скачать книгу бесплатно
Королева-вампир
Натали Якобсон
Семнадцатилетняя королева Моргана красива, умна и способна сражаться как рыцарь. Она даже не знает о проклятии, давно наложенном на нее. Глубоко под королевским замком существует древний храм, в котором живет демон, способный принимать любой облик. Облачившись в зверя, он нападает на Моргану, оставляет отметину у нее на шее. Красавица начинает ощущать, как превращается в чудовище, одержимое жаждой крови. Между тем, на войне, в которой недавно победила Моргана, захватили необычного пленника. Это принц самого богатого и процветающего из соседних королевств. Моргана узнает в нем юношу, в которого влюбилась накануне битвы. Их чувства взаимны. Но демон, завладевший юной королевой, требует от нее крови того, кого она полюбила всем сердцем.
Натали Якобсон
Королева-вампир
Обряд
В глубине подземной залы царил мрак. Неожиданная вспышка молнии озарила ярким светом все вокруг, выхватив молодую красавицу в алом платье со светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам. Над ней склонилось страшное чудовище. По снежно-белой шее девушки стекала горячая струйка крови.
Девушка стремительно поднялась и вырвалась из объятий чудовища, желая скорее убежать из этого проклятого места, где тьма царствует над светом, и темные демоны ада бродят в обличии тварей, людей и кровожадных вампиров. Здесь правил демон тьмы, повелитель ада, ужасный даже в своей минутной красоте. Девушка то любила его, то ненавидела всей глубиной своей души. Теперь светловолосая красавица хотела лишь одного – поскорее убежать и скрыться от своего проклятия, но чудовище, поймав ее руку обросшей косматой шерстью, костистой лапой, посмотрело ей прямо в лицо своими огненными глазами.
– Теперь ты одна из нас, – прошептало чудовище, проведя окровавленными когтями по ее прекрасному лицу. – Помни это, Серена.
Серена снова вырвалась из страшных лап и быстро побежала прочь. Сверкнула молния и исчезла, погрузив залу в глубокий мрак.
Вампиры стали проклятием всей земли, кровавым клеймом, оставленным адом, чтобы напомнить о себе и своей силе. Любой, кто бы ни заключил договор с дьяволом, будь то могущественный король или простой смертный, обрекал себя на вечное бессмертие и муки в жгучем огне преисподней. На этой земле не находилось сил, способных сокрушить непостижимую мощь всепоглощающего ада. Все больше и больше невинных душ попадало в расставленные адом сети, и уже никто не мог вырвать их оттуда.
Кругом царила тишина и мрак. Ничто не нарушало зловещей тишины. Ничто не могло рассеять таинственный мрак, даже пламя огня, едва освещавшего мрачные лица ангелов и простых смертных, на воле таких разных, а здесь столь похожих друг на друга и безмолвных.
Она еще раз посмотрела на лица фигур, тщетно надеясь, что ее взгляд на этот раз, спустя столько лет, растопит смертельный холод, таящийся в глубине каменных сердец. Однако они оставались холодными, как смерть, и зловеще безмолвными.
Впервые она почувствовала страх не за себя, а за ту, чья душа еще хранила чистоту и невинность.
Что же она натворила? Гнев, подступивший неожиданной волной, захлестнул ужас и любовь, которая еще теплилась в ее душе, проклятой навсегда.
– Вы обещали мне спасение! – крикнула она, с неописуемой ненавистью впившись взглядом в лица мраморных изваяний, выстроившихся вдоль стен залы.
– Вы обещали спасти ее, но прокляли меня, как только я подчинилась вашей воле. Где теперь искать спасения, когда силы света отвернулись от меня, когда любовь иссушила мою душу? Ответьте мне! – и крик бессильной ярости, вырвавшийся у нее, зловещим эхом пронесся по зале. – Я требую ответа!
Вдруг она отступила, ее глаза наполнились ужасом – лицо одного из каменных ангелов залилось кровью.
Расторжение договора
Дьявольские реки
Презираю я,
Но ему навеки
Продана душа.
Тишина. Везде тишина. Не предвещавшая ничего доброго тишина. Опасаясь чего-то рокового, непостижимого и желая отдалить неумолимо приближавшийся миг встречи, способный не только лишить ее жизни, но и ввергнуть душу в бесконечные страдания, избавиться от которых невозможно вовеки, она в тяжелом раздумье ступала по узкой каменной лестнице, с обеих сторон ограниченной толстыми стенами, на которых пылали факелы. Факелы роняли тусклый свет, казавшийся в этом нескончаемом пространстве нереально ярким. Лестница все время извивалась. Ей, подобно бездонной и бесконечной бездне, не было видно ни конца, ни края.
Обуреваемая тревогой, девушка ступала настороженно. Она, похоже, знала, куда идет и, хотя понимала безрассудство своего поступка, продолжала опасный путь. Что ожидало ее в конце пути? И какая неодолимая сила влекла ее? Ответа не было и не могло быть там, где терялся смысл всего, даже жизни.
Один неверный шаг, и она могла разбиться, скатившись вниз по каменным ступеням, или погибнуть, задев пышной струей золотистых распущенных волос пламя одного из нескончаемых факелов. Но это волновало ее менее всего, ведь неумолимо текущее время и влекущие вперед ступени лестницы, таили опасность страшнее самой смерти. Что приготовила ей судьба? Зачем так неумолимо нашептывала об ее грехе, простить который не смог бы даже Господь? Почему подталкивала ее на непостижимое и ужасное?
Однако гордость, переполнявшая храброе сердце королевы, не позволяла повернуть назад.
Девушка перешагнула последнюю ступень, ее сердце вздрогнуло, тревожно забившись в груди, но оледеневшая рука, судорожно державшаяся за высокую стену, не дрожала. Она плотно закрыла глаза и твердым шагом ступила вперед. За лестницей открылась мрачная округлая зала. Везде полыхали свечи, в их белом пламени не чувствовалось жизни. Пламя походило на последние биения сердца в теле, хранящем еще не до конца отнятую смертью искру жизни.
Все здесь напоминало обитель смерти. Море огней не нарушало мертвую тишину. На мраморном оледенелом полу из безжизненных плит возвышался окруженный множеством свечей каменный жертвенник – орудие кровавой мести ада земле. Поодаль, прямо в середине залы, очерченная кругом, сияла огромная пятиконечная звезда – знак дьявола.
Королева настороженно пересекла залу, по краям которой мелькали темные, похожие на призраки, фигуры ы остановилась там, где адская звезда соседствовала с каменным жертвенником. Даже здесь, во мраке подземелья, с неистово бьющимся от страха сердцем, королева по-прежнему сохраняла неземную красоту. После всех пережитых ужасов и волнений красота все еще не расставалась с ней. Золотые волосы сияли ослепительным светом, очаровательные глаза смотрели в пустоту с немым вызовом.
Внезапно все вокруг вспыхнуло ярким пламенем. В столбах огня появилась фигура в черном монашеском облачении. От девушки ее отделяло лишь изображение пятиконечной звезды. Очертания фигуры стали вполне ясными и реальными, но в ней с первого взгляда угадывалось нечто зловещее. Лицо скрывал черный капюшон, через прорези которого сверкали красные нечеловеческие глаза.
Она вздрогнула, встретившись с этими глазами, но собралась с духом и продолжала смотреть с вызовом.
– Я знал, что ты придешь, Игрейна, – произнесла фигура глухим бесстрастным голосом, исходившим, казалось, из глубин самой преисподней.
– Да, я пришла, – ответила она, – в последний раз, чтобы покончить со всем раз и навсегда.
– Навсегда, – повторила фигура. – Я обещал тебе, что это будет продолжаться вечно. Я одарю тебя силой камня, непобедимостью ада. Вспомни наш договор…
– Нет! – крикнула она. – Нет, не я заключала его, а девочка, в которой страх перед смертью оказался сильнее желания жить, чья любовь вспыхнула мимолетной страстью.
– Да, ты изменилась, но в этой жизни меняется все, и, в конце концов, приходит смерть, для кого-то ранняя, для кого-то запоздалая. Проходят и уходят века, день за днем пролетают тысячелетия, но лишь одно остается неизменным – мы, посвященные в тайны жизни и смерти. Пойдешь со мной и станешь одной из нас.
Фигура продолжала говорить, но лицо Игрейны оставалось гордым и непреклонным. Ее бесстрашие и твердая решимость не вызывали сомнений.
– Не могу, – произнесла она. – Я не в силах обречь на это себя и ее невинную душу. Теперь я знаю, что одно мгновение человеческой жизни драгоценней столетий бессмертия. С радостью обменяла бы и вечность, и силу на краткий миг человеческого счастья.
– Но пути назад нет, – красные глаза предостерегающе сверкнули, – освобождения нет, Игрейна. Его не было никогда. Даже если тьма отступит от тебя, то лишь для того, чтобы нанести более страшный удар. Ты запамятовала еще кое о чем, что составляет неотъемлемую часть нашего договора. Это слезы крови, их невозможно победить, – фигура сверкнула своими пугающими глазами в сторону легкого платья Игрейны, ставшего теперь кроваво-красным. – Вот видишь, – рассмеялась фигура. – Тебе не вырваться. Ты расписалась собственной кровью на нашем договоре, и только капли крови могут оживить тебя для вечности. В противном случае ты погибнешь, превратившись в кровавую слезу.
– Я не могу остаться, – проговорила она.
– Расторгни наш договор, и ты обречешь на вечную погибель не только себя!
– Нет, этим я спасу ее и себя. Послушай же меня, демон, тьма никогда не заменит света, как и твоя ненависть ко всему живому никогда не вытеснит любви Господа. Ты не способен любить, и это проклятье – постоянный спутник твоей вечной жизни.
Глаза демона загорелись злым жестоким огнем.
– Жалкие людишки, – прошипел он, подобно змее, готовой в любой миг броситься на свою жертву, – ваши обычаи и богатства не уберегут вас от меня. Я обрекаю тебя на жизнь после смерти, на вечную охоту за теплой кровью.
– Нет! – крикнула она, срывая с шеи цепочку со странным золотым символом, который со звоном упал на пол. – Я разрываю наш договор.
В этот миг в залу ворвался сильный порыв ветра, и линии пятиконечной звезды вспыхнули огнем. Кровавая слеза горя и отчаяния скатилась с лица каменного ангела. На месте темной фигуры вырос огромный волк и, яростно рыча, бросился на Игрейну. Но не только он жаждал ее крови. В этот миг пламенно- красное платье впилось в тело девушки, по венам пробежал жгучий огонь, словно унося за собой ее кровь. Игрейна поняла – это кровавые слезы, пролившиеся из глаз каменного ангела. Теперь она сама стала их жертвой. Королева упала на каменный жертвенник, и острые белые клыки впились в ее шею.
Тишину пронзил дикий крик нестерпимой боли. Со всех сторон округлой залы к жертвеннику с шумом хлынули волны крови.
Смерть королевы
Кровать была залита кровью, и по белоснежному лицу, обрамленному светлыми, как лен, волосами, стекали горячие струйки крови. На ее прекрасном лице уже лежал отпечаток смерти, неумолимой гостьи, готовой в любой миг явиться, чтобы забрать последнюю каплю жизни, еще теплившуюся в холодеющем теле.
Ее лицо стало мертвенно-бледным, тело покрывали кровоточащие раны и извилистые шрамы. Но она была столь же неотразима, как и в тот день, когда воля ужасного рока, преследовавшего ее уже много лет, заманила ее в ту отдаленную часть замка, куда уже никто не ходил. Кто бы мог подумать, что этому приключению суждено стать последним в ее жизни.
Артур уже долго стоял у ее кровати. Умирающая королева пожелала видеть его. Он ждал, когда она очнется и, смотря на ее милое лицо, не замечал, как быстро и безвозвратно убегают в вечность все новые минуты и часы. Разве можно было думать о времени, видя перед собой это лицо. Королева! Загадочная болезнь и потеря крови были бессильны перед ее красотой.
– Ах, королева! – прошептал Артур, пытаясь заглушить в своей памяти давно забытое имя. Он понимал, что перед ним не просто девушка, а повелительница, он тщетно пытался скрыть многое, в чем не хотел признаваться даже собственному сердцу, скрыть отягощавшие его душу мысли и свою преступную любовь к королеве.
Но вот долгожданное мгновение настало. Она вздрогнула, глаза с длинными пушистыми ресницами медленно открылись. Необычайно красивые глаза казались пустыми и невидящими. Их затуманивала смерть.
Угасающая жизнь забирала с собой все краски и радости этого мира. Ее слабеющий дух все еще сопротивлялся смерти.
– Это ты, Артур, – произнесла она, и в ее слабом, едва слышном, но в то же время царственном, властном голосе прозвучала нотка радости.
– Я знаю, что умираю, – продолжила она. – Я должна умереть, такова моя судьба… такова судьба каждого человека, – резко добавила она, видя, что с уст Артура вот-вот сорвется возражение, – и незачем искать себе другой участи. Лишь одно тревожит меня – мой дух может вернуться, так бывает с каждым, чья душа не обрела счастья в этом мире.
Как зачарованный Артур слушал ее слова. Ему хотелось верить, что это всего лишь предсмертные грезы, но в глубине души он сознавал – королева не бредит, а говорит правду.
Королева посмотрела в темные глаза Артура, он поспешил отвести свой взгляд от лица, будившего в его душе странные неудержимые чувства, причиняющие столько боли.
– Вы хотели мне что-то сказать? – спросил он, избегая ее взгляда.
– Подойди ко мне! – приказала она ледяным голосом, который заставил Артура сделать шаг вперед.
– Ближе, – сказала она, и этот таинственный завораживающий голос невольно повлек его туда, где на широкой кровати под балдахином лежала красавица-королева. Артур остановился рядом с ней. В ее глазах внезапно вспыхнул злорадный огонек.
– Дай руку, – приказала она, протягивая ему свою белую как снег руку.
Неуверенно взял Артур ее руку в свою. Едва он прикоснулся к ней, смертельный холод пробежал по всему его телу. Подавив крик от нестерпимой боли, Артур выпустил руку королевы. Его руку по-прежнему сковывал смертельный холод. Артур разжал руку – оттуда выпал маленький ослепительный золотой кинжал, хранивший в себе ледяной холод. Кинжал имел форму странного креста, не того креста, который стал символом божественной любви и добра, а того, что приносил горе и страдания.
– Что это значит? – воскликнул Артур.
– Ты смелый человек и сможешь спасти жизнь тысяч людей, – она на мгновение умолкла, затем отчетливо произнесла: – Убей мою новорожденную дочь этим кинжалом!
– Я в своем уме, – добавила королева, смело встретив голубым огнем своих глаз растерянный взгляд Артура. – Только так можно убить ее. Кинжал сделан из священной стали, лишь им можно убить зло раз и навсегда. Пока не поздно.
– Но я не могу убить ребенка короля, – Артур перевел смущенный взгляд с лица королевы на лежащий рядом с ее кроватью кинжал.
– Как глупы люди! – воскликнула королева, и на ее бледном лице появилась горькая усмешка. – Это не ребенок короля, это дитя дьявола.
Артур с ужасом взглянул на королеву – в ее глазах теперь светилось безумие.
– Да! – крикнула она. – Я изменила жизни, чтобы узнать тайны смерти, я изменила вере, я изменила любви и… потерпела поражение – первое и последнее в своей жизни.
Она невесело рассмеялась, но ее смех не был похож на смех человека, а скорее напоминал беззвучное эхо.
– Ах, королева, если бы вы только знали, что говорите, – печально сказал Артур.
– Я знаю! – крикнула королева, твердостью и решимостью своего голоса заставляя Артура вздрогнуть.
Теперь она собиралась сказать все. Ее губы невольно приоткрылись, готовясь высказать всю роковую правду страшной тайны, так долго тяготившей ее сердце. Но в этот миг силы, внезапно пришедшие к королеве, так же внезапно покинули ее, и высоко поднятая голова повелительницы безвольно упала на шелковые подушки. Лицо королевы вновь охватила смертельная бледность.
– Убей ее сейчас, – сказала она с надеждой и приказом в своем властном взгляде, – ведь потом будет поздно.
Ее прекрасное лицо искривила гримаса.
– Дьяволы порой обладают неотразимой красотой, которая пленяет с каждой минутой, заманивает в свои сети невинные души, связывает узами роковой любви… – задумчивый взгляд королевы устремился вдаль. – А она превзойдет всех.
– Убей ее! – настаивала королева. – Я не желаю, чтобы моя дочь стала блудницей дьявола.
Артур безмолвно смотрел на королеву, не зная, что сказать, и это молчание становилось все тягостнее.
– Ах, Артур, – произнесла королева, с горькой улыбкой взглянув на него. – В этом мире всегда властвовала тьма, но есть и свет. Моя жизнь постоянно балансировала на грани смерти, сейчас я к ней ближе всего. Но я не обвиняю жестокую судьбу, не давшую мне почти ничего, кроме горестей и страданий, – все же она принесла мне один единственный миг счастья, который до сих пор живет в моей душе. В этой грешной жизни я лишь однажды испытала настоящую любовь – любовь к тебе, Артур.
– Серена, – прошептал Артур, впервые в своей жизни испытав истинное счастье. Глаза королевы светились теплотой и любовью. Ледяная царственная гордость исчезла.
Нежно сжав ее руку в своей, Артур наклонился и едва коснулся губами ее губ. Это был поцелуй горестной радости и мимолетного счастья, поцелуй, похожий на тень призрака, на сладостные грезы, в любой миг готовые исчезнуть навсегда.
Но вдруг, резко оттолкнув Артура от себя, Серена пронзительно воскликнула:
– Опять! Снова это лицо, оно угрожает мне, как и этот ужасный сон, – невидящими глазами, будто бы в жутком бреде, она уставилась в пустоту. – Темнота, мрак, башня и… – она вздрогнула, – волк! – крикнула Серена. – Он кинулся на меня и его глаза… они были ужасны.
Серена взглянула на Артура.
– Будь осторожен! – произнесла она. – Смотри Артур, не влюбись в нее, даже мимолетная любовь к дьяволу смертельна, и я тому доказательство. Я когда-то любила его и хотела стать такой же, как он. Вот взгляни.
Резким движением руки Серена разорвала воротник своей белой ночной сорочки и обнажила белоснежную шею, на которой отчетливо виднелись два маленьких красных пятнышка.
Артур присмотрелся к ним и неожиданно понял, что это две глубокие ранки с запекшейся вокруг них кровью, похожие на следы чьих-то острых и длинных зубов.
– Рассвет! – печально прошептала Серена. – Я слышу, он идет за мной.
Она внимала тишине, словно слыша, как медленно и неумолимо к ней приближается сама смерть.
– Нет! – крикнула Серена. – Нет, не отдавай меня, спаси мою душу!
Она громко и пронзительно закричала, хватаясь рукой за шею своими тонкими белыми пальцами, пытаясь скрыть два красных пятнышка, но по ее руке и шее потекли горячие струи крови. Они хлынули и из всех еще незаживших ран.
Видя ее страдания, Артур хотел обнять Серену, но обнял лишь окровавленный труп. Он разжал руки, и безжизненное тело упало на кружевные подушки. Артур с ужасом смотрел на Серену и не верил своим глазам. Щеки королевы вновь окрасил нежный румянец. С ее волос стекла кровь, они снова стали мягкими, шелковистыми и сияли, словно золото. Ее глаза, с длинными черными ресницами, были закрыты. Казалось, она не умерла, а всего лишь заснула непродолжительным сном. На ее алых губах по-прежнему играла улыбка, беспечная, нежная и прекрасная в своей наивности, как у спящего ребенка, еще не познавшего всей жестокости этого мира.
Красота вновь вернулась к Серене. Она была такой же, как тогда, когда Артур в первый раз увидел ее. Молодую и столь ослепительную в своей неземной красоте, но уже в то время жестокую и холодную. Перед глазами Артура пронеслись мгновения минувшего счастья и нестерпимой боли. Он чувствовал, что любовь к Серене наперекор всему будет вечно жить в его сердце. Артур обязан исполнить ее последнюю просьбу.
Недрогнувшей рукой он поднял с пола кинжал и направился к двери с твердым намерением, во что бы то ни стало исполнить задуманное, но неожиданно остановился на полпути. На мгновение Артуру показалось, что ему улыбнулось милое и приветливое лицо Серены, красивое как никогда. Но вот она предстала перед ним, преграждая выход из залы. Или, может быть, перед ним предстал сам дьявол в ее обличье?
– Артур, – прошептала Серена, – не убивай меня! Ее голубые глаза раскрылись и в этот момент стали похожими на глаза ядовитой змеи, подстерегавшей свою добычу.
– Приди ко мне! – позвала она, протягивая руки.
Не зaмечая ничего вокруг себя, кроме видения Серены, Артур, словно охваченный новым безумием, бросился к нему, но оно исчезло так же внезапно, как и появилось. Впервые Артур почувствовал, что это выше его сил. Он – бесстрашный рыцарь. Перед ним трепетали, его боялись все. Его рука в бою не ведала поражений, но он не мог убить первый раз за всю свою жизнь. Нет, он не мог погубить ребенка Серены. Вместе с ним погибла бы и часть ее души, умершей, но переродившейся для новой жизни.
– Ах, Серена! – воскликнул он. – Не могу сделать это.
Кинжал невольно выскользнул из его руки. Холод по-прежнему сковывал руку Артура, а перед глазами вновь стоял прекрасный призрак Серены, смеющийся дьявольским смехом, торжествующим смехом победителя.
В этот миг крики, волк, кровь слились в сознании Артура, затем исчезли и появились вновь. Вдруг тишину залы разорвал страшный, зловещий хохот самого демона, одержавшего победу и в этот раз.
