скачать книгу бесплатно
– Ничего такого я не видел, и более того, ничего и не чуял, – озадаченно отвечал Волк. – Сам не могу понять. Она же молодец просто, умница! Это же надо – войти в туман, в незнакомом лесу, ничего не зная про сказку, её найти, понять, что это она самая, да ещё такую старую! Про неё совсем мало кто слышал, даже Катина бабушка вряд ли её знает. А про лебедей я совсем молчу. Они так и не поняли, ни что в них прилетело, ни куда девочка делась. Вот уж от Яги им достанется! Так чего же она такая расстроенная? – Тут Волк сразу пожалел, что про Ягу сказал, потому что Баюн начал распушаться, звереть на глазах, задел когтями Сивку, и тот чуть не сбросил Кота на землю.
– Я не знаю, что я с ней сделаю! – вопил Кот, уже долетев до Дуба и войдя внутрь. К Кате на руки с дубовой ветки кинулся Дубок, обнял её палец (на большее не хватило лапок) и юркнул в сумку, решив про себя, что теперь точно никуда от неё не уйдет. Он-то мог бы хоть остриём грифеля лебедя уколоть! А так Катя и вовсе без защиты осталась.
А внутри Дуба мебель вовсю уворачивалась от разъяренного Баюна. Кот накрутил себя до мартовского кошачьего воя и метался, пытаясь придумать для Яги достойную месть. Он бы метался и дальше, но наткнулся на Катерину.
– Кот, я тебя очень люблю, но Яга права! – твёрдо сказала Катя.
Баюн выглядел так, будто на него вылили бочку ледяной воды.
– Чаво? – Растерявшись, он утратил свое правильное произношение.
– Я же не на экскурсию сюда пришла. Тумана очень много, даже там, где мы летели, а это от Дуба совсем рядом. А что дальше? Все затянуто? Да? – Катя смотрела строго. – Кот, что там дальше? Что ты видел в зеркальце?
Вздыбленная шерсть Баюна опала, искры на ней погасли, когти втянулись. Кот выглядел усталым, несчастным и облезлым.
– Баюшенька, прости меня. Я же понимаю, что ты меня оберегаешь и защищаешь, что вы все меня спасаете. – Катя кинулась к Коту, гладила острые серые уши и круглую голову с проплешиной, оставленной лебединым клювом. На Волка она даже смотреть не могла, так стыдно было. – Но я так не могу. Надо мне что-то делать, а не вами закрываться.
– Нет, Катюша, Яга неправа. – Голос Сивки, который говорил не очень-то часто, заставил Катю обернуться. – Тумана много, я сам видел, да и ты видела, но ты для нас очень важна. Кроме того, что мы тебя просто любим, ты действительно можешь сделать то, что не может никто из нас. Никто не бросает полководца в лобовую атаку. В битве при Куликовом поле князя Дмитрия Донского в поединок с Челубеем, лучшим воином Мамая, не пустили, хоть он и рвался. От князя зависела вся остальная битва. Если бы он погиб или его бы сильно ранили, битва была бы проиграна. На поединок отправился инок Александр Пересвет. Победил, но погиб. А князь остался жив и выиграл битву! Так что украсть тебя и швырнуть в туман к сестре Яги было огромной глупостью! – Сивка подошел к Кате и положил тяжеленную голову ей на плечо. – Не торопись, послушай Кота.
Катя обернулась посмотреть на Баюна. Кот опять принял свой обычный самоуверенный кошачий вид и начал демонстративно вылизываться, исправляя урон, нанесенный лебедиными клювами.
– Да, вот меня лучше слушай, я умный! – скромно провозгласил он. – А что тебя так расстроило? Ты плакала все время, – решился спросить Баюн, но ответила не Катя, а Волк.
– Я понял, что. Это я её расстроил! Я её разочаровал, не смог защитить и сдался. – Волк тяжело встал, повесив голову, и, едва волоча лапы, поплелся к выходу из горницы.
Катерина вообще не собиралась рассказывать о том, как она дрожала под кустом, никому, кроме мамы. Она мечтала, как доберется домой и выплачется. Но услышав, как неправильно Волк понял произошедшее, смолчать уже не смогла и крикнула сквозь слёзы:
– Волк, ты что! Вернись немедленно! Ничего ты не понял, это я, я виновата! Я чуть тебя не погубила там, я струсила так, что забилась под куст и ревела! Я даже отозваться боялась, думала, а вдруг это монстр какой-то меня зовет. Я хотела к воротам, вернуться домой и никогда не вспоминать Лукоморье! А ты же меня спасать побежал, зная, что можешь никогда не проснуться. А я… Я просто трусиха! – Катерина закрыла лицо руками,
«Да… – пронеслось в голове. – Плакать красиво, как русалки, мне уж точно не грозит. И как назло, где эти салфетки потерялись? Физиономия в пятнах, нос покраснел и распух, глаза стали щёлками, сопли ручьем, слёзы градом. Фу-у, гадость какая. Да это как раз всё и неважно, а вот что они про меня сейчас поду-умают!»
Мягкие кошачьи лапы с неожиданной силой отвели ладони от лица, и Катерина, которая больше всего мечтала провалиться куда-нибудь под корни Дуба и там тихонько отсидеться ближайшие несколько дней, сквозь слёзы посмотрела на ошарашенную компанию.
– Кать, ты что? Ты в самом деле из-за этого плачешь всё время? – Волк топтался рядом, растерянно глядя на ревущую в три ручья Катерину. – Да кто бы ни испугался-то? Я бы и не удивился, если бы ты вернулась к себе. Это же очень страшно было. Схватили, похитили, и упала, и туман этот, будь он трижды неладен! И вовсе ты не трусиха. Ничего себе трусиха! Сумела сбить лебедей, пошла в туман. Да не выскочила оттуда обратно с визгом, хоть и это неудивительно было бы… А ещё меня нашла и решилась сказку разбудить. И отправилась героев искать… – Волк замотал головой. – Ты же меня спасла, а сама плачешь! Нет, ты меня удивляешь!
– Да, кстати, а как же ты пошла искать уснувших сказочных персонажей, если ты так боялась? – мелодично спросила Жаруся, которая с завидным самообладанием чистила левое крыло на спинке стула.
– Не знаю, – всхлипывая и вытирая остатки слёз какой-то бархатной накидкой, протянутой Котом, ответила Катя, – Я уже к тому моменту, наверное, ничего не боялась и так на себя злилась, что мне уже всё равно стало.
Смеяться первым начал Сивка, потом его смех подхватил и Волк, он от облегчения лег на пол, и фыркал там, Кот растекся по лавке, прижавшись боком к теплой печке. А Жаруся серьёзно осмотрев Катерину с бархатным покрывалом у носа с ног до головы, сказала:
– В тумане твой главный враг – это страх. На сегодня ты его победила. Так что Яга своим хулиганством всё-таки сделала одно приличное дело. А теперь полетели. Умоешься, переоденешься, и будем праздновать, у нас есть что отметить!
Жаруся порхнула к стенке, и там тут же образовалась дверь, пропустившая Жар-Птицу с Катериной в светёлку, которую Кот отвел для своей сказочницы.
Глава 3. Финист зовёт на помощь
Зеленый, расшитый серебром широкий сарафан, на голове – узкий венчик, чуть шире ленты. Удобные зеленые туфельки. Жаруся не одобряла небрежности в одежде. Осмотрела Катерину и осталась очень недовольна.
– Вся зарёванная, ай, ну как же так можно! – Она порхнула навстречу Катерине и провела крылом по лицу.
Катя растерянно посмотрела в зеркало. Вот не знай она сама, что рыдала столько времени, так и не подумаешь! Никаких следов слёз!
– Вот, это уже приятнее. Ты же девочка, а не фонтан! Теперь вперёд! И не горбись, и носом не шмыгай, и простыню эту бархатную, – кивнула Жаруся на накидку с сундука, которой Кот вытирал потоки Катиных слёз, – оставь где-нибудь. У тебя в руке шёлковый платочек. Вышитый, между прочим.
Катерина собралась с силами и вышла в горницу уже в приличном виде. Как охарактеризовала Жаруся – «к царю ещё не пошлёшь, но и клюнуть уже не хочется». За столом, покрытым праздничной скатертью, восседал Кот, над его головой сама собой порхала щётка, которая вычесывала последние следы битвы с лебедями, рядом стоял Сивка и сидел Волк, который уже не выглядел таким измученным.
Жаруся выпорхнула из-за Катиного плеча, села на перекладину стула, специально для неё повернутого спинкой к столу.
– Вот, прямо красавица-девица!– прокомментировала Птица свою работу.
И в этот момент в дверь постучали.
Кот строго посмотрел в зеркальце, которое лежало около его тарелки.
– Входи! – окликнул он гостя. – Кто бы сомневался, что Яга его пришлет… – проворчал он себе под нос, но так, чтобы все слышали.
– Вечер добрый всем собравшимся! – Совсем не так элегантно одетый, каким они привыкли его видеть, Финист грустно улыбался всей компании.
– И тебе того же. Как семья поживает? – любезно уточнил Кот.
– Семья хорошо, спасибо вам передает, что меня вернули! – Финист склонил голову в знак особой признательности. – Только вот вокруг затягивает! Они уже давно никуда выбраться не могли. Всё окружено туманом. Все дороги перекрыты. Я пока долетел, чуть ума не лишился от ужаса, что опоздал. Сегодня полдня припасы подносил из ближайшей уцелевшей деревни. Только воздухом туда и можно добраться! – Он помолчал, потом поймал Катин взгляд. – Помоги, прошу тебя! Дочки плакали каждую ночь, боялись, что туман к порогу приползет, а потом и в дом. У них в соседней деревне всё уже затянуто туманом. Все их подружки спят кто где. Кого туман где застал… У жены отец там и сестры. О сестрах я, правда, и не пожалел бы не секунды, а Марьюшка моя расстраивается очень. До своего отца я даже не долетел, не успел ещё, но боюсь, что их село тоже уже в тумане. Оттуда давно никто не появлялся. Как мне в соседней деревне объяснили, у них самих старик со старухой и Курочкой Рябой живут, так их просят с Курочкой вместе деревню каждый вечер обходить, надеются, что такой дозор как-то поможет, их-то помнят все. Пока что помнят…
– Так что, тебя не Яга прислала? – уточнил Кот.
– Я её и не видел после того, как улетел. А что случилось? – удивился Финист.
Пока ему рассказывали, что учинила его родственница, тарелка Сокола наполнилась всякими лакомствами, и он начал машинально есть, с ужасом слушая Кота, который излагал последние события в лицах и очень эмоционально.
– Э-э-э, прости, она что сделала?! – От известия про похищение Кати Финист сначала впал в ступор, а потом по мере развития событий в рассказе переводил взгляд то на Кота, то на Катю, то на остальных присутствующих за столом. Потом осушил полную чашу, возникшую перед ним, и схватился за голову.
– Я сейчас с ума сойду! Тётушка, конечно, на туман наткнулась, взлетела на разведку, оставив избу, насмотрелась на пакость эту зелёную, небось, впала в панику… Но вот такие глупости чтоб творить! – Тут до него стало доходить, как именно закончилось Катино похищение, и он вскочил, отбросив стул. Стул потихоньку начал отползать в сторону от столь эмоционального гостя.
– Погоди-погоди, то есть у тебя с первого раза получилось Арысь-поле позвать? И они проснулись? И туман ушел?! – Финист требовательно смотрел на Катерину.
– Ну да, вроде… – Катя растерялась.
– Тогда скорее! Прошу тебя, скорее! – Он кинулся к Кате, схватил её за руку и, практически сдернув со стула, повернулся к выходу, волоча за собой.
– И куда же это ты собрался, Сокол ты наш ясный? – Баюн вырос на глазах раза в три. Он и так много пережил за один день, на Ягу зол был невероятно, а тут ещё и родственничек Яги такие же фортели пытается устроить. До Яги Кот пока добраться не мог, но, увидев Финиста, был уверен, что тот пришел от неё с извинениями. А тут эта птичка то же самое сотворить хочет! – Оставь ребёнка в покое и лети туда, откуда прибыл, а то я за себя не ручаюсь!
Рядом с дверью каким-то образом оказался Волк, тоже не очень дружелюбно настроенный. Оскаленный, шерсть дыбом, очень страшный.
Финист их как-то и не заметил. То есть видел препятствие, но внимания не обратил, понял только, что Катя пытается руку у него из ладони выдернуть.
– Катюша, я тебя очень прошу! Умоляю! Я так виноват перед ними! Меня не было, а их окружала эта гадость, каждый день все ближе, медленно и неотвратимо. Они маленькие, плачут! А меня не было! – Финист сам выглядел так, как будто сейчас заплачет.
Сивка первым уяснил, что Финист насильно Катю никуда тащить не собирается, а таким образом просит.
– Сокол, погоди! Ночь на дворе! Куда ты её поволочешь-то? Она сама ребёнок. И ей сегодня досталось больше всех. Охолони! – Сивка дружелюбно подтолкнул мордой Финиста обратно к столу и копытом вернул сбежавший предмет мебели на место. Стул неохотно пододвинулся.
– Вы чего? Не видите что ли, что он не в себе? – укорил он Волка и Баюна.
– А? Ну да! Ночь же почти! – медленно соображал Финист. – А вы чего это? – Он оглянулся на уже немного успокоившихся Волка и Кота-Баюна.
– Да это они тебя чуть не съели, – спокойно проговорила молчавшая до сих пор Жаруся. – Катю отпусти. И руками её не хватай. И не маши ими, пока это не крылья, а руки. У нас тут сегодня нервы на пределе, не рискуй.
– Вы что! Я же прошу! Я умоляю! – взвыл Финист, наконец сообразив, что его не так поняли и чуть не приняли меры.
– Умоляй тише и на приличествующем моменту расстоянии! – посоветовал Кот, усаживаясь обратно за стол. – Ты, это, лети домой к жене и дочкам. Завтра решим. Катя подумает опять же…
– Я уже подумала. Я очень постараюсь… Только, я не уверена, что смогу. Я же сегодня только от ужаса что-то сообразила. И в туман пошла от ужаса.
– Катюша, тут будет попроще, – заторопился Финист. – Мы же соседей знаем. Ты должна подойти к туману, то есть просто к нашему забору, он, гад зеленый, уже там… – Тут Финиста передернуло. – И соседскую сказку рассказать. Сказка про Ивана, богатырского коня и про сварливую царевну. А у отца в окружении две сказки – про купеческого сына и живую воду и про жадного мельника. Пожалуйста, Катюша!
– А точно про купеческого сына? – засомневался Кот. – Про него вроде южнее сказка живёт.
– Не, южнее – это про купеческого сына и хрустальную гору. Там же гора эта как раз и обретается! – начал убеждать Кота Финист.
Спорили они долго, достали карту. Кот приволок огромную красную книгу, которую Катерина уже видела на столе. Он что-то показывал Финисту и чуть не продрал в запале карту когтями, пытаясь увязать карту проживания сказочных миров и книгу.
Катерина доела всё, что было в тарелке, и поняла, что сейчас там же и уснет. И, наверное, практически уснула, потому что видела купеческого сына на богатырском коне в Хрустальной горе. Там же почему-то сидела Курочка Ряба на плече жадного мельника, который голосом Финиста обещал прийти завтра и желал всем спокойных снов.
– Кот, она спит уже! Прямо за столом. Кот, а Кот! – Сивка дернул задумавшегося Кота зубами за кончик хвоста. – Ей спать давно пора! Замучили ребёнка совсем!
Катерина ещё пыталась возразить, что она вовсе не ребёнок, но поняла, что стул, быстро перебирая резными крепкими ножками, несет её в светлицу.
Катя боком сползла с него прямо в пышную постель, которая сама откинула одеяло при приближении Кати на стуле. Последней мыслью было, что нужно снять сарафан, потому как Жаруся завтра заклюет, но сарафан сам видоизменился в ночную сорочку, а туфельки свалились с ног уже мягкими тапочками. Всё. Спать!
– Ты ж смотри! Как Катерина Дубу понравилась! – радовался Сивка, доедая морковку у себя на блюде. – Стул с ней прямо ускакал!
– А как же! Мы с Дубом сразу поняли, какая она умница! – Кот довольно оглядывал своё жилище.
– Ладно-ладно, ты и сам себя похвалишь, и со всех остальных комплименты когтями выцарапаешь! – рассмеялся Волк. – Меня вот что тревожить начало… Желающих избавиться от тумана у нас в Лукоморье пруд пруди. А Катя одна. Яга лебедей послала, этот Финист вон её чуть в охапку не схватил… А ну как остальные прознают, что есть сказочница-девочка, и начнут Катерину так тягать? – Волк сурово прищурился. – Загрызу любого…
– Да уж, надо что-то придумать что ли… – задумался Баюн.
– Чего тут думать? Спрячем её,– спокойно сказал Сивка
– Куда? – взвился Кот
– Туда, куда никто не сможет пройти, – так же спокойно ответил Сивка – Ну, что вы так смотрите? Вот слетаем завтра, отвезём Катю к Финисту, ладно уж. А дальше надо её домой на день-два отправить. Пока разберемся, кто и где находится. Опять Катюшу позовём. А то мы её разыскивать у желающих дольше будем и отбивать. Сами-то не отдадут, опять же драка, ребёнка напугаем. А она, если кто не заметил, за нас переживает. Потом, сказки разные есть, вам ли не знать. Я вот краем уха уловил уже у Дуба, что у Мужичка С Ноготок Борода С Локоток тоже вокруг туман. Он уже озверел, а он и так-то не очень приятный персонаж!
При этих словах Волк скривился.
– Это ты неправильно выражаешься, дружище, – заметил он. – Он такой э-э-э… как бы это помягче… – Волк напряжённо пытался найти определение помягче, не нашёл и продолжил: – Помягче нет, посему замнем. Короче, если этот про Катю узнает, то постарается её себе заполучить и не отпускать! Это уж точно! Я его убью, конечно, но Катя, как ты, Сивка, правильно сказал, перепугается. Так её надо в Лукоморье брать только для дела, да на небольшое время и охранять как зеницу ока!
– Не узнаю я вас! Совсем! – возмущался Кот. – Что это с вами приключилось? Да неужто мы Катю не защитим? Что она о нас подумает-то? Сивка, ты ж богатырский конь! А про тебя, Волк, я даже не знаю, что и сказать. Значит, выкрасть Жар-Птицу, златогривого коня и девицу-красавицу было можно? Причём у разных царей! И всё охранялось так, что и не дыши рядом! А вот одну девочку защитить ты уже не можешь? – Баюн чувствовал себя ответственным за Катины впечатления от Лукоморья, и никак не мог себе представить, как будет объяснять, что ей в сказке сильно небезопасно. – К тому же, что скажут Катины родители? Они ведь могут её потом к нам и не отпустить.
– Конечно! Как я сразу не догадался… Лучше пусть её выкрадут, как сегодня показали простейшие лебеди, кстати, даже почему-то одни, без гусей! Мы не можем оградить Катерину от таких приключений. Так это о ней ещё практически никто не знает. А когда узнают, даже страшно представить, что будет, – мрачно заявил Волк. – Как хотите, а после деревни Финиста я сам Катерине все объясню и велю ворота вызвать. Если её родители не пустят больше или она сама решит не приходить, значит, так тому и быть. Но ею я рисковать не позволю!
Кот презрительно пофыркал, но решил не спорить на ночь глядя.
Грохот, раздавшийся у окон горницы, можно было сравнить со взрывом тысячи петард и ракет. Катерину прямо снесло с пуховой перины. Она кинулась к окну и увидела Горыныча, который, видимо, не очень удачно приземлился, а проще говоря, грохнулся на пузо около Дуба. Пробегая мимо зеркала в резной дубовой раме, Катерина успела удивиться тому, что её ночная сорочка уже стала сарафаном, похожим на вчерашний, но голубого цвета с серебром. В горницу она выскочила уже в приличном виде.
– А, Катюша уже проснулась! Доброе утро, дружок! – радушно поприветствовал её Баюн.
На секунду Катерина решила, что Змей ей приснился. Но краем глаза опять заметила в окне Горыныча, который тоскливо слонялся вокруг дуба.
– Доброе утро! – поприветствовала девочка Баюна и Сивку, которые были в горнице. – А это… А Змей – он что, нас не видит? – растерявшись, спросила она первое, что пришло в голову.
Кот лениво повернул круглую голову к окну, мимо которого в очередной раз проплывала унылая физиономия Горыныча.
– Не-а, не видит и зайти не может. Я его сюда не звал. Сюда можно зайти, только если я позову, – важно заявил он. – А его я пока не зову!
– А почему? – удивилась Катя, машинально поглаживая спинку стула, который дружелюбно пододвинулся к ней, предлагая присесть.
– Видишь ли, ты для всего Лукоморья великая ценность. А некоторые несознательные ящеры, да и не только, могут захотеть тебя заполучить для собственных низменных целей. Вот у этого экземпляра явно нору затянуло туманом, вот и он в печали.
– Ко-о-от, Кот, открывай Дуб! Открывай, кому говорят! А то я его спалю сейчас! – вдруг хрипло заорал Горыныч. – У меня нора вся в тумане, я туда залететь не могу. Угодья мои все тоже затянуты! Кот, мне Катя нужна!
– Во-о-от, что и требовалось доказать. – Баюн спокойно смотрел на огромную змеевую голову, мелькавшую в окнах.– Орёт, мельтешит, требует. Фу, какой невоспитанный.
– Котик, а вдруг он и правда как плюнет огнём… Дуб-то – он же дерево… – Катерина поёжилась.
– Нет, плюнуть-то он может, конечно, но вот пожалеет об этом сам. Дуб, Катюша, он сказочный. Против любого супостата выстоит. Хоть с огнём, хоть с мечом, хоть с чем. Поэтому Змейс наш ненаглядный только бегает и орёт, а действовать боится.
–А он же вроде нам нужен был. Мы его уговаривали в Лукоморье прилететь… А вдруг он обидится и улетит куда-нибудь далеко-далеко? – робко уточнила Катя.
– Не волнуйся, не улетит. Ему и лететь-то некуда. Нору туманом затянуло. – Кот внимательно разглядывал когти. Он обдумывал, как быть с Катериной с учетом вчерашних событий и решимости Сивки и Волка возвращать Катю домой, а Змей думать мешал. – Катя, а ты вчера прямо очень-очень сильно испугалась? – Кот наконец решился поговорить напрямую, пока не вмешались остальные. Сивке он скорчил такую рожу, что тот решил промолчать.
– Да, если честно, очень! – Катя невольно наблюдала за прыжками Змея под Дубом. – Странно, мне вчера казалось, что ветви очень низко, а сейчас Змей до них не достает, – заметила она
– А, это он ветви поднял. Дуб, в смысле. А то сломает ещё этот ящер-переросток, – Кот рассеянно глянул в окошко. – Кать, тут такое дело… Сивка и Волк вчера решили тебя домой отправлять. Ну, как бы дома тебя прятать. А то ещё кто-нибудь, как Яга, решит уволочь для личных целей. Ты как к этому относишься?
Катерина внимательно посмотрела на Кота. Вид у него был растерянный и смущённый.
– Котик, я не знаю… А как лучше?
Баюн растерялся. Знать бы, как лучше! Грохот и истошный визг, раздавшийся снаружи, лишили Кота возможности ответить хоть что-либо.
Змей, потерявший всякое терпение, попытался проломиться в Дуб. Дерево резко опустило ветви, а несколько корней, упруго изогнувшись, вылезли на поверхность. Горыныч, не достигнув ствола, сначала споткнулся о корни, а потом получил сверху изрядный удар прочнейшими дубовыми ветвями. Слева из зарослей вылетел Волк и ошалело уставился на Горыныча, лапы и хвост которого были плотно прижаты к земле дубовыми корнями, а по голове, спине и крыльям с силой били тяжеленные ветви. Змей вопил и даже попытался выдохнуть огонь, но морду, опустившуюся к земле под градом ударов, моментально оплело очередным корнем.
Кот важно вышел из дуба и, покачивая головой, заявил:
– Ты, Змей мой драгоценный, что, совсем ума лишился? Напал на Дуб, хотел поджечь, вопил чего-то тут непотребное, Катю напугал. Волк, закрой пасть, муха влетит. – Кот строго посмотрел на Волка. Потом развернулся обратно к Змею и продолжил: – Помешал важной беседе. Что ты себе позволяешь?
Змей мычал и пытался мотать головой, но корни держали крепко. Кот осмотрел Горыныча, вздохнул и продолжил:
