скачать книгу бесплатно
– Тогда его отец был еще жив? – спрашиваю я.
– Панайотис? Да, он прожил еще долгую жизнь. Твоя бабушка пережила его всего на год.
За разговором я не заметила, как мы миновали пологую часть острова и теперь поднимаемся вверх, к каменной гряде, на гребне которой и располагаются самые живописные места Санторини.
– Должно быть, Афине было тяжело справляться с отелем без мужа? – интересуюсь я.
– Непросто, но отель был всей ее жизнью, ее душой. Она его очень любила и никогда бы не согласилась продать. Ты увидишь, это особенное место…
Жизнерадостный Яннис вдруг запинается, на его лицо набегает тень, и я догадываюсь, что он что-то не договаривает.
– Отель ведь сейчас не работает? – уточняю я. – Он закрылся после смерти бабушки?
– Нет, отель работал еще какое-то время. Костас нанял управляющего, но…
Навстречу нам из-за поворота резко выскакивает автомобиль. Яннис выворачивает руль, уходя от столкновения, и громко ругается по-гречески. Машина проносится по краю пропасти, камни сыплются вниз из-под колес. У меня волосы шевелятся от страха, когда я понимаю, что мы чудом избежали беды.
– Идиот! Сорри, Вероника, – Яннис переходит на английский.
– Лучше не отвлекайся, – прошу я осипшим голосом, решив больше ни о чем не спрашивать. Пусть следит за дорогой, тем более что узкие горные серпантины становятся все круче, а мы еще не одолели и середины.
Я даже не успеваю перевести дух от опасного инцидента на дороге, как нам навстречу выезжает целый автобус. Я зажмуриваюсь и начинаю вспоминать хоть какую-нибудь молитву. Будет глупо приехать на Санторини и сорваться в пропасть, даже не добравшись до отеля моих родных!
– Это местный автобус, ездит из Ии и Фиры до пляжей на другом берегу – Камари и Периссы, – доносится до меня спокойный голос Янниса.
Открыв глаза, я вижу, что автобус остался позади, а мой водитель как ни в чем не бывало крутит руль, продолжая подниматься все выше.
– Что? – переспрашиваю я, еще слишком напуганная, чтобы сообразить, о чем речь.
– Подумал, тебе он может понадобиться. Не всегда же ты будешь вызывать такси, – широко улыбается Яннис. – Хотя я всегда буду рад тебя отвезти!
Он игриво сверкает черными глазами, а я на всякий случай отодвигаюсь подальше. Кто его знает, этого Янниса! Может, привык крутить курортные романы с заезжими туристками и одной жены ему мало?
– Ты надолго сюда, Вероника? – интересуется он.
Я пожимаю плечами. Из моего недельного отпуска уже прошло два дня. Осталось пять. Если не управлюсь с делами, то возьму еще неделю.
– Понимаю, тебе надо оглядеться на месте и решить, как быть дальше, – кивает Яннис и с любопытством косится на меня. – Можно я спрошу тебя кое о чем личном?
– У меня есть жених! – Я резко поднимаю руку с кольцом Кирилла, чтобы дать понять, что любвеобильному греку здесь нечего ловить.
– Поздравляю! – Яннис широко улыбается, демонстрируя неровные желтые зубы до самых десен. Словно по-настоящему рад за меня. – Надеюсь, что он такой же красивый, как и я?
Я недоуменно хлопаю глазами – по сравнению с Яннисом даже Адриано Челентано кажется красавцем. Он серьезно о себе такого самомнения? Яннис ржет как конь:
– Шутка!
Я натянуто улыбаюсь, а он спрашивает:
– Когда свадьба?
– Скоро.
Вообще-то мы с Кириллом не успели запланировать дату свадьбы, потому что на меня сразу свалилось наследство, и мы решили, что подадим заявление в ЗАГС после моего возвращения.
– Летом? – не отстает любопытный грек. – Приезжайте играть свадьбу на Санторини! Многие молодожены сюда за этим приезжают, а у тебя и свой отель есть!
Идея заманчивая, и ее стоит обдумать. Регистрация брака на открытой террасе над морем гораздо романтичнее церемонии в столичном загсе.
– Но я хотел спросить тебя о другом, – продолжает Яннис. – Извини, если лезу не в свое дело, но мы с родными были очень удивлены, когда мне позвонил Спирос и попросил встретить внучку Афины. Мы даже не знали, что у нее есть внучка. Почему ты никогда не приезжала раньше?
Я медлю, не зная, как объяснить в двух словах.
– Извини, если расстроил тебя, Вероника. Можешь не отвечать. Я все понимаю. Это слишком личное, – тараторит Яннис с виноватой улыбкой. – Вот, смотри, это уже Фира! Скоро мы будем в Ие!
За его расспросами я не заметила, как мы взобрались наверх и теперь едем мимо нарядных белых домиков, пестрящих яркими вывесками таверн и отелей, разноцветными сувенирами в дверях лавочек. Улочки уводят вперед, к синему морю, туда же устремляются туристы, которых даже не в сезон немало. Но рассмотреть городок из окна автомобиля я не успеваю, мы довольно быстро проскакиваем его по окружной дороге и катим по указателю на Ию.
– Ия еще красивее Фиры, вот увидишь! – обещает Яннис.
А мне внезапно хочется облегчить душу и ответить на его личный вопрос:
– Я ничего не знала об отце и о бабушке. Даже не догадывалась, что они живут в Греции. Мы ни разу не виделись при их жизни. О том, что Костас – мой отец, мне несколько дней назад сообщил нотариус Спирос.
– Серьезно? – Яннис изумленно качает головой. – Как жаль… Афина была бы рада узнать, что у нее есть такая красивая внучка.
– Спирос сказал, что я похожа на отца.
– На Костаса, да, – кивает Яннис. – Но на молодую Афину – еще больше! Я сразу узнал тебя в аэропорту, еще до того, как ты подошла ко мне.
Так вот почему он так на меня пялился в зале прилета, как будто увидел знакомую!
– Моя мама рассказывала, что Афина была одной из самых красивых девушек на Санторини, – сообщает Яннис, – и у нее было много поклонников, но выбрала она твоего деда – Панайотиса.
– Твоя мама хорошо знала мою бабушку? – взволнованно уточняю я.
– Конечно! Они всю жизнь прожили по соседству и были лучшими подругами! Вот почему мама удивилась, услышав, что отель Афины унаследовала ее внучка, о которой Афина ни словом ей не обмолвилась.
– А твоя мама жива?
– Жива и здорова, слава богу! И очень хочет с тобой познакомиться!
– Я буду рада. Мне бы хотелось узнать больше о бабушке и об отце.
– Приходи к нам вечером на ужин, я тебя приглашаю. У нас семейная таверна, угостим тебя настоящей греческой кухней!
– Спасибо, – искренне благодарю я, радуясь, что первый вечер на Санторини мне не придется провести в одиночестве и уже вечером я узнаю больше о своей семье.
– Вот и отлично! Ирини тоже будет рада поболтать со своей землячкой. – Имя своей русской жены Яннис всегда произносит с любовью, так что я не сомневаюсь, что он ее боготворит. Да и мне интересно узнать, каким ветром Ирину занесло на Санторини и нравится ли ей жизнь на острове.
– А вот и Ия! – объявляет Яннис.
К моему удивлению, он останавливает машину на общественной парковке:
– Дальше пешком!
Я выхожу за ним, Яннис достает мой чемодан из багажника и поясняет:
– Центр Ии – только для прогулок.
Мой взгляд падает на соседний автомобиль, покрытый таким густым слоем пыли, что не поймешь, какого он цвета. А поверх кто-то оставил рисунки и надписи.
– Вулканическая пыль, – поясняет мне Яннис. – Приходится постоянно мыть машину из-за нее.
Он берет мой чемодан и катит его к белеющим вдоль обрыва домикам. Навстречу нам, из центра Ии к автовокзалу, идет пара туристов с чемоданами побольше моего.
– А если нужно привезти что-то потяжелее, чем чемодан? – спрашиваю я, следуя за Яннисом.
– Тогда есть тележки и мотоциклы.
– А если кровать или шкаф?
Мне, живущей в Москве и привыкшей заказывать доставку до двери квартиры, трудно представить, как жителям Санторини приходится менять мебель или переезжать.
– Тогда есть мотоцикл с тележкой, – ухмыляется Яннис. То, что в диковинку мне, для него обычный образ жизни. – И еще ослики.
– Ослики? – еще сильней удивляюсь я.
Но тут мы подходим к дорожке, ведущей вдоль обрыва над морем, и я останавливаюсь, потрясенная открывшейся мне панорамой Ии. Белые домики, с редкими вкраплениями бежевых, желтых и розовых, расплескались по скалам, словно морская пена. Кажется, Ия возникла на гребне волны, которая накатила на скалистый отвесный берег, взобралась до самой вершины, где мы сейчас стоим, и рассыпалась на жемчужины-домики. Они буквально облепляют каменную скалу и сбегают террасами вниз, почти до середины. А далеко внизу плещется синее-синее море.
– Как красиво! – восторженно восклицаю я по-русски.
Но Яннис понимает и без перевода и довольно кивает. Он не торопит меня, позволяя окинуть взглядом живописные склоны Ии и влюбиться в нее с первого взгляда.
От белизны слепит глаза, и я жалею, что не захватила с собой из дома солнечные очки. Теплый воздух пахнет соленым морем и сладкими ароматами цветов и трав. Им негде расти на скалах, я не вижу ни одного кусочка земли, местные жители выращивают их в горшках на террасах. Белые стены домов разбавляют яркие пятна зелени и цветущих кустов. Я вспоминаю фотографию розовой бугенвиллеи в отеле бабушки и пытаюсь отыскать ее взглядом.
– Идем? – Яннис чувствует, что я готова продолжить путь, и катит мой чемодан дальше по улочке, вымощенной белыми мраморными плитами.
Городок выглядит абсолютно сказочным. Домики с покатыми крышами и округлыми окнами, синие купола маленьких церквей, двери на фоне голубого неба с вывесками отелей и ресторанов – кажется, они ведут прямо в небо, а сами помещения располагаются ниже. Кое-где между домами мелькают узкие крутые ступени, уводящие вниз. Я сочувствую туристам, которые поднимаются оттуда с огромными чемоданами. По сравнению с ними, я путешествую налегке.
– Сейчас мало туристов, еще не сезон, – поясняет Яннис. – Ты приехала вовремя, увидишь Ию без толп. Вот что будет летом! Экскурсии с Крита, группы с круизных лайнеров, это не считая тех, кто останавливается на острове. Летом здесь будет не протолкнуться, вот увидишь!
Яннис цокает языком, а я думаю, что вряд ли задержусь здесь так надолго. Мой отпуск ограничен, и в Москве меня ждут работа и жених.
Я провожаю взглядом черно-белую кошку, которая ловко пробегает по белокаменной стене и спрыгивает на террасу ниже, поэтому не замечаю, как останавливается Яннис, и налетаю на него.
– Пришли! – объявляет он.
Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди. Я взволнованно смотрю на белый фасад с округлой крышей, который видела на фото в интернете. Он еще меньше, чем я представляла, размером с беседку. Посередине располагается синяя дверь, по бокам от нее – небольшие квадратные окошки с синими рамами. На фоне других домов бабушкин отель выглядит не таким нарядным и ухоженным. Белая штукатурка успела потемнеть и облупиться, под одним из окон кто-то намалевал черное граффити. На выцветшей табличка над входом с трудом читается название отеля с именем бабушки Афины.
– Вот твои ключи. – Яннис суетливо достает из кармана ветровки связку.
Я с трепетом беру ее в руки и ощущаю тепло, как будто бабушка взяла меня за руку.
– Мой дом с таверной напротив, – мужчина кивает на вывеску по соседству.
В отличие от бабушкиной, эта вывеска яркая и сияет свежей краской. Сама таверна, нарядная и белоснежная, с открытой террасой, возвышается над улицей примерно на полметра. Две ступеньки ведут на террасу с белыми перилами, где за столиками обедают несколько туристов. А примыкает терраса к ухоженному белому домику из двух этажей. На втором этаже виднеется открытый балкон с окнами на море и синими ставнями, тоже свежевыкрашенными.
– Приходи после заката, познакомлю тебя с семьей, угостим тебя настоящим греческим ужином! – прощается Яннис.
– Хорошо, приду.
Шагнув к синей облупленной двери бабушкиного отеля, я вставляю в скважину самый большой ключ из связки. Интуиция подсказывает, что это и есть ключ от главного входа. Раздается сухой скрежет – замком давно не пользовались, но после небольшого усилия дверь поддается, и я нетерпеливо толкаю ее, ступая за порог.
Глава 8
Реальность, которая меня встречает, далека от той идиллической картины, которую я видела на фото в интернете.
– Что здесь случилось? – охаю я, глядя на облупившиеся стены и покрытую толстым слоем пыли стойку рецепции. Отель выглядит таким заброшенным, словно простоял без хозяина не два месяца, а гораздо больше!
Я выглядываю за дверь на улицу, ожидая, что Яннис даст ответ на вопрос. Но мой провожатый уже исчез. Только желтый чемодан стоит снаружи, и я втаскиваю его за порог.
Затем прикрываю дверь и снова оглядываюсь. Темная деревянная стойка упирается практически во входную дверь. Я кладу сверху связку ключей, а заглянув за нее, обнаруживаю с внутренней стороны гвоздики с ключами от номеров и старый телефонный аппарат. Поднимаю трубку, но гудков не слышу. Или он неисправен, или в доме нет электричества.
– Вот тебе и маленький семейный отель… – удрученно бормочу я и кладу трубку обратно.
После нарядного и ухоженного городка, который остался снаружи, я как будто попала в унылый фамильный склеп. Солнце с улицы почти не проникает в давно немытые окна, внутри царит сумрак. От грязного плиточного пола сквозит холодом, и я ёжусь в одной футболке. Пахнет пылью и запустением. Даже мой яркий желтый чемодан, оказавшись внутри, как будто поблек и стал серым.
Я ожидала, что найду семейный отель таким же уютным и ухоженным, как на фотографиях на сайте. Прежде у меня была надежда, что удастся нанять персонал на новый сезон и запустить отель, но теперь она разбилась на осколки – как глиняная терракотовая ваза в углу. Я чихаю от облачка пыли. Потом еще и еще. Не таким я представляла свое наследство!
За спиной раздается душераздирающий скрип: это деревянная дверь, ведущая на улицу, хлопает на ветру, а у меня сжимается сердце – этот звук напоминает человеческий стон. Словно душа бабушки Афины стонет, видя, в какое запустение пришел ее любимый отель.
– Я наведу здесь порядок! – обещаю я вслух, словно бабушка может меня услышать.
Поднимаю упавший деревянный стул и вижу, что в центре плетеного сиденья зияет дыра, а одна из ножек сломана. Даже он оказался непригодным, и я прислоняю его к стене, решив, что позже вынесу на помойку. Надо узнать у Янниса, куда местные выбрасывают старую мебель.
Я снова чихаю от пыли и машу рукой перед носом. Надо срочно тут проветрить! В другом углу помещения находится дверь, ведущая на террасу. Я отпираю ее и выхожу на свежий воздух – он кажется особенно упоительным после спертого воздуха внутри. Отсюда с террасы и открывается самый красивый вид на море и на закат, который так хвалили туристы в своих отзывах.
Сначала у меня захватывает дух от раскинувшейся передо мной красоты: терраса выступом нависает над морем, которое плещется далеко внизу и играет волнами, омывая камни у подножия острова. Затем я вдыхаю полной грудью свежий морской воздух, чувствуя, как уходит усталость после дороги, а тело наполняется энергией.
Стоя на террасе, я вспоминаю фотографию со странички отеля на сайте бронирования. В лучшие времена, когда отелем управляла моя бабушка Афина, тут стояли столики, а постояльцы начинали свой день с чашечки кофе на свежем воздухе. Сейчас же по пустой террасе ветер гоняет сухие листья, а от ярко-розовой бугенвиллеи, так восхитившей меня на фото, остался только высохший стебель. Терракотовый горшок, из которого он торчит, запылился, а земля в нем превратилась в камень.
Снова раздается скрип, похожий на человеческий стон. Это хлопает на ветру синяя дверь террасы. Я представляю, как бабушка Афина поливала свою бугенвиллею, как любовалась ее пышными цветами. Пересекаю террасу, толкаю дверь внутрь, нахожу рядом со стойкой рецепции крошечную туалетную комнату, нажимаю на выключатель на стене. Свет несколько раз мигает и зажигается. Уже чудо! Хоть бы в раковине была вода!
Смеситель старый, с отвинчивающимися ручками. Я таких не видела уже давно. Выкручиваю до предела одну, вторую. Кран трясется и оглушительно чихает, но оттуда не проливается ни капли, и я разочарованно вздыхаю. Мое отражение в запыленном зеркале повторяет за мной. Я вытираю зеркало сухой рукой и потрясенно застываю. Оттуда на меня смотрит другая женщина – тоже темноволосая и черноглазая, моя ровесница, похожая на меня, как сестра.
– Бабушка Афина? – испуганно лепечу я и моргаю.
Наваждение развеивается. Из отражения смотрю я сама – насмерть перепуганная и бледная, как привидение.
