скачать книгу бесплатно
– Восемь золотых! Да это же… – Она не договорила, прикрыв рот рукой.
– Что? Очень много? – не понял я значения такой реакции на мои слова.
– Это половина его годового жалования, – произнесла моя собеседница.
Оба на! Ничёсе! Полугодовая зарплата за пятисекундное шоу! Охренеть!
– Шемякин тоже не верил, что она его свалит, – тут я счёл необходимым прокомментировать: – Они же спорили, что Лерка его с ног сбить не сможет. Во-о-от… А она его в два удара свалила. Тот даже дёрнуться не успел.
– Не верил? – повторила Татьяна. – Я бы тоже не верила. Да никто бы не поверил, наверное… – И она о чём-то задумалась.
– Ну, так вот, Шемякин не поверил на столько, что тоже два золотых поставил.
– И проиграл??? – всплеснула руками Татьяна.
– Ну да, – я не понял, чего это она.
А она закрыла рот уже обеими руками, и сокрушённо покачала головой с выражением лица сильно напоминавшим ужас. Я понял, что чего-то не понимаю, и решил расставить все чёрточки над Ё:
– Да что случилось-то?
Татьяна ещё немного «посокрушалась», а потом всё-таки рассказала о причине такой своей реакции:
– Так ведь и он тоже половину годового жалования… – и она безнадёжно махнула рукой.
– И-и-и?
– Так ведь семья у него.
– А у Горбунова, что нет? – на всякий случай спросил я.
– Нет. У него нет. Да и из поместий ему присылают. Он не обеднеет, а вот Шемякины теперь как? – и снова она покачала головой.
Мне сразу как-то неловко стало, типа малых деток обездолил. Хотя, кого я там обездолил?! Ну, во-первых, не я. Во-вторых, он сам предложил. А в-третьих… в-третьих… А вот нехрен тогда падать было, раз так в себе уверен, что…
– Татьяна Андреевна, я думаю, он не последние деньги поставил. Я бы, во всяком случае, на последние деньги спорить не стал бы. Думаю, и он знал, что делает. – Этими словами я сам себя успокоил окончательно.
Татьяна в задумчивости покивала и нехотя проговорила:
– Наверное, Вы правы, не последние…
– Ерёмин, тот тоже от имени остальных три золотых поставил на Шемякина. Вот привёз сегодня.
– Пишка?! Он-то куда?! – казалось, что это известие удивило её сильнее всего. – Надо же! Ерёмин! Пойду Глашке скажу. – Она быстро развернулась и удалилась быстрыми шагами.
Так. И вот что это было? Пишка? Глашка? Что у них тут вообще происходит? Дурдом на гастролях!
Я пошёл к Лерке. Постучал и, дождавшись приглашающего «Да-а-а…», открыл дверь.
– Ну, как? Почитал стихи предмету вожделения? – осведомилась сидевшая на стуле у окна Лерка.
Я не ждал такого вопроса и ответа на него не заготовил. Постояв немного, я решил на эти подколки пока не реагировать, а рассказать о новостях более насущных:
– Прикинь, а дядя Коля с Шемякиным тебе вчера по половине годовой зарплаты проспорили!
– Да ладно! – похоже, моё сообщение поставило её в тупик.
С полминуты мы просто смотрели друг на друга. Хотя, нет, не просто. Мы тупо смотрели друг на друга. «Тупо» – это очень правильное в нашем случае слово.
– Чё делать будем? – спросила меня сестра.
Я и сам не знал, но одна мысль у меня всё-таки имелась:
– Ну, я думаю, деньги возвращать им точно не стоит. Знали, на что шли.
Лерка согласно покивала.
– И это… – Мысль рвалась наружу, но ещё не оформилась. – А наш майор-то, он оказывается помещик.
– О-о-о. – Протянула Лерка, старательно делая вид, что ей не пофиг.
– Неженатый помещик, – постарался сказать я как можно более многозначительно. Хотя, на кой мне это?
– И-и-и? – предложила мне Лерка продолжить мысль.
– Ну, и вот! – сказал я в значении, сама, мол, думай, чё там И-и-и…
Мы снова поиграли в гляделки.
– Ладно. Чё? Чем займёмся? – спросила сестра.
Я пожал плечами.
– Ты бумагу просила? Принесли.
– И-и-и?
– Чё «И-и»? Просила? Принесли. Чё дальше? Для чего бумага-то?
– А-а-а… – Лерка как будто всё вспомнила и, вставая, произнесла: – Пойдём планы на жизнь строить!
Один из листов дефицитнейшей в нашей гостинице бумаги мы разрезали на четыре части. Пополам и ещё раз пополам. Получилось некое подобие листа привычных размеров. Вот на одном таком привычном листе мы и начали составлять план на оставшуюся жизнь.
Лерка сказала, что кексы – это разновидность бисквитов. Сами бисквиты здесь есть, по крайней мере, в ассортименте выпечки мадам Антонины они присутствовали. Если ей подсказать несколько нехитрых рецептов, то дальше с ней можно уже и на коммерческой основе повзаимодействовать. Точно здесь не должно быть безе и сгущёнки. Ну, то что их нет – это ещё не повод радоваться, а вот тот факт, что Лерка знала, как их делать – это уже кое-что. К слову сказать, хорошее такое кое-что.
Напарница также предположила, что здесь может не быть таких вещей как эклеры и шарлотка. Ну, с шарлотки нам прибыток небольшой, потому как её в принципе даже я бы смог испечь, а уж местные в момент бы наловчились. Так что на неё ставку делать точно не будем, разве что тоже подарить рецепт как шаг доброй воли. Ладно, поживём, увидим, как выгодней.
Когда настала моя очередь «изобретать» полезные вещи, я вспомнил, что фрезерный станок придумали значительно позже токарного. То есть, здесь и сейчас его точно нет, да и сам токарный станок перенёс глобальную модернизацию именно при Петре Первом, которого тут могло и не случиться.
Лерка аккуратно занесла эти понятия в список, а потом поинтересовалась, как именно я собираюсь воплощать в жизнь столь наукоёмкие проекты. Не то что бы я не знал, просто очень рассчитывал на сообразительность и природную смекалку Роман Григорича. Сестра похмыкала, но спорить не стала. А я всерьёз задумался, не отказаться ли от упоминания таких мегапроектов, как доменная и мартеновская печи. Общее устройство и принцип действия домны я знал. Ну, как знал? В школе по химии готовил пространный доклад на эту тему. Про мартен знал совсем уж в общих чертах, поэтому на мартене решил не останавливаться.
Ещё под это дело я решил отказаться от продвижения идеи унитарного патрона. Тут, походу, вообще шансов не было. Как он выглядит, я, понятное дело, знал, но понятия не имел о том, как и из чего его делать.
Сошлись на том, что завтра походим по городу и попытаемся выяснить на счёт выпечки. За одно и подумаем, где и как можно наладить её выпуск в промышленных масштабах.
Больше в голову пока ничего не приходило. Нет, приходило, конечно, только всё из разряда невыполнимого, типа паровоза. Его хоть и изобрели аж при царе Горохе, но мне кажется, времена самого Гороха ещё не наступили. Да и как устроена паровая машина, я помнил плохо, а Лерка так и вообще никогда не знала.
По всему получалось, что начинать надо с выпечки. Вот опять получается, Лерка при деле, а я – не пришей кобыле хвост. Хреново. В смысле, ощущать себя ненужным – это хреново. Ладно, может, ещё чего-нибудь соображу.
– Чипсы! – вдруг вспомнил я.
– Сань, ты чё? Забыл что ли? – Лерка только что пальцем у виска не покрутила. – Не вышло же!
– Лер, так вы же их тогда на рынок носили, надо было в пивную. Ну, как закуска к пиву. Понимаешь?
– Сань, к пиву я бы лучше сухариков солёных наделала бы. Вот только надо сначала понять, нужны они тут или нет. Понятно?
Понятно! Как не понять?! Ещё и почтальон Печкин вспомнился со своим нетленным: «Они бы ещё с чемоданом пошли!» Да уж! Хотя…
– Лер, слушай, а ведь чипсы их же… их же дети любят.
Лерка задумалась. И не зря:
– Сань, а как мы их упаковывать будем?
Блин! Точно. Они же не на развес продаются, а в пачках. Стоп! А кто сказал, что на развес нельзя?! Так и говорю.
– Сань, – немного подумав, произнесла напарница. – Давай с чипсами, потом попробуем, когда хоть что-то получаться начнёт.
– Хорошо. – Пожал я плечами. Не спорит, уже неплохо.
Надо будет попозже ещё и над мультиками подумать, их ведь и на бумаге делать можно. Мы в школе в тетрадках делали.
Комиксы! А как печатать? Да и про чё комиксы-то? Да-а-а… Пока не катит.
Время есть, будем думать. А пока…
– Лер, мы на ужин-то пойдём?
– Не охота…
– Лер, надо!
– Тогда пойдём, раз надо, – соглашается, потягиваясь Лерка.
Глава третья
В общий зал мы пришли за полчаса до ужина, его теперь подавали сюда, идя навстречу пожеланиям постояльцев. В зале стоял длинный стол, а может, не один, а несколько сдвинутых вместе, но накрытых общей скатертью. Здесь были и те, с кем мы уже познакомились два дня назад, и те, кого видели сегодня впервые.
– Господа! – радостно выкрикнула Агата. – Валерия Константиновна!
Возникшая было тишина, секунд через пять сменилась радостным гомоном. Наши знакомцы, коих в помещении было большинство, наперебой стали приветствовать нас. Барон Западловский поспешил подойти поближе:
– Госпожа Малиновская, Вы сегодня в мужском костюме? – тоном для светской беседы о погоде осведомился сын папы Карло. – Позвольте ручку.
Лерка отвернувшись от него на пол-оборота, демонстративно оглядела себя:
– Мужской? А по мне так совсем даже женский.
– Это в нём Вы с Трофимом сражались? – выпалила Агата.
– Да. – Быстро согласилась с ней Лерка.
– И со стрельцами? – с надеждой ожидая подтверждения и это фразы, спросила блондинка.
– Ну, на счёт стрельцов, это Вы, конечно, загнули, Агата Григорьевна. – Возразила напарница. – А Вы, Влади?слав Карлович, с ручками-то поосторожнее. Как бы чего не вышло.
– Понимаю! – заулыбался австро-венгерский барон. – Рукам воли не давать, а то будет как с Трофимом?
Все засмеялись над его шуткой. Я даже и подумать не мог, что у такого человека может быть такое чувство юмора. Лерка тоже засмеялась так, словно и не ожидала от барона подобной реакции на свои слова.
– Нет, господин барон, – сказала она отсмеявшись. – Я имела ввиду совершенно другое. – Она обвела взглядом всех собравшихся и, дождавшись всеобщего внимания, произнесла речь, которую, наверное, как «старший» должен был говорить я. – Дело в том, господа, что после событий на рынке мы имели продолжительную беседу с… Саша, как правильно этот чин называется?
– Премьер-майор. – С готовностью подсказал я.
– Да. Так вот, мы имели продолжительную беседу с премьер-майором Горбуновым. Это заместитель начальника местного гарнизона, если кто не знает. – Она снова оглядела аудиторию. – Как вы помните, прибыли мы сюда практически случайно, поэтому никаких бумаг у нас с собой не оказалось. – Пауза, вызванная глубоким печальным вздохом. – К великому несчастию для нас, на территории Сибирской империи действует закон, согласно которого, мы не можем более считаться дворянами, так как не имеем документов для подтверждения нашего статуса.
Леркин спич вызвал ошеломляющий эффект. Молчали все, даже Агата. Хотя, она-то как раз первой и опомнилась:
– Это из-за стрельцов, которых Вы поколотили?
Мда! Теперь даже у Лерки слов не было.
– Да каких стрельцов, Агата Григорьевна?! – вступил в диалог я. – Одного только Шемякина. Да и то, сам Батлер… Э-э-э… Горбунов и предложил Валерии попробовать сбить его с ног, даже восемь золотых поставил на то, что у неё не выйдет. А у неё очень даже вышло!
– А кто такой этот Шемякин? – тут же осведомилась блондинка.
Мы с Леркой ответить не успели, за нас это сделала Татьяна:
– Шемякин – это вахмистр из пехотного батальона господина Горбунова. Он здоровенный и сильный как медведь, намного сильнее Трошки.
Все посмотрели на неё.
– А Батлер? – спросила Агата.
Но поскольку спросила она это у всё той же Татьяны, то в ответ племянница хозяина гостиницы только плечами пожать и смогла. Тогда блондинка повернулась ко мне:
– Ну, как же? Вы же сказали, что сам Батлер тоже вмешался.
