скачать книгу бесплатно
–Не смотри, посол, что шатанье в ханстве. Мой дядя имеет много сторонников, он вернёт утерянную власть. Хан опасается, держит его при себе, а меня сплавил подальше от городов, следить за строительством оборонительных валов. Но это не надолго, – Адавлет был зол, покачивался в седле. – Монголы полезут. Не грызться надо, силы крепить. Но сначала мы вернём власть!
На границе леса и степи, согнанные с городов и деревень, простолюдины строили гигантские оборонительные валы.
–Монголы воюют конницей, а эти укрепления им придётся штурмовать! – показывал размах работ Адавлет. – Через определённые промежутки за валом поставим гарнизоны, а впереди, в степях у Яика, оставим конные разъезды. Сейчас степь пустая, там наших отрядов нет. Монголы на другом берегу, а на этом – туда, дальше на восток, в башкирских лесах, там резня идёт. У нас в предгорьях заставы – многие племена башкиров подчиняются Булгарии, потому знаем, что там творится.
Семён ездил вдоль валов, смотрел вдаль, в степь, откуда ждали нашествия, и не верил в серьёзность угрозы. Уж слишком всё выглядело грандиозно, неправдоподобно, преувеличенно… Булгары известные хитрецы… Кочевников половцев вытесняют кочевники монголы, к тому же их не так много, раз они мобилизуют в свои отряды подчинённых кипчаков, а рассказы о двенадцати и тринадцати туменах можно отбросить, как преувеличение. Вероятно, булгарский хан хотел приструнить распоясавшихся удельных князей, потому и попросил нерушимого мира, а сам проиграл борьбу и лишился трона. Чисто булгарские дела.
–Микула, ты веришь в возможность угрозы Суздалю? – он обернулся к ворчливому конюху.
–Всяко может быть… – пожал тот плечами. – Только до Руси ещё добраться надо. Булгары хорошо укрепляются, вон какие валы строят! Если что случится, мы успеем полки собрать. Хотя, думаю, в ближнее время не будет ничего.
–И мне так кажется, – согласился Семён.
Адавлет, вопреки обещанию, на Яик с Семёном не поехал, но выделил сотню конных воинов в сопровождение.
–Если напоритесь на монголов, тебе дадут уйти. Воины у меня крепко дерутся.
Портилась погода. Небо обкладывало тучами. В степи ветер гнул метёлки ковыля. От движения конной сотни земля гудела эхом.
Яик открылся издалека. Берег обрывался. Внизу, у воды, были заросли камыша. Мутные воды реки двигались на запад в ветреной зяби. Другой берег был пологий, вроде близкий, но всё равно очень далеко.
Сотня замерла на берегу.
Семён, не слезая с коня, смотрел вдаль. Надо было спешиться и ждать – он хотел увидеть загадочных завоевателей.
–Монголы! – указывая вдаль рукой, крикнул сотник.
Из глубины степи к противоположному берегу приближался конный разъезд. Они были всё ближе и ближе. Полусотня. Становилось видно более отчётливо.
–Это половцы? – посмотрел на сотника Семён.
Тот мотнул головой.
–Монголы.
На другом берегу, монгольская полусотня замерла, устремив взоры на булгар. Семён видел всадников в железных шлемах, с круглыми щитами, с копьями, луками, несколькими колчанами, полными стрел. Железные пластины укрывали воинам грудь и руки, на халатах доходили до сапог, вдетых в железные стремена. Латная конница. Да, половцы не так вооружаются – те просто имеют деревянный щит, саблю, лук и пику, а сами остаются в своих малахаях и ватных халатах.
–Они хорошо вооружены, – заметил Микула.
–Очень. Это дикие звери, – сказал булгарский сотник.
Монгольский отряд вдруг сорвался с места и, вдоль берега, помчался прочь.
–Поедем обратно или привал устроим? – спросил у Семёна сотник.
–Обратно. Здесь, на пустом месте, делать нечего.
На обратном пути Ванька заметил:
–У наших княжеских дружин вооружение не хуже: и мечи, и щиты, и шлемы железные, и кольчуги.
–Только, какая численность наших дружин?! А булгары твердят – монголов два тумена. Двадцать тысяч прекрасно вооружённых воинов! А у нас? Соберём смердов с рогатинами да топорами, – Семён чувствовал непонятное недовольство.
–Если князья соберут вместе свои дружины…
–То-то – если! С какой радости им вместе дружины собирать?! – с сарказмом отозвался Микула…
Адавлет, увидев мрачное лицо Семёна, ухмыльнулся:
–Видел?
Семён слез с коня, похлопал по гриве.
–Видел. Полусотню.
–Что скажешь?
–Видел вооружённых кочевников, большего по виду не определишь.
–Ты, посол, определяй. Слышишь и видишь ты, но твои глаза и уши – это глаза и уши твоего князя.
–Что видел и слышал, передам, – спокойно сказал Семён.
–Пойдём, посол, есть будем, пить будем, слушать песни будем, – улыбнулся Адавлет.
–Что ж, дело хорошее, – согласился из-за спины Семёна Микула.
Ванька и Серьга расхохотались…
«»»»»»
Семён вернулся в Нижний Новгород в конце лета. Отец расспрашивал о булгарах, о возможности торговать в их городках.
–Повремени, отец. Князья булгарские грызутся за вотчины. Буза.
–Она всегда буза. У нас не лучше.
–Что здесь?
–Ты Сысоя расспроси, он знает кое-что.
Сысой, первым делом, напомнил об обещании Семёна шепнуть о нём великому князю.
–Отец говорил, во Владимире что-то неладное?
–Как сказать? Нам отсюда эхо слышится. На месте узнаешь, а собачатся князья из-за Новгорода – как обычно.
Когда Семён приехал во Владимир и увидел великого князя Юрия, понял, тому не до булгар и монголов – в тереме гостил средний брат Ярослав, моложе князя на два года, болезненно самолюбивый и взбалмошный, готовый обидеться на старшего брата по любому поводу.
Вместе с Ярославом прибыл и бывший посадник новгородский Иванк Дмитриевич.
–Мишка посадил князем в Новгород своего сына, а мне шиш! – с досадой ругался Ярослав.
–А от меня что хочешь? – устало отзывался Юрий.
Подобные разговоры они вели уже не меньше недели. Ярослав убеждал Юрия надавить на Михаила Черниговского, чтобы тот вернул Ярославу новгородское княжение.
–Его вотчинники сами призвали. Почему посадник допустил недовольство? – спрашивал Юрий. – Я против брата жены своей лая поднимать не намерен, я с Мишкой мирно живу. Сам разбирайся.
–Ты старший в семье? Ты великий князь Владимирский? – наседал Ярослав.
–А он великий князь Черниговский!
–Нам какая корысть, что Новгород черниговскому князю в подчинение уйдёт? Деньги теряем! Власть теряем!
–Это ты, настырный, много власти забрать хочешь.
–Я хочу, чтобы Новгород за Суздалью остался. Чем казну наполнять собираешься? Доходы великие Новгород даёт!
–Сейчас новгородцы тебя в город не пустят, чтобы я не втолковывал черниговскому князю.
Глаза Ярослава сверкнули.
–Я Волок-Ламский заберу, а там посмотрим! Преклонят колени, как миленькие!
На Русских землях, поделённых основными княжескими кланами на великие княжения, соотношение сил в 1229 году было, примерно, равное, и, если возникали споры о переходе тех или иных вотчин в подчинение от одного клана к другому, они решались миром, без кровопролития. На самом юго-западе правил сын Романа Даниил, имея в своём подчинение Волынскую Русь. Он направлял всю свою энергию на борьбу с венграми за власть над Галицией, и с поляками, пытавшимися укоротить его владения с севера… Клан Ростиславичей владел Полоцкой землёй, Смоленским, Турово-Пинским, Киевским княжествами и городом Псковом… Михаил Черниговский, усилившийся в последние годы, из рода Ольговичей, держал обширнейшее Черниговское княжество и Курские земли… Новгородцы жили вечевой вольностью, по собственному разумению, от преобладания у власти той или иной местной посаднической группировки, приглашали княжить на свой престол выгодного князя… Владимиро-Суздальское княжество было во власти Всеволодовичей, где главенствовал старший из братьев Юрий. Ему же подчинялись князья Рязанские и Муромские, и город Переяславль– Южный…
Волок-Ламский находился в окружении земель Смоленского и Суздальского княжеств, но подчинялся Новгороду. Захватив власть в Новгороде, Михаил Черниговский, по праву считал теперь этот город своим. Захват Волока Ярославом вёл к одному – новой распре и возможной войне. Это не устраивало великого князя Юрия. Надо было определяться, чью сторону принять – брата жены, Михаила, или собственного брата – Ярослава. Выгоднее было стоять за Ярослава, но ссориться с дерзким и сильным Михаилом тоже было не с руки.
Выслушав доклад Семёна о положении в булгарских землях, Юрий промолвил:
–Значит, войны нет у них с монголами, а слова и басни нам слушать не к чему. Мир подтвердили, тому и быть.
–Позволь, князь, ещё сказать, – Семён почтительно склонил голову.
–Говори.
–Воевода Нижегородский Сысой просит перевода. Устал в глуши сидеть. Граница спокойная, тихая.
–А давай его, брат, мне. Я его на Волоке посажу! – подал голос Ярослав.
–Сдался тебе этот Волок! – с досадой произнёс Юрий.
–Волок заберу, новгородцы обидятся на Мишку, скажут, под его княжением земли теряем. Меня позовут.
–Я подумаю, – отозвался Юрий.
–Ты долго думаешь. Нельзя позволить черниговцам в Новгороде закрепиться!
–Мы вызовем Сысоя во Владимир, а, пока он добирается, я решу.
Семён покинул терем князя с тяжёлым чувством – напросился Сысой, втянут его князья в свои передряги, они-то потом между собой помирятся (всё же какие-никакие, а все князья друг другу родственники), а Сысой головой поплатится – покой ему нижегородский надоел!
Надо было идти домой, обнять жену, приласкать сына.
Перед глазами возник образ Натальи. Пётр Ослядюкович как-то застал Семёна зачарованно смотрящим на его дочь, хихикающую с подругами на улице, и зло выговорил: «Ты, Сёмка, не глазей на мою дочку! У тебя жена дома, вот её и потешай. Ишь, воевода Владимирский!». Семён усмехнулся в бороду, отгоняя видение.
Из детинца выходил в город инок Серафим – летописец князя.
–Эй, Серафим, погоди! – окрикнул его Семён.
Серафим, щуплый, с бледным лицом и козлиной бородой, в чёрной рясе, остановился, уставился вопросительно.
–В монастырь собрался?
–В монастырь, – Серафим ждал, что от него нужно младшему воеводе.
–Я послом был к булгарам.
–Слышал, – Серафим, сутулясь, медленно пошёл дальше. Семён шёл рядом. Поджидавший его с конём Серьга, обогнал верхом – ускакал, под лай собак, вперёд.
–Спросить тебя хочу, Серафим. Там я со многими говорил: и с булгарскими князьями, и с половцами. Они в один голос твердят, мол, мы, русские, сражались с монголами, и проиграли битву. Я от них впервые о том услышал.
–Этого я не знаю.
Семён удивился такому неведению.
–Ты же летописец! Не наш князь воевал с монголами, а южные – черниговские, киевские.
Серифам посмотрел в небо, припоминая.
–Может, и бились… Нас южные дела не касаются… В каком году было?
–Шесть лет назад.
–Тогда я к летописям дел не имел… Интересно. Ты, воевода, куда идёшь?
–Домой собирался.
–Пойдём в келью, посмотрим! Самому стало интересно, что там за битва была…
Серафим развернулся и, уже стремительно, двинулся к княжескому терему, где в нижнем этаже располагалась летописная подклеть, а в других комнатах сидели богомазы – писали иконы.
Спустились в келью. Серафим отпер дверь, вошли внутрь – пахло тёплой прелью. В дверной проём падал солнечный свет, в его полосе играли яркими искрами пылинки. В углу кельи горела лампада у иконы Николы-угодника, под маленьким оконцем – стол, сбитый из дубовых плах, у стен железом окованные сундуки. На столе, заляпанном воском, лежала в кожаном переплёте пухлая книга с медными застёжками. Тут же – гусиные перья.
–Заходи, воевода, не бойся. Великий князь здесь почасту бывает.
–Зачем?
