скачать книгу бесплатно
– В буфете. И просветите меня насчет той части корабельной жизни, которой вы управляете.
– Великолепно, только… Управляете здесь всем вы.
– О, Боже! – прошептала Лизонька. – Я! Управляю!
Гиви тактично не заметил замешательства своего капитана.
– Той части корабельной жизни, за которую вы отвечаете, – исправилась девушка.
Через полчаса Лиза выпила свои две чашки кофе – великолепной арабики, следует отметить, – съела несколько чудесных булочек с маслом и чрезвычайно пополнила свой багаж знаний о корабельном устройстве.
Команда и офицеры трапезничают три раза в день: завтрак в шесть тридцать, обед в четырнадцать, ужин в двадцать один. Вахтенные едят по завершении вахты. Ночные – получают дополнительный сухой паек. Капитан волен объедаться хоть целый день, причем, где угодно. Офицеры вкушают трапезу в офицерской кают-компании, матросы – в своей, во главе с боцманом. Владения кока состоят из буфета, кладовых и камбуза. Он же отвечает за пополнение запасов еды и свежей воды. Меню на неделю следует утвердить у капитана, но «дорогой Петр» отдал заботу о желудках команды полностью на откуп Гиви. Лизу этот факт чрезвычайно порадовал: хоть здесь от нее никто не будет требовать решений и распоряжений. Девушка с легким сердцем порекомендовала коку следовать этой традиции, сославшись на полное и безоговорочное подчинение воле отца.
Растолковав все эти подробности, кок испросил позволения удалиться: готовить обед. Лиза благосклонно разрешила. Настроение ее значительно улучшилось: завтрак мило улегся в желудке, корабль куда-то плывет, на мель не сели, решений от нее никто не требует, о ней вообще, можно сказать, забыли… Сообразив, что не стоит никому вообще попадаться на глаза – не дай Бог, кто-нибудь что-нибудь спросит, – Лизонька прокралась в свою каюту и удобно устроилась с книжкой на диванчике.
От неповторимого колорита «Ворот Расёмон» девушку отвлек вежливый стук в дверь. Лиза отложила книгу:
– Войдите, пожалуйста!
Дверь приоткрылась, и в каюту заглянул Гиви.
– Капитан, извините, что беспокою, но офицеры ждут вас к обеду. Вы выйдете, или им трапезничать без вас?
Офицеры? Обед?
– А я… то есть… мне обязательно обедать? То есть, обедать с ними?
– Как вам будет угодно, но корабельные традиции…
– Ах, традиции!
Отказаться – или пойти? Перед смертью не надышишься! Все равно ведь придется со всеми знакомиться. За обедом это пройдет легче, чем на глазах у всей команды.
– Скажите, что я сейчас присоединюсь к господам офицерам… И, Гиви… подскажите, пожалуйста, какая одежда более соответствует морским традициям?
Кок вопросительно поднял кустистую бровь.
– Что мне одеть к обеду?
– Офицеры обедают в повседневной форме, ужинают – в парадном. Вам же, Елизавета Петровна, стоит заглянуть в шкаф.
– Шкаф?
– Да, шкаф, в правом углу, за панелями. – Кок отсалютовал, спросил позволения удалиться и… удалился.
– Шкаф, шкаф, шкаф… – Лизонька немного повозилась с хитрым устройством, но через несколько мгновений получила доступ в недра весьма впечатляющего гардероба.
Конечно, папа распорядился. Он-то знает ее манеру одеваться – совсем не соответствующую положению капитана. В этом же шкафу было все, что может понадобиться: несколько вариантов капитанской формы – женского фасона, конечно же, – морские и прогулочные костюмы, вечерние платья; и никаких джинс и футболок, естественно. Лиза провела рукой по обшлагу капитанского кителя, подавив желание пересчитать плечики – занятие равно долгое и бесполезное. Размер, само собой, подойдет идеально. Ах, папа!
Но… если даже боцман не был осведомлен о ее прибытии заранее, кто же позаботился о содержимом шкафа? Не телепортировалось же оно сюда прямо из магазина? Впрочем, это можно выяснить позже: сейчас Лизу больше занимали другие вопросы.
Какой же из костюмов здесь повседневный? А, может, стоит надеть что-нибудь демократичное, не подчеркивать свое капитанство? Нет, Гиви сказал – форма, значит, форма. Справедливо решив, что повседневная форма должна быть темненькой, Лиза облачилась в костюм, поправила очки и уставилась на себя в зеркало. Нет, это не она, конечно, не она! Синий костюм, белая рубашка, золотое шитье… Девушка сделала серьезное лицо, но не выдержала и показала своему отражению язык, попыталась поправить растрепавшийся хвостик, потерпела неудачу, распустила волосы, но не нашла расчески, собрала волосы в хвостик…
– Нет, так вся команда умрет от голода. Надо идти.
Ave Caesar…
Лизонька шагнула в кают-компанию и растерянно замерла: трое мужчин поднялись ей навстречу.
– Капитан! – хором высказались господа офицеры.
Неужели репетировали?
– Добрый день, – ответила Лиза, продолжая топтаться на пороге.
Мужчины замерли, как статуи. Вдруг рядом с девушкой материализовался Гиви и вежливо, но твердо сопроводил ее во главу стола, отодвинул стул и усадил. Лизонька аккуратно расправила салфетку на коленях и только потом отважилась поднять взгляд: офицеры продолжали стоять. «Ждут позволения сесть». Кошмар!
– Садитесь, пожалуйста. – Как это все невероятно сложно!
Мужчины уселись, опять демонстрируя поразительную синхронность.
– Разрешите представиться? – осведомился тот, что сидел по правую руку.
– Конечно, прошу вас. – Слава Богу, не придется сидеть в тишине, пока Гиви подает на стол.
Кок, надо сказать, успел переодеться в куртку стюарда и, блестя золотыми пуговицами, сервировал обед.
– Василий Поляков, первый лейтенант. Отвечаю за вахты.
Пока Поляков расписывал свои обязанности, Лиза рассматривала его: чуть за тридцать, темные, излишне коротко стриженые волосы, тяжелый взгляд, странно хриплый голос. Подозрительная личность, и смотрит как-то искоса, с издевкой… «Грехи мои тяжкие, еще один недоброжелатель, будто бы ядовитого боцмана мало!»
– Очень приятно, спасибо! Я – Лиза.
– Елизавета Петровна, – тут же поправил ее Василий, пресекая попытку сближения.
Лизонька тяжко вздохнула и вопросительно взглянула на двух других офицеров.
– Георгий Коркунов, второй лейтенант. Навигатор.
Георгий излагал суть своих корабельных обязанностей популярно и весело, без всяких там словечек и официоза. Ладно сидящий китель, светлые волосы, смеющиеся глаза – еще один нормальный человек! Улыбчивый, молодой, вежливый, дружелюбный.
– Лиза, – улыбнулась ему в ответ девушка.
Георгий не остался в долгу и шутливо отсалютовал капитану. Василий неодобрительно хмыкнул.
– Гунтис Улманис, корабельный врач, – с тягучим прибалтийским акцентом проговорил третий офицер – пепельноволосый истинный ариец. – Отвечаю за лазарет, лекарства и морскую болезнь. За что же еще отвечать доктору в море?
«Философ, однако!»
– Лиза, капитан, – также философически протянула девушка. «Стараюсь ни за что не отвечать», – добавила она про себя.
После ритуала представлений обед покатился своим чередом. На многочисленные вопросы офицеров, касающиеся управления кораблем, Лиза не отвечала, перенаправляя их к боцману. Сама же она старалась запомнить как можно больше сведений, обращаясь за истолкованием непонятных слов к лейтенанту Коркунову. Тот безупречно терпеливо и как можно подробнее растолковывал ей все термины. Вообще, за столом велось два отдельных разговора: весьма оживленный между Лизонькой и Георгием и обмен редкими фразами между Василием и Гунтисом.
Вне зависимости от темы и содержательности беседы все отдавали должное кулинарному таланту Гиви. Покончив с десертом, господа офицеры испросили позволения удалиться, и Лиза осталась наедине с коком.
– Ох! – облегченно выдохнула она.
– Вы все сделали правильно, Елизавета Петровна, – подбодрил ее Гиви.
– Спасибо, Гиви, спасибо большое – за помощь, – улыбнулась Лизонька. – Без вас я бы не справилась. И можно вас попросить… пожалуйста… зовите меня Лизой.
– Только Елизаветой – традиции и табель о рангах следует чтить! – проворчал кок.
– Хорошо, спасибо.
Немного помолчав, Лиза попыталась тихонько ускользнуть в свою каюту, но не успела.
– Молодые девушки должны после обеда дышать свежим воздухом, а не киснуть в каютах! – наставительно поднял палец Гиви.
«Ну вот, начинается!»
Глава 5
Лишь немного поплутав по темным лестницам – то есть, трапам, – Лизонька выбралась на палубу, огляделась и… потеряла дар речи. Какая красота! Темные волны, светлое, почти белое небо – ни единого облачка, – солнце. И клипер. «Лахесис» оказалась неописуемо красивой – просто совершенство.
– Совершенство! – высказалась Лизонька вслух.
– Естественно, – иронично подтвердил мистер МакКеллен. То есть, боцман МакКеллен. – Моя леди – само совершенство.
Странно, что она сразу его не заметила: шотландец стоял у штурвала буквально в паре шагов от девушки. Видимо, она забрела на мостик – кажется, это так называется?
– В-ваша леди? – Лиза недоуменно моргнула.
– «Лахесис» – моя леди. Так я ее всегда называл, мою «Лахесис». – Боцман нежно погладил штурвал и мечтательно улыбнулся.
– Вашу «Лахесис»? А разве корабль не всегда принадлежал моему отцу? Я думала, он недавно построен…
– Нет, конечно. «Лахесис», Вынимающая Жребий, родилась в тысяча восемьсот шестьдесят девятом вместе со своей сестрой – «Катти Сарк».
– «Катти Сарк», Короткая Рубашка – самый быстрый клипер? – Лизонька была начитанной девушкой.
– Один из самых быстрых. «Лахесис» ничем ей не уступает. Моя леди вошла в состав флотилии Благородного Дома Струанов, капитаном стал Данбар МакКлауд. Десять лет «Лахесис» летала по Чайному Пути, несколько раз опередив «Катти Сарк» и «Фермопилы», а потом…
– Потом пришли пароходы, и открылся Суэцкий канал. Время клиперов ушло, а жаль… Такая красота!
Лиза зачарованно смотрела на громады белых парусов, поднимающихся все выше, к самому небу: стройные мачты, казалось, держались только чудом, такелаж выглядел почти невесомым – так, тоненькие веревочки. Но все это: паруса, мачты, корпус – казалось одним живым организмом. В «Лахесис» была жизнь, легенда, загадка и… чудо.
– Да, красота! – Лизе почудилось, что в голосе боцмана уже не звучала издевка – только немного лирики.
– А как клипер оказался у моего отца?
– Многие парусники просто сгнили с приходом машин, пара и угля, но не «Лахесис». Глава нашего клана – граф Шон МакКеллен – сохранил клипер, старина Шон любил ходить под парусами. А мой прадед стал его капитаном. Я вырос на «Лахесис»: в начале бегал по вантам юнгой, потом матросом – пока, наконец, не стал капитаном.
Тут рассказ боцмана прервался – мистер МакКеллен подозвал вахтенного матроса и передал штурвал.
– Пойдемте, капитан, я покажу вам ваш корабль. Вам стоит познакомиться с «Лахесис» поближе. Она любит, когда ее уважают.
– Конечно, боцман. Это большая честь для меня – заслужить уважение такой красавицы, как «Лахесис».
Начать экскурсию боцман, видимо, решил с трюмов, поэтому, пока они спускались по шатким лестницам, Лиза узнала окончание истории клипера – да и историю боцмана тоже.
Наследники графа МакКеллена решили продать клипер – по причине некоторого разорения, – и купил его российский бизнесмен Петр Данилов. Когда мистер Ян МакКеллен – тогда еще капитан МакКеллен, – узнал об этом, то страшно расстроился и, по старой шотландской традиции, залил горе добрым скотчем. Протрезвев, он обнаружил себя за штурвалом «Лахесис» где-то посреди Балтийского моря. До Санкт-Петербурга, куда ему было приказано доставить клипер, оставалось около двух дней пути. Несмотря на май месяц, одет Ян был весьма странно: в неописуемую шубу, меховые сапоги, шапку-ушанку и рукавицы. По слухам, в России по улицам ходят белые медведи, и все лето лежит снег. Зачем этому загадочному Данилову клипер? В таких условиях больше подошел бы ледокол.
Выслушав эти откровения, Лиза не выдержала и рассмеялась. Боцман обиженно запыхтел трубкой, но, в конце концов, девушке показалось, что тоже не устоял – из клубов дыма послышался сдавленный смешок.
Прибыв в Питер, мистер МакКеллен не обнаружил ни снега, ни медведей. Северная столица оказалась вполне европейским городом. Положа руку на сердце, родной Глазго выглядел провинциально-заштатно на фоне великолепных дворцов русской Венеции. Новый владелец «Лахесис» производил самое благоприятное впечатление: предложил остаться погостить, пригласил в загородный дом… А там…
Суровый боцман мечтательно закатил глаза…
Там его ожидали традиционные русские развлечения: баня, охота, рыбалка, чудесная природа и… то, что заставило патриота Шотландии остаться в России, – русская водка. Погостив месяц, мистер МакКеллен решил остаться навсегда, тем более что Петр Данилов, с которым они уже давно перешли на «ты», предложил ему остаться на «Лахесис» боцманом и исполняющим обязанности капитана.
– А почему мы с вами не встречались? – перебила Лизонька.
– Потому что вы тогда путешествовали с гувернанткой по Золотому Кольцу, – пробурчал боцман с таким неодобрением, будто бы Лиза путешествовала по самым злачным местам Амстердама.
Теперь «Лахесис» приписана к порту Питера, мистер МакКеллен, когда не ходит на клипере, живет в Подмосковье, выстроил себе там замечательное маленькое поместье, ностальгирует по Шотландии, но возвращаться не собирается…
Наконец, они добрались до трюма: здесь было темновато, все поскрипывало и постанывало – корабль, казалось, дышал, как огромный кит. Боцман продемонстрировал Лизе кладовые, генератор, от которого работали все электроприборы на корабле… Через некоторое время у девушки заболела голова – от обилия сведений и от приступа легкой клаустрофобии. Распахнув очередную дверь, боцман пропустил Лизоньку вперед – наверняка знал, какой прием ее там ожидает.
– Кто опять вваливается без стука? – раздалось из полумрака. Голос был просто завораживающий: чуть хрипловатый, глубокий баритон бархатного тембра, однако слова, которые он озвучивал… Лиза значительно расширила свой весьма бедный лексикон непечатной лексики – раза в три, примерно.
Лизонька, как и все близорукие, страдала куриной слепотой – почти ничего не видела в темноте, – поэтому замерла на пороге, пытаясь различить хоть что-то. В каюте пахло машинным маслом, перегретым металлом и… сандаловыми благовониями. Не успела девушка сделать и пары робких шагов, как из тьмы каюты вынырнул самый настоящий черт: невысокий, смуглокожий и темноволосый, с длиннющими усами и аккуратной бородкой – такую часто называют эспаньолкой или тамерланкой. Сверкнув черными глазами и высказавшись на непонятном языке, черт щелкнул выключателем, Лиза заморгала от яркого дневного света, залившего каюту… нет, это была не каюта, это был арсенал. Весьма обширный арсенал – оружия хватило бы, чтобы вооружить армию небольшой страны. По стенам были развешаны автоматы, на этажерках в кажущемся беспорядке громоздились пистолеты, вдоль стен стояли ящики с подозрительными надписями «Warning! Explosive!». Вот тебе и мирный прогулочный парусник…
– Капитан, разрешите представить вам нашего оружейника и, по совместительству, электрика и связиста – Фаттыха Абдула.
– Очень приятно, Лиза, – протянула руку девушка.
– Рад служить, мой капитан! – с тягучим восточным акцентом ответствовал оружейник. – Прошу просить за нерадушный прием, думал, это опять матрос с заявкой на сгоревшую лампочку пришел.
Фаттых замолчал, вопросительно уставившись на Лизу: что еще этой девчонке нужно – или уже покинет его обитель? Лицо же этого потомка Тамерлана выражало полное и абсолютное желание услужить. Лизонька на выражение лица не купилась, но и покидать сие мрачное место пока не собиралась.
– Уважаемый Фаттых… Можно узнать отчество?
– Фаттых Митхатович.
– О! – такое имярек было абсолютно невыговариваемым. – Уважаемый Фаттых Митхатович, разрешите поинтересоваться, зачем на корабле такой арсенал?
– Море жестоко и непредсказуемо. В мире много недобрых людей, не чтящих Коран и законы Муххамеда! – наставительно молвил сын Востока.
