скачать книгу бесплатно
Гладь речная встрепенулась,
Принимая ветра дрожь.
В миг сошла её понурость,
Блеск с улыбкой стал чуть схож.
Образ твой мелькнувший в мыслях,
Серой птицей пролетел.
Шелест шёлка крыльев птичьих,
На ветвях ракит осел.
Кое-где блестят безлико,
Звёзд бесхитростных глаза.
Ночь сама тоскует тихо —
Вон слезится бирюза.
Даже месяц взгляды прячет.
Вдоль ракитника пойду,
Поищу в тоске удачу
На скалистом берегу.
Как много черт, вполне хороших
Как много черт, вполне хороших,
Встречаем в жизни мы своей.
Потом несём обидной ношей,
Хлопки закрытых нам дверей.
А кто считал явлений быстрых,
Расположившей красоты?
И блеск в накинутых монистах,
Как от таинственной звезды?
Не будет женская основа,
Лежать препятствием в любви!
Наоборот она готова,
Её лишь только вдохнови!
И послетают тут же маски,
Богопристойнеших людей.
Поблекнут может даже краски,
Всех неудавшихся страстей.
Так значит всё-таки не может,
Быть единичной красота.
На то и создана природа,
Как многогранная черта!
Как расточительна природа
Как расточительна природа,
Всё отдаёт нам задарма.
Опустошая год за годом,
Свои земные закрома.
И нефть и газ текут сторицей.
Расщеплен атом и нейтрон.
А вот тротил как единица,
Отпал, при счёте в мегатонн.
Извлечены все минералы.
Уран давно уж не руда.
Но сверлят землю, долбят скалы,
Сажая зёрнышки вреда.
Наверное люди дети рая,
Христа все меряют венец.
На недра эти посягая,
Без думы что придёт конец.
И день такой сверкнёт внезапно,
Огонь взметнётся как пион!
Тогда всем станет всё понятно:
Бог запустил армагеддон!
Вот так вот истина приходит:
Жжёт небывалая заря.
Дань отвалив плохой погоде,
Жизнь вянет хаос сотворя…
Как чуть подмоченный ломоть
Как чуть подмоченный ломоть,
Представьте как похоже!
Так между ног блестела плоть,
Бугром лохматой кожи.
Пучок растрёпанных волос
Стихию возрождая,
Был мокрый как морской утёс,
Скрывая дебри рая.
В глазах зажёгся тот порок,
Что похотью зовётся.
Согнув колени длинных ног,
Раскрылся зев колодца.
И принцип очень твёрдый мой,
В те дебри погрузился.
Как водолазовый герой,
Мгновенно залоснился.
Движений потных чехарда,
Плясала, замирала.
Стонала даже тишина,
По временам немало.
Но вот раздался длинный всхлип,
Волнующе, протяжно.
Тандем телесный в миг затих
И стала простынь влажной.
Какой мотив звучит гораздо чаще
Какой мотив звучит гораздо чаще?
Да тот что под шансон всегда поют!
Он заводной, но сильно ненавязчив.
Ему стихи народный смысл дают.
С ним не плетут бессвязное мычанье
И не пускают в ход речитатив.
Слова лишь проникают в подсознанье,
Ведь без припева в нём всегда мотив.
Он с дворовою песней сильно связан,
Жаргон тюремный для него как свой.
Его одною коронуют фразой,
Она звучит: «Мотивчик сей блатной!»
Катавасия
Я в Московском хаусе встревожен,
Море лиц и скалы из домов.
Даже свет с фонарных тащат ножен,
Будто солнце светит со столбов.
Гул какой-то всюду безымянный,
Перекрёстки улиц вкривь и вкось.
Закоулков лик всегда обманный,
Сколько в них петлять мне довелось!
Чрево подмосковного желудка,
Через многочисленные рты.
(Выглядит конечно это жутко!)
Люд глотает как планктон киты.
Под землёй дворцовая прохладность.
Толчея из платьев, пиджаков.
У метро обширная всеядность,
Всех оно вберёт без лишних слов.
На поверхность, срочно на поверхность!
В тишину кладбищенских садов.
Там не просто смерти равномерность,
Там парад поэтов и певцов!
А потом на площадь к мавзолею,
Из кремлёвских звёзд где небосвод.
К этому открытому музею,
Где страны надежда и оплот…
Ночь пустой – в столице не бывает,
Постоянный шум висит машин.
Но при этой дикой панораме,
Красота кругом, через аршин.
Вроде стихнуть всё должно под утро,
Но такого в принципе тут нет.
Ночь исконно поступает мудро,
На Москву накинув бледный плед.
Книга судеб
Где горизонтом пронзается небо,
Листьями прёт шелуха нашей жизни.
Осень там давняя, давняя небыль.
Кровью на землю как солнце не брызнет.
И не родится Христос в серой тверди.
Мёд потечёт по пчеле волосатой.
Звуком послужит симфония Верди.
Люди в след крикнут ему: «Супостат ты!»
Крест порастащит фрагменты могилы.
Смерть на корову накинет попону.
Кто-то заплачет: «О боже помилуй?!»
Камень добавит копыту трезвону.
Черви голодные плотью питаясь,
Крылья раскинут своими телами.
Смерть перетащит попону босая.
Шкура коснётся об землю рогами.
Люди цепочками встанут на плаху.
Море польётся, раз берега нету.
Сам горизонт вдруг рассыплется прахом.
Соль засверкает чужою монетой.
Жизнь без спасённых как старая будет.
Дно забросают и гнилью и тленом.
