Её другом был безмолвный бюст

скачать книгу бесплатно

Её другом был безмолвный бюст
Алёна Нацкина

Вся ее жизнь – протест против стандартов общества и шаблонов родной матери. Оксане стукнуло тридцать два, а мужем и детьми так и не обзавелась, периодически разговаривает с гипсовой головой, да еще и работает в такси.Однажды решает написать книгу о любимом дедушке, которого давно нет в живых, чтобы хоть как-то умерить чувство вины и придать значимости своему существованию. Только вот не предусматривает последствий.Как итог, она в лесу, ей страшно…

Её другом был безмолвный бюст

Алёна Нацкина

Дизайнер обложки Татьяна Шелестова

© Алёна Нацкина, 2022

© Татьяна Шелестова, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0059-2953-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Их мне не навяжут, чужих пассажиров,

Сажаю я в поезд кого захочу.

    Высоцкий, Поезд в пустыне

Глава 1. Что дальше?

Было ли ей страшно? Очевидно, что да. Она тихонько скулила, облокотившись на дерево, и проклинала день и события, которые стали отправной точкой возникновения столь бестолковой идеи в ее голове.

Это тот самый случай, когда понимаешь разумом – ничего не грозит, не нападут же, в самом деле, волки и медведи, но нервная система уже включает защитные механизмы, постепенно давая понять неизбежность прихода панической атаки. Ее угнетала даже сама мысль, что эта первая стоящая затея за последние годы, призванная придать смысла жизни, вроде великого назначения, провалилась с треском на первом шаге. Можно же было попросить кого-то из знакомых составить компанию в поездке, нет, зачем, в очередной раз стоило доказать всем, насколько не приспособлена ко взрослой жизни, а, на минуточку, стукнуло уже 32 годика.

В таком возрасте у большинства знакомых есть фотографии в социальных сетях со своей свадьбы, где невеста сияет как начищенный самовар, а жених скрепя сердце встает в очередную позу, дожидаясь спуска затвора фотографа. И, конечно же, как же без огромного количества снимков с пупсом: вот он сделал первый шаг, а здесь – празднует свой пятый День рождения, задувая свечи на торте немного беззубым ртом. Это именно та картина, которую она видела ежедневно в ленте, не понимая, то ли радоваться, что пока сей счастье обходит ее стороной, то ли завидовать, как у других все сложилось хорошо, у них есть продолжение в детях. В общем, осадочек все равно, как ни крути, не особо приятный.

Да еще от родителей, будто записанная двенадцать лет назад, лекция звучит практически на ежедневной основе в голове вместо будильника по утрам. Чему же она посвящена? Несомненно, теме, как мать ждет внуков, и как велика вероятность остаться в старых девах. Раз не вышло из доченьки успешной леди на высоких каблуках и в отглаженном костюме с настолько белой блузкой, что аж слепит глаза, то хоть о веселой старости родителей могла бы позаботиться, а то воспитали на свою голову эгоистку. Ей даже не удалось усмирить пыл матери подарком в виде умной колонки, готовой в любой момент скрасить досуг, а попытка была хорошая.

Ей 32 года исполнилось в этом году, она ничего выдающегося не успела сделать и особо не планировала, теперь хоть сумеет попасть в новостные местные группы как девушка, погибшая от страха ночью в лесу. Что ж, вполне себе реальная перспектива стать знаменитостью, хоть и гордости такое прославление не вызовет. Она уже представляла в своей голове заголовки, и ее, на удивление, подобные мысли успокаивали. Такие ехидные шуточки немного помогали расслабить мозг, в голове будто проходил Stand Up с ее участием. Не будь она немного застенчива по своей природе, то точно бы попытала счастье попасть на большие экраны, а курьезных историй в ее жизни – хоть отбавляй.

Кстати, эту испуганную то ли уже не девушку, то ли еще не женщину зовут Оксана. Ее имя было причиной огромного количества споров между родителями, причем на мужском сошлись вроде сразу – Александр, знаменитых личностей не счесть: Невский, Македонский, да еще и Пушкин, а вот с женским именем так просто не срослось.

Мама упорно стояла на имени, которое и носит сейчас наша героиня, а вот отцу оно категорически не нравилось, какое-то оно было не ласковое, грубое, черствое. Даже не мог придумать ему уменьшительно-ласкательную форму, фантазии хватало лишь на: Оксаночка, звучит длинно и немного коряво, Саня и Санечка – вообще никуда не годится. Как же с таким позывным можно без насмешек сверстников звать ребенка на обед домой, высунувшись в окно? Поэтому, обычно соглашающийся во всем со своей женой, он упорно продолжал предлагать иные имена. Активнее всего ратовал за имя Мария, имеющее множество вариаций. И тебе Машенька окликнешь, и Маня можно, Мари тоже ему нравилось. Была велика вероятность, что к ней во взрослом возрасте так станут обращаться, да и звучало оно как-то по-родному, мягонько.

Супруге же как пришло в голову имя Оксана, так и заело на нем, а ее переубеждать бесполезно. Вычитала в каком-то журнале про прирожденное лидерство у людей с таким именем, про неудержимость в достижении целей, так и уже распланировала в своей голове всю жизнь ребенку. А что, кто не хочет успешной жизни своему чаду, еще и результатами потом можно перед родственниками и подругами хвастаться. А то все слушает на работе, как Иркин мальчуган в 4 года и читает по слогам, и считать до 100 умеет, и как маму во всем слушается. Жаль только для себя не разобрала что есть «успех», зациклилась на идеальной картинке и никого не хотела слушать, про категорию «счастье» вообще можно промолчать.

Стоит даже отметить, что выбор имени напрямую сказался на жизни ребенка, но только все тут было без какого-то романтического подтекста, а более прозаично – единолично его утвердили, единолично и вершили судьбу, диктуя каждый шаг. Поэтому вырвавшись из-под родительского крыла в 20 лет, Оксана была все еще абсолютным ребенком, не способным банально приготовить себе еду. Да-да, двенадцать лет назад доставка не так была развита, и откуда вообще студентке взять лишние деньги на такие изыски. Оплачивать коммунальные услуги тоже не умела, это вам не рассчитывать количество градусов в равнобедренном треугольнике, тут сноровка нужна, из-за чего первое время, снимая жилье, просто отдавала сумму из квитанций хозяевам квартиры. Благо понимающие были, вошли в положении девушки и периодически помогали, чем могли.

Вот и сейчас, уже столько лет, а спонтанность и непродуманность решений сводит ее иногда с ума. Как вообще пришла в голову мысль оставить машину на обочине и потопать к пункту назначения по тропинке через лес, это, между прочим, была ошибка номер один, будто зарисовка к очередному триллеру. Сеть на новом мобильнике перестала ловить через пару минут после того, как она воодушевленная и такая напористая начала свой квест, ступив на явно протоптанную огромным количеством людей тропинку, но подобная мелочь ничего не значит, Оксана прекрасно помнила нарисованную Яндексом извилистую линию, поэтому заблудиться даже не рассчитывала. Опрометчивым шагом стал и поздний выезд из дома, ведь, несмотря на то что на дворе стоял август, в чаще леса темнело рано, уже в семь вечера, а сгущение сумерек не сулило никакими положительными впечатлениями – это была ошибка номер два.

На всякий же случай, она перестраховалась и положила в объемный карман брюк цвета хаки перцовый баллончик, мало ли какие дураки на дороге встретятся, все-таки придется идти одной. Предполагалось, что весь путь через лес займет около двух часов, затем она найдет заветный дом, там точно будет сидеть и ждать ее уже вполне осязаемый незнакомец, а оттуда уже как-нибудь, включив всю свою дипломатичность и присовокупив к этому женское обаяние, найдет желающего отвезти за адекватные деньги до оставленного за лесом транспорта.

Возникает вполне логичный вопрос: раз туда не получается попасть на машине, то каким образом или, уместнее сказать, чудом, удастся вернуться на четырех колесах к точке начала пешего маршрута? Однако в ее голове он не возник, бывает и такое, особенно когда большую часть жизни за тебя думают другие. Вроде все предусматриваешь: адрес найден, маршрут проложен, выкроено время на долгожданное приключение, кропотливо собран рюкзак и, конечно же, заплетены две косички, дабы волосы не лезли в глаза, но как-то сразу все идет не по плану.

Она шествовала по тропинке с гордо поднятой головой, наслаждаясь романтикой природы, чего так не хватало в городе среди кирпичных и бетонных махин. Тут же лучи солнца, преломляющиеся об ветки деревьев, создавали таинственный золотистый узор на земле. Благодаря тени не было ни жарко, ни душно, что позволяло комфортно идти к намеченной цели. Как можно не вдохновляться подобным пейзажем, похожий еще после покупки ноутбука установила себе на рабочий стол, сейчас же вживую можно было лицезреть такое чудо. Единственное, комары беспощадно кусали все незакрытые участки кожи, что периодами раздражало нашу героиню.

На третьем часу путешествия в ее голову начали закрадываться сомнения, а верно ли вообще она идет, поскольку маршрут, проложенный Яндексом, рассчитывался на меньший промежуток времени, а тут конца и края леса не видно, да еще и потихоньку начало темнеть. Оксана достала смартфон в очередной раз, но сеть так и не соизволила появиться, а зарядка предательски заканчивалась. Обидно даже стало: заплатила такие деньжищи за гаджет, абонентскую плату снимают со счета каждый день эти жадные операторы, а, чтобы связаться с миром в лесу, хоть на елку лезь, даже фонариком не воспользоваться, если мобильник окончательно сядет. Тут она хотела повернуть обратно, поскольку вроде не сходила с запланированного пути, но прикинув, сколько по времени идти к машине, все же откинула эту мысль.

Темнота постепенно начала давить ей на глаза, в голове немного пульсировало, поскольку с ее близорукостью идти куда-либо без очков —сродни преступлению против своего организма, за что, если бы существовала полиция самосохранения, получила внушительный штраф. Наконец обреченно призналась себе: «Деточка, ты заблудилась». На такой случай у нее не было плана, во всех вариантах цель миссии успешно выполнялась, провал исключался.

Время на мониторе телефона неумолимо шло к ночи, и тут она начала плакать, нет, пока это была не истерика, лишь попадание первых искр в будущий костер. Пройдя еще пару метров и поняв, что до наступления рассвета ей вряд ли удастся выбраться из сложившейся переделки, Оксана решила пережить ночь, сидя под деревом на рюкзаке. Кричать и звать на помощь в такое время было бесполезно, к тому же, она боялась привлечь внимание кого-то нежелательного, к примеру, серийного маньяка, скитающегося по лесу в поисках жертвы, или разъяренного, голодного дикого зверя, который, несмотря на все диеты, все же не откажется от позднего ужина. На маньяка у нее хоть был перцовый баллончик, а вот перспектива встретить волка приводила в ужас.

Было ли ей страшно? Невероятно. Настолько сильно, что все тело трясло, а руки в столь теплое время года отказывались согреваться даже после засовывания в карманы брюк. Знаете, похожее ощущение она испытывала, когда ждала маму с родительского собрания или, когда, сидя одна в квартире, слышала пугающие раскаты грома, по мощностям вряд ли уступающие взрыву бомбы под окном.

Оксана тихонько скулила, утирая слезы бумажным платочком и стараясь издавать как можно меньше звуков все по тем же причинам. Сейчас она остро ощутила одиночество, прочувствовала каждой клеточкой организма. В свои годы она ровным счетом ничего не добилась: не сделала карьеры, не завела мужа и детей, а друзей и подавно, холодные отношения с родителями, а сейчас еще и вляпалась как оставленный без присмотра на пять минут ребенок в передрягу.

Ей не к кому обратиться за помощью, когда она так нужна, да банально даже пожаловаться может лишь бездушному бюсту на старой прикроватной тумбочке, но и его рядом нет. Оксана росла привлекательной девушкой, ее не обделяли вниманием представители мужского пола, однако в семье ей сформировали столько комплексов, что тараканы в голове постоянно восставали против серьезных отношений. И вроде в период с 20 до 32 лет у нее было четыре абсолютно разных по характеру и внешности мужчины, с тремя даже пробовали организовать совместный быт, попытки не увенчались успехом, провалившись с треском. Спустя какое-то время после расставания она анализировала причину конфликта, понимала ее несуразность и скромный масштаб, но в новых отношениях происходило аналогичное.

Лёша, первый серьезный кавалер, сделал ей предложение через три месяца после знакомства, влюбленный по уши в красавицу с длинными русыми волосами ниже лопаток и такими основательными взглядами на жизнь (тогда она еще была максималисткой, верящей в любовь до гроба и в работу по профессии после университета). Она с сияющими глазами согласилась, заявление в ЗАГС подали, началась предсвадебная суета со всеми вытекающими в виде бесконечных походов по салонам с платьями и перебора всех родных, которых знаешь и которых ни разу в жизни не видел, для заполнения на них приглашения на торжество.

Тут случилось непредвиденное – потеряла сумку с паспортом. Оксана поняла это как знак Вселенной и твердо изъявила желание повременить со свадьбой. Все были, мягко говоря, в шоке, но спорить не рискнули. А через месяц отношения между молодыми совсем разладились, ругаться начали по пустякам: то он ее мало обнимал, то ей казалось, что не уделял должного внимания, в общем, разошлись они как в море корабли.

Дальше по списку – Саша, он учился на IT-специалиста, как раз заканчивал вуз. Молодой человек был старше Оксаны на 3 года, а мудрее, по ощущениям, лет на двадцать. С ним решили жить вместе через 4 месяца отношений, причем заранее обговорили – пока без свадьбы, лучше притереться для начала друг к другу. Девушка была по-настоящему счастлива рядом с ним – и окружал заботой ее (старался постоянно радовать хоть какими-то мелочами), и помогал делом или там советам, когда необходимо, да и, что таить, полностью устраивал ее в постели. Расцвела героиня рядом с ним, даже, не всегда успешно, но готовила, а если уж не выходило, то вместе смеялись над подгоревшими оладушками или слипшимися в кастрюле макаронами.

Так прошло 2 года, но молодой человек не спешил делать ей предложение, привык уже к устоявшемуся течению жизни. Оксану беспокоил такой расклад дел, поэтому периодически проскакивали упреки, односторонние обиды. Диалоги были на эту тему, Александр, приводя веские аргументы, объяснял, что штамп в паспорте ничего не поменяет в их отношениях, что это пережиток прошлого, где брак навязывался обществом. Она успокаивалась на время, потом пластинка заводилась заново. Не выдержали стальные нервы айтишника, поэтому решили обоюдно (практически) расстаться друзьями. Но все же мы знаем, что такое было маловозможно, девушки – существа гордые и немного злопамятные, как итог – Саня без колебаний отправился в блок во всех социальных сетях, да и номер Оксана удалила из списка контактов.

Разрыв сильно сказался на девушке, стала еще более замкнутой, часто плакала дома в подушку, в гардеробе появились мешковатые вещи, да и улыбалась она редко, эдакая царевна Несмеяна двадцать первого века. Через пару месяцев все же удалось оклематься, но кошки все же скребли на душе.

Следующими ее избранниками стали Валерий и Толя, отношения с которыми продержались, соответственно, четыре и три года. Примечательного в этот период, ровным счетом, ничего не происходило, поэтому на них можно даже не останавливать внимание, стоит лишь отметить – физиология стала главной причиной сей союзов, и поговорить иногда с кем-то охота было. Брак она уже себе не ставила в цель, поэтому жили больше как соседи. Продолжалось до тех пор, пока ее не начинала особо бесить та или иная черта в спутнике, после чего девушка решительно ставила точку.

Хотя, постойте, все же одно важное событие в ее жизни пришлось на этот период – из жизни ушел ее любимый дедушка, который столь много сделал для нее. Так все прозаично – инсульт, и нет человека. Как же она тогда убивалась, впервые за долгое время ее отпаивали всеми возможными успокоительными, но прекращала она плакать лишь не небольшой промежуток времени, после чего слезы вновь катились из ее опухших от постоянных рыданий глаз.

С ней рядом в тот сложный период были родители: мама аккуратно накрывала пледом ночью, отмеряла в ложку лекарства и следила, чтобы хоть изредка Оксана принимала пищу, а отец изо всех сил старался ее смешить, рассказывая все анекдоты, которые когда-либо слышал в своей жизни. Так две недели она жила с ними, потом опять неумелые намеки про внуков, и вновь напряжение вернулось в их отношения, поэтому девушка ретировалась обратно в съемную квартиру, дабы не мучить и без того расшатанную нервную систему.

Последние два года она основательно решила отдохнуть от всех перипетий в отношениях и посвятить всю себя работе и саморазвитию. Она вскоре привыкла приходить домой и видеть, еще стоя у подъезда, отсутствие света в квартире, это уже не давило. Распланированное течение жизни подарило возможность не бояться завтрашнего дня, да и факт, что апельсиновый сок, оставленный на утро, никто не выпьет, безмерно радовал.

Мысли о пережитых событиях отвлекали Оксану, помогая бороться ей с чувством безысходности, но паническая атака все же подкралась незаметно и напала на и без того напуганную девушку. Это спровоцировали какие-то звуки, доносившиеся недалеко от нее в кустах, что полностью парализовало сознание. Накрыло чувство страха, озноб в кистях усилился, тело начало трясти, девушка почувствовала стеснение в груди, хотя сердце ее никогда до этого не беспокоило. Она готова была умереть, лишь бы не растягивать пребывание в этом состоянии.

Мало-помалу ее начало отпускать. Помог обычный старенький брелок на ключах – фигурка Пикачу, которую еще лет в десять нашла в Kinder Сюрпризе, в коробке со сладким подарком на Новый год от дедули с бабулей. Заветное яйцо ей покупали крайне редко, только по праздникам, поскольку в семье лишних денег не было, а оно стоило достаточно дорого по тем меркам. Она пришла в восторг, когда открыла контейнер, и оттуда вывалилось желтенькое существо. Тогда как раз рекламировали по телевизору эту коллекцию, но героиня даже не мечтала найти самого популярного и особенного покемона, за которым охотились все ребята со двора.

Она хранила маленькую игрушку у себя на столе, где делала уроки, боясь выносить на улицу, чтобы не потерять. Лет в пятнадцать в магазине для рукоделия купила крючок для брелоков, пришла после школы домой, скинув рюкзак, уселась на свое компьютерное кресло и начала операцию по превращению. Аккуратно вкрутила в голову Пикачу крошечное приобретение, затем вытащила его обратно. Капнула клей в получившееся отверстие и примостила крючок на место, дабы ничего не отвалилось, после чего, сняв с ключей старую игрушку, закрепила на связку покемона.

Оксана так часто теребила талисман в руках, когда нервничала, что вся краска сползла с мордочки, но это никак не сказывалось на эффективности подобных манипуляций. Если обратиться к психологии, то без труда можно понять – это жест-адаптер для героини, с помощью него она смещала центр внимания со стресса на нечто нейтральное или наделенное положительным смыслом. Так, можно заметить, как на публичных выступлениях спикеры часто касаются пуговицы на пиджаке или поглаживают себя по руке, это способствует расслаблению. Вот и в этом случае ужасно напуганная девушка автоматически взяла в руки связку ключей, стараясь абстрагироваться от давления темноты.

Что ж, придя немного в себя, она еще немного поразмышляла о том, как однообразна и бессмысленна ее жизнь, но пока глобальный план по исправлению ситуации не появлялся. Решила положить под голову рюкзак, чтобы хоть немного отдохнуть в горизонтальном положении. Организм настолько устал от пережитых треволнений, что она практически сразу погрузилась в сон. Нет, в нем не было красочных картин и судьбоносных встреч, лишь передышка перед неизвестными еще испытаниями, которые предстояли ей.

Глава 2. Она была отчаянно красива…

Ее разбудил звук, заставляющий содрогаться стены. Как она обожала открывать глаза под стрекот этого адского приспособления. Надев очки и посмотрев на часы, в очередной раз обратилась к небесам, чтобы оттуда на человечество скинули перфоратор с беззвучным режимом. Зато можно не ставить будильник, ведь ровно в 8:00 начинался всеобщий ремонт.

Это тот самый огромный, ничем не перекрываемый, минус проживания в не так уж давно сданном доме, где еще активным ходом идет ремонт. С утра муравейник оживает, и шум делает невозможным пребывание дома, благо в десяти минутах ходьбы есть сквер, а на его территории – небольшой пруд.

Лидия Александровна обожала ходить к нему, сидеть на лавочках, расположенных по периметру. Причем была у этой элегантной дамы своеобразная привычка: она постоянно меняла свое посадочное место, в зависимости от настроения с которым пришла. Влияло расположение духа и на выбор утреннего напитка. Отметим, что обязательной утренней процедурой была вылазка в кофейню, где она и покупала то латте с корицей, то капучино с мятным сиропом, а уж когда настроение оставляло желать лучшего – неизменно уносила с собой американо, даже сахар порой не добавляя. К выпечке не так придирчиво относилась, поэтому раз за разом просила упаковать ей с собой лучшие во всем городе миндальные круассаны.

Со всей своей поклажей Лидия Санна, как к ней ласково обращались все знакомые, шествовала в сквер, где официально и начинался запланированный моцион. Усевшись поудобнее, она первым делом озирала все вокруг: в такое время людей практически не было, лишь заспанные мамочки гуляли вдоль парка с коляской да такие же, как она, старички, вытесненные, вероятно, из дома раздражающими звуками, тихонько что-то обсуждали между собой и изредка бросали семечки или хлеб местной ОПГ, состоявшей из откормленных голубей.

Старушка вытаскивала подаренный уже взрослыми детьми смартфон, которым овладела достаточно быстро, и начинала смотреть новости, заботливо выложенные в ленту каким-то невероятно ответственным человеком. Ее они не расстраивали, не пугали и не радовали, просто такая процедура, не более, чтобы быть в курсе, да и поддержать вовремя разговор с собеседником. Параллельно потягивала через трубочку ароматный кофе, заедая круассаном. Лидия Александровна восхищалась выпечкой из этой маленькой, но столь уютной забегаловки, потому что с утра все было стабильно исключительно свежее.

Затем она доставала очередную книжку, посылку с которой недавно ей доставили домой, и начинала с места, где остановилась прошлым утром. Последние четыре года в корзину на сайте попадали только экземпляры по психологии и психотерапии: как принять потерю, как начать выстраивать здоровые отношения с окружающими, где отыскать опору в себе, спастись от заблуждений и тд. Читая очередную книгу, она вновь убеждалась, что это пустышка, где нет спасительной пилюли, а все мысли давно изъезжены, просто скомпонованы по-другому, нежели у предыдущего автора. Большую часть информации старушка и так знала, еще до прочтения, все базировалось на житейском опыте и не упаковывалось в заумную обертку, но она продолжала покупать эту литературу снова и снова, надеясь получить ответ на мучивший ее вопрос.

Ей было 67 лет, но окружающие без лести всегда удивлялись, услышав эту цифру, максимум, который давали – 55. Лидия Санна всегда поддерживала тело в прекрасной форме, до 63 лет неизменно по утрам делала зарядку, а когда не ныло в коленях, даже выходила на утреннюю пробежку. Старушка излучала энергию, на которую тянулись люди, заинтересованные загадкой, как такое возможно: успевать все и вечером продолжать светить с той же силой. Многим казалось, что приди они в гости к ней ночью без предупреждения, то обнаружили бы уже накрытый стол и ее при полном параде, занимающуюся каким-то однозначно важным делом.

Секрет был прост: Лидия Александровна безмерно любила жизнь, наслаждалась каждым отведенным днем, старалась охватить как можно больше, поддерживая высокий темп. Только в последние четыре года немного сдала, изменив ритм, но на то были свои причины. Нет, не старость нагрянула неожиданно, а одиночество пожилого человека, с которым она силилась свыкнуться.

На ее внешнем виде это практически не сказалось: все та же идеальная прическа с аккуратно уложенными седыми локонами и образ, подобранный с иголочки. Она не переносила броских вещей, отдавая предпочтение элегантности, поэтому старушка носила исключительно костюмы. Юбка-карандаш традиционно была с завышенной талией и небольшим разрезом снизу, брюки тоже не на низкой посадке и обязательно с отутюженными стрелками, пиджак приталенный, белоснежная блузка, туфли-лодочки в цвет костюма или черные на каблуке до пяти сантиметров и брошка в зависимости ото дня недели – все эти элементы неотъемлемо сопровождали каждый выход в свет. Иногда брала с собой маленькую шляпку, если того требовала погода.

Цвета предпочитала сдержанные, но со вкусом: благородный синий, такого глубокого оттенка, чаще всего сапфировый или кобальт, темно-зеленый, очаровывал и цвет спелой черешни. Встречали ее и в костюме цвета фуксия, но это на особый случай хранилось в гардеробе, поскольку выбивалось из классической линейки образов. В нем старушка иногда ходила забирать арендную плату от своей постоялицы.

Кто-то скажет, что уж больно скучно она одевалась, но если так думаете, то точно ни разу не встречали ее вживую. Костюмы все шились в ателье, где она была частым гостем. Лидия Александровна всегда придерживалась позиции, что лучше заплатить больше, но вещь точно будет сидеть четко по фигуре и радовать ее при каждом выходе, благо финансы позволяли удовлетворять эту маленькую прихоть. Нет, она не сорила деньгами, просто умела грамотно распорядиться ими.

За всю жизнь ей удалось отложить достаточно, чтобы обеспечить себе комфортную старость. К тому же, активно помогали дети, обожающие свою маму, но не всегда находящие времени провести лишнюю минутку рядом, поскольку работа и личные дела занимали их полностью. Дарили и путевки на отдых в разные страны, и недавно уговорили переехать в новостройку, где при этом рядом расположен пруд, ставший ключевым аргументом в споре. Смарт-часы, смартфоны, билеты на первые ряды в театре – все это служило чем-то вроде откупа, но Лидия Александровна с пониманием относилась к сложившейся ситуации.

Ребята выросли, они уже не те маленькие сорванцы, нуждающиеся во внимании и опеке родителей. Теперь оба ее сына занимали руководящие должности в крупнейших фирмах страны, старший жил в Москве, младший – в Санкт-Петербурге. Оба уже давно обзавелись семьями, причем, конечно, порадовали старушку и внуками. Видела она их не так часто, по большей части, по скайпу. Неизменным оставался ежегодный съезд всей семьи к бабуле на День рождения. Как же сразу оживал дом, обычно такой тихий и пустой. Сыновья Вася и Валера приезжали с женами и детьми.

Первые пару минут внуки чувствовали некоторое стеснение из-за новой обстановки, разбредаясь по комнатам и прячась от мира в социальные сети, но не тут-то было. Запах блинчиков манил на кухню, и уже не в силах себя сдерживать, они потихоньку перебирались за стол и включались в беседу, где все так рады были находиться рядом друг с другом. Смешные рассказы из жизни, уютные воспоминания, начинавшиеся с фразы: «А помните…», сразу же убирали барьер, выстроенный временем. И уже будто не существовало прошедшего года, выдавали только новые морщинки.

После семейного ужина все перемещались в гостиную, где и продолжали разговор. Лидия Александровна выбирала себе противника для шахматной партии из внуков, другие же доставали старую колоду карт из ящика под телевизором и начинали играть, как в старые добрые времена, в «Дурака». Единственное правило, выработанное еще много лет назад самой именинницей, было отключение смартфонов, но и без них всегда было весело. Как же она любила своих детей и внуков за легкий характер. Их приезд будто делал ее моложе лет на десять, жаль только, эликсир молодости имел столь короткий срок действия. Конечно, и в семьях сыновей случались размолвки, когда люди долго живут вместе, то конфликты практически неизбежны, но, видевшие пример родителей, ребята старались сохранять любовь и уважение в своих союзах. Для них это день был так же важен, как и для Лидии Александровны, поскольку рядом с ней они погружались в полное спокойствие, где нет шума и треволнений, поэтому их коллеги после возвращения сразу замечали изменения: не было нервозности при многозадачности в работе, проекты быстрее реализовывались, да и сияющая улыбка с самого утра освещала все этажи офиса.

Обычно день пролетал практически незаметно, после чего все собирались на вечерний поезд или самолет, укомплектованные баночками с малиновым вареньем, ведь старушка знала, как сильно сыновья его любят с детства, поэтому по случаю приезда гостей всегда захаживала на местный рынок, где и покупала пару килограммов ягоды. Она бодро держалась, пока не захлопывалась дверь. Затем по ее щекам катились слезинки одна за другой, потому что жизнь в этой квартире опять замирала.

Как же ей хотелось сейчас с кем-то поделиться, насколько хорошо прошел праздник, пожаловаться, как похудела Лея и вытянулся Ванечка, но никого рядом не было. Раньше после ухода гостей она садилась с мужем за стол, наливала в обе чашки мятный чай и начинала лепетать до глубокой ночи без умолку, но этот предатель решил оставить ее одну. Уже четыре года, как она не могла простить ему смерть: видишь ли, сбежать от родной жены решил на тот свет, а ведь говорила не забывать пить таблетки для сердца. Вот оно действие русского «авось», еще бы лет двадцать бегал по этому городу и радовал супругу анекдотами, прочитанными с утра в газете, пусть и не всегда удачными, но так Леня умел жестикулировать, что она покатывалась со смеху, не дослушав зачастую до комической развязки.

Старушка в деталях помнила их последний разговор, произошедший за два часа до смерти. Он выглядел плохо, уж слишком сильно на нем сказался перенесенный инфаркт, но сразу просиял, услышав в коридоре голос супруги, уточняющей у дежурной медсестры про самочувствие больного. Зайдя в палату, где кроме него никого не было, хотя стояло еще три койки, старушка почувствовала облегчение – живой, еще и улыбается. Она аккуратно присела на край кровати и нежно накрыла своей рукой прохладную кисть мужа.

– Леня, ты выглядишь как человек, недавно перенесший инфаркт. – сказала Лидия Александровна с усмешкой. – Пожалуй, стоит признать, что у нас не так прохладно по ночам в квартире, просто кто-то постоянно перетягивает одеяло на себя.

Муж тихонько засмеялся над остротой, высказанной с такой нежностью, на которую была способна лишь женщина, прожившая с ним сорок четыре года, но отозвался не сразу.

– Как же я люблю тебя, Родная моя. Знаешь, за столько лет совместной жизни настолько изучил твои привычки, что могу с легкостью угадать все содержимое пакета.

– И я тебя люблю, – немного помолчав, игриво ответила старушка. – Но точно не угадаешь, сегодня эксклюзив от меня.

– Шоколадные круассаны, картофельное пюре с куриной котлеткой в контейнере, сегодняшняя газета и японский кроссворд с карандашом?

– Хм, твоя интуиция практически не подвела, – с победоносными нотками в голосе заметила Лидия Санна. – Не попал только с шоколадными круассанами, они были не такие свежие, когда зашла к ним перед больницей, поэтому прихватила нечто более интересное… Да-да, сделала тебе пирожное «картошку», такую, как раньше готовила дома. Подумала, ты точно оценишь.

Супруга моментально накрыла волна ностальгии. Как же часто одно время он заставлял свою Лидочку лепить ему этот десерт с какао. Потом в магазинах появились песочные корзиночки с кремом, из-за чего про «картошку» все позабыли.

– Боже мой, спасибо тебе. А молодильных яблочек не захватила?

– В нашем дворе пока не высадили таких яблонь, но обязательно обращусь к местному депутату с таким запросом, пускай стараются для народа, – захохотала старушка.

Она помогла осторожно приподняться супругу на подушках, чтобы ему было удобнее разговаривать, заботливо поправила одеяло на ногах, а то совсем холодные. На глазах Лидии Санны заблестели слезинки. Она практически шепотом произнесла:

– Пообещай мне, что будешь бороться. Скажу дикую пошлость, будто из сопливого сериала, но так тебя не хватает дома…

– А ты говорила, что мудрее меня, – звонко захохотал старичок, но потом добавил уже серьезно, немного понизив тон: – Я не хочу бороться, не могу больше… Большую часть своей жизни провел рядом с тобой, Родная. Сама же знаешь, насколько много значишь для меня, без тебя даже ластик не могу найти дома, но я так устал от постоянной борьбы, когда уже совсем жизнь не в радость. Таблетки – ЭКГ – таблетки, я чувствую себя фикусом, не способным выжить, если его забудут полить.

Ему было немного сложно говорить, но после небольшой паузы все же набрался сил и продолжил:

– Много думал о том, как отношусь к смерти, наверное, сейчас уже смирился, что это неизбежно, даже как-то спокойно на душе. Может, и в этот раз пронесет, предыдущие два раза же удавалось… Кстати, на кухне под подоконником оставил тебе небольшую записку, прочти, пожалуйста, как придешь домой, это мое любовное послание, есть же еще порох в пороховница, – игриво сказал супруг, потом добавил: – Теперь ступай, моя элегантная старушка, а то малость утомился, мне бы поспать. Поцелуй, как в молодости, и иди.

Лидия Александровна четко понимала, что разговаривает с мужем в последний раз, этот момент прощания разрывал ей сердце. Она пару минут, не отрываясь, смотрела в его глаза, нежно поглаживая все еще прохладную кисть. Аккуратно наклонившись, старушка поцеловала в сухие губы супруга, как это делала миллион раз за прожитые вместе годы. Ей показалось на секунду, будто они перенеслись назад во времени, где оба еще не знали, что такое безысходность.

– Я буду скучать каждый день, пока не встречусь с тобой там, любимый… Обязательно прихвачу с собой новенький ластик.

Она еле сдерживала подступающую истерику, но, собрав остатки сил, тихонько поковыляла к выходу. Как же ей хотелось броситься обратно, лечь рядом с ним на этой узенькой скрипящей койке и никуда не идти, но это так эгоистично. Лидия Александровна не хотела делать мужу больно своими страданиями, тем самым утяжеляя уход. Опираясь на стенку, она мелкими шажками двигалась к выходу, утирая слезы уголком платочка. Всегда такая бодрая и живая, в тот момент она ощущала вес каждого года на своих хрупких женских плечах, будто состарилась вмиг лет на сорок. Так и побрела домой.

Зайдя в квартиру, где вся ее семья прожила больше тридцати лет, вновь заплакала. Она даже не знала, сколько просидела в прихожей, не разуваясь, счет времени был утерян еще в больничной палате мужа. Из состояния транса ее вывел телефонный звонок. Номер не был записан в телефонной книге, но и так все было понятно, звонили из больницы.

– Да, – еле слышно отозвалась старушка в динамик смартфона.

– Лидия Николаевна, здравствуйте, беспокоят из больницы. К сожалению, с печальной новостью: Ваш муж скончался, остановка сердца, приносим свои соболезнования…

В трубку еще что-то говорили, но она уже не разбирала слов. Ей нужно было позвонить детям и сообщить эту новость. Старушка медлила с этим, боялась, что, как только произнесет вслух вместе «Леня» и «смерть», произойдет нечто страшное. Будто все сказанное пару минут назад неправда, ошиблись номером, а муж скоро вернется из магазина, похвастается купленными мятными пряниками, и они вдвоем сядут пить чай.

Лидия Санна решила побыстрее взять тебя в руки, поскольку пострадать еще времени навалом будет. Набрала сначала старшего сына, потом он уже сам сообщил весть младшему брату. Вечерними поездами оба со своими семьями уже мчались в родительский дом. После звонка сыну старушка вспомнила о письме под подоконником, кое-как достала его с помощью кухонного ножа, проковырявшись не меньше тридцати минут. Это была небольшая записка на тетрадном листе, сложенном вчетверо. Развернув его, увидела лишь несколько коротких предложений и подпись:

«Не хочу, чтобы по мне бегали суслики. Прошу, только кремация.

    Люблю, твой Леня».

«Соврал насчет любовного послания», – промелькнуло в голове у старушки. Она была немного в шоке от прочитанного, но сейчас ей не казалось это проблемой: какая разница, кремировать или закопать, человека-то уже нет. К тому же, его тело, почему нужно отказывать в последнем желании мужу лишь по причине иных устоев в обществе.

Потом все быстро завертелось: приехали дети, началась бюрократическая и организационная беготня, кремация, поминки за семейным столом. Спорить сыновья с волей усопшего не стали, решили, что временно урна останется в родительском доме, да и старушка настаивала на этом. Лидию Александровну дети всеми силами старались уговорить переехать к ним либо в Москву, либо в Санкт-Петербург, но переговоры постоянно заходили в тупик, уж очень упертой была. Она перед отъездом успокоила сыновей, убедила, что с ней все в полном порядке: в таком возрасте нормально терять близких, время залечит раны.

Какое же это было позерство. Старушке хотелось лишь одного – побыть в тишине, не слушая ничьи соболезнования и сожаления. Нет, за эти пару дней ни на йоту не приняла уход мужа, а даже успела обидеться на Леню. Ее разочаровывала мысль, что «… жили они долго и счастливо и умерли в один день» – это бестолковая фраза из сказок, которая точно теперь неприменима к ней. Умом принимала, а сердцем – нет, ведь в душе все еще бегала та неугомонная пятилетняя девчушка, верящая в сказки и не способная усидеть на одном месте больше минуты.

Первую ночь она спала плохо, постоянно просыпалась и плакала, потом, то ли из-за накопившейся усталости, то ли потихоньку мозг начал адаптироваться к одиночеству, погружалась в сон, только голова касалась подушки. Дни старалась занимать хлопотами по дому: полы помоет, в магазин сходит, пыль протрет на всех поверхностях. Принципиально не носила траур, ей это казалось бессмысленным, достаточно было его в сердце. Каждый вечер и утро неизменно выходила на прогулку при полном параде: такая прекрасная, сильная и гордая. Наверное, будь у нее в то время на руке смарт-часы, она точно бы в конце дня видела на дисплее больше десяти тысяч шагов.

Скучала ли она по мужу? Каждый день. И прах, мимо которого старушка проходила по сто раз на день, неизменно давил на еще не затянувшуюся рану. В те моменты она часто вспоминала фразу, употребляемую, когда его что-то злило, а уж в таких ситуациях Леня за словом в карман не лез: «Что ж вы, паразиты, сверлите с утра пораньше? Как серпом по яйцам, отдохнуть не даете!». Именно так начинался диалог с соседями, разбудившими старичка. Ей было больно видеть эту сияющую от солнечных лучей урну, поэтому «будто серпом по яйцам» вполне уместно описывало ситуацию.

Медленно, но верно, в голове старушки укреплялась идея, как поступить, но до дня, когда она все же решится на это, пройдет ни меньше года. Потом таким поступком Лидия Санна удивит даже детей, привыкших уже к ее иногда неординарным выходкам, но со временем и им удастся понять, принять. Все шло своим чередом: спокойно и ужасно одиноко.

Как же часто она вспоминала молодость, проведенную рядом с любимым. Ей только стукнуло девятнадцать, когда они познакомились в театре, точнее, около него. Леонида Степановича, которому на тот момент было двадцать три, туда затащила младшая сестра, мечтавшая посмотреть спектакль приезжей трупы. Лидочка же просто решила так скоротать вечер на будущей неделе, поэтому заранее купила билет в амфитеатр.

Несмотря на то что был июль, погода стояла ужасная: всю вторую половину дня стеной шел дождь. Лидочка, всегда такая вдохновленная и воздушная, даже не обращала на него внимания, есть же зонт и легкий плащ. Нарядившись в любимое темно-синее платье под поясок с белым воротничком, которое, к тому же, сама и сшила, она с помощью ленты собрала свои роскошные русые волосы в пучок. Пара прядок у лица предательски выпала из прически, потому что волосы с детства завивались, но ей это даже понравилось – лицо стало еще очаровательнее.

Девушка имела аккуратную, даже немного спортивную фигуру, на что повлияла постоянная работа в поле и огороде до отъезда на учебу в другой город, да и сейчас она каждое утро старалась не забывать делать упражнения, выученные еще в школе на физкультуре. Прямой небольшой носик, карие глаза, еще по-детски округлое личико и такая добродушная, жизнерадостная улыбка – все это вместе делало ее такой красивой. Лида после переезда стала завсегдатаем городской библиотеки, к тому же, и от природы у нее была крайне восприимчивая и сообразительная головушка, поэтому всегда могла умело поддержать беседу.

Училась девушка в местном училище на бухгалтера, потом хотела пойти работать и параллельно закончить университет. Гуманитарию по складу ума тяжело давались некоторые дисциплины, но врожденное упорство брало верх над огромными массивами цифр. В ее группе многие учились прилежно, поэтому она не особо выделялась.

В тот вечер девушка немного опаздывала, поэтому, соскочив с трамвая, стрелой понеслась в театр. Лида случайно подвернула ногу, взбегая по мокрым ступенькам театра, из-за чего сразу плюхнулась на них, благо не покатилась вниз. Все уже зашли, поскольку оставались считанные минуты до третьего звонка, так что помочь было некому. Однако на спектакль опаздывал и Леня, который, держа над собой и сестрой зонт, спешил зайти в помещение. Они увидели сидящую на ступеньках девушку в мокром платье, хохотавшую над своей неуклюжестью и не способную по этой причине встать.