скачать книгу бесплатно
Дневник лесного янгире
Алекс Муров
С ним с детства было что-то не так…Он прогуливал школу на кладбище, мог часами петлять один в мрачном лесу и слышать там голоса духов.Страдая от обсессивно-компульсивного расстройства, он начал употреблять ритуальные грибы, чтобы изменить свою личность и вылечить себя.В результате вещество обнажает его агрессивную сущность и пробуждает необъяснимое чувство садизма, которое со временем приходится контролировать все сложнее.Выпускное лето стало самым жестоким…Роман автобиографичный. Книга содержит нецензурную брань.
Дневник лесного янгире
Алекс Муров
Иллюстратор Елена Крашник
Иллюстратор Anny Draw
Дизайнер обложки Татьяна Галкина
© Алекс Муров, 2023
© Елена Крашник, иллюстрации, 2023
© Anny Draw, иллюстрации, 2023
© Татьяна Галкина, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0056-5714-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет.»
Пролог
«Don’t forget her». Небольшое граффити, нарисованное на вагоне подмосковной электрички стремительно пролетает мимо.
Я улыбаюсь, выдыхая едкий дым. На скорости проносятся подсвеченные окна, фонари, светофоры. Я порядком одураманен.
Пластырь от пореза на щеке.
Чёрный бомбер на плечах
На ногах – тяжёлые Dr. Martens.
Я и мой кореш Шульц, едем в полупустой ночной электричке. Он, попивая с горла коктейль за $1.69, пытается флиртовать в тамбуре с какой-то зелёноволосой тянкой, похожей на Билли Айлиш, а я сижу в вагоне один и ловлю вайб, наклонив голову с ирокезом к окну, с тлеющей папиросой в руке. Папироса забита «планом», смешанным с табаком. Окно поезда приоткрыто. Ночной воздух приятен и свеж.
Передо мной пролетает утонувший в сумраке, лес. В голове всплывает флэшбек, в котором мне было 9 лет и когда у меня была своя методика погружения в дикий и непостижимый мир леса. Я садился на землю и рвал лист папоротника. Прикладывал его ко лбу и закрывая глаза, уходил в психоделиченый транс. Далее в голове всплывает сцена, когда я нашел в лесу мертвого мажора с розовой чёлкой. Я вспомнил его серую кожу и разлагающуюся плоть. Может в его смерти замешаны люди Марвэлла? А убийство богатого криминального авторитета? В этом тоже замешаны новомодные экстремисты? Все сходится, если учитывать тот факт, что все они были врагами идеологии Марвэлла. Но возможно ли это? Я смотрю в окно и вижу его в черной маске, с нашитым символом его движа, в виде фиолетового глаза на лбу. Взгляд у него полон ненависти, а око на маске поблескивало.
Я закрыл глаза и через мгновение вновь их открыл. Призрак в окне исчез. Неугомонный Макс пытается поцеловать девушку, но та отталкивает его и громко выругавшись, уходит в другой вагон.
– Ты даже представить себе не можешь, какой клиторальный оргазм в своей жизни упускаешь! -крикнул он ей. -На пару сек, бич, стой!
Не теряя настойчивости, Шульц идёт за ней.
Я затянулся едким дымом сигареты и слегка кашлянул. Свет в электричке на мгновение потух. Спустя полминуты включился. Так бывает в старых электричках. Мы живем в России, а у нас чиновникам, присосавшимся к государственной титьке, нужны новые яхты и дворцы, а поэтому старое не торопятся менять на новое.
Шульц возвращается с выпученными, как у персонажа анимэ, глазницами и бросается ко мне. Хлопает по плечу и говорит:
– Знаешь, кто сейчас едет с нами в одной собаке?
Я поворачиваю голову в его сторону. Мои глаза будто налиты кровью. Вместо белков, всё красное.
– Чё случилось? -спрашиваю я с хрипотцой в голосе.
– Там… -показывает пальцем на стальную обхарканную дверь в другой вагон, парень. -Знаешь, кто едет с нами по соседству?
– Кто?
– Самый быстрый и ловкий сперматозоид прокурора!
– Ты о чем?
Трава здорово тормозит мозг и до меня не дошло сразу, о ком вёл речь Шульц.
– Короче, погнали, сейчас сам увидишь.
Я убираю ноги с сиденья и мы оба проходим в тамбур. Смотрю через окошко двери и мне вдруг всё становится понятно. Шульц выкинул бутылку и принялся наматывать на руку бинт, которым он пользовался в зале. Я мелькнул глазами на него. Он на меня. Глаза искрят, желваки гуляют. Молчим, ибо тут и без слов ясно, как нам следует поступить в данный момент. Затушив сигарету об пол ботинком, открываю дверь и прохожу вперед. Шульц за мной. Перед нами в тамбуре, с вэйпом в руке, паря дым, стоит ОН. Эта жалкая пародия на человека!
Весь покрытый татуировками, в белой майке, накаченный, широкоплечий. На правой брови-пирсинг. Он смотрит на меня. Унтэрменш! Считающий себя дико важным в этом мире, но на самом деле он гораздо дешевле, чем вся его грёбанная одежда!
Дно пробитое, которое доставило нам столько траблов в последнее время. Мразь, из-за которой, против нас ополчился весь молодняк города. Ублюдок, которого я и мой друг ненавидели просто на клеточном уровне. У меня внутри будто взрывается бомба.
– Добрый evening, ауешник! -говорю, вытаращив красные глаза и с оттягом бью ему кулаком в лицо.
От удара его бросило об стену тамбура. Вэйп из руки вылетел. Я будто всю жизнь копил силы для этого удара. Я бью снова и попадаю кулаком по его проколотой брови. На пол брызнула кровь. Парень упал. Я смотрю на свой кулак и вижу окровавленную царапину на нём. Шульц начинает долбить ублюдка ногой. Я присоединяюсь.
Старуха, которая сидела и наблюдала весь процесс сквозь стекло двери из вагона, тихо встала и пересела из начала в конец. Кроме неё и зеленоволосой девушки, не было больше ни души. Та сидела в наушниках и читала электронный фанфик на планшете, ничего не замечая вокруг.
А мы продолжаем яростно охаживать татуированного подонка, ногами и руками. Начинаем топтать. Весь пол электрички становится красным. Свет то включается, то гаснет, как стробоскоп в ночном клубе. И вот наша жертва уже не двигается, но мы еще долго находимся во власти багровой ярости.
Шум поезда на полном ходу, кровь на моих чёрных Dr. Martens, безумная улыбка на лице Шульца и я больше уже ничего не помню.
***
Внезапно просыпаюсь от звонка в дверь. Первая мысль, что пришла мне в голову:
«What the fuck?»
Осматриваюсь и понимаю, что я нахожусь дома в своей комнате.
Я ничего не помню из того, как и когда я оказался в постели. На постели, простынь и одеяло испачканы красным. Сбрасываю одеяло на пол и смотрю на руки, которые все испачканы запёкшейся кровью. Все костяшки на кулаках сбиты. Правая кисть распухла до размера бейсбольной перчатки. Всё тело болит, а мой мозг будто грызут крысы. Перед кроватью стоит телевизор и на его экране идут помехи.
Слышу, как кто-то настойчиво звонит и долбит кулаком о железную дверь. Я сразу подумал о копах. Только они так звонят, не иначе. В квартире, кроме меня, никого. В моей комнате тускло горит неоновый фиолетовый свет, который я конечно же забыл выключить, перед тем, как предаться летаргии. Повсюду в комнате беспорядок. Я встаю в одних боксах и осторожно подхожу к окну. Мои губы потрескались от обезвоживания. Во рту сухо, как в раскаленной пустыне.
Осторожно опустив занавеску, смотрю в окно и вижу полицейскую машину. Не хорошо… В голове – паника. Быстро набираю на айфоне с треснутым дисплеем, номер Шульца и прикладываю гаджет к уху. Пока идут гудки, вставляю сигарету в зубы и закуриваю. Из айфона доносится сонный голос Макса:
– Что случилось? Семь утра мать твою!
– Случилось… Ко мне в дверь ломятся копы! И я так понимаю, давно уже, но проснулся я только что.
– Копы? Ты серьёзно?
– Я тебе отвечаю, они мне ща дверь нахер выбьют, так долбятся… А на улице мусорской уазик стоит. Что мне делать?
– Не открывай в любом случае.
Я медленно съезжаю по стене и говорю, закрыв глаза:
– Слушай, они по мою душу… Зачем? Что за криминал мы вчера устроили?
– Честно, я не очень помню. Мы вчера так накирялись всяким дерьмом. -говорит Шульц. -Я помню что-то… Только смутно.
В дверь продолжают долбить и настойчиво жать на кнопку звонка.
– И что ты помнишь? Смутно? Хоть чёт? -спрашиваю я.
– Драку!
– Думаешь… Он умер?
– Алекс, я ничего не думаю… В смысле… По крайней мере я не хочу думать…
Я не успеваю больше ничего сказать другу. Батарея на телефоне села. Я взглянул на потухший дисплей и с силой бросил его в сторону. В груду пустых бутылок в углу комнаты. Встаю, подхожу к телевизору, который продолжал изображать помехи и сильно бью по экрану левой ногой. Зомбоящик с грохотом падает на пол.
Звонить в квартиру мусора так и не прекратили. Я прошёл через тёмный коридор в ванную комнату, включил свет и затушив сигарету о раковину, посмотрел на своё отражение в зеркале.
Передо мной стоял потрёпанный, бледный юноша с красными, напрочь убитыми всевозможной отравой, глазами. Они были похожи на глаза Янгире. Так говорила Сун. В голове прозвучали её слова:
– То, что ты употребляешь, вытеснит твою личность и ты станешь Янгире. Эти организмы могут разбудить твоего спящего психопата, Алекс… Будь осторожнее.
Я вспомнил, что было потом. Вспомнил её слёзы и порно-видео с моим участием, которое всё уничтожило между нами.
Меня пробирает озноб. Я достаю из кармана треников, жестяную банку с высушенными галлюциногенными грибами и кладу на раковину. На крышке банки нарисованы руны.
Перед глазами пролетали картины событий и хайлайтов, так или иначе, сумевших повлиять на мою жизнь. В какой-то момент из носа у меня потекла кровь и я зажмурил глаза.
Часть 1
Впервые сломанный нос
Когда мне было 9 лет, я играл Пьеро из известной сказки. Меланхоличного и безнадёжно влюбленного персонажа. В школе всем очень заходило, как я раскованно, не замечая никого вокруг, веду себя на сцене и поэтому учителя старались всунуть меня в каждый новый спектакль. Я не особенно сопротивлялся, ибо это занятие было намного интереснее, чем учёба, которую я искренне ненавидел.
Спектакли в основном проходили в школьном актовом зале, но иногда нас отправляли и в областные дома культуры. Как-то команде нашей школы даже вручили первое место за лицедейство, но мне всегда было плевать на все эти грамоты. Ничего для меня те куски картона не стоили, всё равно будут потом пылиться где-нибудь дома, а потом и вообще окажутся на свалке.
Однажды, когда все уроки отменили, после благополучно сыгранной постановы, в гриме Пьеро, я спускался по школьной лестнице. То, что я увидел около женского туалета, не позволило мне равнодушно пройти мимо. Несколько крепко сбитых парней из старших классов, стояли над маленькой пухленькой девочкой, которая была кореянкой, и всячески издевались над ней, кидая оскорбления в адрес её национальности.
– Слышь, жирная, у меня к тебе вопросы! – говорил самый крепкий и самый борзый из компании ребят, в чёрной кофте Lansdeil.
Конечно я их узнал. Этих парней знала и боялась вся школа. Ходили слухи, что они уже вовсю ширяются и толкают на районе героин. Не знаю, правда это или нет, но самый главный из этой шайки, тупарь, по кличке «Муха» очень был похож на парня, который колется. Безумные, словно у бешеного зверя глаза, венозные руки и шея, белая, как мел, кожа, гладкий лысый череп. Но лысым он был скорее из-за своей националистической идеологии. Он с гордостью причислял себя к ультра-правым и кидал зигу. Как его вообще держали в школе, а не посадили на бутылку правосудия, было и остаётся для меня загадкой.
– Ты знаешь, на районе что-то собак дворовых у нас не видно стало… Наверное, твой папа для своей блевотной шавермы переловил всех… Знаю, что вы, гуки собак любите в фарш добавлять.
– Это не правда… -сказала девочка, волосы у неё цвета воронова крыла.
Длинной черной челкой почти полностью скрыты глаза.
– Короче, передай отцу, я ларёк с шавермой его сожгу завтра к херам.
Компания засмеялась.
– Что она вам сделала? —меланхолично спросил я.
«Муха» обернулся на меня. Его псы застыли в молчании.
– Ты с какой целью здесь материализовался, клоун? Ты что-то хотел? -кинул он мне, накрашенному в белый грим Пьеро.
Я в ответ молчал. Страх не позволил мне больше не проронить ни звука в адрес злобного скина.
– Я тебя спрашиваю, печальный хайван… Мальвину свою потерял? У неё волосы не розовые. -кивнул он на девочку. —А чёрные, как смола, поэтому теряйся отсюда!
«Муха» завёлся не на шутку. Мои глаза с белыми накрашенными ресницами, не моргая, смотрели на него.
– Чё ты на меня уставился своими шарами?
Девочка из 3-его класса «А», пользуясь случаем, побежала в учительскую на первый этаж. Вытаращив кровью налитые глаза, «Муха» подошел ко мне. Его зрачки расширились.
– Пизда тебе, малой! —сжимает кулаки скин.
– ТЕ-Б-БЕ ПИЗ-З-ДА… -отчаянно вырвалось вдруг у меня.
Парни громко рассмеялись, услышав эти не убедительные слова маленького худого, как скелет, мальчика. Муха резко бьёт мне кулаком в нос, трещит мягкий хрящ и я падаю на пол. Теперь уже никто не смеётся. Муха достает из кармана ножик и говорит:
– Улыбку Челси себе хочешь, урод?
Но тут кто-то из компании хватает скина за кофту и говорит, что нужно сваливать. Все быстро расходятся, а я, придерживая рукой, окровавленный разбитый орган обоняния, медленно поднимаюсь и иду в туалет. Я понимал, что еще легко отделался.
Когда я пытаюсь смыть кровь в раковину, приходит завуч и кореянка. Я смотрю на нос, теперь эту горбинку на нём, я буду видеть каждый чёртов день по утрам в зеркале.
– Кто это сделал? -спрашивает Мария Григорьевна, поправляя очки в золотистой оправе. -Мы должны знать, кто так сильно тебя ударил? Может тебя тошнит или голова кружится?
Я молчал. Но вмешалась пухленькая кореянка:
– Я знаю… Это был мальчик из старшего класса. Его перевели к нам из другой школы. Кажется, он там с кем-то подрался, вы рассказывали… Или ножом порезал кому-то лицо…
