скачать книгу бесплатно
– Не чистое место, поверь!
– Слушай, ты угомонишься или тебя вырубить???
– Да, я не свихнулся, куст этот Сорочиный, говорят ведьмы с его веток себе метёлки вяжут! По сорок прутьев в каждой метле! А кто им помешает того с ума сводят!
– Ё! А я тут как дурак, тачку отремонтировать пытаюсь, а оказывается можно метелок навязать и улететь, что ж ты сразу не сказал?!
– Да, твою ж маму грубым образом! Чего ты ржешь??? Ты лучше слушай суда, говорят, что мол когда то давно, то ли в 30 толи еще раньше, ну голод тогда был…Так вот бабенка какая то из Верхних Кислиц, родила, а ребенка то куда девать? Кормить чем? Вот она его и закопала дитя под кустом! А сама на 40 день померла от «сухоты» Такой страшной смертью, будто с нее все соки высосали….А младенца потом грибники нашли живого в белую сорочку завернутую девочку…
С тех пор в эти места, самоубийц так и тянет! Вешаются они тут, то на деревьях, а бывало, что и на кусте этом прям. Господи, На Кресте пригвожденный за нас, Сын Бога Отца Нашего помилуй мя…. Прости!
– Ладно, ты тут пока шамань дальше, а я пойду к ручью руки помою вон весь в мазут перепачкался, только смотри не застрелись….
– Марат, я с тобой!
– Ну, пошли, только больше байки свои эти не трави, идолище ты поганое….
– Не буду.
Сеня и вправду, больше ничего такого не рассказывал, только тихо молился, а при мало – мальски громком шорохе, наставлял ружьё в ту сторону, откуда слышался звук.
Что обвиняете его в трусости? Смеетесь, над беднягой Кулёчкиным Конечно, Вам то не грозит пережить, то, чего натерпелся, , а вмести с ним и Марат в следующей главе….
Гл.6 Вот те крест….
Путь к ручью, от места их вынужденной стоянки, был не далек, но не прост, друзьям приходилось пробираться сквозь нередкие кустарники, по высокой траве. Марат шел первым, а Кулёчкин отставая всего, на пару шагов, то молился, то беспричинно сквернословил, теперь его голос звучал вперемешку, со звуком текущей воды в ручье, от того Житину было, как то не по себе, но не затыкать ведь, человека, коль у него такая реакция на стресс.
Но зато Кулек, был компанейским мужиком, и в застольных посиделках ему не было равных! Да к тому же умение Семена, «достать» все что угодно, где угодно и когда угодно, часто приводила окружающих в полное изумление! Что в армии, что в не очень сытые девяностые, что теперь, в общем Кулёк не был пуст НИКОГДА…А если учесть, то что парень он деревенского склада, а в деревни жадничать не принято, то можно назвать Семена добытчиком и кормильцем.
Вот и сейчас уже подобрал, он чего – то с земли, и нес предмет, который Марат не мог опознать, потому спросил:
– Что ты там тащишь?
– Котелок нашел!
– Зачем он тебе, пустой, лучше б ты колбаски нашел, есть охота уже…
– Воды наберем….
– Тоже дело….
– Ты крещеный?
– А как же! У меня мама верующая
– А крестик носишь, церковный?
– Мне Маринка, перед отъездом тоже всё про крестик, говорила, я надел. Она меня отговаривала ехать…
– Умная женщина, твоя Марина…
–Воду посвятить надо будет, ружье против не чистой силы вешь бесполезная…
– Ты что это серьезно говоришь????
– Вполне! Я молитву знаю специальную…Снимай крестик, он мне для обряда нужен…
– Сеня, ты болен! У тебя, что- то с нервами….Всё хорошо, ты успокойся главное не паниковать, все будет хорошо, брат…Мы выберемся в конце концов пешком пойдем… Не нервничай ты так
– Марат, дай мне крестик!
–Сеня я…
Но Сейф не успел досказать, начатую фразу, потому что друг наставил на него ружьё и завопил: «Снимай, крест!»
Марат, оценил обстановку – его товарищ явно не в себе, один приём и он будет лежать на земле, Руки бунтовщику можно связать брючным ремнем, оружие отнять, и Марат непременно поступил бы именно так, если бы чувствовал что чёкнутый Кулёк, представляет угрозу для общества, но так как кроме них двоих никого во круги не было, а у него самого, дрожащий от страха Семёнпусть даже вооруженный не вызывал никаких эмоций, кроме жалости, Житин решил пощадить психованного бедолагу.
И протягивая золотую цепочку с крестом, только что снятую с шеи, произнес как мог дружелюбно:
– Тихо…Тихо, братик не нервничай…Спокойно….На возьми…Вот молодец, опусти ружьё…Всё спокойно Сеня…Кроме, нас тут никого нет, а я не обижу тебя….
– Прости, Марат, я пытаюсь нас обоих спасти…
– Да, да, всё так правильно ты всё делаешь, не нервничай всё хорошо…
– Я в овраг, спускаться не буду, к ручью сам лезь, вот возьми котелок…
– Давай!
– Зачерпнул? Давай сюда!
– Да погоди, ты я еще руки не отмыл от мазута!
– Нет, мне воду передай, а потом хоть весь купайся..
– Да, на! На твой котелок….
– Не расплескивай!
Сейф, вторично спустился в овраг к воде, чтобы ополоснуть руки, потому, упустил Кулька из виду, но уже через пару минут ему пришлось об этом пожалеть, тот разразился вдруг оглушительным воплем, что там с ним? Марат бежал на звук и кричал:« Сеня! Сеня! Что случилось? Что с тобой???» Кулек только истошно голосил как раненый зверь катаясь по раскисшей земле, ружьё и котелок было брошены, Семен прижимал руки к груди и корчился от боли.
Увидев эту картину, Марат подбежал к другу помогая ему подняться он пытался узнать у него, что произошло:
– Ты чего? Ты что, сделал? Вставай, вставай…Да, вот так молодец! Тихо, тихо не плач, Что? Что произошло? Что ты наделал! А? Где ты так руки обжег? Ой! Ё! до кости почти!!! Тихо, тихо… Что это? Смола? Я нечего не понимаю, что ты говоришь…Не плач…Сейчас к машине пойдем там аптечка, сейчас перебинтуем…А ну покажи, ну покажи руки не бойся я только посмотрю…Ой и на лице тоже! Бля! Сеня, чем это тебя так?
– Крестом! Твоим…ААааааа! А потом его сорока унесла….
– Потерял цепочку? Да, ладно, ничего….Ничего…
Сейчас, погоди, брат я ружье прихвачу, вот…Теперь вот так пошли…Я держу тебя, пошли потехоньку….Сейчас перебинтуем…Где ты столько смолы взял? И чем нагрел ее?
– Это вода, вода в смолу превратилась…ууу! больно! Ой! Ой! Я крест в котелок опустил, начал молитву читать и закипела вода… Аааа! Больно, больно….
Марат очень испугался за Кулька, и всё же словам его не верил, и все еще пытался объяснить происходящее с рациональной точки зрения, он где то слышал, что у верующих людей при сильном стрессе на руках появляются стигматы, ну вот, а Кулёчкин как раз из таких….
Что ж может, быть, что Сейф мыслил верно, но удастся ли ему сохранить такую же ясность мышление в следующей главе?
Глава 7. Петля – не выход
Сложно найти человека, который выглядел бы более жалким, чем Семен Кулёчкин сейчас, в перемазанном грязью и смолой, на одежде его налипла трава и различный лесной сор, с волдырями на лице, на шее и ладонями, обожженными до кости, он всё также вопил, от боли, опершись на плече Марата, еле-еле перебирал ноги в берцах, которые изрядно отяжелели от налипшей грязи. Сквозь слёзы повторял:
– Вода в смолу превратилась и закипела! Больно руки… Бля, как же больно! Я крестик потерял, нашу единственную надежду на спасение потерял. Прости, друг! Прости! Аааа… Больно…
– Это жар у тебя просто, Сеня, бред… Сейчас вернемся к машине, перебинтуем руки тебе, и полегчает…
– А сорока эта, как начала крыльями бить и клевать меня, тварь… Ааааа! Я выстрелить не успел, она улетела с цепочкой в клюве… Сука! АААааа!
– Ничего, это не беда, на панели в машине иконки есть, возьмешь… А цепочка – дело наживное, я еще куплю, не переживай! Что смеешься?
– Куплю!!! Трупы по магазинам не ходят! А мы с тобой трупы!!! Уже сколько мы здесь, а всё не светает… Солнце где?
– Уж больно ты разговорчивый для трупа… А я есть хочу, значит, тоже живой… Осторожно, пригнись, тут ветки…
– Нет! Не выберемся мы… АААААаааа, нам конец… Нет выхода отсюда! Руки… Руки мои… Аааа… Куст этот не отпустит нас! Куст сорочий…
– Мы в 15 километрах от деревни, а не в пустыне какой, терпи… Терпи.
Тут будет уместным прервать повествование, так как дальше речь пойдет о вещах уж совсем не мыслимых: «Не может такого быть!», наверняка воскликнете Вы, и будете правы, ведь точно и достоверно известно, что не было в округе никого, кроме Житина и Кулёчкина, никого, ни одной живой души, ну разве что НЕУПОКОЕННЫЕ души были…
Их не бывает, да! Да, совершенно верно, Вы правы! Но понимаете в чем загвоздка, они-то не знают о том, что их не бывает, и поэтому они есть…
Ох! Как не сладко придется тому, кто пожелает в этом убедиться, Житину и Кулёчкину, вот довелось, пусть и не по собственной воле, но всё же…
А быть может, у Вас появилось тяга к приключениям? Так пожалуйте в Кислицы! Только крепко подумайте, готовы ли Вы увидеть то, что Вас там ожидает? Сможете ли пережить весь ужас, уготовленный для Вас нежитью проклятой?
Прежде чем что-либо ответить, гляньте-ка сюда! Да нет! Вон… Вон туда!
Видите труп повешенного на березе и еще один! И еще! И еще! Да тут на каждом дереве мертвецы с удавками на шеях! Причем тела их истлевшие, давно они здесь висят, но как такое возможно в наши дни, чтобы покойников никто не хоронил???
Да и Марат с Кулёчкиным никак не могли не заметить такого чудовищного зрелища, значит, ничего подобного тут не было еще полчаса назад, когда друзья только шли к ручью, обычный лес с растительностью типичной для среднерусских земель, темно, правда, восход нынче припозднился, но не настолько же, чтобы идти среди берез-виселиц, где в каждой веревке был висельник, кроме двух пустых петель, свисавших почти у самых лиц несчастных друзей, одна петля висела над кульком, а другая, следовательно, была уготована Житину.
Когда весь этот ужас предстал перед их глазами, сложно описать силу крика, которым разразились мужчины…
Сейф стал стрелять вверх, местность наполнилась дымом, запах пороха вместе с трупной вонью не давал нормально дышать, еще выстрел! И крик: «Помогите, люди!!! Люди, мы здесь ээээ!» Голос Житина был почти таким же громким, как звук выстрела…
Да вот он упал на спину и забился в конвульсиях от страха, подобно тому, как корчится в момент припадка эпилептик.
Марат пытался помочь другу подняться, если выбросить из контекста всю матершинную брань, которую он при этом произносил, то останется примерно следующее: «Вставай! Вставай! Ну давай же, бля! Поднимайся, блин, ты тяжелый такой, не дотащу я тебя! Бежим!»
В ответ ничего членораздельного сказано не было, и Сейфу приходилось буквально силой ставить Семена на ноги, но тот снова и снова падал! «Стой, стой же, ну что с тобой???» – кричал Житин, пока наконец не понял, что с другом случилось нечто, когда такая мысль посетила Марата, то его собственный страх как бы отошел на второй план, инкассатор хорошо умел контролировать эмоции.
– Не смотри, не смотри по сторонам, Сеня! Сеня! Ты меня слышишь? Сеня! Я тебе сейчас голову курткой накрою, ты забирайся ко мне на спину, и пойдем потихонечку… Нет, не снимай куртку с головы, ты понял меня? Ты понимаешь мои слова, Семен?
– Ууууу, мама… Мама… Боже!!! Аааааа… Мама!!! По-по-мо-ги-те… Аыыыы!
– Да не бойся, я это! Я! Хватайся за меня, вот молодец! Мы надышались чем-то, наверное, а может, это гипноз… Ничего, ничего… Даже если они нам не мерещатся, они ж мертвые, ничего нам не сделают, а патроны у тебя с собой?
– Ма-ма-ма-Мммм! Не надо… Я не хочу умирать…
– Нет, умирать не будем! Но к машине вернуться надо, руки тебе забинтовать и патроны взять…
Вот такими вот напуганные до полусмерти, очутятся ребята, очутятся в следующей главе, сами того не подозревая… Верхние Кислицы. гл. 8. Хочу доченьку откопать.
Кулёк был ОЧЕНЬ тяжелый, даже для Житина, которому по службе приходилось носить бронежилеты, вес которых порой достигал 9 кг. да и спец. пакеты с наличкой всегда были не малой тяжестью, но одно дело «мешки» с деньгами, и совсем другое ЖИВОЙ человек!
Да еще к тому же с такими ожогами на ладонях участковый не мог как следует уцепиться за друга, и то и дело сползал с его широкой спины.
Учтите при том, условие пути по которому приходилось пробираться Марату – почти кромешная тьма, а вокруг деревья с трупами висельников. Случалось, что истлевшие веревки рвались и тогда трупы падали на землю с мягким омерзительным звуком, будто освежеванные туши животных.
Не нужно также забывать о том, что деревья – виселицы росли густо, и нет – нет, да заденет Сейф холодное, разложившееся тело, от чего становилось так страшно, что не сказать словами. А вонь вызывала острое чувство тошноты у обоих путников.
КУЛЁЧКИН плакал навзрыд, призывая на помощь Бога и маму.
Сейф болтал всякую несусветную ерунду, мол, это на них повлияли такие особые, очень вредные, для мозга пары почвы, которыми они надышались и теперь им всё это чудится. Или, что кто- то воздействовал на них гипнотически. Не известно, верил ли он сам своим словам, но не время сейчас рассуждать, нужно выбираться, и он пришел, но к сожалению пока не в деревню, а к своему неисправному авто.
Увидав свой черный «Кубик» Марат, обрадовавшись, так, словно встретил старого знакомого, воскликнул: «Всё! Всё! Семен дошли, вот «мерен» тут же и стоит, Слава Богу! Разматывай голову, вот видишь? Всё! Пришли! Давай – ка, браток, на заднее сидение, я тебя полажу! Опачки! Вот, хорошо, лежи…Сейчас перебинтуемся, и полегчает, сапоги давай снять помогу, пусть ноги отдохнут не много и пройдет хворь твоя! Сейчас я аптечку принесу, лежи, лежи…»
Перед тем как, оказать Кульку обещанную мед. помощь, Житин, попробовал завести мотор, внедорожника и «привести в чувства» мобильники, толку нет!
Коли так, надо справляться своими силами и выводить Семена из шока, Житин перебинтовал болезному, ладони, потом стал капать валерьянку в одноразовый стаканчик, но после не долгих раздумий, слил ВСЕ спиртосодержащие настойки вместе и сказал Семену выпить всё до дна, тот так и сделал.
Похоже, что лекарства, подействовали на Кулька плодотворно, да и в кабине джипа создавалось, хоть и иллюзорное, но всё же устойчивое чувство защищенности, благоприятно повлиявшее на подорванную нервную систему старшего лейтенанта, и спустя некоторое время он снова обрел дар речи, хотя мысли его по прежнему не имели крепкой логической связи, такое состояние сродни, тому как чувствует себя человек после глубокого наркоза, но не смотря на этот факт Семену всё же хватила моральных сил зависти разговор, и обращаясь к Сейфу, (который тем временем перезаряжал оружие и пристегивал потронтажник к ремню) Кулек произнес:
– Дай, зажигалку!
– О! Брат, да я смотрю ты как огурчик! Молодец! Я ж не курю, у тебя в кителе она, наверное…
– Нету! А вот…Нашел!
– Почему не светает, Марат? Сколько мы уже здесь?
– Не знаю….
– Что происходит?
– Не знаю….
– Мы умрём?
