Читать книгу Пока ты не появился (Наталья Николаевна Захарова) онлайн бесплатно на Bookz
bannerbanner
Пока ты не появился
Пока ты не появился
Оценить:
Пока ты не появился

5

Полная версия:

Пока ты не появился

Наталья Захарова

Пока ты не появился

Глава 1. Всё как обычно. Почти.

Утро на 1-Новокузьминской началось с запаха подгоревшего тоста и маминого:


– Аня, ты опять не позавтракала!

– Я не опоздала – это город не проснулся, – буркнула я, засовывая в рюкзак тетрадь, где на обложке были написаны стихи. Мои. На всякий случай – вдруг кто-нибудь случайно станет поклонником лирики в троллейбусе.

На кухне пахло кофе, дождём и папиной формой. Он уже застёгивал кобуру, комментируя новости с планшета:

– Опять авария на Волгоградке. Мотоцикл и джип. Парень жив, но грохнулся знатно.


Мама бросила на него взгляд с упрёком, как будто он лично подрезал байкера.


Я молча взяла зонт, бросила в сумку блокнот и кивнула им обоим на прощание.

Дождь моросил лениво, как будто просто хотелось поговорить с листьями. Я натянула капюшон, зажала наушник в ухе, и привычным маршрутом пошла до метро Рязанский проспект.

Пять минут – ровно столько времени, чтобы успеть подумать обо всём и ни о чём:


– Сдам ли я ту курсовую по гражданскому праву?


– Как бы поговорить с Ксенией с потока так, чтобы это не выглядело как дружба?


– Почему в голове опять крутится строчка:

«Он, как тень, что приходит во сне.


Не спасает, не губит – и всё же…»

На переходе через улицу маленький мальчик в жёлтом дождевике повернулся ко мне и сказал:

– У тебя грустные глаза.

Я моргнула.


– А у тебя – слишком много правды в пять лет.

Он побежал дальше, смеясь. Я осталась стоять.


Может, я действительно начинаю утро с тоски? Или… просто всё ещё не проснулась.


В вагоне метро люди, как клавиши пианино. Черно-белые. Кто-то сонный, кто-то яркий, кто-то в наушниках, кто-то в себе.


Я доехала одну станцию до Выхино, как всегда. Села в угол у двери, не отрываясь от окна, где отражалась не я, а как будто кто-то другой.


Кто-то, у кого глаза были не грустные. А ждущие.


ГУУ – здание, которое смотрит на студентов с лицом строгого завуча. Не выспавшегося.


Я прошла мимо фонтана, пересекла площадку, где всегда курят экономисты, и поднялась на третий этаж.


Коридоры пахли кофе, страхом перед семинаром и духами «с характером». Группка девочек обсуждала нового куратора, кто-то ругался с автоматом, у которого закончились сникерсы. Всё как обычно.

Почти.


Я зашла в аудиторию за пару минут до начала. Все уже расселись. Моё место у окна было свободно. Я подошла – и остановилась.

Он сидел там.

Чужой.

Но не совсем.

Тёмные волосы, чёрная футболка, куртка с нашивками, взгляд – будто сканирует всё вокруг, даже не двигаясь. Он сидел, положив руку на спинку моего стула. А на руке – шрам. Тонкий, как воспоминание.

Он посмотрел на меня.


Не улыбнулся.


Но взглядом – как будто узнал.

Я открыла рот, чтобы сказать «это моё место», но вышло:

– Ты что, в каждой аудитории сидишь, как дома?

Он медленно убрал руку.


– Может, это у тебя везде дом? Удивительно уютная ты.

Я фыркнула.


– Спасибо за комплимент. Почти не угрожающий.

Он сдвинулся, неохотно.


– Садись, королева сарказма. Кстати, я – Макс Доронин.

Я села. Молча. Но внутри что-то перевернулось.


Преподаватель вошёл. Все замолчали. Я открыла тетрадь. Внутри – мои стихи.


Рядом – он.


С голосом, который почему-то звучал, как строчка из давно забытого сна.



А где-то между улицей Хлобыстова и Кузьминским парком на мокром асфальте медленно остывал мотоцикл. Сломанный, но не побеждённый. Как и его хозяин.

Глава 2. Курага не лечит

Столовая ГУУ в час дня – это как Чёрная пятница в торговом центре, только вместо скидок – вероятность дожить до конца пары.


Я стояла в очереди с одной мыслью: только бы осталась булочка с изюмом. Маленькая, тёплая, липко-сладкая – мой личный ритуал баланса после невыносимо душной первой половины дня.

Если вселенная и была справедливой – то именно сейчас.

Передо мной стояла какая-то бодрая девочка с айфоном и гелем на бровях.


– Булочка с изюмом, – проговорила она.

У меня внутри что-то дрогнуло, оставалась всего одна булочка. Повариха медленно кивнула:


– Последняя осталась. Кто берёт?

Я уже делала шаг вперёд, как вдруг…

– Мне, пожалуйста, – раздался голос сбоку. Спокойный. Мужской.

И, конечно же, это был он.

В чёрной футболке. С курткой через плечо. С тем самым выражением лица, как будто мир – его сцена, а все мы – очень странная массовка.

Он без тени стеснения взял поднос и протянул руку за моей булочкой. Моей.

– Серьёзно? – Я смотрела на него, как на человека, который перешёл дорогу не там, не тогда и не с тем настроением.

Он повернулся, как будто только сейчас заметил, что тут вообще кто-то есть.

– Что?

– Это была моя булочка.

– Не написано. Ни на булочке, ни на подносе. – Он пожал плечами. – Живём в эпоху свободного выбора.

– Я стояла. Десять минут. С миром внутри. И надеждой. Я уже морально примирилась с холодной котлетой – но эта булочка была моим светом в конце туннеля.

Он посмотрел на булочку с философским видом.

– Ты так ворчишь… Прямо как бабуля из соседнего подъезда. Только та ещё и носки вяжет.

Я покосилась на него.


– А ты явно из тех, кто вечно стоит на сквозняке, но жалуется на ветер.


– В смысле? – нахмурился он.


Я медленно, с самой сладкой язвительностью добавила:


– В смысле, в голове у тебя явно сквозняк.

Он усмехнулся. Сцена явно доставляла ему удовольствие.

– А булочка всё-таки с изюмом. – Он показал её мне, как приз. – Говорят, изюм – это мудрость. Может, поделюсь.

– Я предпочитаю не брать еду у незнакомцев. Особенно у тех, кто внаглую отнимает еду, когда я морально держалась только на этой булочке. Это не мудрость. Это гопничество в карамели.

Он кивнул, будто сделал пометку.


– Васильева, да? Из группы Ю-112?

– Следишь?

– Запоминаю. Вдруг ещё где-то булочки пересекутся.

Я взяла булочку с курагой с таким видом, будто подписала перемирие с собственным разочарованием.


Повернулась. Ушла. Не оглянулась. Хотя хотела.


Дома вечером я вылила весь словесный яд на кухню.


– Он хам. Он булочный оккупант. Он знал, что я стояла. Видел. И просто взял.

Мама нарезала салат, при этом стараясь не усмехаться.

– А ты ему что сказала?

– Что в его голове, кажется, ни покоя, ни тепла. Один сплошной сквозняк.

Мама хмыкнула.


– Кажется, ты влюбляешься, Ань.

– Мааам!

– Ну а что? В моё время тоже были булочки. С маком. И с характером.

Я буркнула что-то нечленораздельное и пошла к себе. Булочка с курагой всё ещё лежала в рюкзаке. Я не смогла её съесть.


Следующая пара была в той самой аудитории, где стены будто сами подслушивали. Высокие окна, холодные парты, от которых пахло старым деревом и чужими нервами.


Всё здесь настраивало на дисциплину. Или хотя бы на видимость.

Мелихова уже стояла у доски.


Она была из тех преподавательниц, чья идеальная причёска держалась даже в ураган.


Строгая, резкая, но не без чувства юмора.


Любила порядок, чёткие формулировки и идеальные заголовки.


Слово «хаос» вызывало у неё нервный тик. А студенты, у которых шнурки были развязаны, автоматически попадали в категорию «потенциально недостойных оценки выше тройки».

Сегодня она была особенно сосредоточенной.


Пара должна была начаться с распределения тем и пар.

– Васильева и… Доронин, – произнесла она сухо, как приговор.

И в этот момент в моей голове прозвучал бой колоколов.


Громкий, зловещий и без малейшей надежды на апелляцию.

Я посмотрела на Макса. Он сидел через ряд.


И, конечно, улыбался. Медленно. Как кот, который нашёл молоко в тапке соседа.


После пары он подошёл. Не торопясь.


– Видишь? Вселенная за меня.

– Она просто устала от твоей наглости.

– Будем работать вместе, партнёр.

– Я подам на тебя в суд за эмоциональный ущерб.

Он наклонился ближе.


– А ты не боишься, что в процессе узнаешь, что я не такой уж плохой?

– Вот еще.


И мы пошли к библиотеке.


Булочка с курагой шуршала в рюкзаке, как маленькое напоминание: даже самые сладкие вещи могут стать началом войны. Или…

Глава 3. Это не проект, это пытка

ГУУшная библиотека пахла пылью, страницами и терпением. Причём последнего, судя по атмосфере, у всех было немного.


Я сидела за столом в углу – на втором этаже, где пол немного поскрипывал, а свет падал так, будто Бог сам включал его в ручном режиме.

Передо мной – распечатка с темами проекта.


Рядом – чашка чая из автомата. Горькая. Как моя судьба.


Через стол – Макс, развалившийся в кресле с видом победителя внутренней олимпиады по пофигизму.

– Ты вообще в курсе, что работа будет оцениваться по двум параметрам? – начала я, отмечая что-то в тетради.


– По шрифту и объёму? – приподнял он бровь.


– По содержанию и презентации. – Я закатила глаза. – Так что, если ты не хочешь потом объяснять Мелиховой, почему у тебя три балла и вечное порицание, стоит сосредоточиться.

– А ты всегда такая… солнечная? – лениво отозвался он. – Или только в библиотеке расцветаешь?

Я напряглась.


– Я просто не трачу энергию на тех, кто не собирается работать.

Он улыбнулся.


– Не торопись с выводами, Васильева. Я, может, тебя удивлю.

– Удивишь, если откроешь учебник.

Он всё-таки потянулся к списку тем. Посмотрел на него с видом: «ну окей, раз без шуток нельзя».

– Так… «Манипуляции в риторике», «Язык агрессии», «Скрытая аргументация»…


Он поднял глаза.


– А если «Манипуляции в партнёрстве»?

– Это не тема. Это твоя жизненная стратегия.

Он хмыкнул.


– А ты хочешь «Юридический дискурс в романтической лексике»?

– Это уже оскорбление.

– Почему? Мне кажется, тема достойная. Особенно если мы возьмём тебя за образец.

– Я сейчас тебя вычеркну из проекта.

Он усмехнулся и наконец-то выпрямился, стал чуть серьёзнее.


– Ладно, без приколов. Берём что-то живое. Что вызовет реакцию. У преподавателя и у зала. Как насчёт… «Язык давления в публичной риторике»?

Я моргнула.

Это… было неожиданно.

– Это… неплохо. Даже очень.

– Вот видишь, – сказал он. – Я не только булочки умею воровать. Иногда и мысли появляются.

– Удивительно. Прямо как первый снег в мае.

Он усмехнулся. Но тень серьёзности не исчезла.


Я почувствовала, как напряжение немного уходит. Впервые.


– Ладно, – я сделала пометку в тетради. – Мы берём тему давления в риторике. Распределим блоки, ты читаешь по психологии убеждения, я беру юридическую часть.

Он кивнул.


– Но сначала – кофе. Тут душно. Хочу сменить обстановку.

– Библиотека тебе мешает думать?

– Ты мешаешь. Библиотека просто усиливает эффект.

Я сжала ручку.

– У тебя есть пять минут на кофе и возвращение с адекватным выражением лица. Иначе я подаю ходатайство на замену партнёра.

Он поднялся.


– Окей, бабуля. Пошли.


На лестнице он шёл на шаг впереди.


Но ощущение было такое, будто, между нами, что-то натянулось – невидимое.


Что-то, что вот-вот щёлкнет.



А где-то в глубине памяти – мальчик. Пять лет. Крик. Лай. Девочка в васильковом платье. И шрам.

Глава 4. Чужие вкусы, знакомые тени

Кафе у ГУУ было типичным: столы, которые качаются, булочки, которые выглядят одинаково, и официанты, которые вечно думают, что ты уже заказал.


Мы сели у окна – Макс сразу забрал себе место с видом на улицу, оставив мне выбор между сквозняком и пыльной батареей.

– Что будешь? – спросил он, листая меню так, как будто собирался с него написать диплом.

– Чай. Зелёный. Без сахара.

– Предсказуемо.


– Зато живу долго.


– Не факт. Учитывая уровень твоего раздражения – у тебя стресс быстрее печень сожжёт.

Он заказал чёрный кофе и тарт с лимоном.


Я смотрела в окно, стараясь сосредоточиться на теме проекта.


Но у него была… аура.


Такая, которая не даёт думать, когда он рядом.

– Знаешь, – вдруг сказал он, – я бы хотел уметь быть как ты.

Я оторвалась от окна.


– Что?

– Спокойной. Устойчивой. Предсказуемой.


– Это звучит как оскорбление, упакованное в комплимент.


– Не-а. Это зависть.

Он посмотрел в окно, потом снова на меня.


– У тебя есть якоря. Семья, дом, режим. Ты знаешь, кто ты. Где твои границы. У меня – будто всё время сквозняк внутри. Как ты тогда сказала.

Я замерла.

– Это была фигура речи.


– Для тебя – да. А для меня – правда.

Кофе ещё не принесли, но разговор уже горчил.

– Ты думаешь, что всё просто. Что я из тех, кто издевается ради забавы. А мне просто иногда страшно, что я исчезну, и никто не заметит.

Это была не маска. Не понт. Не вызов.

Это было настоящее.

– Макс… – начала я. И замолчала. Потому что всё, что я обычно говорю – сарказм, язва, защита – не подходило.

– Забей. – Он откинулся на спинку стула. – Я просто… иногда думаю вслух.

Мы замолчали.


Он смотрел в окно. Я – на свою чашку.


Тишина между нами была не глупой.


Она была – свидетелем.


– Знаешь, – сказала я, – я не такая устойчивая. Я просто делаю вид. У меня тоже всё иногда трещит. Только я это прячу.


– Под зелёный чай?


– Под иронию.


– Работает. – Он усмехнулся.


– Не всегда.


Когда принесли кофе и тарт, мы ели молча.


Но в этот раз молчание было не неловким. А… нужным.

Что-то в нём было. Что-то, что не хотелось разгадывать сразу.


На выходе он придержал дверь.


– До завтра, бабуля.

– Макс? – окликнула я. Он обернулся.


– Не исчезай.

Он улыбнулся.


– Только если ты не прольёшь чай на ноутбук. И не забудешь меня вписать в проект.


Он ушёл.

А я осталась стоять под вывеской кафе.


И думать, что, может быть, в нём действительно что-то есть.


Не булочки. Не язвительность.

А что-то…


что щекочет где-то в груди. Как лёгкий страх. И интерес. Одновременно.

Глава 5. Шрам

Иногда ему снилось море.

Хотя он его никогда не видел.

Снилось, как кто-то зовёт, и он бежит, маленький, в синих сандалиях и майке с машинкой, бежит по тёплому асфальту, и за поворотом – она. Девочка. В белом. С глазами цвета васильков. А за ней – пёс. Злобный, огромный, чужой.

Он просыпался в поту. Всегда на том же моменте: когда поднимал руку – и зубы вгрызались в кожу.

И тогда Макс садился на кровати и гладил запястье – там, где шрам.


Он не носил часы.


Не потому, что не хотел, а потому что всё нужное он уже однажды проспал.


Макс жил один.


Мать ушла в монастырь – не от Бога, а от жизни. Сказала: «ты сильный, справишься».


Отец ушёл раньше. Намного. Слишком.

С тех пор Макс справлялся.


Он был хамом, громким, дерзким.


Это – проще, чем объяснять, почему ночью ты не можешь спать в темноте. Почему тебе тяжело, когда кто-то смотрит слишком долго.


И почему ты помнишь девочку, имя которой стерлось, но глаза – нет.


А потом была Аня.

Сначала – раздражающая. Потом – ещё более раздражающая. Потом – с этой чёртовой булочкой и злобным взглядом, от которого почему-то захотелось улыбнуться. По-настоящему.

А потом – библиотека.


Кафе.


Её «не исчезай».


И что-то внутри как будто дёрнулось.


Он вернулся домой поздно.


Сел на пол, прислонился к стене, положил гитару рядом.


И медленно, в полумраке, сыграл те несколько аккордов, что писал месяц назад.

Они вдруг сложились.


Как будто она была тем, чего не хватало.

Не девочка.


Аня.


Он встал, подошёл к зеркалу.


Оглядел себя.


И прошептал, как будто в пустоту:

– Тебе ведь было пять, да? В белом платье. Васильковые глаза.


– Я не забыл.


– Даже если ты – забыла.


Макс посмотрел на свой шрам.


И впервые за долгое время почувствовал, что он – не просто память.

А связь.

Глава 6. Слишком много мыслей перед сном

21:38


Дорогой дневник.


Макс снова украл мой внутренний покой. И булочку. В другом порядке, но одинаково бесстыдно.

Я всё ещё не понимаю, почему меня так злит этот человек.


Он… самодовольный. Колкий. Ходячая несдержанность.


Он швыряет сарказм, как конфетти, и кажется, получает от этого физическое удовольствие.


А ещё он смотрит так, будто видит меня насквозь.


Меня! Которую никто не видит.


Даже мама не всегда. Папа – тем более.

И самое раздражающее – сегодня он вдруг… был настоящим.


Говорил не как шутник, а как человек.


Про сквозняк внутри.


И это зацепило.


Больше, чем я готова признать.

Он бесит.


Но теперь… чуть меньше.


Как будто я нашла способ выключить сигнализацию, но всё равно оставила замок на двери.

22:04


Что со мной не так?


Когда я легла спать, за окном шёл дождь.


Тот самый – шепчущий, ночной, московский, как будто город сам хочет уснуть.


Пирожок (кот, если ты забыл, дневник, хотя ты бумажный и ни черта не забываешь) свернулся у ног, а я закрыла глаза, надеясь на обычные сны. Но пришло другое.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:


Полная версия книги

Всего 10 форматов

bannerbanner