Елена Рерих. Заклятие огня

скачать книгу бесплатно


Николай Константинович отправился из Дарджилинга в США вместе с младшим сыном. На время экспедиции ему предстояло остаться в Америке. Во время Центрально-азиатской экспедиции Светославу Николаевичу было всего 20 лет, но уже тогда в его задачи входило руководство деятельностью международного выставочного центра «Корона Мунди». Одновременно он являлся вице-президентом музея Николая Рериха в Нью-Йорке. Кроме того, младший из Рерихов был ответственен за организацию дальнейшего финансирования экспедиции, осуществляемой его родителями и братом.

Путь Рерихов в Америку лежал через Европу. Двадцать второго сентября 1924 года Н. К. и С. Н. Рерихи отправились пароходом из Индии в Марсель. В октябре они были уже в Париже, где Н. К. Рерих встретился со многими деятелями, которые могли помочь ему с организацией экспедиции. Наконец 24 октября 1924 года Рерихи прибыли в Нью-Йорк. Сотрудники в Нью-Йорке помогли им получить разрешение американских властей на проведение экспедиции с американскими экспедиционными паспортами.

Помимо оформления документов на проведение экспедиции под флагом США Н. К. Рерих вместе со своими американскими сотрудниками решил ряд важных вопросов, связанных с организацией в России, на Алтае, промышленно-сельскохозяйственной корпорации «Белуха», которую – по плану Учителя М. – Рерихам надлежало основать. Основным инвестором этого предприятия готов был выступить Хорш; предполагалось, что в дальнейшем к нему могут присоединиться и другие бизнесмены. В планы деятельности «Белухи» входили добыча полезных ископаемых, сельскохозяйственная и промышленная деятельность, строительство. В устав предприятия было включено положение об организации на Алтае культурного центра в рамках деятельности этой корпорации.

Для организации «Белухи» Рерихам необходимо было приехать в Россию, чтобы получить разрешение на это советских властей – следовательно, нужна была виза на въезд в Советский Союз. Но в те времена советских консульств не было ни в Индии, ни в США, и Рериху оставалось лишь обратиться в советское консульство одной из европейских стран. Еще до поездки в США Учитель рекомендовал художнику обратиться за визой в советское представительство в Берлине, что он и сделал. 10 декабря 1924 года художник отплыл из Нью-Йорка в Берлин, а Светослав Рерих остался в Америке.

В Берлине Н. К. Рерих встретился с советским послом Н. Н. Крестинским. Попросив разрешения на въезд в страну, художник выразил желание встретиться с членами советского правительства для беседы. Во время разговора с послом Н. К. Рерих сказал, что поддерживает контакты с авторитетными духовными деятелями Индии и Тибета, играющими заметную роль в борьбе народов этих стран против колониальной зависимости. Рерих сообщил, что эти духовные лидеры поручили ему передать советскому правительству их послание. По просьбе художника его беседа с Крестинским была запротоколирована и послана в Москву. Н. К. Рерих также просил советские власти оказать дипломатическую поддержку его экспедиции, несмотря на то, что официально она проводится под американским флагом.

После этой беседы художник покинул Берлин и отправился вместе со своим секретарем В. А. Шибаевым, приехавшим туда из Риги по приглашению Н. К. Рериха, во Францию, затем в конце декабря они отплыли в Индию. По пути путешественники посетили Египет, остров Цейлон и города Мадрас, Адьяр и Калькутту. В Адьяре Н. К. Рерих и В. А. Шибаев посетили штаб-квартиру Теософского общества; художник подарил теософам свою картину «Вестник», посвященную памяти Е. П. Блаватской. Эта картина была передана в музей Блаватской, организованный там же.

Из Калькутты их путь лежал прямо в Дарджилинг, на базу экспедиции. Двадцать второго января 1925 года Н. К. Рерих с В. А. Шибаевым прибыли в Талай Пхо Бранг, где их ждали Елена Ивановна и Юрий Николаевич. Чуть больше месяца, до начала марта, Рерихи занимались интенсивной подготовкой к долгому и опасному пути: закупали провиант, теплую одежду, палатки, вьючных животных для каравана и другие нужные вещи.

Глава 9. НАЧАЛО ЦЕНТРАЛЬНО-АЗИАТСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

В Кашмире и Ладаке

К началу марта все подготовительные работы были завершены. Шестого марта 1925 года возглавляемая Н. К. Рерихом экспедиционная группа покинула Дарджилинг и направилась поездом в Шринагар, столицу Кашмира. За окнами поезда мелькали сменяющие друг друга картины Бенгальской равнины – джунгли, болота, затопленные рисовые поля. Путешественники прибыли в Калькутту, затем пересели в пенджабский почтовый поезд и, миновав равнины Северной Индии, 8 марта оказались в пограничном городе Равалпинди135. До Шринагара путники добирались по автомобильной дороге, считающейся одной из самых живописных в мире благодаря ее окрестностям. Здесь Рерихи продолжали приготовления к долгому пути, закупали снаряжение, палатки, провиант, теплую одежду. Там же им удалось купить несколько хороших лошадей для каравана экспедиции.

Финальные приготовления к выходу в путь Рерихам предстояло осуществлять в Гульмарге, в то время – высокогорной станции Кашмира, расположенной на склоне гималайского хребта Пир Панджал. Экспедиция направилась туда 15 апреля. В такое время года в горах еще лежит снег, тем не менее приезд на станцию запомнился путешественникам небывалой грозой со множеством молний, длившейся целую неделю. Рерихи пробыли в Гульмарге до июля. В это время Учитель предложил Елене Ивановне выполнить перевод нескольких избранных писем Махатм, посланных в свое время Учителями британским теософам и затем изданных в сборнике «Письма Махатм»136. Елена Ивановна выполнила перевод исключительно быстро, и в том же 1925 году сборник избранных писем Махатм под названием «Чаша Востока» был издан издательством «Алатас»137. В качестве имени переводчика Елена Рерих указала один из псевдонимов, рекомендованных ей Учителем, – «Искандер Ханум». Издание этой книги стало очень важным опытом знакомства русскоязычных читателей с основами философской доктрины Махатм.

В июле 1925 года экспедиционная группа получила последнюю партию заказанного снаряжения и 8 августа выехала на машинах в Гандербал, откуда ей предстояло отправиться в Ладак и далее в Китайский Туркестан.

Практически на протяжении всего маршрута членов экспедиции сопровождала слежка и, более того, тайные козни английских спецслужб. Английская разведка проявляла стабильный интерес к деятельности художника с давних времен. Посещение Н. К. Рерихом советского представительства в Берлине, конечно, тотчас же стало известно МИ-6, и руководство «Интеллидженс Сервис» поставило себе цель не пропустить экспедицию в центральные районы Тибета. В итоге с самого начала путешествие Рерихов по Центральной Азии осложнилось препятствиями, чинимыми британской разведкой. Разрешение на въезд в Ладак было получено от колониальных властей с большим трудом. По дороге в Ладак караван экспедиции несколько раз подвергался вооруженным нападениям, причем его атаковали не только разбойничьи шайки из местных полудиких племен, как это можно было ожидать. Во время одного из нападений на экспедицию, произошедшего на пути к Ладаку, началась перестрелка, и при этом Рерихи узнали среди нападавших шофера британского резидента Дж. Вуда. В этой перестрелке, как сообщал Н. К. Рерих, получили ранения члены охранного отряда экспедиции. Запугать Рерихов этими нападениями не удалось: их караван упорно продвигался по намеченному маршруту. Однако, забегая вперед, отметим, что впереди экспедицию ждала настоящая западня, несущая реальную угрозу для жизни ее участников.

С 26 августа по 19 сентября экспедиционная группа находилась в королевстве138 Ладак – небольшом, но очень живописном регионе, находящемся в малонаселенной гористой местности между Куньлунем и Гималаями. Ладак иногда называют «Малым Тибетом» из-за сходства его природных условий и культуры с Тибетом. Расположенный на пересечении многих караванных путей, Ладак впитал в себя культурные традиции всей Центральной Азии, в силу чего представлял собой чрезвычайно интересную в историко-культурном и этнографическом отношениях область.

В Лехе, столице Ладака, экспедиция остановилась в почтовой гостинице. За время остановки в Ладаке члены экспедиции смогли посетить многие старинные дворцы и монастыри этого небольшого королевства. Вскоре Рерихи познакомились с бывшим королем Ладака. Реальная власть в этом регионе тогда принадлежала британскому правительству, но народ по-прежнему уважал и любил своего бывшего правителя. Король пригласил путешественников осмотреть его старинный дворец, в то время уже ветхий и разрушающийся, и пожить в нем. Рерихи приняли его приглашение и несколько дней провели в настоящем замке – резиденции ладакских королей.

В Ладаке Рерихи услышали много преданий о Христе, в том числе и о пребывании его в этих краях. Они тщательно записывали все апокрифические сказания, рассказывающие о жизни и проповедях Иисуса в Индии и Тибете. Ученые-священнослужители сообщили Рерихам, что в старинном монастыре Хеми недалеко от Леха имеется древняя рукопись – тибетский перевод еще более древнего манускрипта, написанного на палийском санскрите, в котором рассказывается о посещении этих мест Иисусом. В книге «Алтай – Гималаи» Н. К. Рерих писал: «Хороший и чуткий индус значительно говорит о манускрипте жизни Иссы: «Почему всегда направляют Иссу на время его отсутствия из Палестины в Египет? Его молодые годы, конечно, прошли в изучении. Следы изучения, конечно, сказались на его последующих проповедях. К каким же истокам ведут эти проповеди? Что в них египетского? И неужели не видны следы буддизма, Индии? Непонятно, почему так яростно отрицается хождение Иссы караванным путем в Индию и в область, занимаемую ныне Тибетом».

Учения Индии славились далеко; вспомним хотя бы жизнеописание Аполлония Тианского и его посещения индийских мудрецов»139.

Легенды о посещении Христом Индии вызвали огромный интерес Елены Ивановны; исторический облик Иисуса всегда был особенно притягательным для нее. Спустя долгие годы после экспедиции она не раз еще возвращалась к этой исторической загадке. В частности, в одном из писем последователям она писала о статьях под названием «Жил ли Иисус Христос на земле» и «Индусские записи о жизни Христа», напечатанных в журнале «Кайзер-и-хинд»: «Автор этих статей – доктор философии Артур В. С. Рой, председатель Общества Веданты в Нью-Йорке. Статьи эти еще интересны тем, что они подтверждают книгу Нотовича «О жизни Христа в Индии и Тибете», которая является переводом манускрипта, найденного Нотовичем в Ладаке, в монастыре Хеми. Книга Нотовича, как Вы, вероятно, знаете, была запрещена и объявлена высшими духовными властями (папой) мошеннической подделкой. <…>

С особым волнением прочла я в приведенной статье140 описание наружности Христа, сделанное Его современником римлянином Лентулом в его докладе римскому Сенату. По существующим предположениям, этот Лентул мог быть Пилатом. Описание его так близко тому, которое я ношу в сердце»141.

Добавим, что, по ее собственным словам, это описание внешности Христа, которое она «носила в сердце», было дано ей Учителем Мориа. Духовные Учителя Шамбалы были хранителями самых древних и правдивых исторических анналов на планете. Это описание вошло в одну из книг Агни-Йоги – «Надземное», в которой много говорилось об Иисусе. Там было сказано: «Урусвати может передать черты Великого Путника142 художнику, склонному к изображению человеческих ликов; хотя бы в общих чертах можно запечатлеть Изображение. Напомним еще раз черты Его: волосы светло-русые и действительно довольно длинные, концы их несколько темнее, слегка волнистые, мелкими извивами, но пряди остаются заметны. Лоб светлый и широкий, но не видно морщин; брови несколько темнее волос, но невелики, глаза синие и подняты в углах, ресницы дают глазам глубину. Немного заметны скулы, нос небольшой и довольно мягкий, небольшой рот, но губы довольно полные. Усы небольшие, не закрывающие рта. Также борода небольшая и слегка раздвоенная на подбородке. Такие черты побуждали любить Учителя. Не столько красота, сколько выражение делало Учителя запоминаемым»143.

Уже после смерти матери, в 1967 году, С. Н. Рерих написал портрет Христа удивительной красоты. Эта картина получила двойное название: «Возлюби ближнего своего» («Господом твоим»). В портрете Иисуса узнается то самое описание Его внешности, о котором упоминала Елена Ивановна.

С. Н. Рерих. «Возлюби ближнего своего» («Господом твоим»). 1967

Благодаря гостеприимству ладакцев посещение Рерихами Леха стало одним из самых светлых и приятных эпизодов их экспедиции. Но настало время проститься с этим прекрасным и мирным уголком Тибета и отправиться дальше.

По горам и пустыням

Экспедиции предстояло основательно подготовиться к отъезду. Надо было найти нового караванщика, способного предоставить им своих вьючных животных, а также нанять работников в караван. Путешественникам предстоял известный своей сложностью многодневный каракорумский путь по бесплодной и безлюдной горной местности. Довольно быстро удалось найти караван-баши144 – афганского торговца, у которого были свои лошади. Нанять караванных работников для долгого путешествия в Хотан оказалось не таким уж простым делом; Рерихи объявили на базарах о найме слуг, и в штаб-квартиру экспедиции стали приходить толпы людей в поисках работы. Ни кто иной, как Е. И. Рерих отбирала из многочисленных претендентов тех, с кем предстояло отправиться в дальний путь. Необыкновенная интуиция Елены Ивановны никогда никого не подводила: отобранные ею люди действительно оказались отличными работниками и, как писал Ю. Н. Рерих, оказали экспедиции неоценимые услуги в трудном и долгом пути145.

Девятнадцатого сентября путешественники отправились из Леха в Хотан. Покидая гостеприимную столицу Ладака, члены экспедиции стали очевидцами трогательного старинного обычая провода караванов в путь. По улицам Леха за караваном следовала большая толпа местных жителей, желая счастливого пути. Как только путники проехали последнюю ладакскую деревню и ячменные поля, навстречу каравану вышла группа ладакских женщин и девушек с чашами ячьего молока. Эти молоком они окропили лбы людей и животных. Так, по словам Ю. Н. Рериха, ладакские женщины благословили путешественников и пожелали им благополучно преодолеть все трудности неприветливого Каракорума146. Как писал Н. К. Рерих в книге «Алтай – Гималаи», окропление, или помазание, священным ячьим молоком у ладакцев символизировало пожелание путникам обрести силу и выносливость яков, столь необходимые в долгом и опасном пути…

А путь действительно оказался и трудным, и опасным. Дорога в Синьцзян, или Китайский Туркестан, лежала через семь сложных перевалов, находящихся на высоте более 5000 метров. Высокогорные перевалы были опасны не только узкими тропами, с которых по обледенелым склонам недолго было сорваться в бездонные пропасти. Сами условия высокогорья – разреженный воздух, чрезвычайно резкие перепады температур, сильные морозы и подчас ураганные ветры – тяжело сказывались на самочувствии и людей, и караванных животных. Н. К. Рерих отмечал в книге «Алтай – Гималаи»: «Многие животные и люди начинают страдать кровотечением и головной болью на подъемах выше 16000 футов (~4900 метров)»147.

Эти последствия высокогорных дорог не всем удавалось преодолевать. На всем протяжении перевала путникам встречались многочисленные трупы вьючных животных и человеческие могилы, красноречиво свидетельствовавшие о том, насколько непросты были горные пути. Нескольких животных потерял на высотах и караван экспедиции Рерихов.

Чтобы облегчить подъемы на высокие перевалы, путешественники начинали восхождение задолго до рассвета, перед этим выпив лишь стакан чая вместо обычного завтрака. Опыт показывал, что организм лучше справлялся с нагрузкой при минимальном количестве еды. Избыточное количество пищи вредило и животным.

На высоких перевалах погода не баловала путников: холод, колючая пурга, залепляющая лицо, ветры такие, от которых, как писал Николай Константинович, кожа трескалась и лопалась, как разрезанная. На высоте 5670 метров над уровнем моря тем, кто шел, а не ехал, было трудно дышать, даже при небольшом темпе передвижения возникала одышка. Мороз стоял такой, что нередко невозможно было делать зарисовки с седла, как обычно поступал Николай Константинович, – руки моментально коченели на холоде. На спуске с самого высокого перевала ветер стал настолько ледяным и колючим, что путешественники решили чем-то прикрыть лицо и вспомнили о шелковых масках, которые тибетцы используют для защиты от ледяных горных ветров и вьюг.

Все десять дней сложнейшего пути по Каракоруму Елена Ивановна Рерих провела верхом на коне. «Она не любит малых решений, – писал художник о своей жене. – Никогда не ездила, а тут сразу верхом через Каракорум. И всегда бодра и готова первая»148. При переходе перевала Сугет-Даван Елена Ивановна наравне с путниками-мужчинами ехала верхом без отдыха в течение 13 часов…

Пройдя, как писал Н. К. Рерих, самую высокую дорогу мира, экспедиция перешла китайскую границу и ступила на землю Поднебесной. Первый пограничный китайский офицер, которого встретила экспедиция на пути, оказался необыкновенно радушным и доброжелательным человеком. Увы, те китайские чиновники, которых Рерихи встретили в дальнейшем, представляли собой полную его противоположность.

Между тем горы сменились песчаной пустыней Китайского Туркестана. На пути экспедиции возникли маленькие аулы и одиночные юрты горных киргизов. Как и по пути в Ладак, на скалах окрестных гор путники увидели изображения круторогих горных баранов и охотящихся за ними лучников. Эти символы эпохи неолита означали свет-огонь и олицетворяли идею духовного поиска.

Вскоре экспедиция вошла в оазис Санджу. Мелькнувшие было персиковые деревья и тополя далее сменились песками. Киргизское население встретило путников очень гостеприимно – старшины киргизов приготовили для членов экспедиции дастархан – живописно разложенное на узорчатых кошмах угощение из дынь, арбузов, груш, лепешек, яиц и баранины.

От Санджу далее дорога шла по легендарному Шелковому пути. Преодолев жаркую пустыню, а затем пройдя по ковыльной степи, в середине октября путники достигли Хотана. В древности Хотан был крупным культурным центром, и Рерихи надеялись остановиться здесь для исследовательских работ, в том числе предпринять археологические изыскания. Увы… вместо научной работы и творчества экспедиции предстояло столкнуться с каким-то варварским, диким произволом местных властей.

Хотанский кошмар

Приехав в Хотан, Рерихи нанесли необходимые визиты всем главным чиновникам города – даотаю149, амбаню150 и военному губернатору. Поначалу китайские власти встретили экспедицию прилично, предоставив ей почетный эскорт в виде солдат, вооруженных какими-то допотопными винтовками. Но совсем скоро показная вежливость властей обернулась – без всяких на то причин – жестокой тиранией, преследованиями, оскорблениями и угрозами. Началось с того, что даотай вопреки восточным традициям отказался помочь путешественникам подыскать подходящее жилье, которое можно было бы арендовать в городе, да еще и заявил, что экспедиция должна расположиться на базаре, чтобы ему удобнее было следить за ней. Рерихи сами нашли подходящее жилище за городом – им стал дом афганского аксакала (торгового старшины). Далее даотай дал понять путешественникам, что они нежеланные гости в его краях, но и уехать им не разрешил, дав разрешение на нахождение в его владениях сроком на месяц. После этого без всяких видимых причин власти городского магистрата Хотана отказали членам экспедиции в получении разрешения на то, чтобы делать зарисовки и фотографии местности. Кроме того, к экспедиции приставили какого-то отвратительного соглядатая. Н. К. Рерих писал: «Началось! Приставленный к нам Керим-бек оказался негодяем. Амбань, тупо улыбаясь, говорит: «В доме писать картины можно, а вне дома нельзя». Спрашиваем причины; он опять улыбается еще тупее и повторяет то же самое. Просим его письменно подтвердить его заявление, но он наотрез отказывается. Указываем, что экспедиция послана именно с целью художественной работы и что в паспорте нашем это сказано.

Амбань трижды глупо улыбается и повторяет свое необоснованное запрещение»151.

Несмотря на запрет писать с натуры, за время нахождения в Хотане художник создал великолепную серию «Майтрейя» из семи картин. Н. К. Рериха всегда выручала его феноменальная память – благодаря ей и имевшимся у него зарисовкам, сделанным в пути, он воспроизвел на своих картинах виденные им чудесные пейзажи. Находясь в условиях незаконного ареста, каждый день сталкиваясь с притеснениями со стороны тупых, грубых, преступных властей, художник воспроизводил на своих полотнах полную противоположность окружающей его обстановки – мир великих идей и светлого будущего, озаренного приходом Мессии-Аватара, или Майтрейи*. Вдохновение не покидало мастера даже в том аду, в котором экспедиция оказалась в Хотане.

Однажды хотанский правитель-самодур, несмотря на его отвратительное отношение к путешественникам, обратился к ним с просьбой о помощи: у него заболел младший сын. Как писал Ю. Н. Рерих, во всем Хотане с населением в несколько тысяч человек не было ни одного врача. Ближайший населенный пункт, из которого можно было пригласить врача – сотрудника шведской дипломатической миссии, находился в Яркенде; чтобы добраться оттуда до Хотана, врачу приходилось ехать около пяти суток в китайской повозке. Семью хотанского губернатора выручила Елена Ивановна: она оказала помощь мальчику, и тот быстро выздоровел. После этого три правителя Хотана – даотай, амбань и военный губернатор – приехали к Рерихам якобы благодарить их за излечение ребенка. Однако «благодарность» властей выразилась в весьма специфической форме: во время разговора китайцы вдруг перешли на откровенно хамское поведение, стали плевать на пол, говорить грубости и насмехаться над паспортами Н. К. Рериха и других членов экспедиции. В итоге это «высокое начальство» заявило Рерихам, что их паспорта и разрешение на въезд в Хотан, выданные в Пекине, в их провинции недействительны, пекинское правительство якобы ничего не сообщало им о прибытии экспедиции в Синьцзян, и вообще пекинские власти не имели права выдавать им разрешение на въезд. Рерихи в ответ заявили, что они свяжутся с британским консулом в Кашгаре и потребуют у генерал-губернатора Синьцзяна разрешения продолжить работу экспедиции. На следующий день к Рерихам приехал амбань и заявил, что от генерал-губернатора получена телеграмма, согласно которой экспедиции было приказано отправиться назад в Индию через перевал Санджу, что было совершенно невозможно сделать, так как этот перевал к тому времени был занесен снегом и путь через него был закрыт. Конечно, никакой телеграммы от генерал-губернатора с подобным содержанием не могло быть, это была очередная инсинуация властей Хотана.

Стало понятно, что без внешней помощи не обойтись, и для того, чтобы хотанские власти сняли наконец незаконный арест с экспедиции, нужно вмешательство иностранных дипломатических представителей, способных повлиять на решения вышестоящих китайских властей. Рерихи отправили письмо британскому консулу в Кашгаре майору Гиллану, прося его содействия в освобождении экспедиции из Хотана, но и тут их ждала засада – письмо, посланное через хотанское почтовое отделение, вернулось обратно с сообщением о том, что даотай отдал распоряжение перехватывать всю корреспонденцию экспедиции, в том числе и письма в британское консульство. Телеграммы и письма, посланные Рерихами в Нью-Йорк, Париж и Пекин с просьбой о содействии в освобождении их из хотанского плена, тоже вернулись обратно. Как отмечал Ю. Н. Рерих в своей книге, экспедиция оказалась отрезанной от мира. Однако чем больше притеснений путешественники терпели от невежественных и преступных властей, тем больше сочувствия выражали им простые жители Хотана. Благодаря их тайной помощи Рерихи отправили в дипломатические службы свои сообщения о незаконном задержании экспедиции частным образом, окольными путями.

Между тем даотай заявил, что поскольку Е. И. Рерих вылечила его сына, то он не будет высылать экспедицию из Хотана через закрытый перевал, как он намеревался сделать вначале. Однако вслед за этой «милостью» амбань с группой солдат вдруг нагрянул в дом к Рерихам с обыском; перерыв все, что только можно, он приказал открыть даже саквояж с личными вещами Е. И. Рерих. «Смотри, амбань, вот мой корсет», – сказала чиновнику-хаму возмущенная Елена Ивановна152.

Во время обыска, несмотря на право ношения оружия, данное Рерихам британскими властями, китайцы забрали все оружие экспедиции – три ружья, три пистолета и ящик с патронами – и увезли его. Амбань заявил, что члены экспедиции могут получить свое оружие в Кашгаре. Однако в тот день, когда экспедиция уже собиралась покинуть Хотан, чтобы отправиться в Кашгар, к Рерихам явился представитель даотая и заявил, что даотай передумал и разрешает экспедиции двигаться не в направлении Кашгара, а через пустыню к Дунь-Хуану, либо ехать назад в Индию через закрытый перевал Санджу. Если же ни то, ни другое членам экспедиции не подходит – значит, они должны остаться в Хотане. Таково было последнее распоряжение местного правителя-самодура. Идти без оружия по чрезвычайно плохим дорогам через пустыню, кишевшую вооруженными бандитскими шайками, было равносильно самоубийству, и путешественникам пришлось остаться в Хотане.