Петля снов

Надин Сараф

Петля снов

Глава первая

В которой реальность трескается по швам, а воскресный день меняет направление.

Мои сны всегда были интереснее моей жизни. Так сложилось – днём я читаю о пиратах, а ночью стою на палубе фрегата, взрывая английские корабли пушечными ядрами. Я могу решать скучные задачи по химии, а ночью становлюсь безумным учёным, волосы дыбом, глаза горят, на столе сотни пробирок с ядовитой жижей, которая пахнет так, что даже монстры сбегают из моего подвала. Разве такого не бывало у всех?

Сегодня я проснулась потому, что умерла. Во сне. От лапы монстра, защищая какого-то незнакомого парня. Не самое приятное ощущение – даже для ночных кошмаров.

Я потянулась, выдыхая остатки сна, и нащупала часы. Час дня. Воскресенье. За окном – тишина нашего двора, будто мир замер в нерешительности: продолжать этот день или оставить его висеть в вечности. И я решила, что сегодня идеально подходит для того, чтобы сбежать в парк. Свежий воздух, шуршание газонов под ногами, семья за семьёй с их пухлыми карапузами. И почему бы не устроить маленький пикник – самой для себя?

Готовить, конечно, лень, но пара бутербродов, пакет сока и корзинка – вот и всё, что нужно для счастья. Никакой грязной посуды, никаких обязательств. Только я, еда и мир.

Где-то сверху, на третьем этаже, прозвенел звонок – как будто невидимая сила решила напомнить: не увлекайся мечтами, время бежит. Я сладко потянулась ещё раз, спрыгнула с кровати и поплелась в ванную, напевая что-то совершенно нелепое, вроде «Марсельезы».

Зазвонил звонок в дверь. Зубная щётка застряла у меня во рту, паста шипела пузырьками. Второй звонок – настойчивее.

– И кто же это нас посетил в столь ранний час? – пробормотала я с набитым пеной ртом и по-детски выкрикнула:

– Кто там?

– Да это я! Открывай! – пробасило с той стороны.

– Ну, конечно, сразу всё стало понятно! – я хохотнула. – Заходи, друг, гостем будешь!

– Рита, прекрати эту детскую ерунду и просто посмотри в глазок! – раздражённо рявкнули снаружи.

Я хлопнула себя по лбу. Сообразительности мне хватило на кривляния, но вот заглянуть в глазок – об этом как-то не подумала. Разум подсказывал: если в этой истории был шанс на тихий пикник, то он уже сгорел дотла. Вдохнув поглубже, я, наконец, посмотрела.

Это был обычный парень. Симпатичный, да, но не такой, от которого сворачивают шеи. Вот только для меня его вид был как удар молнии. Потому что именно этого парня я спасала во сне, умирая у него на руках.

Я стояла у двери, прижимаясь лбом к прохладному дереву, и смотрела в глазок, не веря своим глазам. Обычный парень. Серые джинсы, чёрная футболка с каким-то незнакомым логотипом, растрёпанные волосы. Такой мог бы стоять в очереди за кофе или читать книгу на соседней лавке в парке. Вот только я уже держала его за руку. Уже закрывала своим телом от монстра. Уже умирала у него на руках.

Во сне.

Он поднял глаза к дверному глазку, будто чувствовал мой взгляд. И это была та самая секунда, когда внутри что-то щёлкнуло. Я знала его взгляд. Знала до мельчайших деталей – как ресницы цепляются за свет, как в уголках глаз таится усталость, будто он не спал последние несколько ночей. И ещё это ощущение – будто между нами натянута тонкая серебряная нить, и каждый вдох этой нити отдаётся у меня внутри.

Я открыла.

– Рита? – он произнёс моё имя так, словно уже знал его. Не спросил, не уточнил, а просто утвердил факт.

– Эм… да. А ты кто?

Он смутился.

– Сложно объяснить. Я… в общем, мне сказали, что я должен тебя найти. Что это важно. – Он кашлянул и добавил: – Звучит как бред, знаю.

Я прищурилась.

– Кто сказал?

– Если честно, я думал, ты объяснишь мне это первой. – Он усмехнулся уголком рта, и я поняла, что видела эту усмешку там – во сне, прямо перед тем, как всё потемнело.

– Ладно, заходи, раз уж ты всё равно здесь, – я отступила в сторону.

Он вошёл. Осмотрелся – с каким-то детским любопытством, будто видел обычную квартиру впервые. Или будто искал что-то, что обязательно должно было быть в этой комнате.

– Знаешь, – сказал он, усаживаясь на мой потертый диван, – обычно по воскресеньям я сплю до обеда. А сегодня в семь утра мне кто-то позвонил. Голос женский, строгий, не терпящий возражений. Она назвала адрес – твой – и сказала, что я должен прийти.

– И ты просто… взял и пришёл? – я скептически выгнула бровь.

– Не совсем. Сначала я снова заснул. И вот тут начинается странное. Я увидел тебя. Нет, не тебя сегодняшнюю, а тебя – в другом месте, в другом времени. Ты держала в руке меч, израненная, волосы липли к лицу, а позади тебя была какая-то тварь – огромная, с когтями как ножи. Ты закрывала меня собой. А потом упала.

Я сглотнула. В груди расправило крылья чувство, похожее на страх, только замешанное на восторге.

– Это был мой сон.

Он посмотрел на меня так, будто искал подвох.

– В смысле?

– Я видела то же самое. Только с другой стороны. Я была там. И умерла. – Голос сорвался на полуслове, но я заставила себя продолжить. – А теперь ты здесь.

Он не засмеялся, не закатил глаза, не стал говорить, что это просто совпадение. Он только кивнул – как человек, который уже понял, что в этой истории ничего нормального не будет.

– Значит, нас кто-то связал. Кто-то, кто знает, как работает эта штука.

– Какая штука?

– Граница. Между снами и реальностью. Между мирами.

Я села напротив него, подогнув ноги под себя, и почувствовала, как поднимается знакомый жар – тот самый, что приходит, когда перед тобой раскрывается что-то большее, чем просто воскресный день.

– Хочешь проверить? – я кивнула в сторону окна, за которым уже горел солнечный полдень.

– Проверить что?

– Что будет, если мы снова заснём. Вместе.

Он смотрел на меня долго. А потом сказал:

– Мне нравится, как ты думаешь.

И я впервые за долгое время почувствовала, что это будет не просто день. И не просто сон.

Глава вторая

В которой сон стучится в дверь наяву, а реальность вдруг начинает говорить на языке сказок

– Вместе заснём? – переспросил он, словно проверяя, серьёзно ли я это сказала.

– Ага, – я кивнула. – Нам всё равно туда. Рано или поздно. Так зачем ждать?

Он ещё несколько секунд колебался, а потом просто пожал плечами.

– Ладно. Если ты уверена.

Конечно, я не была уверена. Вообще ни в чём. Но внутри зудело чувство – то самое, которое бывает, когда стоишь на краю крыши, знаешь, что прыгать нельзя, но что-то внутри тянет сделать шаг.

Мы легли на мою кровать, почти по-детски – поверх одеяла, не раздеваясь, не снимая кроссовок. Было странно вот так – рядом, плечо к плечу – с совершенно незнакомым человеком, который одновременно был ближе всех, потому что я уже умерла у него на руках. Пусть даже во сне.

– Закрой глаза, – тихо сказала я.

– А ты?

– Я – потом.

Он закрыл. Я смотрела, как его дыхание замедляется, как пальцы чуть подрагивают, будто тело ещё не до конца отпустило дневную реальность.

А потом меня потянуло вслед за ним.

Глава третья

В которой тьма не пуста, а тени помнят наши имена.

Это был не обычный сон. Знаешь, как бывает – сначала темнота, потом картинки, обрывки фраз, сменяющие друг друга. А тут – сразу. Яркий свет, резкий, как вспышка, и холодный воздух, от которого перехватывает дыхание.

Я стояла в лесу. Но это был не тот лес, где шуршат привычные листья и пахнет влажной землёй. Здесь деревья были слишком высокие, небо – слишком низкое, а воздух густой, как сироп, в котором сложно дышать. Где-то вдали ухнула сова. Или не сова. Звук был похож, но… нет. Чуть громче. Чуть ниже. Чуть страшнее.

– Рита! – Его голос выдернул меня из оцепенения. Он стоял у меня за спиной – такой же растерянный, в тех же джинсах и кроссовках. Только теперь кроссовки были по щиколотку в чёрной, липкой жиже.

– Где мы? – спросил он.

– Если честно, я надеялась, что ты знаешь.

Он хотел что-то сказать, но в этот момент из-за деревьев вылетела тень. Слишком быстро, чтобы её рассмотреть. Я только успела заметить клочья перьев, длинные когти и яркую, горящую ленту, которая тянулась за ней, как хвост кометы.

– Это… существо, – прошептала я. – Оно было там. В моём сне.

– В нашем сне, – поправил он.

Лес зашевелился. Воздух наполнился треском – будто кто-то одновременно ломал сотни сухих веток. Откуда-то сверху сыпалась пыльца – золотая, мерцающая, оседающая на коже, оставляя лёгкий светящийся след.

– Это точно не сон, – выдохнул он.

– И точно не реальность, – добавила я.

Мы медленно пошли вперёд, потому что стоять на месте казалось ещё страшнее. Каждое дерево здесь было чуть живым – я чувствовала это кожей, как будто их стволы дышали, а кора под пальцами была тёплой, как чьё-то плечо.

На просеке стоял столб. Каменный, обвитый чёрными цепями, и на нём – знак. Я знала этот символ. Видела его в книге, которую когда-то купила на развале за три копейки. Старый, забытый символ, означающий «граница сна и яви».

– Нам туда, – сказала я, сама не понимая, откуда это знаю.

Мы подошли ближе, и вдруг цепи ожили. Они медленно разомкнулись, рассыпаясь в воздухе чёрным дымом, и в столбе открылся проход – узкий, тёмный, уходящий куда-то вниз, под землю.

– Это какой-то квест? – нервно усмехнулся он. – Или мы попали в чью-то плохо написанную фэнтези-книгу?

Я не смеялась.

– Я думаю, это выход. Или вход. Зависит от того, с какой стороны смотреть.

Он выдохнул сквозь зубы и сказал:

– Ладно. Ты меня уже один раз спасала. Если что, в этот раз моя очередь.

Мы взялись за руки и шагнули в темноту.

Рука в руке, пальцы вцепились друг в друга так, будто это была единственная реальная вещь во всей этой зыбкой, живой тьме.

Под ногами – ничего. Ни земли, ни камня, ни дерева. Только мягкая, упругая пустота, как будто мы шли по чернильному туману. Воздух звенел тишиной, но я слышала чужое дыхание – близко-близко, не только его, но ещё чьё-то, сразу с двух сторон.

– Ты это слышишь? – прошептал он.

– Слышу.

– Кто-то идёт рядом. Или за нами.

Я кивнула, хотя он этого не видел. Да, кто-то шёл. Не просто шёл – шаги повторяли наши, будто кто-то невидимый копировал каждое наше движение. Шаг в шаг.

– Остановимся? – спросил он.

– Нет. Если остановимся, они остановятся тоже. А мне не хочется знать, что случится, если обернуться.

Мы шли дальше – вниз, глубже, пока воздух не стал липким, пропитанным запахом мокрого железа, старой бумаги и чего-то пряного, почти сладкого, но при этом тревожного – как запах костра перед бурей.

– Ты знаешь, куда мы идём? – голос его был приглушённым, будто тьма тоже его слушала.

– Не знаю, – честно ответила я. – Но это место помнит меня. И тебя тоже.

– Откуда?

Я прижала ладонь к стене – холодная, шершаво-живая. Под пальцами я почувствовала пульс, слабый, еле уловимый, будто это был не камень, а чья-то кожа.

– Мне кажется, это не просто место. Это – пространство из наших снов. Из всех снов сразу. Помнишь те ночи, когда ты просыпался в поту, потому что во сне на тебя что-то смотрело из-за двери? Или когда тебе снилось место, в котором ты никогда не был, но чувствовал, что знаешь каждую трещинку на стенах?

Он кивнул.

– Это оно. Сшитое из наших страхов, мечт, обрывков забытых мыслей. Это место сделано из нас.

Он замер, вглядываясь в темноту перед собой.

– Кто нас сюда звал?

Я хотела ответить «не знаю», но в этот момент впереди вспыхнул свет.

Он был слабым – скорее не светом даже, а отражением, будто кто-то зажёг свечу за углом. Мы пошли на него, как мотыльки, потому что другого пути всё равно не было.

За поворотом начинался зал. Древний, высокий, настолько огромный, что в нём мог бы уместиться целый город. Стены покрыты символами – теми самыми, что мелькали в моих снах, в книгах, что я случайно находила в антикварных лавках, в татуировках людей, с которыми сводила судьба. Они складывались в рисунок – звёздную карту, только звёзды были не небесные, а те, что горели внутри нас.

В центре стояла женщина.

Высокая, в плаще, сотканном из тумана. Лицо скрыто, только глаза – два тусклых янтаря – смотрят прямо на нас. От неё веяло старой магией, той, о которой забыли даже легенды.

– Вы пришли, – сказала она. Голос был мягким, как шёпот воды по камням.

– Вы нас звали? – спросила я.

– Нет. Это вы позвали друг друга. Я только открыла дверь.

Мы переглянулись.

– Зачем? – спросил он.

Она сделала шаг ближе, и туман вокруг её ног расползся по полу, обвивая наши щиколотки.

– Потому что ваши сны стали слишком громкими. Вы создали этот мир. Каждый раз, когда вы засыпали, вы строили его – слово за словом, мысль за мыслью. И теперь он живёт.

– И что нам теперь делать? – голос дрогнул, потому что я знала – обратно дороги нет.

Женщина подняла руку. На ладони горел маленький кристалл – прозрачный, но внутри него клубилась золотая пыльца, та самая, что падала с деревьев в лесу.

– Это ядро вашего сна. Пока оно цело, этот мир существует. Но он хрупкий, как стекло. И те, кто живёт здесь, знают – если разбить его, мир исчезнет. А вместе с ним – и вы.

– То есть мы умрём? – уточнил он.

– Не совсем. Вы просто перестанете существовать в любой реальности – в этой, в вашей, в любой другой. Словно вас никогда не было.

Я сглотнула.

– И кто хочет его разбить?

Женщина улыбнулась уголками губ. Её лицо чуть высветилось, и я увидела кожу – покрытую трещинами, как у старых статуй.

– Вы сами.

Тишина ударила по ушам, как будто кто-то выключил весь звук сразу.

– Что? – выдохнула я.

– В каждом из вас есть часть, которая боится этого мира. Боится силы, которую он вам даёт. Боится быть теми, кем вы были во снах. Эта часть – ваша тень. Она идёт за вами по пятам.

Я вспомнила шаги. Те, что повторяли наши движения в проходе.

– Они.

Женщина кивнула.

– Вы хотите узнать, зачем вы здесь? Вот ваш ответ. Найдите свои тени, загляните им в глаза и спросите: «Чего ты боишься?» Если они скажут правду – вы сможете управлять этим миром. Если солгут – он рухнет.

– А если они вообще не ответят? – спросил он.

– Тогда вы останетесь здесь навсегда. Как тени тех, кто не смог найти себя.

Она сделала ещё один шаг, а потом растворилась – как дым, как запах, как мысль, которую не успел удержать.

Мы остались вдвоём. В огромном зале, где стены дышали словами, которые ещё не были сказаны.

– Поехали дальше? – спросил он.

Я кивнула. И мы пошли – искать свои тени.

Глава четвёртая

В которой тени имеют голоса, а прошлое прячется в отражениях.

Мы шли по залу, где слова, вырезанные в камне, шевелились, будто их писали сейчас, на наших глазах. Сначала я думала, что это просто иллюзия – свет так падает. А потом слова начали шептать.

– Рита… Рита… Рита…

– Ты это слышишь? – я схватила его за руку.

– Слышу. Они говорят и моё имя тоже.

– Что это значит?

– Не знаю. Может, это наш собственный сон зовёт нас? Или это и есть тени?

Вдруг стены содрогнулись, как от вздоха. Где-то за дальним углом что-то хрустнуло – словно ступили на лёд. Мы замерли. И из темноты медленно выползло нечто.

Это была моя тень.

Не чёрный силуэт на стене – нет. Это была я. Только бледная, прозрачная, с глазами, заполненными тёмной водой, в которых плавали обрывки всех моих страхов. Волосы спутаны, пальцы дрожат, губы шевелятся, словно она беззвучно повторяет молитву, которую я когда-то знала.

– Ты боишься меня? – спросила я.

Тень кивнула.

– Почему?

Она шагнула ближе, и я почувствовала холод, тянущийся от неё – сырой, липкий, как вода на дне старого колодца.

– Я боюсь быть тобой, – ответила она. – Настоящей.

Мои пальцы сжались в кулаки. Настоящей. Что это значит?

– Что ты хочешь сказать? – голос дрогнул.

– Ты любишь притворяться. Прятаться за словами, за смехом, за своей вечной маской «всё нормально». А я знаю – внутри тебя пустота, гулкая, как пещера. Ты боишься тишины, потому что тогда слышишь её голос. Свой.

– Ложь, – выдохнула я.

– Правда. – Тень сделала ещё шаг.

И я вдруг поняла – если она дотронется до меня, я растворюсь. Стану такой же – бледной, пустой, тенью самой себя. И тогда я вспомнила слова той женщины: «Задай вопрос своей тени. И если она скажет правду, ты сможешь управлять этим миром».

– Чего ты боишься больше всего? – спросила я.

Тень замерла. А потом сказала:

– Остаться одной.

И тьма вокруг вздрогнула.

Я чувствовала, как он стоит рядом. Его тень тоже вышла к нему. Они не были похожи. Его тень была выше, крепче, но всё равно – с тем же пустым взглядом, который видит сквозь реальность.

– А ты? – он спросил свою тень. – Чего ты боишься?

Тень ответила:

– Что меня полюбят по-настоящему.

Он вздрогнул, как от удара.

– Почему?

– Потому что тогда я не смогу притворяться, что мне никто не нужен.

Тени сделали последний шаг – к нам. А мы – к ним.

И в тот момент, когда мы встретились, пространство вокруг зажглось светом – мягким, золотым, как рассвет в первый день лета. Тени стали частью нас. Они вошли внутрь – не чтобы слиться, а чтобы напомнить, кто мы есть.

– Это был первый ключ, – сказала я. – Теперь мы знаем.

– Что дальше? – он обернулся ко мне.

– Дальше мы идём вглубь. В самую сердцевину этого мира. Туда, где сны становятся явью.

Мы шли по коридору, а слова на стенах менялись – теперь они складывались в строчки, которые я когда-то писала в своём дневнике, в письма, которые сжигала, в слова, которые боялась сказать вслух.

И среди этих слов было одно имя.

Его имя.

– Это невозможно, – прошептала я.

Он тоже увидел своё имя среди слов, которые дрожали на камне. И его взгляд потемнел.

– Значит, мы связаны дольше, чем думали, – сказал он.

– Сколько раз мы уже встречались в этих снах? – я провела пальцами по буквам, и они растеклись под рукой, как чернила в воде.

– Может, мы всё время искали друг друга, даже не зная об этом.

– А может, кто-то всё это время вёл нас по кругу.

Тени больше не шли за нами. Они шли вместе с нами. И впереди, за последним поворотом, нас ждало сердце этого мира – место, где сходятся все дороги, где сны шепчут правду, а страхи теряют силу.

И там, в самом центре, кто-то уже ждал.