скачать книгу бесплатно
Мы никогда не знаем, какой день станет самым важным. Одно обычное утро, начатое с пролитого кофе, может принести много нового и интересного, и этот день, как бы он не начался, закончится совсем не так как мы ожидаем.
Утром этого дня Алексей первый раз в жизни проспал работу. Это очевидно не было похоже на него, он всегда все делал правильно, хорошие манеры, идеальная чистота в квартире, всегда чистая машина, порядок на столе. Парень любил, когда все идет по плану, ему нравилась аккуратность, он любил дисциплинированных людей. Бреясь в ванной, которая, как и все его жилье дышало больничной чистотой, он подумал о девушке снизу. Она совсем не такая как он, немного хаотичная, местами чуть—чуть небрежная, многим понадобятся стилисты, чтобы выглядеть настолько естественно с растрепанным хвостом и прыщом на лбу. Думая о ней, Леша улыбнулся. Бывают люди, которых хочется запомнить.
Сегодня что—то в нем начало меняться, спустя долгое время, а может и никогда, он надел на работу простые джинсы и футболку. С тех пор как он приступил к работе в своей компании, не делал это ни разу. И это было каким—то спонтанным решением, просто парень открыл шкаф и достал то, что первое увидел, после этого небрежно зачесал рукой волосы, прихватил папку, засунул ключи и телефон в карман, и вышел. В лифте он уловил легкий аромат женских духов, очень нежных, каких—то изысканных, почти невесомых, с неким фруктово—цитрусовым сочетанием; вдыхая этот аромат быстро пролистал ленту соцсети, неизбежный ритуал каждого у кого есть смартфон, мы просто обязаны знать, что произошло в мире без нас, ответил на сообщение сестры, вечером у него была назначена встреча с отцом, с ним они виделись в обязательном порядке пару раз в месяц. Тоже своего рода ритуал.
Ниссан скайлан, синего насыщенного цвета, уже отсутствовал. Алексей всегда ездил в тишине или включал хаус, в этот день все было не так, он включил радио, и не просто поп, а рок волну. И хотя его всегда раздражали болтливые ведущие, их плоские шутки и просто неимоверное количество рекламы, этим утром они пришлись в настроение. А оно желало – слушать болтовню.
В черном мерседесе Алексея разливались депрессивные аккорды русского рока, вперемешку с разговорчивыми ведущими, в какой—то момент молодой человек даже стал отстукивать мотив.
Так уж получается, что закрытые в бетонных коробках, ездящие в железных тазах, мы не видим, как движемся по одним и тем же маршрутам, как наши жизни связаны с другими, невидимо и не специально мы ходим по тем же дорогам и ищем тоже что и миллионы до нас.
А через три машины от него, немного впереди, Ксения активно подпевала под ту же самую радиостанцию; отвечала на вопросы ведущих вслух, комментировала зачитанные сообщения, разглядывая соседние автомобили, задалась вопросом, а как это везти с утра пораньше орущих детей в детский сад или школу? Сделав глоток кофе, она натянула на носи очки от солнца, которое уже с утра радовало жителей города своими лучами, намекая, что лето близко, Ксения вспомнила о предстоящей сегодня встрече, и немного нахмурилась. День обещает быть не из легких.
Девушка шла к офисному зданию, на бегу продумывая план работы на день, отвечая директору в мессенджере, успевала перекидываться ироничными сообщениями с подругами, но проходя мимо зеркального окна, Ксюша остановилась.
«И так, платье – это красиво, ноги побриты, волосы чистые, даже глаза накрашены… Ксения Вячеславовна, вы делаете успехи.» Придирчиво разглядывая себя, она поправила платье темного синего цвета, ниже колен, рукава которого доходи до локтей, переместила на место крупную подвеску, в виде большой моли, девушка вообще любила странные украшения, причем чаще всего купленный на рынках, не самые дорогие, что—то аляповато – несуразное, закусила губу, старая детская привычка. У всех есть вредные привычки, некоторые грызут ногти, кто—то кусает губы, некоторые даже чешутся, а есть такие, кто по пьяни звонит бывшим, или будущим.
*
– Ксения…– Ольга даже присвистнула для пущего эффекта. – И что заставило тебя надеть сей наряд?
– У меня сегодня встреча, с каким—то другом матери, который дал мои данные директору. Вроде дани вежливости.
– И что за друг? Мистер большая шишка?
– Да он вроде в администрации сидит, они с матерью работали одно время вместе. – девушка поправила волосы, и уткнувшись в ноутбук, всем своим видом дала понять, разговор окончен.
Любая организация – это живой организм, она растет, взрослеет, расширяется, болеет, и если повезет, то будет процветать. «АвтоЛогистик» находился в самом своем юношеском максимализме, когда хочется покорить весь мир, заявить о себе на всю вселенную, в этом случае приходилось очень много делать шагов, учиться пристраиваться, прогибаться под обстоятельства, растет. Здесь каждый день появляются новые люди, идеи, жизнь здесь кипит, замирая лишь на короткое ночное время.
День пронесся быстро, решая какие—то срочные вопросы, и, в промежутках с кружечкой кофе, наслаждаясь сплетнями, Ксюше удалось не нервничать перед встречей. Ей всегда с трудом давались официальные знакомства по типу таких. Куда проще было при приеме на работу, деловые встречи, переговоры, все что угодно, а не знакомства с какими—то старыми друзьями матери. Глубоко вздохнув, девушка прикрыла глаза и подумала о приятном, о большом куске торта.
Ксения шла по коридору, раздумывая, что никогда не нервничала на собеседованиях, возможно это дар, а может какая—то потаённая уверенность в себе. Хотя она была склонна думать, что протекции матери как раз таки и убивали желание нравиться работодателю. Скорее всего Владимир Александрович уже должен был ожидать ее в соседнем ресторане, это встреча, визит вежливости, на ней настояла ее мать. О чем говорить с бывшим коллегой матери, она не знала, и решив, что достаточно полчасика посидеть и откланяться, согласилась.
Двери ресторана приветливо распахнулись и встретили гостью, уведомив услужливого официанта о том, что ее ожидают, девушка неспешно прошла к столику.
– Владимир Александрович? – знакомые лишь заочно, она не была уверена, что подошла верно. Мужчина, представший перед ней, на вид был довольно молод, высокий, волосы, покрытые сединой аккуратно убраны, красивый костюм, такие она видела в одном из магазинов в торговом центре, где на первом этаже располагались дорогие бутики. Но больше всего она обратила внимание на глаза, красивые и голубые, морщины вокруг его глаз, выдавали возраст, хотя взгляд и был мягким.
– Просто Владимир, – он вежливо привстал, помог сесть. – Очень рад, Ксения, что состоялось официальное знакомство.
– Взаимно, – знакомство прервал официант. На самом деле Ксюша, в силу образа жизни ее семьи, образования, любила и ходила по ресторанам. Совсем маленькая, и даже став подростком, в таких местах она представляла себя принцессой на балу, которая ждет принца, он украдет ее у дракона, унесет в свой замок, где они обязательно будут счастливы. Сейчас, она уже не мечтала о принце, или балах. Она хотела худые ноги, плоский живот, красивый накаченный зад, и волосы как из рекламы шампуня.
В какой момент мы перестаем мечтать о принцах и балах? Это ведь происходит не сразу, а постепенно. Сначала нам не нравится сам бал, потом принц какой—то никакой. Ксения вздохнула.
Беседа была скомканной, да и о чем им говорить, он имел знакомство с ее мамой, когда—то они начинали карьеру вместе, потому пути их разошлись и остались добрые воспоминания.
Ксюша от всего сердца пыталась поймать нить разговора, но вспоминала о том, как лет в пятнадцать мечтала, чтобы вот в таком же ресторане к ней подошел Ретт Батлер и увез в Атланту, а на ней шикарное зеленое платье, но не из штор, конечно же.
«Твою ж мать….как давно нет у меня секса…. Это ж… раз, два, потом мы с Егором не спали уже… 6 месяцев?!»
– Ксения, вы меня слышите? – ее размышления о скудной сексуальной жизни прервал собеседник. Он внимательно смотрел на нее своими голубыми глазами.
– Да,. Простите задумалась. Так вы говорите в этом году нам опят ждать скачка роста курса валют? – и нацепив на вилку лист салата, начала его жевать.
– Нет, – мужчина улыбнулся. – Я говорю, что вы очень похожи на свою мать.
– Кх ..– Ксения закашлялась. И вытерла рот салфеткой.
– Вы удивлены? – девушка кивнула. – Странно, что вам никто об этом не говорил.
– Мы с мамой не сильно близки.
– Не удивлен. Маргарита всегда была нацелена на что—то большее, чем простая жизнь.
– Угу, – говорить о том какая ее мать чудесная, успешная, умная, не хотелось.
Мужчина накрыл ладонь Ксении своей рукой, очень по—отечески.
– Это не значит, что вы хуже, вы другая. – девушка молча кивнула и надломила шоколадный фондан, начинка которого растеклась по белоснежной тарелке, наполняя ноздри девушки терпким ароматом.
Владимир слукавил, он знал эту девушку еще когда та была ребенком, маленькой и скромной девочкой, в тени своей матери, которая часто сидела в коридорах и кабинетах, с небольшим рюкзаком на коленках, лишний раз не шумела, не кричала и даже не плакала. В груди неприятно кольнуло.
7
Алексей стоял около бара этого же ресторана и смотрел как его отец беседует с его соседкой, он так нежно накрыл ее руку своей, и улыбнулся, как не улыбался никогда своей семье. Он смотрел на профиль девушки, спина была явно напряжена, и сама она вся казалась немного скованной. Профиль у нее был красивый, особенно выделялись губы, именно они привлекали его больше всего, казалось будто она их специально надула, волосы, собранные в небрежный хвост, открывал маленькое ушко. Она казалась какой—то уже родной. И в тоже время совершенно чужой незнакомкой, что связывает ее и его отца. В глубине души он надеялся, что они не любовники.
Минут через тридцать, выпив по чашке кофе, девушка и его отец распрощались.
Она прошла мимо него, даже не заметив.
Леша подошел к столу отца.
– Привет, сын. – мужчина привстал и пожал ему руку. – Садись.
– Здравствуй. Я смотрю у тебя была встреча? – Парень откинулся и достал сигарету, отец скривился, но ничего не сказал. – Новая подруга?
– Следи, что говоришь. Это дочь одной моей знакомой. Очень старой знакомой – Владимир отвернулся и глянул в окно.
– Да ладно, – Алексей зло усмехнулся. – Той самой?
Мужчины посмотрели друг на друга. Оба понимали о ком речь. О той женщине, которая разрушила их семью.
Её он ненавидел сильнее всего.
Мальчик Леша стоял за дверью и слушал как опять ссорились родители. Мама обвиняла во всём отца, его любовницу, кричала, что он не может их бросить. Отец молчал, потом что—то резко ответил, и ушел. Мама горько плакала, задыхалась от слез. Леше одиннадцать лет, он понимал, что это все серьезно. И злился на отца, ведь именно он учил его не обижать девочек, а сам обижает маму. А еще через неделю, он стоял за углом дома и наблюдал, как его отец разговаривает с какой—то женщиной, она держала его за руки, и умоляла остаться, и, хотя он слышал не всё, обрывки фраз, долетевшие до него, дали понять, что отец ее бросает. С того времени в их семье произошли перемены, отец и мать сохранили видимость семьи, у него даже появилась сестра, и, казалось бы, было все хорошо, но стена отчуждения, возведённая Владимиром, осталась навсегда. Он был вежлив, целиком обеспечивал их, но к дочери относился холодно, с женой мог не разговаривать неделями. Алексей видел, как мама плакала ночами, как переживала, со временем она смирилась, и если первые годы ее глаза хранили печаль, какую—то грусть, то в последствии взгляд стал жестче, как и она сама, но при этом появились способы манипулирования, желание всем показать их семью идеальной, такой какой она никогда не была. Сестра, которая всячески тянулась к отцу, вроде и получала объятия и любовь, но Леша видел, что иногда она не понимает, почему папа к ней относится холодно.
Глядя на них, удивительно похожих внешне, улыбающихся на праздниках, можно было подумать, что это самая благополучная семья. Но отец ушел в свой бизнес, мать занялась своим, обеспечив детей хорошим образованием, они, в силу личных обид, не дали им любви.
Алексей покинул дом сразу после совершеннолетия, сестра Ника уехала учиться заграницу в возрасте шестнадцати лет, к двоюродному брату отца, и не торопилась вернуться. А спустя какое—то время родители разошлись, окончательно.
Всю свою жизнь он ненавидел эту женщину, которая разрушила брак его родителей. Уже став старше, Алексей осознавал, что где—то виноват и отец, и возможно даже мать. Но неприязнь осталась. Он понимал, что всецело обвинять другого человека в разладе родителей не стоит. Перед тем как уехать из дома, он нашел в документах отца её фотографию, светловолосая женщина, с темно—карими глазами, невысокая, стройная, весь вид которой буквально кричал о самовлюбленности, во взгляде читалось высокомерие, ему тогда показалась блеклой на фоне мамы.
И сейчас, спустя многие годы, Леша знал, что не должен испытывать злость на отца, на эту особу, на его соседку, которая оказалась дочерью той самой женщины. Но в душе расплывалось кровавое пятно ненависти. Он вспомнил сестру, которая однажды сказала:
– Знаешь, я как пришитая пятая лапа, никому ненужная, только ты обо мне заботишься…
Ей было тогда около пятнадцати лет, а потом она уехала, дав возможность родителям закончить этот фарс под названием семья.
Всё просто, мы верим в то, что хотим верить, и это действует. Мы отрицаем какие—то вещи, стараемся что—то не замечать, мы врём. Себе. Что—то что мы хотим знать, то, во что хотим верить – есть наша правда.
***
Ксения ехала домой, встреча с этим старым другом матери, казалась странной. В какой—то момент, девушка поймала себя на мысли, что она как будто его уже где—то когда—то видела. Может быть, на старых фотографиях мамы, хотя таких было немного, все в основном с университета и с ее первого места работы. Отмахнувшись от навязчивой мысли, Ксения начала думать о разных пустяках. Разве стоит задерживать на чем—то свое внимание, когда много других проблем? Хотя, будем честными, у нее мало проблем, кроме того, что она одинокая, замкнутая, склонная к депрессии, но девушка пыталась мыслить позитивно, находя приятное в мелочах. Но таких людей, как она, много.
«Мне нужен массаж, или мужчина, или алкоголь, а лучше пьяный сексуальный массажист….» – девушка крутанула громкость радио, и тихонько отстукивала ритм, сегодня она шла в спортзал, который оказался недалеко от дома. В зале она собиралась методично сжигать жир. – «Моя попа не будет такой толстой, если только Лизон перестанет печь».
Мысли Ксении метнулись к коллегам, Ольга и Лиза были совершенно разными, одна такая вся воздушная как безе, хрупкая и впечатлительная Елизавета, она красивая, такая редкая природная красота и грация, нежность, Ксюша была уверена, что добрая половина мужчин, которые видят Лизу готовы носить ее на руках.
«И чего этим мужикам надо? Умница, красавица, печет замечательно, ноги худые, попа накачена…. И если у нее жених козел, то что говорить обо мне? А что обо мне, у меня его и нет.»
Ольга наоборот была суровой любительницей черных мешковидных вещей, со стрижкой под мальчика и татуировкой на шее, обладала с жестким юмором, ей нравилось издеваться над Лизой, но при этом, именно Оля пустила ее жить к себе, когда Лизавета ушла от бывшего жениха. Теперь девушки жили вместе.
«Как сложно быть женщиной!»– думала Ксюша, влезая в спортивный костюм, оглядываясь по сторонам, в надежде чтобы никто не заметил ее нижнее белье.
На самом деле, раздевалки в спортзалах созданы для того, чтобы унижать, особенно женские. Потому что, если у девушки красивое тело, она демонстративно его покажет, аккуратно встанет, будет эстетично надевать костюм или своё дорогущее нижнее бельё, демонстрируя свое превосходство над другими. Есть еще другой вид, они не обладают красивыми формами, но и не стесняются этого; выходят голыми из душа, спокойно натягивают на себя вещи, не изящно выгибаясь, надевают свои трусики из хлопка. Ну и третий вид, это те, кто застряли по середине, и вот они самые стеснительные. Вообще в этих спортзалах, какими бы они не были элитными или нет, всегда есть такая проблема – как маленькие шкафчики, большое расстояние от душевой до этого самого шкафчика, открытые душевые, огромные зеркала вокруг, где ты видишь себя и всех остальных, а не всякая женщина горит желанием любоваться на свой целлюлитный зад.
Ксюша относилась к третьей категории, не то, чтобы сильно стеснялась своего тела, но чувствовала себя не комфортно, хотя и понимала, что никто не будет на нее смотреть, переодевалась она, всегда укутавшись полотенцем. Чем могла быть обусловлена такая стеснительность, она догадывалась. Не была идеальной. Как хотела ее мать. Накинув полотенце на шею и взяв воду, девушка пошла в зал.
К радости, беговые дорожки были свободны, встав на одну из них, она включила сериал, всунула наушники и побежала. На экране мелькали ее любимые корейские актеры, абсолютно банальный сериал, производства Южной Кореи, не всем бы понравился, возможно, ввиду отсутствия личной жизни, и вообще проявлений каких—либо форм любви с самого детства, она любила подобные мелодрамы, ей нравились эти по—юношески детские чувства, эти слезы, песни, эти эмоции, и даже в свои почти двадцать семь лет она им умилялась, понимая, что даже ее первая любовь не походила на все это.
Погрузившись в сериал, она бежала.
8
Алексей откинулся на диване, открыв бутылку пива, молча начал пить. Эмоционально ему не нравилось такое состояние, эти детские обиды на родителей, постороннего человека, его соседку, особенно почему—то на нее, – все это давило на его мозг и солнечное сплетение. Он прикрыл глаза и вздохнул. Разговор в ресторане был долгим, отца казалось прорвало, он заказал себе виски, и начал сначала.
Леша был желанным ребенком, любимым, его ждали оба родителя, только вот кто бы мог подумать, что спустя несколько лет после его рождения в жизни его отца появится Маргарита, хотя она тоже была на тот момент уже замужем, у нее была дочь, и в отличии от Леши, девочку не ждали, сама Маргарита всегда была очень амбициозной, уверенной в себе, стильной, она умела себя подать, поддержать разговор на любую тему, она была для Владимира – идеалом. Но оба были несвободны. И если Маргарита ушла от мужа почти сразу, спустя полгода или больше, их отношений, забрав дочь, и оставила свободу выбора его отцу. Но он был слаб, не мог бросить жену, которая целиком посвятила себя ему, его делам, и на тот момент заканчивала обучение, такие отношения затянулись еще на три года. Владимир предполагал, что супруга скорее всего знала о любовнице, но ничего не говорила. А спустя еще год, Владимир решился на развод, ему все сложнее удавалось скрывать тайный роман, сексуальная жизнь с законной супругой сошла на нет, участились ссоры и обвинения в холодности, придирки, обиды. Казалось бы, всё шло к разводу, но всегда бывает так, что обстоятельства против людей. В тот день, когда маленький Алеша подслушал разговор родителей, мама просила его их не бросать, дать еще один шанс их семье, Владимир был не приклонен, и тогда она призналась, что беременна. И это стало основной причиной почему он остался. И хотя на тот момент близость у них была редкой, Владимир помнил, тот вечер, а точнее ночь. Он поссорился с Маргаритой, которая считала, что они должны быть вместе спустя такой долгий срок отношений, она смогла уйти от мужа, и он сможет, что такое происходит постоянно; он вернулся домой, выпил и уснул, а проснулся уже от того, что жена его целует. Алкоголь, сонное состояние, темнота сделали свое дело.
Через несколько дней он бросил Маргариту окончательно, еще позже она уехала, он слышал о ее успехах в психологии, читал ее научные труды, слышал, что она работает при МИДе. Потом он больше никого так не любил.
– Понимаешь, сын, такие женщины, которые манят, они дразнят, они влекут, сними хорошо всегда и везде. Их хочется слушать даже если они несут чушь, хочется улыбаться, когда она жалуется на маникюр, погоду, хочется спорить – даже если она права, а ты нет. Они как цветы с нектаром, и предсказывая твой сарказм, не все они убивают. Маргариту я любил и люблю до сих пор. Она была моим человеком. И согласись, я уехать с ней, все наши жизни не сложились бы так. Ника не чувствовала бы себя ненужной, ты позлился бы, но потом меня понял, твоя мать….. Стала бы другой. Но увы, я был трусом, твоя мама моей первой любовью, а Ника, то что нас связало.
Леша знал, что отец прав, всё было бы по—другому. Но это не отменяет тот факт, что из—за этой женщины вся их семья была разрушена. Что некогда близкие люди, стали чужими, в доме поселились ссоры, крики, обвинения.
Жизнь такая сука, она, казалось бы, преподносит вам что—то приятное, но под ним обязательно какая—нибудь мерзость. Его окутывала злость. Ведь эта девушка начала ему нравится, своей непосредственностью, отстранённостью, фигурой, запахом духов, желанием мыслить позитивно. Ему нравилось на нее смотреть, слушать болтовню. Леша хотел к ней прикоснуться. И сейчас всё это сменяла тупая злость.
Алексей все так же сидел на диване, бездумно глядя в глянцевый потолок, подсвеченный тусклым светом лампы, его силуэт был размыт, неясен и затемнен. Почему—то ему показалось это забавным.
«Так же, как и все в этой жизни – смутно, неясно, и х*й разберёшь.»
Выйдя на балкон, он задумчиво смотрел на улицу. Вспоминал Алису, девушку, по которой сходил с ума несколько лет, но эти размышления были прерваны въехавшим во двор Ниссаном, он слышал, как в машине играла музыка, даже на свомй этаже, в их жилищном комплексе, это была такая редкость, дома погружались в шум только на новый год, и возможно на майские праздники. Повинуясь какому—то порыву, неописуемому желанию, увидеть дочь женщины, которую много лет любил его отец, которую ненавидела его мать, Леша, накинув футболку и взяв из ведра пакет с мусором, в котором лежала одна банка пива, вышел из квартиры.
Ксения сидела в машине и пила сок, дослушивая песню, когда увидела, как из дома вышел ее сосед сверху, вынес, казалось бы, пустой пакет, это показалось странным, от Степана Игнатьевича, она знала, что у того приходит уборщица.
– Мышь выкидывает что ли? – пробормотала она, выбираясь из авто.
Ксюша не переоделась после зала, да, не очень гигиенично, но душевые с голыми женщинами ей вообще не внушали доверия и желания оголяться. Ковыляя к дому, она углубилась в мессенджер, Алексей зашел за ней. Ему хотелось ее толкнуть. Сильно.
– Степан Игнатьевич, добрый вечер, – проговорила бодро она. – Как ваша жена?
– Здравствуй, Ксеничка, все хорошо, а ты чего так поздно?
– В зал ходила, спорт сила… – договорить ей не удалось парень сзади немного толкнул ее, чтобы пройти вперед.
– Разрешите, – грубо сказал он, глядя прямо ей в лицо, Ксения глянула на него с неким удивлением.
– Конечно.
Леша прошел к лифту, в руках у него был мобильник и ключи от квартиры. Девушка, еще перекинувшись парой фраз с консьержем подошла к нему. Лифт приветливо открыл им двери, и Алексей кивком пропустил Ксению, все так же глядя ей в спину, буквально сверля ее взглядом. Он уловил аромат ее тела, увидел влажную кожу на затылке, до боли в руках ему захотелось погладить эту шею. Она же, пробормотав «спасибо» зашла. И вот опять двое в двух квадратных метрах.
– Я благодарна миру, что живу в мир цифровых технологий, – как всегда начала бездумный диалог Ксюша.
– …. – Леша молчал, сверлил ее взглядом, пытаясь понять, есть ли в ней что—то от очарования её матери, которую отец так любил.
– Можно не общаться с людьми в реальности, особенно если ты интроверт. – продолжила Ксения, листая новости в интернете.
– Вы со мной общаетесь регулярно в лифте.
– Да? Возможно, воспринимаю вас не как живого человека.
– Спасибо, – Леша все же не смог сдержать улыбки, хотя если бы Ксюша ее увидела, то поняла, что это скорее оскал.
– Та не за что. – пробормотала девушка, не отрывая глаз от смартфона, Алексей продолжал ее разглядывать. Раскрасневшееся лицо, волосы собраны в неряшливый хвост, спортивный костюм, который сильно облеплял ее пятую точку, девушка кому—то что—то писала, прикусив нижнюю губу. Где же эта магия, о которой говорил отец.
Дверь лифта открылась, и она вышла, в первые повернувшись к нему и сказала:
– Ну, пока.
– Пока. – как только двери захлопнулась он обрушил кулак на стенки лифта.
Придя домой, Леша уселся на диван и включив телевизор, бездумно его щелкал. Ему хотелось причинить ей боль. Даже с бывшей он не чувствовал такого желания причинить боль и отомстить. В отдалённом уголке уже пьяного мозга, мелькнула мысль:
«А что сделала эта девушка тебе? Ничего. Вот именно. Она не виновата, что дочь этой женщины, не виновата в их разводе. Она виновата в том, что появилась здесь. Сука.»
Молодой человек устало закрыл глаза. Он понимал, что злость к ней утихнет, неприязни к ней он не испытывал, было раздражение, что она ему нравится. Ему надо прости принять тот факт, что кто она. И расслабиться, игнорировать и не пересекаться.
Ксения устала, она сидела в теплой ванной, слушая «Анну Каренину», и немного удивлялась тупости главной героини, голова начинала болеть, а все потому, что, вернувшись из спортзала, ей позвонила мама и начала расспрашивать о встрече с Владимиром. Но что она могла сказать, кроме того, что все прошло нормально. Поток маминых слов, о том, что он давний ее друг и очень дорог, что она могла бы расспросить его как он живет, закончился банальной ссорой.
– Мама, я его не знаю, мне не о чем с ним говорить, кроме слов благодарности о рекомендации на работу.
