приметили:
– Ты что там спрятался? Иди поешь, Слава.
– Я ничего не взял, – стыдливо отвечал тот.
– Ну и что?! Ты нас вёз!
Между тем один из парней, направляясь к ручью ополоснуть помидоры, наткнулся на кучу пустых бутылок и смятых пластиковых контейнеров.
– Вот, полюбуйтесь! – обратил он внимание остальных. – Даже здесь! В такой дали! Мы боремся против захвата озер и лесов, против заборов, а всё же там, за заборами, земля так не захламлялась бы.
– Стае везде мусор найдет! – хмыкнул Лёшка.
– Будем уезжать – заберём, – взялась собирать мусор в пакет Женя. – На Ладоге мы в прошлое лето по десять мешков собирали.
– Народ еще надо воспитывать, – вырвалась у Эдуарда казенная фраза.
– Или штрафовать.
– Не все же бросают, – негромко возразил Антон.
– Бросает быдло, – зло сказала Дина, – а их большинство.
– И жлобьё, – прибавил кто-то.
– Это одно и то же.
– Не скажи!
– А вот мы Лёню спросим, будущего профессора философии.
– Вам определение быдла и жлобья? – с готовностью заговорил бледный веснушчатый парень в криво заправленной, вылезшей из брюк рубашке. – Быдло, если быть точным, это самая бессознательная, равнодушная и покорная часть населения. И таких, к сожалению, большинство.
– А жлобы тогда кто же?
– Жлобы в моём понимании – это подвид быдла. Если типичное быдло всегда готово подчиняться, то жлоб желает выглядеть крутым, желает подчинять и унижать, особенно людей более тонкого склада. Жлоб агрессивен, хотя силу он уважает и охотно ей подчиняется, тем более властям. – Увлеченный своей речью, Леонид даже привстал на колени. – Есть еще гопота – полуобразованная, обычно пэтэушная, молодежь, агрессивная, тупая, ведущая стадный образ жизни. Бить, разрушать, грабить и гадить – вот их главные устремления.
– А «нашисты», «молодогвардейцы» – этих куда? – спросил кто-то.
– По моему представлению, это всё же часть гопоты, хотя и частично образованная, студенты. У этих тоже потребность бить и крушить, но якобы по идейным соображениям и обязательно под чьим-то хитрым руководством.
– Лёша наш состоял в «Молодой гвардии», – заметила с лёгким укором Женя.
– Всего месяц, – пожал Лёшка плечами. – Они меня быстро раскусили – засекли, что я не ору их лозунги. Отбиваться пришлось.
– Значит, ты месяц был гопником, – скривил губы Родик.
– Может, мы все гопники? – парировал Лёшка. – Мы агрессивные. Одна Дина чего стоит. И мы разрушаем. Заборы, например.
– Дурак! Нашел, с кем сравнивать, – огрызнулась Дина.
– Мы разрушаем, чтобы сохранить – природу, животных! – горячо возразила Женя. – Мы отстаиваем право людей на доступ в леса и на берега водоемов!
Лёшка захлопал в ладоши, довольный, что вызвал такой всплеск праведного гнева. Какое-то время пили чай молча.
