скачать книгу бесплатно
Еще около получаса отряд продвигался в тишине. Потом ведущий поднял руку, призывая остановиться. Из-за темноты и своего места в середине колонны Шустеру было не разглядеть, что там впереди происходит. Но, увидев, что Анарион спешивается, он тут же спрыгнул следом. В кольце охраны они с принцем прошли вперед процессии. В тусклом свете луны на дороге лежало четыре трупа.
Глава 7
Видимо, здесь была засада, потому что, судя по позам и лицам, нападения князь с отрядом не ожидали. Всего один из охранников успел выхватить кинжалы. Князь Серебряного Ручья был убит прямым попаданием стрелы в сонную артерию. Один из телохранителей – тоже стрелой в горло. Повреждения двух оставшихся не были такими явными, но изломанные тела намекали на ту самую уловку с воздушными пассами, которую Шустеру уже удалось увидеть при посадке.
– Эти двое убиты с помощью Силы, – ответил принц на невысказанное Эванеску предположение. – Значит, нападавшие не бродячая банда, а такие же эльфы. Скажите, лорд, как часто князь самолично выезжал на осмотр границ? – обратился Анарион к сопровождающему отряд управляющему Серебряного Ручья.
– За многие годы впервые, – сокрушенно пробормотал тот, не сводя взгляда с трупов.
– А сколько обычно человек в патруле?
– Шесть…
– Смотри, Мараик, князь впервые за долгое время отправляется в дозор сам, причем всего с несколькими людьми. Один из которых – начальник стражи, а значит, с особо приближенными. Что бы ты подумал?
Вывод напрашивался сам собой, Шустер его и озвучил:
– Что князь намеревался с кем-то встретиться на границе и переговорить строго конфиденциально.
– Во-от! И это в тот день, когда как раз прилетаешь ты. Но князь мчится во весь опор не на встречу с много лет назад пропавшим племянником, а совсем в другую строну, в объятья смерти, – по лицу рассуждающего принца скользили ночные тени, что делало его облик значительно старше. – Я бы предположил, что твоему дядюшке нужно было срочно с кем-то поделиться информацией или посоветоваться… И на границе с Ясеневым Лесом я вижу только одного претендента – его захватчика Бериана Морвэна. Конечно, без доказательств, это лишь мои домыслы, но король о них непременно узнает… А сейчас грузите трупы на лошадей и давайте выдвигаться назад.
Обратный путь занял больше времени. Хотя, возможно, потому, что Шустер с непривычки уже изрядно отбил задницу о седло и только и мечтал о том, как оказаться где-нибудь в горизонтальном положении и отрубиться. Судьба «дядюшки» его волновала меньше всего, хотя… если принц прав и князь Серебряного Ручья был в сговоре с убийцами семьи Мараика, не удивительно, что Эванеску дал деру. Тогда он тут был не жилец. Теперь же Шустер со своим опытом, навыками и поддержкой принца, пожалуй, очень даже сможет здесь развернуться. И как будто в подтверждение его мыслей Анарион с усмешкой произнес:
– А ты, Мараик, я посмотрю, везунчик! Не успел на родину вернуться, как на тебя тут же и второй титул, и земли свалились. Что смотришь? У князя две дочери. Если б старшая была замужем, то титул и земли перешли бы ее мужу. А сейчас ты единственный наследник по мужской линии. Так что выезд в столицу на пару дней придется отложить.
В итоге в Ручье пришлось проторчать целых три дня. Разместили Эванеску с его командой, как дорогих гостей, во дворце. Если кто-то и был не согласен, что титул и власть достанутся проходимцу, то, видя явную поддержку принца, высказываться не отважился. С сестрами Мараик встретился прямо перед похоронным обрядом. Младшая – двадцати с небольшим, худая, как соломинка, и неказистая, как подросток, шла сразу за носилками с телом отца. Судя по ее распухшему носу и красным отекшим глазам, все последние сутки она без устали рыдала. Старшая, довольно упитанная грудастая девица, была, с виду всего на пару лет младше Эванеску. Пожалуй, лицо Вестеле, так звали девушку, было очень даже миловидным. Может, еще и потому, что, в отличие от сестринских, ее глаза были абсолютно сухими. Мараик удивился, что столь родовитая барышня до сих пор не замужем. По меркам этого мира Вестеле уже была старой девой. И он не преминул уточнить это у принца. Тот лишь пожал плечами.
– Не хотела. Отвергала всех претендентов. Что тут отец сделает? Заставлять у нас не принято.
Вот оно что. Забавно. Мараику-то показалось, что девица периодически поглядывает на него каким-то странным взглядом. Сначала он это воспринял как интерес к своей персоне, а сейчас задумался, не его ли винит сестрица в смерти отца? Как-то не мечтается проснуться с кинжалом в горле. Хотя зачем такие сложности? Гораздо проще подсыпать какой-нибудь местный стрихнин в еду. И Эванеску пообещал себе вплоть до отъезда питаться в городских тавернах.
Церемония прощания с князем шла долго. Сначала тело на носилках, украшенных цветами, несли через весь город, и к процессии присоединялись всё новые и новые эльфы, каждый из которых клал на покойника свой цветок. Вскоре на носилках образовался целый стог, из которого с трудом проглядывало белое, ссохшееся после смерти лицо.
Носилки в итоге поставили на специально сооруженный постамент на главной площади, вокруг которого собрались знатные эльфийки и так же долго пели какие-то заунывные песни. Мараик уже с трудом сдерживал зевоту, когда наконец цветы убрали и, торжественно отнеся их к реке, пустили по течению. Тело же князя было предано огню, и с того момента, как зажегся факел, до полного затухания пламени вся площадь простояла в мертвой тишине, выражая свое почтение усопшему. А было ли за что его уважать? Мараик опять вернулся к мыслям, не причастен ли был дядюшка к гибели его семьи. Тьфу ты, семьи Мараика, конечно же, последнее дело – настолько вживаться в роль, чтобы начать себя с ней путать. Ему, конечно, нет никакого дела до той истории, но вот если этот Бериан Морвэн решит его устранить… лучше в любом случае действовать на опережение. И хорошо бы с помощью принца получить назад свой бластер и еще кое-какое вооруженьице с корабля…
В итоге все формальности были улажены, Эванеску вручили княжеский перстень-печать и, что более важно, дядюшкины визоплазы. Куда делись его родные за столько лет, естественно, никто не знал. Переложив все дела на управляющего, Мараик заставил остаться в Серебряном Ручье в качестве своего персонального представителя Кацо Ито. Брог же должен был последовать за князем в столицу с ближайшим товарным обозом.
– Мне нужно знать всё, чем дышит эта клоака, – напутствовал Эванеску пилота. – В первую очередь сестрицы, управляющий и тот, кого выберут новым начальником стражи.
– И как я должен это сделать, не слова ни понимая в их чириканье?! – пытался возмутиться Ито.
– Используй глаза, свое обаяние и комм для перевода. Если дело выгорит – заплачу за время на планете вдвойне.
– И на фига тебе твой Ясеневый Лес? Чем Ручей-то плох?
Эванеску, не ответив, пошел к лошадям. Ручей был всем хорош, но Алекс уже отлично понимал, что одного княжества ему мало.
***
Документы на перевод в университет приняли у Рейвен сразу и безоговорочно. Дама из комиссии, увидев сперва отличные баллы, воодушевилась, а когда обратила внимание на личные данные студентки, и подавно засветилась от счастья.
– От вас требуется вот здесь подпись, – и она с энтузиазмом протянула Рейвен договор. – Только снимите, пожалуйста, очки! Необходимо засвидетельствовать вашу личность.
Рейвен открыла на минуту лицо, дама удовлетворено кивнула и шлепнула на договор массивную печать.
– Хотите, я вам выделю сопровождающего осмотреть наш храм науки?
Рейвен удивилась такому вниманию, но, не зная, как это обычно принято у простых студентов, кивнула. Уже через пару минут в комнату вошел тощий и высокий мужчина, которого дама представила как младшего научного сотрудника и ее экскурсовода на сегодня. Они вдвоем прошли к аэрокару, и мужчина нудным академическим голосом принялся рассказывать, в каком году был построен университет, кто из архитекторов работал над атриумом, показал, где расположены учебные корпуса, где спортивные площадки и кафетерии… Весь обзор занял минут двадцать, не больше, но Рейвен утомил. Однако хорошего настроения у нее не убавилось. Гордая своей самостоятельностью, она вызвала такси к главному входу и, уже раздумывая, не залететь ли по дороге в пару магазинов, направилась к месту ожидания. Но не успела девушка даже закрыть за собой дверь, выходя на ступени здания, как ее тут же окружили репортеры.
– Миссис Леграсс, вы теперь студентка нашего университета?
– Как вам на Сохо?
– Вы действительно до семнадцати лет обучались при монастыре?
– Я не… – попробовала ответить Рейвен, но, казалось, ее робкий голос утонул в гомоне выкриков. Со всех сторон к ней тянули микрофоны, щелкали вспышки. Девушка и раньше сталкивалась с таким вниманием, но четверка бодигардов обычно образовывала «коробку», и ей быстро удавалось переместиться до машины. Рейвен ринулась вперед, стараясь пробраться сквозь толпу, но не тут-то было – кольцо из рук, лиц и микрофонов стало еще плотнее. Казалось, даже атмосфера вокруг загустела.
– Мисс Манслоу, правда ли, что по брачному договору вы официально получите статус жены, только родив Леграссам наследника? Поэтому еще не было свадьбы?
– Николас – известный плейбой, не боитесь, что ваше общество ему скоро наскучит?
– Николас женился первым из братьев, как вам удалось затащить его под венец?
– У вашего отца есть на Леграсса серьезный компромат?
Рейвен уже даже не пыталась отвечать и практически не различала слова в вопросах, всё вокруг соединилось в один нервозный гул. Открытые рты, жаждущие сенсации глаза, тепло и запах чужих тел, прикосновения. Воздух, как необходим воздух! Рейвен сделала еще один слабый рывок, но почувствовала вокруг себя только тесноту и невозможность выбраться. Перед глазами полетели черные мушки, ноги ослабели… В этот момент она почувствовала, как чьи-то сильные руки отрывают ее от земли. Краем ускользающего сознания девушка поняла, что это Ник, и обхватила его за шею.
– Без комментариев! Нет! Тоже нет! Без комментариев, – бросал парень толпе, расталкивая ее по дороге к аэрокару.
Репортеры продолжали наседать и преследовать пару, теснили со все сторон, но Рейвен уже ничего не видела и не чувствовала, кроме мощного стука сердца под футболкой Ника и тонкого, неимоверно будоражащего аромата Элизе[1] на его коже.
Ник назвал адрес таксисту, и тот поднял аэрокар в воздух, с некоторым сочувствием глядя на пару. Рейвен была в каком-то полубессознательном состоянии. Ник гладил ее по голове и что-то успокаивающе шептал. В итоге таксист не выдержал.
– Что ж вы ходите-то без охраны? – возмутился он. – Тут ладно, журналисты. А если б криминал? Деньги, похоже, есть, а мозгов нет.
Ник скрежетнул зубами, но тоже не смолчал:
– Нам иногда хочется пожить, как люди.
Таксист расхохотался до слез.
– Эх, ты не к тому стремишься, парень. И даже не представляешь, как люди живут.
К счастью, аэрокар уже подлетал к зданию, и можно было не продолжать разговор. В пентхаусе Ник разул девушку, отнес в спальню и, аккуратно положив на кровать, закутал в одеяло, подоткнув его со всех сторон. Потом задернул шторы и, налив какую-то коричневую жидкость в бокал, протянул Рейвен.
– Выпей, должно полегчать!
– Что это? – вялым голосом переспросила она.
– Коньяк.
– Я не пью такое крепкое…
– Рейв, ты мне доверяешь?
Девушка едва заметно кивнула.
– Тогда пей, сейчас это лекарство.
Рейвен послушалась.
– Ты можешь побыть в комнате, пока я не засну?
– Конечно, – и Ник сел на краешек в самом дальнем углу кровати.
…Когда Рейвен проснулась, парня уже рядом не было. Она приняла душ и, надев первые попавшиеся под руку джинсы и футболку, спустилась вниз. Ник сидел за столом в кухонной зоне, что-то читал в комме и с таким аппетитом хрустел огурцом, что девушка тут же поняла, как страшно проголодалась. Она подошла к холодильнику и достала оттуда яблоко и пару йогуртов.
– Ты как? – спросил Ник, тревожно заглядывая Рейвен в глаза.
– Спасибо, нормально, – ответила она, садясь за столик напротив парня, но стараясь смотреть только на йогурт. – Не знаю, что со мной случилось. Извини.
– Это паническая атака, фея. К тебе что, раньше никогда не приставали репортеры?!
– Бывало. Но охрана всегда быстро меня от них изолировала. Я не предполагала, что это так… ужасно. А на какие вопросы ты им говорил «нет»?
– Думаешь, я знаю? – расхохотался Ник. – Я просто давно понял, что, если молчать, они вообще не отстанут. А «нет», как правило, по алгоритму их вопросов вполне подходящий ответ на любой: «Вы учились в монастыре?» – «Нет», «Есть компромат?» – «Нет», «Правда ли что?..» – всегда «Нет», потому что в таких вопросах самый абсурд. И нет, тебя не должно смущать наличие у меня прежде гомосексуальных контактов, потому что у меня никогда таких контактов не было.
Рейвен была так шокирована, что, аж забыв про стеснение, подняла глаза от йогурта.
– Они и такое спрашивали?!
– Ой, да что они там только не спрашивали! Это вторая сторона свободы, привыкай не обращать на нее внимания.
– Но мы же уже столько дней везде ходили и ездили, и… никто нас не замечал?
– Ну, во-первых, никто не знал, что мы здесь, мы не представлялись, и даже если кто-то узнавал… Но вот ты бы поверила, скажем, что звезда галакино Нэнси Рук плещется посреди города в фонтане и без охраны? То-то и оно! Здесь же, видимо, кто-то в университете увидел твои данные и слил журналистам. А во-вторых… Нас всегда сопровождал аэрокар охраны.
– Как? – девушка, вторично опешив, снова подняла расширившиеся как блюдца глаза.
– Так, – засмеялся Ник. – Просто они держатся на расстоянии и стараются оставаться незамеченными, чтобы не портить нам праздник. Это тоже часть их работы.
– То есть они с нами ходили везде?! Даже на подпольные бои?!
– Везде, – вздохнул Ник. – Кроме ночного пляжа. Вдруг бы ты рискнула все-таки искупаться… без купальника.
Рейвен последнюю фразу пропустила мимо ушей.
– Это всё сейчас из-за меня или ты всегда так жил?
– Всегда. Но я сам решаю, куда брать охрану, а куда – нет.
– И когда участвовал в боях, ты их брал?
– Естественно.
– И… если бы тебя там избивали, они бы просто стояли и смотрели?
– Да, Рейвен. Ведь бой – это мой выбор. А вот если бы кто-то ко мне пристал на входе или выходе, тогда да, это уже их компетенция.
– А если сильно… до беспамятства? – Рейвен фраза далась с трудом, но она действительно пыталась понять.
– Тем более нужна охрана, – хохотнул Ник. – Кто-то же должен потом доставить тело в больницу и приплатить врачам, чтобы информация пропала изо всех баз.
– И как… мы будем теперь жить?
– Так же, как жили, фея! Только с аэрокаром охраны на хвосте. Ну и если мы летим с братом и Селеной на Валинор… Там нас точно никто не знает. Да и на яхте полная свобода!
– Летим, – обрадованно кивнула Рейвен. Ей хотелось не только вырваться из привычного мира, но и провести время с друзьями. Джарэда с Селеной она воспринимала именно так. Более того, когда они оставались вчетвером на корабле и позже, в доме Рэда в Канаде, она, кажется, впервые почувствовала, что у нее есть настоящая семья.
[1] Elysеe – Элизиум, рай (франц.)
Глава 8
Сквозь сон Селена почувствовала теплое прикосновение губ к своим векам. Ее рот непроизвольно растянулся в счастливой улыбке, но в этот момент до пробуждающегося сознания начало доходить, что засыпала-то она в пещере, а отнюдь не на яхте в объятиях любимого. Девушка испуганно шарахнулась и открыла глаза. Рядом на корточках сидел смеющийся Рэд со спущенной на шею кислородной маской.
– Ты что творишь?! – возмутилась девушка, бросаясь натягивать на капитана маску.
Он перехватил ее руки.
– Тут достаточно для дыхания, не паникуй!
– Но откуда?
Рэд кивнул на трещины.
– Нет, ты здесь откуда?
– Прилетел на крыльях любви. Или хочешь обратно трястись шесть часов на вездеходе?
– Ой, нет! На крыльях, так на крыльях.
Селена встала и отряхнула комбинезон.
– А где все?
– Марлен с Юджином уже ждут в аэрокаре, а остальные отправились к вездеходу, туда прибыла ремонтная бригада.
Первые двадцать минут летели молча. Буря уже утихла, связь восстановилась. Рэд вел аэрокар вручную и все время чему-то загадочно улыбался. Юджин подавленно смотрел в одну точку, но осознание действительности к нему вернулось, и то хорошо. Марлен вертелась, не переставая выглядывать то в одно, то в другое окно. Жизнерадостности и любопытству этой девушки можно было только позавидовать. Вот что она там надеется рассмотреть среди красной потрескавшейся земли и скал? В итоге тишину первой нарушила Марлен. Она панибратски толкнула Юджина локтем в бок.
