скачать книгу бесплатно
Услышав такое, избороздившая с рюкзаком не одну дорогу по горам Кавказа, Тянь-Шаня, Памира и Алтая, я со своим эго вернулась обратно на землю, да так быстро, что не смогла разглядеть выражения лица Будды, и спросила:
– Как это?
Доктор З. подробно стал рассказывать о биотуалетах с золотой каемочкой, о питании на уровне пятизвездочного отеля, специальных матрасах и еще о чем-то, а я опять летала – исключение, единственная в экспедиции, первая и единственная в мире!
Следующие слова опять быстро вернули меня на землю:
– А вы знаете, что в Непале, через который мы полетим и в котором будем останавливаться, очень дешевые камни: бриллианты, изумруды, сапфиры, бирюза?
Теперь уже я улыбалась, глядя на нефритового Будду: «Так вот почему ты здесь стоишь. Ты, оказывается, очень дешево куплен в Непале».
Будда нахмурился и стал грозно увеличиваться в размерах.
«Прости, прости! О великий Будда, я же совсем не это имела в виду, – взмолилась я. – Ом мани падме хум!»
Да, я об этом знала. Но при чем здесь камни? Я-то собиралась не на отдых и не за камнями, а на гору Кайлас, в паломническую поездку по тибетским святым местам и монастырям. Покупка камней как-то не входила в мои планы. Но Доктор З. не унимался и подробно рассказывал, где и по какой цене лучше покупать камни. Жаль, что он потратил столько времени, с гордостью выдавая редкую, почти секретную информацию, а я так и не воспользовалась ею. Но тогда я растерялась. В голове смешались золотые биотуалеты с бриллиантами и сапфирами, палатки «пять звезд» с пуховыми матрасами, покорение «крыши мира» единственной эзотерической царицей. Я внимательно слушала, не пропуская ни одного слова, а он был доволен, что наконец-то привлек мое внимание.
И вот наступила минута в разговоре, когда я поняла: сейчас он скажет что-то очень важное, мистическое и тайное настолько, что оно будет связано с секретами самой Шамбалы. И не ошиблась.
Глядя мне прямо в глаза, почти шепотом он произнес:
– Я бон-буддист и владею магией… Я знаю секреты по омолаживанию организма. Как вы думаете, сколько мне лет? – И, не дождавшись ответа, продолжил: – Думаете, тридцать? Нет, мне намного больше. Долгие годы я провел за чтением древних книг из разных монастырей Тибета. И я овладел этими секретными практиками. Рядом с великим Кайласом омолаживающие секретные практики действуют особенно быстро из-за высоких энергетических потоков. Там омоложение происходит мгновенно. Видели девушек в приемной? Для омолаживания здесь, в Москве, мне нужны долгие месяцы. Вы сможете помолодеть у горы всего за несколько дней!
Да-а! Это было потрясающе! Я смотрела на него… как на единственного человека на земле, который может сделать меня счастливой всего за один месяц пребывания в Тибете. Доктор З. – маг, волшебник, чародей, благодетель всех женщин России. Но почему только России? Всей земли!
Он видел, в каком возбужденном состоянии я находилась, и продолжил:
– Наташа, вот на сколько лет вы хотели бы выглядеть?
С трудом выходя из оцепенения, я попыталась шутливо и как можно более кокетливо ответить, скрывая свое возбуждение и жажду поехать уже только за этим чудом:
– На восемнадцать, конечно. – Мое нетерпение вырывалось наружу, я еще не верила своему счастью и тому, что это не шутка. – А что, неужели вы можете?
Но Доктор З. говорил всерьез. Он объяснил мне, что если очень постараться, то можно и на восемнадцать. Но есть одна проблема, связанная с головой. При омолаживании тела может произойти и омолаживание мозга, и мое сознание может вернуться к состоянию в том возрасте, который я выберу для своего тела.
Доктор З. был убедителен:
– Вспомните себя в восемнадцать лет – и ответьте, хотели бы вы сейчас свой ум омолодить до этого возраста?
Он дал мне время подумать, как будто речь шла об омолаживании прямо здесь и сейчас. Вот беда-то какая! Я совсем не хотела, чтобы мой ум вернулся в восемнадцатилетнее состояние. Ведь я столько везде училась и работала! Опыт – это тоже знания. И я являюсь все-таки директором хоть и небольшой, но своей собственной компании. Если я все это потеряю, омолодившись, то как же останусь директором? Что же мне – закрывать фирму? Поэтому я, на мой взгляд, ответила мудро – вопросом на вопрос:
– А нельзя ли как-нибудь ум не трогать, то есть не омолаживать?
Доктор З. совершенно серьезно, почти строго ответил:
– Нет, нельзя. Советую подумать о двадцати пяти или тридцати годах, как у меня. Очень хороший возраст. – И, словно между прочим, легко добавил: – Обычно все его выбирают.
Теперь Доктор З. уже не сомневался, что я поеду. Оставив меня размышлять, какой возраст мне больше подходит – двадцать пять или тридцать лет, он попрощался, сославшись на срочную и очень важную встречу.
Перебирая все за и против и представляя себя то в одном, то в другом возрасте, я уже слышала со всех сторон восторженные крики многочисленных друзей и родственников. И даже почувствовала на себе прямо здесь и сейчас один из восхищенных взглядов. Кто же этот очаровательный восточный мужчина, сидящий в позе лотоса, который прямо оцепенел от моей красоты и молодости? Да это же мой любимый нефритовый Будда! И оказывается, никакого восхищения, он просто смеется надо мной! А теперь нахмурил брови… Но что все это значит?..
Я решила и поеду с Доктором З. И буду омолаживаться! И не нужно ни смеяться, ни сердиться. Всё! Это мой окончательный выбор! Все ближе к заветной мечте!
С Пашей мы обговорили срок выезда, 28 августа, и состав группы – восемь человек. Какая же я умница, что готовлюсь к поездке заранее и у меня еще достаточно времени и для обдумывания возраста омоложения, и на всякие сборы. Можно расслабиться и не торопиться.
Выходя из кабинета, я прощалась со своим нефритовым Буддой:
– До свидания, о великий! Теперь мы с тобой нескоро увидимся.
Он ответил:
– А вот и ошибаешься – увидимся, и очень скоро!
Я испугалась: что-то мне многое стало мерещиться. Вот пойдет что-нибудь не так в этих практиках, омолодится мой мозг случайно до пятилетнего возраста, и начну я с куклами разговаривать. Уж лучше поеду в свой офис и поработаю.
Беззаботной птичкой, сидя за рулем спортивного красного авто оттенка «бургунди», я выпорхнула из старого московского дворика, не представляя себе, что очень скоро вернусь сюда, чтобы пережить страдания и разочарование, и что в этих драматических событиях важнейшую роль будет играть мой любимый красный цвет, а одним из действующих лиц окажется мой нефритовый Будда, с которым я уже подружилась.
Мне было немного обидно, что Доктор З. не пригласил меня на свою лекцию, которую он должен был читать на следующей неделе в одном из духовных центров. И я пошла без приглашения. А после лекции вокруг него собралось несколько человек из тех, кто с ним ездил в прошлом году. Среди них были женщины очень счастливые и без омоложения выглядевшие на сорок пять – пятьдесят лет. Они радовались встрече, вспоминали, как это бывает: а помните то, а помните это?.. Одна купила изумруды, вторая топазы, третья – золотую танку ручной работы.
Неужели никто из них не захотел выглядеть на двадцать пять? Что-то не видно результатов великих практик по омоложению.
Я так и не поняла, куда они ездили, зачем и что там смотрели. Разговоры закончились воспоминаниями о том, какие комфортные были гостиницы, какой удобный был транспорт и какие шикарные магазины.
Почему я их тогда ни о чем не спросила?!
Глава 6. Борьба за место под «крышей мира»
Северный Кайлас. Фото из личного архива.
Решение снимать фильм о горе Кайлас пришло спонтанно и помимо моей воли. Потусторонний голос появился у меня то ли в груди, то ли в животе: «Поезжай и сними все, что увидишь!» – и сделал меня одержимой этой идеей.
Рядом с горой Кайлас происходят странные, непредсказуемые вещи. Там действуют сильные необычные энергии. Они влияют и на события, и на человека, препятствуют как самим съемкам, так и получению результата: потеряется или сломается фотоаппарат, неожиданно сядет полностью заряженная батарейка, не будет наводиться резкость, а фото будут мутными. Случается и такое: человек все отснял, вернулся – и обнаружил вместо фотографий и видео безвозвратно поврежденные файлы либо искаженный формат. Случается, что из-за симптомов горной болезни, повышенной температуры, сильных головных болей, тошноты у человека наступает такой упадок сил, что он вообще не способен передвигаться. Трансформация может достичь очень высокого уровня, и цели с задачами кардинально изменятся, неожиданно вообще пропадет желание снимать. Трудная высокогорная тропа с тяжелыми условиями так выматывает, что обо всем забываешь. Меня предупредили, что такое происходит постоянно.
Но трудности и непредсказуемость меня не пугали. Удручало, что друзья идею съемок не одобряли и не верили в возможность ее реализации. Все отговаривали меня, убеждали, что я никакого отношения не имею к профессиональным съемкам. Снимать кино опытным режиссерам непросто даже в обычных условиях. Что уж говорить о мистическом высокогорье, где я ни разу до этого не была? Нужно сначала просто съездить на разведку, познакомиться, а уж в следующий раз ехать и снимать. И важнейший аргумент – на фильм нужны немаленькие деньги. И где их взять?
Как кот Васька, который слушает да ест, я знала, что у меня все будет хорошо и все получится. Я ничего никому не доказывала, а просто отвечала, что так надо. Нельзя сказать, что все эти разговоры заставляли меня сомневаться. Конечно, нет. Но временами мне становилось грустно и одиноко. Странным образом появлялись люди, предлагающие деньги в обмен на авторские права. Я всем отказывала, потому что хотела все делать сама. Обратившись к одному из моих духовных учителей, я получила подтверждение, что действительно не должна на чужие деньги снимать этот фильм, не должна брать взаймы и иметь обязательства.
Время неслось, ничего не менялось. Блистательная ясная идея болталась в воздухе сдутым шариком на тонюсенькой ниточке и не развивалась. Однажды я поведала обо всем Алексею.
Леша, профессиональный актер, снимался в кино, писал стихи, музыку, играл на гитаре, пел. Я считала его большим другом, и вообще, он – это часть меня. У Леши кроме всего перечисленного была одна удивительная способность: быстро и часто влюбляться «на всю жизнь». Он любил женщин, а они его. У него было несколько бывших и настоящая жена, дети, и он гордился ими и всех обожал. Леша никогда о них плохо не говорил, а я была в курсе его сердечных тайн.
В то время он работал в казино «Амбассадор» и являлся его лицом. Мы занимались совместным музыкальным проектом и несколько раз в неделю встречались у него на работе вечером, когда казино уже было открыто, а народ еще не собрался. Вы скажете, что это не очень подходящее место для подготовки съемок паломнической поездки? Возможно, вы и правы. В прошлом заядлый игрок, но много лет тому назад давшая клятву не брать в руки карты и наложившая табу на любые азартные игры, я это место воспринимала как обычный ресторан. Мы могли говорить часами, совершенно не вспоминая о времени. Леша с полуслова понимал все, о чем я рассказывала. Иногда происходили вообще очень странные вещи. Я могла, например, весь день о чем-то думать, а вечером звонил Леша и начинал мне рассказывать об этом же самом. Мне всегда было с ним легко.
Вот и на сей раз только я заикнулась о съемках поездки на Кайлас, как глаза его загорелись. Леша приподнялся, оживился, стал слушать очень внимательно – и был совершенно уверен, что все будет легко и просто, будто речь шла о прогулке по Подмосковью. Он понимал всю серьезность поездки, но ни на минуту не сомневался – прежде всего во мне. Он был единственным человеком, без колебаний одобрившим идею съемок, он сразу объяснил, почему это совсем не сложно и что у меня все получится. Как профессионал, он уже выстраивал возможные сюжетные линии, переплетал судьбы героев фильма, рассказывал о напряжении, которое должно обязательно быть в кадре, и о многом другом. Эта идея сразу стала ему родной. Мы договорились, что поиски опытного оператора – его задача. А главное, никаких проблем, связанных со съемками, он не видит. Когда Леша так говорил, он будто облачался в синий до пят халат в звездах, на голове появлялась остроконечная шляпа, на лице вырастала длинная седая борода, а в руках оказывалась настоящая волшебная палочка. И все легко устраивалось по взмаху этой палочки-выручалочки.
Через пару дней мы уже встречались в казино с Лешиным другом, оператором Владимиром, обсуждали поездку и съемки и договорились, что он возьмет в поездку в Тибет помощника Дмитрия. Группа расширялась до трех человек, а я нежданно-негаданно становилась продюсером.
При очередной встрече с Доктором З. я рассказала о фильме, на съемки которого планирую взять двух профессиональных операторов. Он поперхнулся и ничего не ответил.
Около недели ушло на решение всех технических вопросов с Володей. Когда мы обо всем договорились, я позвонила Доктору З., хотела поделиться радостью, что со съемками все хорошо складывается. Мне показалось странным, что он реагировал безучастно. А на следующий день мне позвонил Павел и сообщил неожиданную новость, что вместе с нами поедет другая съемочная группа – с телевидения. Вот это номер! С телевизионщиками Доктор З. вел переговоры, и сегодня они должны подписать контракт. Телевизионная группа хочет с нами встретиться, чтобы разделить место съемок: они будут снимать только Кайлас, а мы – все остальное. Вот так сюрприз – нам запрещалось снимать Кайлас?!
Павел сказал также, что Доктора З. завтра не будет в Москве, так как ночью он улетает в другой город, а мы должны срочно встретиться без него.
В груди защемило. Красный шифоновый шарф развевался на ветру. Я мчалась в красном спортивном авто по удивительному лигурийскому побережью среди красот богатой растительности и живописных скал, соблюдая все правила дорожного движения и с разрешенной скоростью. Вдруг на крутом повороте на меня напали дикари-людоеды, привязали к вертелу и повесили жариться над углями костра. В отличие от варваров, желающих меня съесть, поведение Доктора З. казалось противоестественным, как и организация предстоящей встречи. Детали уже не имели для меня никакого значения. Его облик начинал вырисовываться.
Мы с оператором Володей поехали на встречу с генеральным продюсером в офис Доктора З., и я приготовилась к борьбе, чтобы занять место под солнцем, вернее под «крышей мира».
Вошли, и передо мной появился он – необыкновенный мужчина! Протянув мне руку, представился:
– Я генеральный продюсер кинокомпании украинского телевидения, буду руководителем нашего уникального проекта – съемок покорения горы Кайлас. Кайлас будем снимать только мы, а вы – все остальное.
Я смотрела на него и не могла оторвать глаз. Он был невысокого роста, полтора метра с небольшим, и очень полным. Вы же знаете, как я отношусь к лишним килограммам – и сострадание рвалось из сердца: хотелось рассказать о моем пути похудения, потому что собеседник, возможно, весил более 130 или даже 140 килограммов. Хоть продюсер и выглядел этаким кубиком, это его совсем не портило, даже наоборот, потому что он весь, с ног до головы, был одет в красное, и не просто в красное, а в мое самое любимое – ярко-красное. Я внимательно разглядывала каждый предмет его одежды сверху донизу, медленно опуская свой взор с его головы все ниже и ниже: пиджак, майка, ремень… ниже… брюки, носки, туфли – все, абсолютно все, что носят мужчины, было ярко-красного цвета. Мой взгляд остановился на острых носках его туфель, резко выделявшихся на бежевом кафельном полу. Затем я стала разглядывать его снизу вверх. Выше ремня ничего не могла различить, все сливалось и расплывалось, и я уже не понимала, где начинается майка, где пиджак, а где что заканчивается.
Еле слышный стон вырвался из моей груди: мне тоже хотелось все такого же ярко-красного цвета! Где он мог все это найти? Так и хотелось его спросить: «Вы все это купили в одном магазине и сразу – или в разных и по частям?»
Я хотела сделать ему комплимент, сказать, что очень люблю красный цвет, и похвастаться, что на мне тоже кое-что красное есть… И подумала: интересно, а неужели его трусы тоже?.. Но было как-то неудобно начинать разговор с такого вопроса. И вообще, я же не совсем с ума сошла, я пришла сюда, чтобы выяснять с ним отношения и бороться!
Стало ясно, что никакой борьбы у меня с ним не выйдет.
Мы прошли все в тот же кабинет с моим любимым нефритовым Буддой. Наш довольный генеральный продюсер улыбался, понимая, что произвел на меня впечатление, и начал разговор очень конкретно, чуть попыхивая, наверное, из-за одышки:
– Я еду на Кайлас… пу-у-уф… и буду в составе съемочной группы совершать восхождение… пу-у-уф. Мы подписали договор о том, что гору Кайлас будет снимать только наша съемочная группа. Нас больше ничто не интересует. А вы – всё, кроме Кайласа… пу-уф.
Паша, не отрываясь, смотрел в окно и делал вид – или не делал – что занят важными мыслями. Я растерялась, когда поняла, что все уже решено и обсуждать нечего. Расстроенная, но зная, что «Москва слезам не верит», серьезно спросила:
– А с кем вы подписали договор, с Буддой?
Он увидел, что я не шучу, и так же серьезно ответил:
– Нет, с Доктором З.
Демонстративно облегченно вздохнув, я бережно взяла со стола фигурку нефритового Будды Шакьямуни и восторженно произнесла:
– Ом мани падме хум! Дорогой Будда, теперь я поняла, почему ты сказал, что мы скоро встретимся. Благодарю тебя, что ты разрешил мне поехать в Тибет и на Кайлас и снимать все, что там встречу! – Бережно поставив фигурку Будды на стол, поклонилась ему и, внимательно посмотрев в глаза главному продюсеру, спросила: – А вы спрашивали разрешение у Будды поехать в Тибет и на Кайлас?
Капельки пота выступили на лбу продюсера, он сразу как-то обмяк и растерялся, а красный цвет одежды уже не казался мне таким уж ярким. Тотчас мне захотелось ему помочь, поэтому я улыбнулась, а он робко и растерянно ответил:
– Не-е-ет…
Потом взгляд его просветлел, улыбка стала более открытой и искренней, он как-то очень тепло посмотрел на меня и сказал:
– Наташа, мы с вами должны дружить.
Ну что я могла ему на это ответить? Только «да».
Этот человек не имел ни малейшего представления о том, куда он собирается ехать и что снимать. Я прекрасно понимала это. После нашего разговора стало ясно – мы с ним не будем вместе на Кайласе. Почему-то мне казалось, что его вообще там не будет. А какой симпатичный… и как здорово мы бы смотрелись вдвоем, ярко-красные на белом снегу…
Я не знаю, спросил он после нашего разговора разрешение у Будды или нет, разрешил ли ему Будда, но с Доктором З. в Тибет и на Кайлас он так и не поехал. И вообще с Доктором З. практически никто не поехал.
Мы с Володей вышли из офиса Доктора З. и сели в машину, чтобы обсудить то, что произошло. Как же Доктор З. мог предложить явно нездоровому человеку с таким весом ехать в горы и подниматься на высоту более шести тысяч метров? Может быть, это какое-то недоразумение, недопонимание?.. Я предлагала дождаться Доктора З., а Володя сразу сказал, что нет смысла ехать двум съемочным группам в одной команде, объяснил, с какими трудностями мы там можем из-за этого столкнуться. Полностью полагаясь на его опыт, я решила ехать в офис и искать новую туристическую фирму.
Как это могло произойти? Ведь я же первая пришла к Доктору З., согласилась на все его условия, отказалась от биотуалета с золотой каемочкой, говорила, что согласна даже спать на камнях (ну, это уж я, конечно, переборщила, температура в это время ночью опускается там ниже нуля). Я же первая предложила съемки, это была моя идея, именно моя!
Кого я могла обвинить в том, что произошло? Я одна женщина среди мужчин. Одна… одна… Значит, мужчины и виноваты – как же это мне раньше не пришло в голову! Да, это обычный мужской заговор против женщины.
А может, здесь что-то другое? Неожиданно в моей голове появился какой-то ответ, и я попыталась его услышать, но, увидев перед собой красный сигнал светофора, резко затормозила – и, появившись ненадолго, ответ пропал. Ах, если бы я его тогда услышала! Я бы узнала, как ошибалась насчет мужчин. И, возможно, смогла бы избежать многих других неприятностей, которые произошли со мной позже. Но теперь я вернулась к версии мужского заговора, что в тот момент было для меня гораздо проще. Как жаль, думала я, а такие все они симпатичные…
Теперь, полагаясь только на милость Всевышнего, я, совершенно расстроенная, ехала в сторону Арбата между рядами блестящих витрин модных магазинов. Редкие слезы катились у меня из глаз: ну где же можно купить себе одежду такого ярко-красного цвета? Никак и нигде, радуйся пока хотя бы своему красному белью.
Другой же голос в ответ кричал: «Какая одежда? Какое белье? У тебя поездка сорвалась! Ты не понимаешь, что произошло?! Ведь ты же можешь вообще никуда не поехать! Сегодня уже первое августа, а вылет двадцать восьмого, и из-за тяжелых погодных условий отправляться позже уже не имеет смысла. Да ты же ненормальная!»
Но первый голос не давал себя перекричать: «Ничего страшного не произошло. Вот сейчас приеду в офис, найду варианты, сразу позвоню, договорюсь… Все нормально. Значит, так надо».
В офисе, пролистав большой толстый красивый журнал о путешествиях, я наконец-то нашла рекламу паломнических туров в Тибет и на Кайлас. Предложений было немного, но даже это небольшое количество я не смогла прочитать, потому что слезы постоянно капали из глаз и растекались на красивых страничках журнала с мелким текстом рекламы. Вдруг у меня случилось резкое прояснение, и я отчетливо увидела название фирмы «Кайлаш-тур», все же остальное расплывалось.
Было поздно, около девяти вечера. Нормальные люди в это время уже не работают. Но я поняла, что мое любимое «утро вечера мудренее» здесь не подходит, потому, совершенно ни о чем не думая, набрала номер телефона «Кайлаш-тур» – и немало удивилась, когда на другом конце мне ответили.
Я поняла – мой звонок ждали. Благодарю тебя, Господи, за помощь!
На следующий день нам предложили маршрут, разработанный специально для нашей съемочной группы, сразу же были заказаны особые пропуска в район горы Кайлас. Так я познакомилась со Светой, которая сделала все, чтобы наша группа попала на гору.
Довольные таким поворотом судьбы, мы приступили к сборам.
Все это происходило в пятницу. А в ночь на воскресенье…
Глава 7. Грабеж или подарок
Гибель Варвары Илиопольской. Старинный рисунок.
Подъезжая вечером к дому, я поняла, что сценарий фильма, над которым я работала уже несколько месяцев, не дает мне покоя: нужно было срочно дописать пришедшие в голову новые перипетии сюжета.
«Но почему сценарий, какого еще фильма? Кому он вообще нужен?» – так говорила левая половина моей головы.
Правая же ей отвечала: «Конечно же, это будет кинокомедия. И обязательно музыкальная. И называться она будет “Беги, девочка, беги!”. Это название мне нравится. Оно очень жизненное и актуальное».
Но левая возражала: «Вот не нравится ни разу! Не оригинально, и вообще, такой фильм уже существует».
К сожалению, в тот день, как и всегда, у меня под рукой предательски оказались тетрадь и ручка, так что пока спор между частями головы продолжался, я начала записывать сцены «Беги, девочка, беги!». Я просидела за сценарием несколько часов и не могла оторваться.
Когда вдохновение иссякло, поднялась к себе в квартиру на одну минуточку, чтобы потом вернуться и поставить машину в гараж, но, как это часто бывает, задержалась на несколько часов. Сначала позвонила дочь Катюша из Турции, мы с ней поболтали, потом позвонил Леша, затем муж Володя. Спохватилась я, когда было уже полпервого.
Поздно ночью очень не хотелось идти, но я все-таки отогнала машину в паркинг и заглянула в универсам. Очень люблю ходить в магазин ночью: народу мало, тихо, спокойно. Вот и сегодня в большом зале самообслуживания было лишь несколько мальчиков в спортивных костюмах. Один показался странным. Что он на меня так смотрит, что ему от меня надо? Но меня опять отвлекло название фильма, и я просто машинально складывала в корзину упаковки с давно знакомыми этикетками.
С двумя пакетами продуктов я пошла домой темной тропинкой под прикрытием высоких раскидистых каштанов. Оглянулась: никого.
Я не сразу заметила коренастого мужчину в спортивном костюме и кроссовках, в темной вязаной шапочке, низко надвинутой на лоб. Я неожиданно увидела его, когда он был уже достаточно близко. Никакого чувства опасности не было, так как мужчина еле держался на ногах и заваливался на один бок. Мне его как-то даже стало жаль: несчастный, он же может упасть и удариться об асфальт. И если он грохнется здесь и останется лежать, то вряд ли до утра его кто-нибудь обнаружит. Мелькнула мысль, что хороший человек на моем месте наверняка бы предложил ему помощь… Ну или по крайней мере можно же вызвать ему такси. Но оказалось, что мужчина был даже слишком трезвым, а мои мысли были направлены не в ту сторону.
Беги, девочка, беги! Вот о чем тебе уже несколько часов говорил твой ангел! Почему же мы так редко вас слушаем, дорогие наши крылатые защитники? «Беги, девочка, беги!» – оставалось для меня лишь названием фильма.
