banner banner banner
Великие русские полководцы
Великие русские полководцы
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Великие русские полководцы

скачать книгу бесплатно

Великие русские полководцы
Вера Надеждина

Книга представляет собой сборник биографических очерков, посвященных описанию ратных трудов и свершений виднейших русских полководцев и военоначальников, начиная с Александра Невского и заканчивая Д. Т. Язовым.

Вера Надеждина

Великие русские полководцы

Русь великая

Александр Невский

30.05.1220—14.11.1263

Александр Ярославич (Невский) – князь Новгородский (1236—1251), великий князь Владимирский (с 1252). Сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича. Одержал победы над шведами (1240, битва на Неве) и немецкими рыцарями Ливонского ордена (1242, Ледовое побоище), ослабил тяготы монголо-татарского ига. Канонизирован Русской Православной Церковью. Внешнеполитическая обстановка, в которой ему пришлось княжить, требовала незаурядных способностей и качеств. «Мудрость же и остроумие дадеся ему от Бога, яко Соломону, – свидетельствует о князе автор его жития. – Смиренномудрие вседушно держаше, воздержася и бдя, чистоту душевную и телесную соблюдаше, кротость же стяжа и от тщеславия отвращашеся… Во устех же беспрестанно бяху божественная словеса, услаждающа его паче меда и сота».

Необычный удел выпал на долю Александра Ярославича: для спасения России он должен был одновременно явить доблесть воителя и смирение инока. Подвиг брани предстоял князю на берегах Невы и на льду Чудского озера: святыня русского православия требовала защиты от латинского поругания. Всей душой чувствуя в Церкви «столп и утверждение Истины», понимая значение этой Истины в русской судьбе, князь вступил в служение «удерживающего» Русской земли – державного защитника чистоты церковного вероучения. Подвиг смирения ожидал святого Александра в его отношениях с надменной и пресыщенной победами Ордой. Батый послал сказать князю: «Мне Бог покорил многие народы: ты ли один не хочешь покориться власти моей?» Видя в случившемся попущение Божие, святой Александр добровольно склонился под старшинство татар.

Отрочество и юность Александра Ярославича большей частью протекали в Новгороде, где княжил его отец. В 1228 г. в отсутствие Ярослава Всеволодовича Александр с братом Федором и двумя слугами вынуждены были бежать из города, не выдержав поднявшегося междоусобия. В 1230 г. княжичи вместе с отцом вернулись в город, и на этот раз Александр провел здесь несколько лет.

В 1236 г. Ярослав, отъезжая в Киев, посадил Александра в Новгороде князем вместо себя. Молодому князю вскоре пришлось решать чрезвычайно сложные задачи и биться со многими врагами, со всех сторон наседавшими на Русь.

«Не бойтесь убивающих тело, – провозглашает Слово Божие, – бойтесь того, кто может и тело и душу погубить в геенне». Душа России жила и дышала благодатью церковной. Монгольское рабство не грозило ей, неся смерть лишь государственному телу раздробленной удельной Руси. Смертельную угрозу для русской жизни представляло католичество. Благоверный князь знал об этом, поэтому делом его жизни стала забота о сохранении мира с Ордой, под прикрытием которого он мог бы все силы бросить на отражение агрессии Рима.

9 декабря 1237 г. Папа Римский повелел упсальскому архиепископу возвестить крестовый поход против русских «схизматиков» и язычников-финнов. Именем Всевышнего Григорий IX обещал прощение грехов всем его участникам, а падшим в бою – вечное блаженство. Исполняя призыв римского первосвященника, в 1240 г. шведский король отправил в русские земли многочисленное войско под командованием своего зятя – ярла Биргера. «Загордевся, Биргер послал сказать святому Александру: “Выходи против меня, если можешь сопротивляться. Я уже здесь и пленяю землю твою”». При войске состояли священники, предназначенные для крещения «русских дикарей». Летом шведские отряды на ладьях вошли в Неву, к устью Ижоры, и стали станом.

Князь Александр вышел навстречу с малой дружиной, но с твердой надеждой на Бога. Битве предшествовало чудесное видение, бывшее ижорцу Пельгусию. Тот созерцал ладью с гребцами, овеянными мглой, и двух лучезарных витязей, стоявших, обнявшись, в этой ладье. Это были святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб. «Брате Глебе, – сказал Борис, – вели грести, да поможем мы сроднику своему, князю Александру Ярославичу!» Шведы не ожидали близкого отпора, и победа русских была полной и решительной. Лишь наступившая ночь спасла пришельцев от полного разгрома – нагрузивши телами павших ладьи, враги под покровом тьмы ушли вниз по Неве в море.

Александр вернулся в Новгород с великой славой, но в том же году рассорился с новгородцами и уехал от них в Переяславль-Залесский. Город остался без князя. Тем временем немцы взяли Изборск. Псковичи вышли им навстречу и были разбиты, потеряли воеводу Гаврилу Гориславича, а немцы по следам бегущих подступили к Пскову, пожгли посады, окрестные села и целую неделю стояли под городом. Псковичи принуждены были исполнить все их требования и дали детей своих в заложники: в Пскове начал править вместе с немцами некий Твердило Иванович, который и привел врагов, как утверждает летописец. Приверженцы противной стороны бежали в Новгород. А между тем немцы не довольствовались Псковом: вместе с чудью напали они на Вотскую пятину и завоевали ее, наложили дань на жителей и, намереваясь стать твердой ногой в Новгородской волости, построили крепость в погосте Копорье; по берегам Дуги побрали всех лошадей и скот; по селам нельзя было землю пахать, да и нечем; по дорогам в тридцати верстах от Новгорода неприятель бил купцов. Тогда новгородцы послали в Низовую землю (на Суздальщину) к Ярославу за князем, и тот дал им другого своего сына, Андрея; но надобен был Александр, а не Андрей; новгородцы подумали и отправили опять владыку с боярами за Александром; Ярослав дал им его опять, на каких условиях, неизвестно, но, без сомнения, новгородцам пришлось поступиться некоторыми из своих вольностей.

Однако охотники расширить свои владения за счет русских земель не переводились. Папы всеми силами старались ускорить завоевание Прибалтийского края. В промежуток между 1216 и 1240 гг. можно насчитать до сорока папских посланий, выражающих большую «заботливость» о тех, кто шел воевать в «святой земле, вновь приобретенной в Ливонии». Конечной целью всех устремлений пап продолжала оставаться мечта о порабощении русской Церкви, а завоевание Ливонии рассматривалось лишь как первый шаг на этом пути. В своих посланиях папы называют русских нарушителями католической веры, повелевают не слагать оружия до полной победы, требуют принуждать русских к принятию католичества и, наконец, объявляют всю Русскую землю на вечные времена собственностью, грозно предписывая рыцарям искоренять «проклятый греческий закон и присоединять Русь к римской Церкви». Усерднейшими исполнителями этих предписаний стали монахи-воины, давшие обет распространять оружием католичество. Первое такое военно-монашеское общество было основано в Прибалтике епископом Альбертом и названо орденом меченосцев, или орденом «братьев Христова воинства». В 1202 г. Папа Иннокентий III благословил это предприятие, и с той поры между непрошеными пришельцами и коренными обитателями края разгорелась беспощадная кровавая борьба, длившаяся более трех десятилетий, пока, наконец, в 1236 г. войска ордена не были окончательно разгромлены.

Однако наука на этот раз впрок не пошла. Остатки меченосцев соединились в следующем году с прибалтийским отделением Тевтонского ордена, образовав новый, Ливонский, орден, продолживший попытки завоевать русские земли. В 1240 г. немцы изменой взяли Псков, но князь Александр освободил город внезапным походом, даже без особого труда. Немецкие наместники были закованы в цепи и отправлены в Новгород. Весть об освобождении Пскова поразила ливонских немцев, понимавших, что борьба приближается к решительному моменту. В поход выступили главные силы ордена. Их-то и разбил князь Александр в знаменитой битве, состоявшейся 5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера и получившей название Ледового побоища. Немецкие рыцари выстроились клином, а точнее, узкой и очень глубокой колонной, задача которой сводилась к массированному удару по центру новгородского войска. Русское войско было построено по классической схеме, выработанной еще Святославом. Центр – пеший полк с выдвинутыми вперед лучниками, по флангам – конница. Новгородская летопись и немецкая хроника единогласно утверждают, что клин пробил русский центр, но в это время ударила по флангам русская конница, и рыцари оказались в окружении. В упорной сече русские разбили рыцарей, орден потерял 500 рыцарей, в плен попало более 50. Ливонский орден был поставлен перед необходимостью заключить мир, по которому крестоносцы отказывались от притязаний на русские земли, а также передавали часть Латгалии.

Этой победой был положен конец притязаниям крестоносцев, что, однако, вовсе не означало прекращения многолетней вражды. Немцы хоть и оставили мысль вслед за Ливонией поработить северные русские земли, но не раз вступали с псковскими отрядами в кровавые столкновения.

После этого Александр должен был ехать во Владимир прощаться с отцом, отправлявшимся в Орду; в его отсутствие немцы прислали с поклоном в Новгород послов, которые говорили: «Что заняли мы мечом, Водь, Лугу, Псков, Летголу, от того всего отступаемся; сколько взяли людей ваших в плен, тех готовы обменять: мы ваших пустим, а вы наших пустите»; отпустили также псковских заложников и помирились.

Третью свою победу Александр одержал над Литвой. Литовцы вторглись в Новгородскую волость в 1245 г., взяли Торопец и подле него были разбиты Ярославом Владимировичем Торопецким. На другой день подоспел Александр с новгородцами, взял Торопец, отнял у литовцев весь плен и перебил их князей больше восьми человек. Новгородские полки возвратились от Торопца, но Александр с одной дружиной погнался опять за литовцами, разбил их снова у озера Жизца, не оставил в живых ни одного человека, побил и остаток князей. После этого он отправился в Витебск, откуда, взявши сына, возвращался домой, как вдруг опять наткнулся на литовцев подле Усвята; Александр ударил по неприятелю и снова разбил его.

Потеряв надежду взять Россию силой, папы не оставили попыток обольстить ее хитростью и ложью. В 1251 г. Иннокентий IV прислал к князю Александру двух кардиналов – Гальда и Ремонта. Папа уверял, будто отец Александра, великий князь Ярослав, незадолго до кончины обещал минориту Плано-Карпини принять католичество, и лишь смерть помешала ему осуществить это намерение. Иннокентий IV убеждал Невского пойти по стопам отца, представлял выгоды, которые получит князь от союза с Западом и подчинения Папе, предлагал в помощь против татар тех самых рыцарей, от которых святой Александр лишь недавно очищал Русские земли.

Что мог ответить на это благоверный князь, ревнитель и защитник русского Православия? Посольство было безоговорочно отвергнуто. «Совещав с мудрецами своими», святой Александр ответил папе: «…От Адама и до потопа, а от потопа до разделения язык и до начала Авраамля, а от Авраамля… до Августа Кесаря, а от начала Августа царя до Христова Рождества и до Страсти и до Воскресения Его, от Воскресения же и до Вознесения на небеса и до царства Константина Великаго и до Перваго Вселенскаго Собора святых отец, а от Перваго и до Седьмаго Собора. Сии вся добре сведаем… учения сии целомудрствуем… якоже проповедашеся от святых апостол Христово Евангелие во всем мире, по сих же и предания святых отец Седми Собор Вселенских. И сия вся известно храним, а от вас учения не приемлем и словес ваших не слушаем».

Так были отбиты со славой все три врага северо-западной Руси. Но Александр не мог долго оставаться здесь, поскольку дела на востоке переменились в 1246 г. со смертью его отца. После Ярослава старшинство и Владимирский стол наследовал брат последнего, Святослав Всеволодович, который утвердил племянников своих, сыновей Ярослава, на уделах, данных им покойным великим князем. Вплоть до этого времени Александру удавалось избегать контактов с татарами. Но в 1247 г. Батый прислал сказать ему: «Мне покорились многие народы, неужели ты один не хочешь покориться моей державе? Если хочешь сберечь землю свою, то приходи поклониться мне, и увидишь честь и славу царства моего». С татарами Александр решил вести не такую политику, как с западными и северными врагами. Из-за малочисленности, нищеты и разрозненности тогдашнего русского населения в восточных и южных землях нельзя было и думать о том, чтобы биться с оружием против татар. Оставалось покориться татарам, полностью признать власть великих ханов. Александр понял этот путь и первым из русских князей твердо вступил на него. Личное обаяние, слава подвигов Александра сделали его путешествие успешным. Обычно суровый и высокомерный к побежденным Батый принял Александра и его брата Андрея очень ласково. Летописец говорит, что хан, увидевши Александра, сказал своим вельможам: «Все, что мне говорили о нем, все правда: нет подобного этому князю».

По воле Батыя Александр и Андрей должны были отправиться в Монголию, где между братьями, по некоторым сведениям, был большой спор о том, кому какой волостью владеть. Андрей получил Владимир, а Александру дали Киев. Трудно сказать, чем был вызван такой расклад. Киев по традиции был главным стольным городом, но после татарского разгрома впал в полное запустение. Возможно, татары на словах хотели почтить Александра великим княжением, но боялись посадить во Владимире, с которым ассоциировалось действительное старейшинство над покоренными русскими землями. Как бы то ни было, по возвращении Александр не поехал в Киев, а остался княжить в Новгороде, сохранив за собой и отцовскую вотчину Переяславль-Залесский.

В 1252 г. Александр отправился на Дон к сыну Батыя, Сартаку, который управлял всеми делами из-за дряхлости своего отца. Полагают, что он жаловался на брата, который отнял у него старшинство и не исполняет своих обязанностей относительно татар. Сартаку Александр понравился еще больше, чем Батыю, и с этого времени между ними завязалась тесная дружба. Сартак утвердил Александра на Владимирском столе, а против Андрея послал войско под начальством Неврюя. Под Переяславлем они встретили Андрееву рать и разбили ее. Андрей бежал в Новгород, но не был там принят и удалился в Швецию. Татары взяли Переяславль, захватили здесь семейство Ярослава, брата Андреева, убили его воеводу, взяли в плен жителей и пошли назад в Орду. Александр приехал княжить во Владимир; Андрей также возвратился на Русь и помирился с братом, который помирил его с ханом и дал в удел Суздаль. Вместо себя он оставил в Новгороде сына Василия. Вскоре после этого у Александра началась вражда с другим его братом, Ярославом, княжившим в Твери. В 1254 г. тот сел в Пскове и отсюда стал интриговать против Василия Александровича. В 1255 г. новгородцы выгнали Василия и перевели к себе из Пскова Ярослава. Александр немедленно явился с полками под Торжок и, объединившись с Василием, стал готовиться к походу на Новгород. Ярослав, не дожидаясь его, покинул город. После этого по новгородскому обычаю начались шумные веча. Черные люди нападали на лучших, те интриговали друг против друга, но в конце концов сместили посадника Ананию и приняли опять Василия.

Возможно, именно в это время святой князь обратил ко Христу сына всемогущего Батыя, царевича Сартака, став его побратимом. От него Александр Невский получил старшинство над всеми русскими князьями – Сартак в то время управлял делами Орды из-за дряхлости своего грозного отца, и это открывало перед святым князем Александром широкие возможности в деле объединения Руси под единой властью великого князя. Так был заложен фундамент будущего Московского государства: возрастание русского православного царства совершилось на почве, уготованной мудрой политикой князя.

Но недолго пришлось наслаждаться покоем. В 1255 г. умер Батый, и в Орде произошел государственный переворот: Сартак был умерщвлен своим дядей Берке, который и стал ханом. В русские земли были посланы татарские чиновники для переписи народа и сбора дани. Александр поспешил в Орду, но не успел умилостивить хана – в рязанских, муромских, суздальских землях появились татарские численники, которые ставили своих десятников, сотников, тысячников, темников, переписывали жителей для обложения их поголовной данью – не включали в списки лишь духовных лиц. Чуждое, иноземное управление вводилось, таким образом, внутри Руси, грозя разрушить остатки самостоятельности страны.

В 1257 г. неутомимый князь Александр вновь едет в Орду. Ханский наместник Улагчи, ведавший русскими делами, потребовал, чтобы и Новгород подвергся унизительной процедуре переписи. С горестью должен был взять на себя Александр Ярославич дело тяжелое и неприятное – склонить к рабству новгородцев, не знавших доселе поражений от татар и не считавших себя покоренным народом. Святой князь едва успел усмирить горожан – баскаки переписали жителей, распределили налоги и уехали, так как Александру удалось выторговать для новгородцев право доставлять определенное количество серебра в Орду самим или через великих князей, не имея дела с татарскими сборщиками.

В русских землях росло недовольство притеснениями. Положение стало нестерпимым, когда монгольскую дань взяли на откуп хивинские купцы-мусульмане, получившие название бесерменов. Способ сбора дани был очень отяготительным: в случае недоимок насчитывались грабительские проценты, при невозможности заплатить брали в рабство чуть ли не целыми семьями. Но не это переполнило чашу народного терпения. Когда к тяготам хозяйственным прибавились глумления над верой – расплата стала неминуемой.

В 1262 г. во Владимире, Суздале, Переяславле, Ростове, Ярославле и других городах ударили в набат. По старому обычаю, собрали народное вече, на котором решено было ненавистных откупщиков истребить. Бунт, естественно, вызвал ханский гнев. В Орде собирались полчища для наказания непокорных, когда святой Александр, в который уже раз «избавы ради христианския» приехал в Сарай. Ему снова удалось уладить дело благополучно – хан Берке оказался даже более милостив, чем можно было ожидать: он не только простил русским избиение бесерменов, но и освободил Русь от обязанности поставлять воинов для своего ближайшего похода. Достигнуть этого оказалось не просто, и князю пришлось провести в Орде всю зиму и лето. Осенью, возвращаясь на родину с радостными вестями, он заболел и умер, приняв перед смертью монашеский постриг с именем Алексий.

Весть о кончине князя Александра достигла Владимира в тот момент, когда народ молился в соборном храме о его благополучном возвращении на родину. Блаженный митрополит Кирилл, выйдя к народу, со слезами воскликнул: «Чада мои милые! Закатилось солнце земли Русской!» Останки любимого князя первосвященник с духовенством, бояре и народ встретили у Боголюбова: по словам летописца, земля стонала от вопля и рыданий.

23 ноября тело великого труженика и радетеля Православной России было погребено во владимирской соборной церкви Рождественского монастыря. Современники повествуют, что при отпевании усопший князь сам, как бы живой, простер руку и принял грамоту с разрешительной молитвой из рук митрополита.

Почитание его как святого заступника Руси установилось сразу после кончины. «Драгоценная отрасль священного корня, – молитвенно взывает Церковь к благоверному князю, – блаженный Александр, тебя явил Христос Русской земле, как некое божественное сокровище… Радуйся, презревший догматы латинян и вменивший в ничто все их обольщения!.. Радуйся, заступник Русской земли: моли Господа, даровавшего тебе благодать, соделать державу сродников твоих Богоугодною и сынам России даровать спасение».

Дмитрий Донской

1350—1389

Дмитрий Иванович (Донской) – из рода великих князей Московских. Сын Ивана II Ивановича Красного и княгини Александры Ивановны. Великий князь Московский (1359—1389), великий князь Владимирский (1362—1389), князь Новгородский (1363—1389). Возглавил вооруженную борьбу русского народа против монголо-татар. Разбил их в битве на реке Вожа (1378), а затем в Куликовской битве (1380). Канонизирован Русской Православной Церковью.

В 1359 г., еще очень молодым, умер отец Дмитрия, Иван II. Казалось, что ранняя смерть великого князя будет гибельна для Москвы, поскольку его малолетний сын едва ли мог хлопотать в Орде об ярлыке (льготной грамоте) и бороться с притязаниями других князей на великое княжение. И действительно, когда все князья явились в Орду и недоставало одного князя Московского, то хан Неврус отдал великокняжескую Владимирскую область князю Суздальскому Дмитрию Константиновичу. Чтобы закрепить за собой главенствующее положение на Руси, Дмитрий Константинович выехал во Владимир. Но Москва не собиралась уступать. Бояре ее, привыкшие быть боярами сильнейших князей, князей всея Руси, не хотели сойти на низшую ступень и сделали все возможное для того, чтобы добыть ярлык своему князю. Малолетний Дмитрий отправился в Орду. Но там началась сильная смута, в ходе которой один хан сменял другого и ничего сделать было нельзя. Наконец Орда разделилась между двумя ханами: Абдулом, именем которого правил сильный темник Мамай, и Мюридом.

Московские бояре отправили послов к последнему, и тот отдал ярлык их малолетнему князю. Затем бояре посадили на коней всех трех княжичей: Дмитрия, его брата Ивана и двоюродного брата Владимира, и выступили с ними в 1363 г. против Дмитрия Константиновича. Последний не мог противиться московским полкам, и Дмитрий Иванович получил великокняжеское достоинство. Но в том же году во Владимир явился посол из Мамаевой орды, от хана Абдула, с ярлыком на великое княжение Владимирское. Дмитрий принял и этого посла с честью и проводил с дарами. Это рассердило Мюрида, который, чтоб отомстить Москве, прислал с князем Иваном Белозерским новый ярлык на Владимир Дмитрию Суздальскому. Тот обрадовался и сел во второй раз во Владимире, но просидел только 12 дней, потому что Дмитрий Иванович опять пошел на него с большим войском, выгнал из Владимира, осадил в Суздале, опустошил окрестности этого города и взял наконец над его князем свою волю, по выражению летописца. В том же году, говорит летописец, Дмитрий взял свою волю и над князем Константином Ростовским, а князей Ивана Федоровича Стародубского и Дмитрия Галицкого выгнал из их княжеств.

В 1365 г., когда Дмитрию Суздальскому снова привезли из Орды ярлык на Владимир, он отказался навсегда от своих притязаний в пользу московского князя, с тем чтоб тот помог ему управиться с младшим братом. В 1366 г. Дмитрий Константинович выдал за Дмитрия Московского свою дочь. Во всех этих событиях, как, впрочем, и в дальнейшем, личность Дмитрия представляется, по источникам, неясной. В отрочестве, когда он никак не мог действовать самостоятельно, бояре вели дела точно в таком же духе, в каком бы их вел и совершеннолетний князь. Летописи, описывая кончину Дмитрия, говорят, что он во всем советовался с боярами и слушался их, что бояре у него были как князья, так же завещал он поступать и своим детям. Из-за этого невозможно разделить, что из его действий принадлежит собственно ему, а что – его боярам. Быть может, Дмитрий всю жизнь был руководим другими, и этим отчасти объясняются те противоречия в его жизни, которые бросаются в глаза: смешение отваги с нерешительностью, храбрости с трусостью, ума с бестактностью, прямодушия с коварством.

Из князей других русских земель опаснее всех для Москвы казался Михаил, сын Александра Михайловича Тверского. Он, естественно, питал родовую ненависть к московским князьями и был при этом человеком предприимчивым, отличался упрямством и крутым нравом. Став великим князем Тверским, Михаил начал войну против своих родичей. Василий Михайлович Кашинский обратился за помощью к Дмитрию Ивановичу, а Михаил – к своему зятю Ольгерду, великому князю Литовскому. Так внутренняя усобица Тверского княжества переросла в войну между Москвой и Литвой.

В 1367 г. Василий Кашинский с московскими полками разорил Тверскую волость. Михаил бежал в Литву и вернулся с литовскими полками. На этот раз князья заключили мир, но в 1368 г. Дмитрий и митрополит Алексей зазвали к себе в Москву князя Михаила на третейский суд. После этого суда тверского князя схватили вместе со всеми боярами и посадили в заключение, но вдруг узнали о неожиданном приезде трех ордынских князей. Этот приезд напугал врагов Михаила, и они выпустили его на свободу, заставив отказаться от части своего удела. Михаил поехал в Литву и уговорил Ольгерда начать войну с Дмитрием. В Москве узнали о нашествии Ольгерда только тогда, когда литовский князь уже приближался с войском к границе вместе со своим братом Кейстутом, племянником Витовтом, разными литовскими князьями, смоленской ратью и Михаилом Тверским. Князья, подручные Дмитрию, не успели по его призыву явиться на защиту Москвы. Дмитрий мог выслать против Ольгерда в заставу только сторожевой полк из москвичей, коломенцев и дмитровцев под начальством своего воеводы Дмитрия Минина. 21 ноября на реке Тросне литовцы встретили московский сторожевой полк и разбили его: князья, воеводы и бояре все погибли. Узнав, что Дмитрий не успел собрать большого войска и заперся в Москве, Ольгерд быстро пошел к ней. Дмитрий велел пожечь посады вокруг города, а сам с митрополитом, двоюродным братом Владимиром Андреевичем и со всеми людьми затворился в своем белокаменном кремле, построенном за год до этого. Три раза Ольгерд пытался взять город, но успеха не добился, хотя страшно опустошил окрестности, увел в плен бесчисленное множество народа, погнал с собою весь скот. Впервые за сорок лет Московское княжество испытало неприятельское нашествие. Дмитрий должен был уступить Михаилу Городок и другие захваченные части Тверского удела.

Но Дмитрий не хотел признавать свое поражение. В следующем году он посылал воевать и грабить Смоленскую землю, мстя за участие смолян в разорении Московской волости. Потом москвичи воевали под Брянском, а в августе 1370 г. Дмитрий вновь объявил войну Михаилу и сам во главе сильного войска вторгся в его волость. Михаил бежал в Литву, а Дмитрий взял и пожег Зубцов и Микулин, а также все села, до каких смог добраться. Множество людей с их добром и скотом было вывезено в Московское княжество. Ольгерд, занятый войной с крестоносцами, смог ответить на нападение лишь в декабре. В рождественский пост он с братом Кейстутом, Михаилом и Святославом Смоленским подошел к Москве и осадил ее. Дмитрий и на этот раз заперся в кремле, а Владимир Андреевич стоял в Перемышле. К нему на помощь пришли рязанские и пронские полки. Ольгерд, узнав об этих сборах, испугался и стал просить мира. Но Дмитрий вместо вечного мира согласился лишь на перемирие до Петрова дня. Михаил также помирился с Москвой, но ненадолго.

Весной 1371 г. он поехал в Орду и возвратился оттуда с ярлыком на великое княжение и ханским послом Сарыхожей. Но вскоре Михаил убедился в том, что ханские ярлыки не имеют уже на Руси прежней силы. Владимирцы даже не пустили Михаила в город. Сарыхожа звал Дмитрия во Владимир слушать ярлык, но Дмитрий отвечал так: «К ярлыку не еду, на великое княжение не пущу, а тебе, послу цареву, путь чист». Вместе с тем он послал дары Сарыхоже. Сарыхожа оставил Михаила и поехал в Москву. Его приняли там с таким почетом и так щедро одарили, что он совершенно перешел на сторону Дмитрия, уговорил его ехать к Мамаю и обещал ходатайствовать за него. Дмитрий решил последовать его совету и отправился искать милости Мамая. Митрополит Алексей проводил его до Оки и благословил в путь. Дмитрий сумел завоевать благосклонность Мамая, потому что правитель Орды был милостив к тем, кто давал ему больше. Дмитрий привез в Орду щедрые дары, притом и Сарыхожа настраивал Мамая в пользу Дмитрия. Москва, несмотря на разорение, нанесенное Ольгердом, была все еще богата в сравнении с прочими русскими землями: сборы ханской дани обогащали ее казну. Дмитрий не только смог подкупить Мамая, но даже выкупил за 10 000 рублей серебром Ивана, сына Михайлова, удерживаемого в Орде за долг, и взял его к себе в заложники; в Москве этот князь находился на митрополичьем дворе до выкупа. Дмитрий получил от хана ярлык на княжение, и притом Мамай пошел ему на уступку и позволил выплачивать дань в меньшем размере, чем прежде.

Возвратившись на Русь, Дмитрий в том же 1371 г. отправил войско против рязанцев. Олег Рязанский был разбит и едва сумел бежать. В 1372 г. началась опять война с Тверью. Михаил, соединившись с литовцами, повоевал московские волости, а потом нанес сильное поражение новгородцам. В 1373 г. в третий раз на Москву пошел Ольгерд. На этот раз Дмитрий приготовился встретить его у Любутска и разбил сторожевой полк литовский. Все войско литовцев переполошилось, сам Ольгерд побежал и остановился за крутым и глубоким оврагом, который не допустил неприятелей до битвы. Много дней литва и москвичи стояли в бездействии друг против друга, наконец заключили мир и разошлись. Михаил, не надеявшийся уже на помощь Ольгерда, все-таки не оставил своей борьбы с Москвою. Случилось так, что люди, пришедшие из Москвы, подстрекали его. В Москве умер последний тысяцкий Василий Вельяминов. Дмитрий решил упразднить эту старинную должность, которая противоречила самовластным стремлениям князей. Но у последнего тысяцкого остался сын Иван, недовольный новыми порядками. С ним заодно был богатый купец Некомат. Они оба убежали в Тверь к Михаилу и стали убеждать его опять добиваться великого княжения. Михаил поручил им выхлопотать для него новый ярлык в Орде, а сам уехал в Литву, пытаясь все-таки найти там поддержку. Из Литвы Михаил скоро вернулся с одними обещаниями, но 14 июля 1375 г. Некомат привез ему ярлык на великое княжение, и Михаил, не думая долго, послал объявить войну Дмитрию. Он надеялся сокрушить московского князя силами Орды и Литвы, но жестоко обманулся. Помощь не приходила к нему ни с востока, ни с запада, а между тем Дмитрий собрал большое войско и двинулся к Волоку Дамскому, куда пришли к нему другие князья: тесть его Дмитрий Константинович Суздальский с двумя братьями и сыном, двоюродный браг Владимир Андреевич Серпуховской, трое князей Ростовских, князь Смоленский, двое князей Ярославских, князья Белозерский, Кашинский, Моложский, Стародубский, Брянский, Новосильский, Оболенский и Торусский. Все эти князья двинулись из Волока к Твери и стали воевать, взяли Микулин, попленили и пожгли окрестные места, наконец, осадили Тверь, где заперся князь Михаил. Осажденные крепко бились, но отдельные успехи не могли принести Михаилу пользы: волость его была опустошена вконец, города Зубцов, Белгород и Городок взяты. Он все ждал помощи из Литвы и от хана. Литовские полки пришли, но, услыхав, какая бесчисленная рать стоит у Твери, испугались и повернули назад. Тогда Михаил потерял последнюю надежду и запросил мира.

Условия этого мира дошли до нас. Независимый великий князь Тверской обязался считать себя младшим братом Дмитрия, участвовать в московских походах или посылать свои полки против врагов Москвы. Михаил обещал не искать ни великого княжения, ни Новгорода. Кашинское княжество становилось независимым по отношению к Твери. Также Михаил обязался участвовать в войнах с татарами.

Усмирение тверского князя сильно озлобило Мамая. Он видел в этом явное ослабление своей власти. Его последний ярлык, данный Михаилу, был игнорирован русскими. С этого времени между Москвой и Ордой началась открытая вражда, но дело долго не доходило до решительного столкновения. Сначала татарские рати в отместку за тверской поход опустошили Нижегородскую и Новосильскую земли. Вслед за тем в 1377 г. татарский царевич Арапша из Мамаевой Орды опять напал на Нижегородскую область. Соединенная суздальская и московская рать по собственной оплошности была разбита на реке Пьяне, а Нижний был взят и разорен. В следующем 1378 г. татары опять сожгли Нижний Новгород. Отсюда Мамай отправил мурзу Бегича с большим войском на Москву. Но Дмитрий узнал о приближении неприятеля, собрал силу и выступил за Оку в Рязанскую землю, где встретился с Бегичем на берегу реки Вожи. 11 августа, к вечеру, произошла битва. Татары переправились через реку и с воплями помчались на русские полки, которые храбро их встретили. С одной стороны ударил на них князь Пронский Даниил, с другой – московский окольничий Тимофей, а сам Дмитрий ударил на них в центре. Татары не выдержали, побросали копья и кинулись бежать за реку, причем множество их утонуло и было перебито.

Известно, что Вожское поражение привело Мамая в неописуемую ярость, и он поклялся не успокоиться до тех пор, пока не отомстит Дмитрию. Но, понимая, что для покорения Руси нужно повторить Батыево нашествие, Мамай начал тщательно готовить новый поход. Кроме множества татар, которые уже собрались под его знамена, он нанял генуэзцев, черкесов, ясов и другие народы. Летом 1380 г. Мамай перенес свой стан за Волгу и стал кочевать в устье Воронежа. Ягайло, князь Литовский, вступил с ним в союз и обещал соединиться с татарами 1 сентября. Узнав об этом, Дмитрий стал немедленно собирать войска, послал за помощью к подручным князьям – Ростовским, Ярославским, Белозерским. Из всех русских князей не соединился с ним один Олег Рязанский, который из страха за свою область поспешил вступить в союз с Мамаем.

Дмитрий назначил своим полкам сбор в Коломне к 15 августа, а вперед в степь отправил сторожей, чтоб те извещали его о движении Мамая. Перед выступлением из Москвы Дмитрий отправился в Троицкий монастырь к преподобному Сергию Радонежскому. Сергий благословил Дмитрия на войну, обещая победу, хотя и с сильным кровопролитием.

От Сергия Дмитрий поехал в Коломну, где собралась уже невиданная на Руси рать – 150 000 человек. Весть о сильном вооружении московского князя, должно быть, достигла Мамая, и он попытался было сначала кончить дело миром. Послы его явились в Коломну с требованием дани, какую великие князья посылали при Узбеке и Джанибеке, но Дмитрий отвергнул это требование, соглашаясь платить только такую дань, какая была определена между ним и Мамаем в последнее их свидание в Орде.

20 августа Дмитрий выступил из Коломны и, пройдя границы своего княжества, стал на Оке при устье Лопастны, осведомляясь о неприятельских передвижениях. Здесь с ним соединился двоюродный брат, Владимир Андреевич Серпуховской, подошли последние московские полки. Тогда, видя все силы в сборе, Дмитрий велел переправляться через Оку. 6 сентября войско достигло Дона. Здесь князья устроили совет, и мнения разделились. Одни говорили: «Ступай, князь, за Дон!» Другие возражали: «Не ходи, потому что врагов много, не одни татары, но и литва и рязанцы». Дмитрий согласился с мнением первых и велел мостить мосты и искать броды. В ночь на 7 сентября войско начало переправляться за Дон. Утром 8 сентября был густой туман, и когда в третьем часу просветлело, то русские полки строились уже за Доном, при устье Непрядвы. Часу в двенадцатом стали показываться татары; они спускались с холма на широкое Куликово поле. Русские также сошли с холма, и сторожевые полки начали битву. Сам Дмитрий с дружиной выехал вперед и, побившись немного, вернулся к основным силам устраивать полки. В первом часу началась решительная битва. Такой битвы не бывало на Руси прежде: говорят, что кровь лилась, как вода, на пространстве десяти верст, лошади не могли ступать по трупам, ратники гибли под конскими копытами, задыхались от тесноты. Пешая русская рать уже лежала как скошенное сено, но исход боя решил Владимир Андреевич, ударивший из засады с конным полком в тыл татарам.

В «Повести о Мамаевом побоище», источнике сложном и противоречивом, в котором много явных вымыслов и нелепиц, рассказывается о том, что Дмитрий надел княжескую мантию на своего любимца Михаила Бренка, сам же в одежде простого воина замешался в толпе, так как хотел биться с татарами вместе с дружиной. Неизвестно, можно ли доверять этим сведениям, но действительно, Дмитрий, как видно, не руководил сражением; оно шло словно само по себе, а все важные решения принимались Владимиром Андреевичем и воеводой Боброком. После завершения битвы Владимир Андреевич велел трубить в трубы и собирать всех оставшихся в живых ратников. Не было только Дмитрия. Владимир стал расспрашивать: не видал ли кто его? Одни говорили, что видели его жестоко раненным, и потому должно искать его между трупами; другие – что видели, как он отбивался от четырех татар и бежал, но не знают, что после с ним случилось; один объявил, что видел, как великий князь, раненый, пешком возвращался с боя. Владимир Андреевич стал со слезами упрашивать, чтоб все искали великого князя, обещал богатые награды тому, кто его найдет. Войско рассеялось по полю; нашли любимца Дмитриева, Михаила Бренка, наконец двое ратников, уклонившись в сторону, нашли великого князя, едва дышащего, под ветвями недавно срубленного дерева. Дмитрий едва пришел в себя, с трудом распознал, кто с ним говорит и о чем, панцирь его был весь разбит, но на теле не было ни одной серьезной раны.

По случаю победы, говорит летописец, была на Руси радость великая, но была и печаль большая по убитым на Дону; оскудела совершенно вся земля Русская воеводами, и слугами, и всяким воинством, и от этого был страх большой по всей земле Русской. Это оскудение дало татарам еще кратковременное торжество над куликовскими победителями.

Мамай, возвратившись в Орду, собрал опять большое войско, с тем чтоб идти на московского князя, но был остановлен другим врагом: на него напал заяицкий хан Тохтамыш, потомок Чингисхана. На берегах Калки Мамай был разбит, бежал в Крым и там погиб. Тохтамыш, овладевши Золотой Ордой, отправил к московскому и другим князьям русским послов известить их о своем воцарении. Князья приняли послов с честью и отправили своих послов в Орду с дарами для нового хана. В 1381 г. Тохтамыш отправил к Дмитрию посла Ахкозю, который назывался в летописях царевичем, с семьюстами татар; но Ахкозя, доехавши до Нижнего Новгорода, возвратился назад, не смея ехать в Москву; он послал было туда несколько человек из своих татар, но и те не осмелились въехать в Москву. Тохтамыш решил победить страх, который охватил татар после Куликовской битвы. В 1382 г. он внезапно с большим войском переправился через Волгу и пошел к Москве, соблюдая большую осторожность, чтоб в русской земле не узнали о его походе.

Когда весть о татарском нашествии все же дошла до Дмитрия, он хотел было выйти к ним навстречу, но область его, страшно оскудевшая народом после Куликовского побоища, не могла выставить достаточного числа войска, и Дмитрий уехал сперва в Переяславль, а потом в Кострому собирать полки. Сюда к нему пришло известие, что Москва взята. Впрочем, Тохтамыш не чувствовал себя уверенно и после этого. Узнав, что Дмитрий собирает полки в Костроме, а Владимир стоит с большой силой у Волока, он поспешно ушел обратно в степь. Дмитрий вернулся в разоренный город и за свой счет похоронил всех убитых – 24 000 человек.

Воспользовавшись бедою Москвы, Михаил Тверской немедленно отправился в Орду искать великого княжения. Но в 1383 г. приехал в Москву посол от Тохтамыша с добрыми речами и пожалованием. За эти добрые речи должно было дорого заплатить. В 1384 г. начались тяжелые поборы для уплаты ханской дани. Каждая деревня давала по полтине, а города платили золотом. В это же время Дмитрий хотел свести счеты с Олегом Рязанским, который уже дважды был союзником татар. В том же 1382 г. московская рать разорила Рязанскую волость. В 1385 г. Олег внезапно напал на Коломну, взял и разграбил ее. Московские войска, отправленные против него, потерпели поражение. С помощью игумена Сергия Дмитрий заключил с Олегом мир.

Татарское разорение и обязанность платить тяжелую дань довели казну великого князя до скудости. Возможно, это заставило Дмитрия искать новые источники дохода. Подобно своим предшественникам, Дмитрий обратил внимание на богатый Новгород. Как раз в это время разгулялись новгородские ушкуйники. Это послужило поводом к объявлению войны. В декабре 1386 г., собрав большое войско, Дмитрий двинулся на Новгород, сжигая и разоряя все на своем пути. В начале января 1387 г. московское войско стало недалеко от Новгорода. Испуганные горожане умолили Дмитрия не начинать осады и согласились выплатить 8000 рублей, а кроме того, ежегодно платить с черных людей особую подать («черный бор») в пользу великого князя.

Это было последнее деяние Дмитрия, все княжение которого пало на очень бурную и тяжелую эпоху. Дмитрий умер рано – в 1389 г., всего 39 лет от роду. Между тем, если верить житию, он был крепок, высок, плечист и даже грузен, имел черную бороду и волосы, а также дивный взгляд. То же житие сообщает, что Дмитрий имел отвращение к забавам, отличался благочестием, незлобивостью и целомудрием. Погребен князь Дмитрий Донской в Архангельском соборе в Москве.

Кузьма Минин

? – около середины 1616

Минин Кузьма Минич – русский национальный герой, организатор и один из руководителей второго земского ополчения в период борьбы русского народа против польской и шведской интервенции в начале XVII в.

Кузьма Минин – нижегородский посадский человек. Происходил из многочисленной семьи балахнинского солепромышленника Мины Анкудинова. «Минин» – первоначально было отчеством и лишь впоследствии стало родовой фамилией. А. Я. Садовским доказано, что встречающееся в исторической литературе имя Кузьма Захарьев сын Минин Сухорук принадлежит другому человеку. Отойдя от родовой профессии, Минин перебрался в Нижний Новгород и стал посадским, торговал мясом и рыбой.

Смутное время, тяготы и невзгоды иностранной интервенции не коснулись Нижнего Новгорода. Несмотря на это, город, как и все государство, тоже испытывал трудности: торговля приходила в упадок, сохранялась опасность со стороны поляков, лишь по чистой случайности не успевших добраться до города. В это время в город слали грамоты и патриарх Гермоген, и Троице-Сергиев монастырь, призывая постоять за родную землю, защитить от польских захватчиков. Кузьма Минин, избранный 1 сентября 1611 г. земским старостой, вместо того чтобы наслаждаться относительно спокойной жизнью, развивает бурную деятельность – город превратился в главный центр народного ополчения. С поразительной настойчивостью и воодушевлением земский староста призывает горожан на спасение государства, на заступничество православной веры.

На общем вече решено было послать гонца к воеводе Дмитрию Пожарскому, чтобы тот возглавил ополчение. Кузьма Минин был казначеем ополченцев. Тогда же он проявил себя как хороший хозяйственник, умудрившись собрать с горожан довольно большую сумму. Нижегородцы отдавали кто пятую часть, а кто и треть имущества. На сомневающихся оказывалось давление личным примером Минина, отдавшего треть имущества, а также и более жесткими мерами. Позже сбор денег стали осуществлять не только в Нижнем Новгороде, но и в других уездах. Слух о сборе ополчения стал распространяться, и в город потянулись дворяне и служилые люди. Объединив усилия, Минин и Пожарский разработали наиболее короткий план выдвижения на Москву через Суздаль.

В конце февраля 1612 г. Минин и Пожарский во главе ополчения двинулись через Кострому к Ярославлю. Задержались там на четыре месяца. За это время они сформировали свое «правительство» – «Совет всея земли», вели дипломатическую переписку и готовили поход на Москву. Параллельно с этим они очистили от шведов Великий Новгород и его окрестности и пополнили ряды своего воинства. К ним примкнула как титулованная знать, так и служилое дворянство, духовенство и горожане. В результате к лету 1612 г. русское ополчение составляло уже около 10 тысяч человек. В середине июля первые отряды ополчения, а затем и основные силы во главе с Мининым и Пожарским вышли из Ярославля на освобождение Москвы.

В боях за Москву Кузьма Минин проявил большую активность, высокие качества военного организатора и личную храбрость. В 1613 г. Минину присвоили чин думного дворянина, т. е. он был введен в состав боярской Думы.

После избрания царем Михаила Федоровича Романова в 1613 г. Минин получил чин думного дворянина и вотчину «в род их неподвижно». Минин жил в Москве и выполнял важные поручения правительства и царя, собирал пятину (20 процентов от имущества) с посадских людей, пополняя истощенную смутой казну, участвовал вместе с другими боярами в управлении государством во время выезда царя на богомолье.

Зимой 1615 г. в Поволжье восстали татары и черемисы. После подавления бунта Минин был отправлен в Казань для выяснения причин недовольства. Умер на обратном пути, не успев добраться до Москвы.

Дмитрий Пожарский

1578—1642

Пожарский Дмитрий Михайлович – князь, русский национальный герой, один из руководителей освободительной борьбы русского народа против польских и шведских интервентов в начале XVII в.

Князь Дмитрий Пожарский происходил из рода князей Стародубских. Потомки обедневшего княжеского рода превратились в рядовых вотчинников, носивших фамилию по своей вотчине Пожар. После смерти отца семья переехала в Москву, где в 1593 г. Пожарский поступил на службу. В 1598 г. он носил звание «стряпчего с платьем», в 1602 г. пожалован Борисом Годуновым в стольники. Восшествия на престол Лжедмитрия I и Василия Ивановича Шуйского не изменили судьбы Пожарского. С 1613 г. Пожарский – боярин. С февраля 1610 г. Пожарский – воевода в Зарайске, где возглавил отпор захватчикам. В начале 1611 г. Пожарский участвовал в организации первого ополчения 1611 г., в марте 1611 г. – в восстании москвичей против интервентов. В Москве был ранен, вывезен в Троице-Сергиев монастырь, а затем в Суздальский уезд в родовую вотчину.

В конце 1611 г. по приглашению К. Минина возглавил второе ополчение. В 1612 г. сформировал и возглавил армию, которая смогла разгромить польских интервентов в Москве. Будучи сторонником сильного национального правительства, на Земском соборе 1612—1613 гг. сыграл выдающуюся роль при избрании царя Михаила Федоровича Романова и был пожалован боярским чином.

В 1613—1618 гг. руководил военными действиями против польских интервентов и поддерживавших их казачьих отрядов Сагайдачного. С 1619 г. Пожарский ведал Ямским, в 1624 – Разбойным, в 1636—1637 и 1640—1642 гг. – Судным приказами. В 1628—1630 гг. – воевода в Новгороде, воевода армии прикрытия во время русско-польской войны 1632—1634 гг. Один из богатейших землевладельцев, Пожарский перед смертью принял схиму и был похоронен в родовой усыпальнице в Спасо-Евфимиевском монастыре в Суздале.

Михаил Скопин-Шуйский

1586—1610

Скопин-Шуйский Михаил Васильевич – русский государственный и военный деятель. В 1606 г. назначен воеводой. Участвовал в подавлении крестьянского восстания под предводительством И. И. Болотникова 1606 г. В 1608 г. вел в Новгороде переговоры со шведами о союзе против Лжедмитрия II и польско-литовских магнатов, войска которых осадили Москву. В мае 1609 г., собрав отряды русских войск и получив помощь от шведов, двинулся из Новгорода к Москве, разбил под Торжком, Тверью и Дмитровом войска сторонников Лжедмитрия II. Летом 1609 г. освободил поволжские города, укрепился у Калягина и, пополнив войска отрядами, подошедшими из других районов России, нанес ряд ударов интервентам, вынудил их снять осаду Москвы и в марте 1610 г. торжественно вступил в столицу. С именем Скопина-Шуйского связаны первые попытки полевого обучения войск.

Скопин-Шуйский Михаил Васильевич – сын боярина, князя Василия Скопина-Шуйского и боярыни Елены Петровны, урожденной княжны Татаевой, четвероюродный племянник царя Василия Ивановича Шуйского. Получил домашнее образование и стал придворным. В 1604 г. был пожалован чином стольника. В 1605 г. возвышен Лжедмитрием I в «великие мечники». Он должен был стоять с мечом возле трона во время торжественных церемоний. После восшествия на престол Василия Шуйского был назначен воеводой и успешно участвовал в разгроме восстания И. И. Болотникова. Он нанес серьезное поражение армии И. Болотникова на р. Пахре под Москвой. Очень активно и успешно действовал Скопин-Шуйский и во время осады Болотниковым Москвы, однако под Калугой был разбит восставшими. Он был одним из руководителей царского войска, осаждавшего в 1607 г. Тулу, в которой оборонялся Болотников. Получил чин боярина. 2 декабря 1606 г. 20-летний князь разбил войско мятежника Болотникова, а затем показал себя выдающимся военачальником при освобождении русской земли от иноземцев и помогавших им бунтовщиков.

В 1608 г. был отправлен к шведскому королю Карлу IX для заключения союза против поляков. Ему удалось договориться о шведской помощи России в борьбе с Лжедмитрием II. В 1609 г. он с русско-шведским войском выступил на выручку столице, которую держал в осаде Лжедмитрий II. Разбив в сражениях под Торжком, Тверью и Дмитровом отряды приверженцев самозванца и освободив от них Поволжье, Скопин-Шуйский снял блокаду с Москвы и вступил в нее в марте 1610 г.

В январе 1610 г. снял осаду Троице-Сергиевой лавры, разбив польские отряды, и в марте вошел в освобожденную им Москву. Царь Василий Шуйский и вся столица с величайшим торжеством встречали 12 марта 1610 г. своего молодого освободителя; «народ падал перед ним ниц и называл его отцом Отечества». Имя князя Скопина было у всех на устах; он был тем героем, которому предстояло окончательно очистить Московское государство от поляков.

П. П. Ляпунов от лица дворян призвал Скопина-Шуйского на царство, но «великий ратоборец» отказался. При нелюбви населения к Василию Шуйскому Скопин-Шуйский вызывал опасения окружения царя как возможный претендент на престол. После многочисленных побед его популярность резко возросла. Группировка рязанских дворян, во главе которой стояли братья Прокопий и Захар Ляпуновы, выступила за замену на царском троне Василия Шуйского молодым, энергичным и удачливым полководцем Скопиным-Шуйским. Неожиданная смерть Скопина-Шуйского от болезни, начавшейся во время пира, породила слухи о том, что полководец был отравлен вином, поднесенным женой брата царя, дочерью М. Скуратова-Бельского. Был похоронен князь с большими почестями в Архангельском соборе Кремля.

Современники отмечали, что Скопин-Шуйский отличался высоким ростом, прекрасной наружностью, «великим разумом», мужеством и «большой силой духа». Племянник царя Василия Шуйского, несмотря на свою молодость, обладал «многолетним разумом» и душевным благородством. Он не был заносчив перед низшими, отличался скромностью и не запятнал себя с целью выдвижения ни единым доносом.

Неожиданная кончина князя была роковой для нелюбимого всеми царя Шуйского. С. Соловьев писал, что со смертью Скопина «порвана была связь русских людей с Шуйским». А кровопролитная смута продолжалась еще два с половиной года, принеся стране новые страдания, потери и разорения.

Российская империя

Петр I Великий

1672—1725

Петр I Великий – российский царь с 1682 г. (правил с 1689), первый российский император (с 1721). Провел реформы управления. Построил новую столицу – Санкт-Петербург. Возглавлял армию в Азовских походах (1695—1696), Северной войне (1700—1721), Прутском походе (1711), Персидском походе (1722—1723) и других, командовал войсками при взятии Нотебурга (1702), в сражениях при деревне Лесной (1708) и под Полтавой (1709). Руководил постройкой флота и созданием регулярной армии.

Родился Петр Алексеевич 30 мая 1672 г. Отец его, царь Алексей Михайлович, скончался через четыре года. За тридцать лет правления «тишайший царь» не раз воевал, возвращая русские земли, захваченные в период Смутного времени начала столетия поляками и шведами, пытался наладить постройку кораблей европейского типа для Каспийского моря и приобрести порт на Балтике. Осуществил эти замыслы его младший сын Петр, родившийся от второго брака, с Н. К. Нарышкиной.

В детстве Петр получил домашнее образование. Физически крепкий, подвижный, любознательный и способный, обладал хорошей памятью. Грамоту, историю и географию ему преподавали Ф. Петров, Н. М. Зотов и А. Нестеров. С помощью дворцовых мастеров он освоил много ремесел (столярное, токарное, оружейное, кузнечное, паяльное, часовое, типографское). Особую роль в становлении личности Петра I сыграли военные «потехи», для чего были созданы «потешные войска», ставшие впоследствии гвардией и ядром русской регулярной армии. Значительное влияние на формирование взглядов и интересов Петра I оказали иностранцы (Ф. Я. Лефорт, П. И. Гордон, Я. В. Брюс и другие). Петр I с юных лет знал немецкий язык, а затем изучил голландский, английский и французский языки.

В апреле 1682 г. был возведен на престол после смерти бездетного царя Федора Алексеевича в обход своего сводного старшего брата Ивана. Однако их сестра – царевна Софья – и родственники первой жены Алексея Михайловича Милославские использовали стрелецкое восстание в Москве для дворцового переворота. В мае 1682 г. приверженцы и родственники Нарышкиных (в том числе боярин А. С. Матвеев) были убиты или сосланы, «старшим» царем объявлен болезненный Иван, а Петр I – «младшим» царем при правительнице Софье.

Во 2-й половине 80-х годов XVII в. начались столкновения между Петром I и Софьей Алексеевной, стремившейся к единовластию. В августе 1689 г., получив известия о подготовке Софьей дворцового переворота, Петр I поспешно уехал из села Преображенского (под Москвой) в ТроицеСергиев монастырь, куда прибыли верные ему войска и его сторонники. Вооруженные отряды дворян, собранные гонцами Петра I, окружили Москву. Софья была отрешена от власти и заключена в Новодевичий монастырь, ее приближенные сосланы или казнены. После смерти Ивана Алексеевича (1696) Петр I стал единодержавным царем.

В течение жизни он пополнял знания, уделяя особое внимание военному делу. В 1688—1693 гг. под руководством голландского мастера Ф. Тиммермана и русского мастера Р. Карцева учился строить корабли на Переславском озере. В 1697—1698 гг. во время первой заграничной поездки прошел полный курс артиллерийских наук в Кенигсберге, полгода работал плотником на верфях Амстердама, изучая корабельную архитектуру и черчение планов, окончил теоретический курс кораблестроения в Англии. По приказу Петра I за границей закупались книги, приборы, оружие, приглашались оттуда в Россию иностранные мастера и ученые. Петр I встречался с Г. Лейбницем, И. Ньютоном и другими учеными, в 1717 г. он был избран почетным членом Парижской академии наук.

Реформаторская деятельность Петра I протекала в острой борьбе с оппозицией. Уже первые попытки преобразований вызвали недовольство и сопротивление в среде боярства и духовенства. Это выразилось, в частности, в заговоре (1697) и мятеже московских стрельцов (1698) в пользу Софьи, который был жестоко подавлен Петром I (1182 человека были казнены), а московские стрелецкие полки были расформированы. В ослабленной и замаскированной форме сопротивление оппозиции продолжалось вплоть до 1718 г. (так называемый заговор Алексея Петровича). Преобразования Петра I коснулись всех сфер общественной жизни. Петр I расширил владельческие права помещиков над имуществом и личностью крепостных, заменил подворное обложение крестьян подушным, издал указ о посессионных крестьянах, которых разрешалось приобретать владельцам мануфактур, практиковал массовую приписку государственных и ясачных крестьян к казенным и частным заводам, мобилизацию крестьян и горожан в армию и на строительство городов, крепостей, каналов и других сооружений. Указ о единонаследии 1714 г. уравнял поместья и вотчины, предоставив их владельцам право передавать недвижимое имущество одному из сыновей, и тем самым закрепил дворянскую собственность на землю. Табель о рангах 1722 г. установил порядок чинопроизводства в военной и гражданской службе не по знатности, а по личным способностям и заслугам.

Вся внешнеполитическая деятельность России находилась под постоянным руководством Петра I. Он неоднократно лично вел переговоры и заключал соглашения. Петр I умело использовал противоречия между западноевропейскими державами и не допустил срыва Великобританией начатых в 1719 г. мирных переговоров со Швецией, завершившихся заключением Ништадского мира (1721). По этому договору Россия получила земли по Неве, в Карелии и Прибалтике с городами Нарвой, Ревелем, Ригой, Выборгом и другими.

Предпринятый Петром I Персидский поход (1722) закрепил за Россией западное побережье Каспийского моря с городами Дербент и Баку. При Петре I впервые в истории России были учреждены постоянные дипломатические представительства и консульства за границей, отменены устаревшие формы дипломатических отношений и этикета.

По распоряжению Петра I были проведены экспедиции в Среднюю Азию, на Дальний Восток, в Сибирь и другие, положено начало систематическому изучению географии страны и картографированию. В своей государственной и военной деятельности Петр I опирался на талантливых, преданных ему сподвижников, среди которых были представители родовитого дворянства (Б. П. Шереметев, П. А. Толстой, Г. И. Головкин, Б. И. Куракин, Н. Н. Репнин и другие), а также лица недворянского происхождения (А. Д. Меншиков, П. П. Шафиров, А. Ф. Макаров и другие).

Полководческая деятельность Петра берет начало в 1695 г., когда он предпринял первый Азовский поход. Этим предприятием царь решал две задачи: выполнял обязательства, принятые Россией по борьбе с Турцией перед союзниками, и прокладывал кратчайший путь по рекам и южным морям к Европе. Начинающий полководец, человек горячий, увлекающийся, Петр I рассчитывал на лавры покорителя Азова. Но первая попытка взять крепость не увенчалась успехом. Несколько командующих войсками действовали несогласованно, недоставало опыта. Турки, пользуясь отсутствием достаточных морских сил у противника, свободно снабжали Азов всем необходимым по воде. С потерями русские войска отошли.

Неудача не заставила Петра опустить руки. В следующем году он объединил командование сухопутными войсками в руках воеводы Шеина, командовать создаваемым флотом назначил генерала и адмирала Франца Лефорта. По образцу закупленной за границей галеры начали строить свои. В 1695 г. на верфи, основанной в селе Преображенском, сам Петр готовил детали 22 галер и 4 брандеров; суда собрали и спустили на воду в Воронеже, где основали новые верфи. В 1696 г., по прибытии в Воронеж, царь принял деятельное участие в постройке 2 галеасов. В звании капитана и командира галеры «Принципиум» он совершил плавание от Воронежа до устья Дона с флотилией под началом адмирала Лефорта, принимал участие и в осаде крепости Азова, взяв которую, вышел на гребных судах в море и избрал место для гавани и порта Таганрога.

Успех второго Азовского похода был отмечен торжественным вступлением победителей в Москву. Но без флота, способного помериться силами с кораблями султана, попытки выйти в Азовское и Черное моря были обречены на неудачу. Посему энергичный монарх, воспользовавшись победой, добился поддержки боярской Думой проекта создания регулярного флота. Так как казна опустела, для сооружения многочисленных кораблей и найма специалистов были созданы кумпанства, объединявшие дворян, купцов и монастыри. Каждому кумпанству за свой счет следовало построить и оснастить судно. Кораблестроение вела также казна. Десятки судов должны были составить Азовский флот, способный сразиться с турецким на Черном море.

Через Балтику пролегали наиболее короткие пути к развитым европейским державам. Однако с начала XVII в. пути эти контролировали шведы, располагавшие сильнейшим флотом. Чтобы их победить и вернуть потерянные по Столбовскому миру земли у Финского залива, требовалось иметь современную армию, флот и союзников. Союз удалось заключить с Данией и курфюрстом Саксонии Августом, который одновременно являлся и королем Польши. Датский флот и хорошо вымуштрованная саксонская армия должны были стать противовесом шведским вооруженным силам. Но Россия не полагалась только на союзников. С 1699 г., распустив ненадежное стрелецкое войско, царь приказал формировать регулярные солдатские и драгунские полки. К 1700 г. войска были сформированы. Однако войну на севере нельзя было начинать раньше, чем удастся подписать мирный договор с Турцией. Правительство султана не соглашалось с условиями, предложенными русскими дипломатами. Требовалась демонстрация силы. И такую демонстрацию провели русские моряки. Летом 1699 г. Азовский флот вышел в море. Сам Петр командовал кораблем «Отворенные врата» и плавал в эскадре адмирала Ф. А. Головина из Таганрога в Керчь, сопровождая корабль «Крепость», на котором отправился в Константинополь посол Украинцев. Появление русской эскадры у Керчи и салют «Крепости» вблизи дворца султана произвели впечатление на турок, они подписали договор, прекративший боевые действия и оставлявший Азов в составе России.

Как только поступило известие о заключении перемирия с Турцией, пришли в движение войска, направлявшиеся для осады Нарвы. Петр намеревался начать отсюда выход на Балтийское море. После неудачной осады Петр не впал в отчаяние, а лишь удвоил усилия. Были приняты меры по обороне границ. Августу I предоставили субсидию, чтобы тот отвлекал шведского короля Карла XII, пока Россия готовилась к продолжению войны.