скачать книгу бесплатно
Ниже на бумажке был чертеж с цифрами: «До 400 штыков», «2 орудия», «2 пулемета».
Изюмова выронила бумажку на стол.
«Значит, Петрусь шпион. Следовательно, та, которую я и наши считали за свою… Галина тоже шпионка… Вот откуда у нее деньги были на наряды. Сейчас же надо сообщить в штаб». Она подошла к телефону и вызвала штаб.
«Немедленно прошу прислать в госпиталь кого-либо из товарищей-партийцев».
Минут через десять у госпиталя раздался шум автомобиля. Вошел штаба и принял от Изюмовой документ. Петрусенко был приговорен военно-полевым судом к высшей мере социальной защиты.
Глава VI. В городе стало известно от присланного Меркуловым нарочного, что красные казаки взяли станицу Самашкинскую и продвигаются к станице Закан-Юртовской, при чем на их сторону перешли две конных и одна пешая казачьи сотни с артиллерией. В тот же день на рассвете казаки снова пошли в атаку, но были отбиты нашими, перешедшими в контратаку. Затем началась сильная артиллерийская перестрелка с обеих сторон.
«Ишь, как жарят, проклятые! – сказал молодой красноармеец. – Это они, как мухи в конце лета, больно так кусаются, но скоро перестанут кусаться. Снарядам их приходит конец. Последние выпущают. Зато нам из Чечни подвезено бомбошек столько, что еще на месяц хватит».
Действительно, скоро станичная артиллерия замолкла. Продолжали трещать пулеметы, но в нашу сторону пуль летело мало.
«Это военная хитрость, казацкая! – поучал командир Тронов. – Шалишь! Нашего брата не обманешь! Вон видите, товарищи, на колокольне у них пулеметы работают. Слухайте звук. А вон направо и налево трещотки такие приспособлены, чтобы пужать нас, а звук совсем другой. Прислухайтесь».
Наши батареи и пулеметы все усиливали огонь. Ровно в 10 утра наши цепи пошли вперед. Из станицы слабо отстреливались. Все же, нет, нет да и ранит нашего бойца. Гулко разрывается снаряд… Тронов не ложится. Он перебегает с первым звеном и сам командует прицел.
«Ты бы, товарищ командир, лег бы», – крикнул Андреев, подбежав со вторым звеном, только проговрил эти слова Андреев и успел скомандовать: «Прямо по опушке станицы, прямой прицел! Пли!», как увидел, что Тронов упал, сраженный двумя пулями. Андреев принял командование.
«Семенов, принимай команду над вторым звеном!» – крикнул он и пошел впереди первого звена.
Наши приблизились к станице. Горнисты заиграли «атаку». С криком «ура», с винтовками наперевес бойцы ворвались в станицу. Все смешалось. Казаки действовали кинжалами и шашками. Кинжал вверх, кинжал вниз, и – голова бойца покатилась по мерзлой земле. Шашка вверх, шашка вниз, и боец перерублен на две части. Наши работали штыками и прикладами до остервенения. Казачки, казачата-подростки бегали с железными вилами, ломами, лопатами и ухватами и добивали наших раненых. Из хаты вскочила старая станичница: на ухвате у нее висел громадный чугун с горячим борщом. Она кинула чугун на раненых. Отец бросался на родного сына, брат – на брата, – не щадили друг друга. Казаки дрогнули. Наши погнали казаков. Через сделанные прорывы в проволочных заграждениях к нам прибывали все новые и новые силы из резервов. Особенно трудно было выбивать казаков из бетонных укреплений. Наши смельчаки под сильным ружейным и пулеметным огнем нанесли к бетонным сооружениям соломы и карбида и зажгли их. Ветер дул в сторону казаков, и удушливые газы горевшего карбида выкурили белых: они в одиночку выбегали из своего убежища.
Когда наши цепи стали наступать на станицу, красные чеченцы, спешившись, сидели в окопах. Они рвались в бой, но им приказано было не выступать.
И вот, когда наши пошли в атаку, выскочили с шашками наголо конные казаки.
«Хинца ваина тэа кочушылят рат» (по чеченски: «Теперь и до нас доходит очередь!»), – закричали чеченцы и вскочили на коней.
С криком «Аллах!» понеслись чЧеченцы на конных казаков. Еще момент, и всадники бросились друг на друга. Пошла рубка.
«Аллах! Аллах!».
Сверкали клинки шашек и кинжалов. Ржали и бегали по полю лошади без всадников. В одно мгновение чеченцы смяли казаков. Белые стали удирать. В станицу ворвались чеченцы, продолжая рубить налево и направо. Когда они подскочили к главной улице станицы, раздался страшный гул. В воздухе полетели камни, ранив двух всадников. Это взорван был казаками фугас. Но белые не рассчитали и, к нашему счастью, произвели взрыв преждевременно. Белые ушли в горы. Нам достались орудия, более 1000 снарядов, пулеметы, бомболеты, бронированные поезда. Автомобили, винтовки, патроны и много командующего Матушкина.
Эпилог. Выполнив задание парткома, возвратился из Чечни старый Осипов со своей командой. Им пришлось вместе с 1-й ротой красноармейцев прогнать белых бандитов со старых промыслов, которые в течении трех месяцев были отрезаны от города. Ликованию и благодарности освобожденных рабочих и их семейств, которые работали под постоянной угрозой расстрела, не было конца. Целый день, не умолкая, раздавались приветственные гудки. Освобожденные и освободители справляли свой пролетарский праздник. Трогательна была встреча команды Осипова – «гудчат» со своими родителями. Жена Осипова рассказывала мужу:
«Три раза меня трусили эти разбойники, пусто им быть. Все тебя искали. Все перевернули. Всех курочек куроцапы поворовали. Третий раз как пришли, все больше ахфицеры, сгребли меня, грешную, да и потащили. На телеграфном столбе хотели повесить. Тут, на счастье, знакомый сотник казацкий Бороденко проходил. Я к ему, взмолилась – защитить и помиловать, значит, прошу. А тот к палачам моим обратился. Говорит: „Бросьте, господа ахвицерья. Я эту старуху знаю. Она казачка, в что муж и сын ее в большевиках, она в этом не повинна“. И сам вытащил голову мою из петли. Виновата я перед тобой, старая дура».
В это время на улице загудел автомобиль. «Задержи коммунар, машину; кажется, в город направляется? Поедем в партком. Я с докладом. В это время нельзя дома на печи лежать», – кинул Осипов сыну. Тот выбежал.
«Хозяин ты бы хочь сынка оставил. Почитай сто днев и сто ночей не видала. Все оченьки выплакала!», – взмолилась старая.
«Сама знаешь, хозяйка, что служба, долг…» – был ответ.
«Машина дожидается», – закричал сын.
Жена уже не протестовала, «вернуться поскорей» просила уезжавших.
Оба сели на грузовик и покатили. Подъезжая к городу, увидели огненное пламя над вокзалом и спросили шофера: «Что это, товарищ?».
«Золотопогонники, как ударили, зажгли бензин на станции в баках», – пояснил шофер.
В парткоме Осиповым, отцу и сыну, дали задание: ехать на станцию и потушить пожар. Весь вечер и ночь работали Осиповы на пожаре, чуть сами не сгорели. К утру усилиями железнодорожников, подвозивших балласт, горевший бензин был потушен. Пожар, к счастью, не распространился на другие баки с нефтью, керосином и бензином.
В это время красный бронепоезд обстреливал станицу Ермоловскую, которая не хотела сдаваться. Красные казаки, взяв станицу Закан-Юртовскую, подходили с другой стороны. К этой же станице подвигалась Владикавказская Красная армия. Здесь, под Ермоловской, 13 ноября, они все соединились. Ермоловская пала. Оставив в станице караулы, объединенный отряд направился в Грозный. Был устроен грандиозный парад в честь освобожденных. Безмолвно лежали груды развалин в городе – мертвые свидетели ужасов осады. Окна в домах были забиты досками. Телеграфные провода порваны снарядами, стены его – изрешетены шрапнельными и ружейными пулями. В станице сгорело много хат. Белые разрушили городскую электрическую станцию, и потому по ночам город погружался во тьму. Из Грозного, Серго Орджоникидзе – чрезвычайный комиссар ЦИК на юге России – послал следующее радио:
«Москва, Ленину, Владикавказ – Совнарком. Всем, всем, всем. После трехмесячной упорной борьбы, Грозненская Красная армия, под руководством товарищей Гикало и Левандовского, сегодня нанесла контрреволюционным офицерским бандам смертельный удар, изгнав их из Грозненской станицы. Разбитые на голову офицерские банды, удирая, подожгли несколько резервуаров с керосином и бензином; приняты меры к предотвращению пожара. Миллионы пудов бензина и керосина спасены от расхищения бандами. Размеры захваченных трофеев выясняются».
С красными казаками пришел в Грозный и их политиком Николай Кривоносов. В станице он узнал, что отец его повесился, а мать убита снарядом. Двор Кривоносовых и их лавка разграблены самими же станичниками. Стариков, конечно, ему было жаль, но делать было нечего. Николай побежал в госпиталь, где встретился со своей невестой Марусей Изюмовой.
Краевой партком перебросил его и Марусю перед самым вторжением на Терек банд Деникина на Кавказские Минеральные воды, в распоряжение Пятигорского парткома. Последний оставил обоих для подпольной работы.
Там пробыли Кривоносовы до начала 1920 года, когда восстановилась на Тереке советская власть. И тогда только они провели в жизнь свою мечту – устроили близ Михайловской станицы коммуну для детей чеченской бедноты. Эта коммуна и доныне слывет, как образцовая, не только на Северном Кавказе, но и во всем нашем Союзе. Осипов со своей командой ушел перед приходом деникинцев в горы Чечни с отрядом Гикало. Для красных партизан Осипов и товарищи его были незаменимыми проводниками – они знали Чечню вдоль и поперек. Меркулов Андрей от Кизляра прошел с XI Красной армией Астраханские степи. В Астрахани Меркулов свалился, заболев сыпным тифом. После он работал среди астраханских казаков, а в феврале 1920 г., пробравшись через Астраханскую степь, связался с красными партизанами и попал в Чечню к восставшим чеченцам, которыми командовал Гикало. С известным партизаном-подпольщиком Лукьяновым-Никитиным, снабжавшим гикаловцев продовольствием, Меркулов отважился пробраться к жене, которая с матерью и сыном скрывалась в Щебелиновке – в слободе Грозного, занятого деникинцами. Он отвез свою семью в более безопасное место, в Чечню. С гикаловцами по восстановлении советской власти на Тереке Меркуловы вернулись в Грозный. Меркулов организовал сельскохозяйственную коммуну имени Ленина, и под умелым руководством Меркулова коммуна процветает и доныне.
Записка Г. К. Орджоникидзе В. И. Ленину. 14 марта 1920 г. События на Кавказском фронте развиваются довольно быстро. В ближайшие дни надеемся иметь Грозный, Владикавказ. Горское население ждет с нетерпением нашего прихода. Нужны большие суммы. Из ассигнованных миллиард четыреста миллионов выслано только двести миллионов. Настоятельно прошу немедленно выслать миллиард. (ЦГАОР, ф. 1235, оп. 95, д. 234, л. 95).
Телеграмма Г. К. Орджоникидзе В. И. Ленину о мероприятиях по вывозу нефти из Грозного. 26 марта 1920 г. Грозный занят, необходимо подвозить нефть. (Имеются) серьезные повреждения мостов, для восстановления которых необходима срочная высылка двух горемов (головной отряд ремонтных мастерских), о чем ходатайство уже возбуждается. В настоящее время необходимость в них более увеличилась, почему РВС фронта просит о доставке порожняка цистерн по мере надобности. Орджоникидзе. (Сборник «Борьба за Советскую власть в Чечено-Ингушетии (1917—1920)». Грозный, 1958).
Записка В. И. Ленина чрезвычайному уполномоченному СТО по снабжению красной армии и флота т. Рыкову А. И. 28 марта 1920 г. Взятие 15 млн. пудов бензина в Грозном заставляет нас принять ряд спешных и важных мер, как-то: 1. Особо строгая охрана бензина. Меры военные. Специальная ответственность военных. 2. Подсчет: сколько нам надо (maximum). Остальное – за границу за паровозы. 3. Сбор грузовиков (отовсюду, особенно из армии) и ремонт их для подвоза хлеба к станциям. 4. Мобилизация грузовиков и шоферов для этой цели. 5. Своз бензина в центральные склады.
Может быть, Вы соберете совещание (из Компрода и военного ведомства) по этому вопросу и внесете предложение совещания в Совет Обороны? Прошу Вас сделать это спешно. Ленин. (В. И. Ленин. Полн. Собр. Соч., т. 51, стр. 171).
Телеграмма общего собрания рабочих-железнодорожников Грозного В. И. Ленину. Март, 1920 г. Товарищу Ленину. Общее собрание рабочих-железнодорожников, заслушав доклад по текущему моменту, вынесло следующую резолюцию: мы, рабочие-железнодорожники, приветствуем вождя великой социальной революции товарища Ленина и других товарищей, идущих в авангарде революции. В то время, когда реакция давила и издевалась над нами, мы ни на минуту не сомневались в торжестве социальной революции. Наши надежды оправдались, и теперь мы ждем скорейшего непосредственного соединения с Советской Россией для того, чтобы совместными усилиями восстановить разрушенную грозненскую нефтяную промышленность. Да здравствует могучая Красная Армия! Да здравствует всемирная революция! Да здравствует III Интернационал! Железнодорожники Грозненского нефтяного района. (ЦГА ЧИАССР, ф. Р-73, оп. 1, д. 24, л. 3).
Телеграмма Грозненско-Владикавказского ревкома В. И. Ленину. 11 апреля 1920 г. Москва. Председателю Совета Народных Комиссаров Владимиру Ильичу Ленину. Сегодня в 17 часов при большом стечении рабочих от промыслов и заводов отправлен в Москву на Ваше имя маршрутный поезд с нефтяными продуктами – подарок от грозненского пролетариата. Грозненский пролетариат счастлив преподнесением его Вам. Знайте, что мы приложим все усилия и энергию, чтобы снабдить всю Советскую Россию нефтяными продуктами. С коммунистическим приветом Грозненско-Владикавказский ревком. (ГАРФ, ф. 130, оп. 4, д. 578.)
Из телеграммы В. И. Ленина Г. К. Орджоникидзе. 15 апреля 1920 г. По прямому проводу. В Ростов-на-Дону, РВС Кавкфронта, Орджоникидзе. …Уполномачиваю Вас объявить горцам, что я обещаю провести через Совет Народных Комиссаров денежную помощь им. Выдайте им в счет этого 200 миллионов… Ленин.
Воспоминания Михаила Калинина 1923 год
В Грозном. Грозный – это самый большой рабочий центр в нефтяной промышленности Северного Кавказа. Грозный много претерпел за время революции: сжигались вышки, ломались машины и даже буровые забивались всяким железным ломом. В настоящий момент восстановительная работа в полном разгаре; руководители промышленности надеются полностью выполнить свой план заданий. Город является самостоятельным, автономным от окружающих республик, но в нем находятся учреждения автономной Чеченской области.
Исключительно интересный митинг происходил на Старых промыслах Грозного – это верст двенадцать от города. Митинг был назначен в семь часов вечера. Когда мы подъезжали к промыслам, гудели все заводские гудки. Митинг был за промыслами, на поле. Все население промыслов, как рабочие, так и их семьи, расположились около вновь сделанной трибуны. Настроение исключительное, аудитория чисто пролетарская. Когда стемнело, быстро с промыслов протянули электрический провод и трибуну осветили. Митинг происходил несколько часов, затянулся до глубокой ночи. И в речах и в настроении грозненских рабочих чувствовалось, что они понимают ту ответственную роль, которая лежит на них, как на крепости пролетарской диктатуры среди крестьянского многонационального моря…
Стр. 202 …У казаков. Петропавловская станица находится в 12 верстах от Грозного, с числом от двух до трех тысяч жителей. Посредине станицы большая площадь со станичными учреждениями, куда вливается ряд улиц. Все дома обнесены плетнями из ореха и ясеня. Хата так же разделяется на две половины.
Митинг начался с вопроса о казачьих нуждах. Не приводя речей выступавших казаков, я приведу отрывок из своей речи, которая иллюстрирует нужды станицы:
«Борьба с бандитизмом началась, и когда мы были в одном ингушском ауле, население аула клялось, что оно арестовало всех своих воров. Но вы должны понимать, что в этой борьбе мы должны быть чрезвычайно осторожны. Вы живете в этой станице, по вашим словам, свыше шестидесяти лет, значит, каждый из вас эти дома и окружающие земли считает своими родовыми, и это правильно, что вашей родиной сейчас является станица Петропавловская; но ведь чеченцы рассматривают вас как пришельцев… И вот мы должны оправдать свое существование здесь перед чеченцами своей культурностью, и я думаю, чем культурнее мы будем, чем более братски мы будем относиться к чеченцам, тем скорее у нас будет мир и согласие. Когда я ехал сюда, я думал, что вы будете жаловаться на несправедливости со стороны чеченского правительства, но ни одной такой жалобы я здесь не слышал. Значит, чеченское правительство относится к вам справедливо, а если казаки будут себя чувствовать хорошо у чеченского правительства, то это значит, что сделан большой шаг вперед, что братство народов начинает налаживаться, и дальнейшим сближением будет, чтобы вы своих дочерей выдавали замуж за чеченцев, чтобы казаки женились на чеченках».
После митинга мы не могли миновать казачьего обычая и отказаться от обеда. Вышел целый банкет, где участвовали приехавшие со мною лица и казачьи старики. Молодежь устроила танцы. Характерно, что казаки переняли чеченский танец. Между прочим, когда въезжали в станицу, то перед каждым домом был вынесен стол, накрытый скатертью, и хлеб с солью, и около стола стояла семья. Этот день они превратили в праздник.
Стр. 203 …У чеченцев. 17-го, в час дня, после городского митинга, отправились в чеченский аул Урус-Мартан, с числом жителей от 30 до 35 тысяч человек. В дороге по обеим сторонам степи паслись большие стада овец, коров и в особенности много лошадей. В первом ауле нас встретила делегация с хлебом-солью, где впереди стояли почетные старики. Выступивший старик извинился, что их немного, народ думал, что успеет еще сходить в мечеть (в этот день был праздник Байрам, и мы проезжали как раз в час моленья), хотя их было не меньше 200—300 человек, не считая огромной толпы стоявших на флангах малышей и подростков. Такая процедура происходила и во втором ауле.
Обработка полей неважная. Поля засеяны большей частью кукурузой. По полям разбросаны грушевые деревья. Перед аулом была почетная встреча из стариков с хлебом-солью человек в 200. Урус-Мартан – огромное селение. Митинг был на торговой площади, в центре аула, на которой происходят базары. Это единственное место, где окна выходят на улицу; все остальные дома либо стоят задом, либо уходят далеко в сад или во двор. По обыкновению, митинг начался с выступления местных жителей…
КАЛИНИН. Товарищи, я очень жалею, что не могу говорить на родном языке здесь присутствующих, ибо в переводе некоторые слова теряют смысл и, пожалуй, вам трудно будет понять то, что я хочу выразить. Мне кажется, несколько меня не обманывает правильность глаза, – а я изъездил всю Советскую территорию, – я нигде не видел столько бедноты, как здесь. Наша власть есть власть бедноты, поэтому она особенно чутко относится к нуждам горских бедных людей. Одни из выступавших здесь товарищей, сказал, что если власть обращается хорошо, то и бедному человеку не надо умирать, ему нужно жить; а власть только тогда будет обращаться хорошо, когда беднота будет напоминать ей о своих нуждах, будет указывать те или иные несправедливости. Все люди родятся хорошими и только потом в жизни они портятся: люди привыкают, чтобы им кланялись, чтобы им делали подачки, и от этого постепенно самый хороший человек делается дурным. Поэтому, если беднота хочет иметь хорошую власть, она должна смело указывать на все ошибки. Находясь в Москве, я постоянно имею доклады от представителей чеченской власти, но мне мало этих докладов, и поэтому я приехал сюда, чтобы здесь слышать из уст самого народа о ваших нуждах. Должен сказать, что ваша новая власть пока очень хорошая власть. Но если беднота не будет внимательно за этой властью следить, то она может испортиться. Здесь, вдали от центра, где целые десятилетия никогда не было порядочной власти, – раньше здесь на людей, в особенности на бедноту, смотрели буквально как на скот. Советская власть – бедноту, смотрели буквально как на скот. Советская власть – это власть простых людей. Я являюсь представителем этой власти, в то же время являюсь рабочим и крестьянином, поэтому любой середняк может самым простым языком рассказать мне свои нужды, и я пойму его. Может быть, я ошибаюсь, но здесь как будто бы на этом собрании бедноты у вас очень мало, я не вижу здесь той бедноты, которая бы ярко рассказала о своей нищете, о своих несчастьях. Наладить новую жизнь так, чтобы стало легче и лучше жить и бедняку и середняку, это очень трудная задача, однако Советская власть во главе с Лениным, о котором, наверное, вы слышали, поставила себе задачу только тогда, когда нас поддержат и бедняки и середняки. Мы не хотим, чтобы какая-нибудь из национальностей живущих в Советской Республике, была угнетаема. Раньше религия, или вернее, наши священники были самыми приближенными людьми к царскому дому, который сильнее всего угнетал рабочих и крестьян, поэтому теперешняя рабоче-крестьянская власть великолепно понимает ту горечь, которая целыми поколениями накоплялась у горцев, особенно притесняемых, бесправных, на которых смотрели, как на людей низшей расы. Наши господствующие классы смотрели свысока на горцев, а Советская власть убеждена, что именно эти горцы должны составить самые лучшие, самые сильные, самые убежденные и умеющие класть свои головы, силы в защиту советской власти, которая является защитницей бедноты. Поэтому давайте вместе строить трудовое братское государство, пусть придут все честные горцы, которые хотят нам помогать, которые хотят быть настоящими братьями всего человечества, и мы вместе с ними построим новую жизнь, где легче будет жить бедноте, где не будет угнетения… Мы строим не государство горца или государство ингушей, или государство русских, – мы строим государство трудящихся, и всякая национальность, чем она беднее или несчастнее, тем более почетное место она должна занять в строительстве нового государства. Первая задача, которая стоит перед каждым честным гражданином, заключается в том, что надо приучиться любить другие национальности.
Теперь я перейду к вопросу о том, что нужно сделать для того, чтобы чеченцам жилось лучше, чем до сих пор. Улучшение жизни является делом не минутным, для этого потребуется много времени, труда и усилий. Советская власть стремится сейчас наладить мирную добрососедскую жизнь разных племен и национальностей, живущих здесь и соприкасающихся особенно тесно на Кавказе.
Мы у себя в Советской России забрали все земли у помещиков, считая, что помещики не имеют права владеть землей, что владеть землей имеет право только тот, кто на ней трудится. И если бы здесь в ауле было пять русских крупных помещиков, мы завтра же бы выселили их; но если бы здесь было 25 человек бедных крестьян, вместе с вами работающих, живущих своим трудом, Советская власть не имела бы морального права выселять их отсюда. Чеченскому народу мы так же даем большие права, чеченцы отныне являются не только гражданами своей автономной чеченской области, – потому что я уверен, если бы Чечня была совершенно самостоятельной, то завтрашний же день европейские империалисты захватили бы ее, – поэтому каждый чеченец должен быть гражданином не только своей Чечни, но и гражданином всей Советской Федерации. Поэтому, когда вчера казаки Петропавловской станицы мне заявили, что их нужно выделять к Терской губернии, я решительно протестовал против этого, сказав, что если чеченцы раньше жили в русском государстве и теперь живут в общей федерации, то и вы извольте жить сделайтесь их товарищами, породнитесь с ними, и я уверен, что чеченское правительство обижать вас не будет, а московское правительство, в свою очередь, не обидит Чечню. Теперь чеченскому народу придется показать перед всем миром, что раньше он был в рабстве, подчиняясь большому государству, а теперь, когда вы стали маленькой свободной автономной Чечней, маленькая горсточка русских казаков, не по своей воле заброшенная в Чечню, не подвергается опасности и насилию со стороны чеченцев. Если этого насилия не будет, если вы будете жить мирно с казаками, то вы покажете всему миру, как действительно надо строить братское государство. Я думаю, что старая ненависть, которая существует между горцами и казаками, должна быть изжита, я прямо сказал казачкам: у горцев не хватает женщин, выдавайте своих дочерей за чеченцев, – а вам посоветую жениться на казачках…
Мне кажется, что к разрешению земельного вопроса нужно подойти с другой стороны: если вы не можете улучшить обработку своей земли, т. е. разводить более ценные культуры, вы должны заняться отхожими промыслами, как это практикуется в целом ряде русских губерний, которые не могут прокормиться своей землей; десятки тысяч крестьян у нас каждый год уходят в города плотниками, печниками, столярами и т. д.
Смоленские мужики, например, приехали сюда в Грозный работать на нефтяных промыслах. Вот как спасается от голодовок русский крестьянин; очевидно, что и чеченцам придется войти по этому пути, создавая своих кузнецов, ремесленников и проч. Я уже заявил в Грозном, что, чтобы чеченцы принимались на промыслах, они должны изучить целый ряд ремесел. Если в Советской республике молодежь не боится пускаться в дальний путь по огромной советской территории, – можно с уверенностью сказать, что в любом городе вы можете встретить казанских татар, – то почему ваши красивые, ловкие горцы не могут пойти в глубь советской территории искать себе работу? Там они много чему научатся, и сюда в Чечню они будут приезжать только доживать свой век. В Советской республике жить несколько не хуже, чем у вас в горах.
…На вопрос о том, что будет с чеченцами, которые мучаются за границей, – конечно, мы их возвратим назад, если будет доказано, что они не замешаны ни в чем контрреволюционном.
Что касается материальной помощи чеченцам, то должен сказать прямо, что у нас очень много бедных республик, а наша власть очень бедная, и поэтому говорить, что будет какой-нибудь большой отпуск материальных средств, – это было бы с моей стороны обманом, подобным тому, в котором теперь вы упрекаете молодых представителей Советской власти, которые в борьбе с контрреволюцией сулили вам золотые горы. Я уже сказал, что Советская власть очень бедна, мы получаем только одну третью часть того, что получало самодержавное правительство, а между тем расходы на Красную Армию, на железные дороги, в особенности здесь, на Кавказе, где железные дороги пострадали больше, чем где бы то ни было, – эти расходы колоссальны. Вам облегчение сделано в том смысле, что нефть и основные продукты, выдаваемые здесь населению, будут выдаваться по удешевленной на 20% цене…
СТАРИК-ЧЕЧЕНЕЦ. Все ждали с нетерпением от тов. Калинина и наши жены и дочери, сидя сейчас дома, ждут, что тов. Калинин объявит нам какую-нибудь радость. Может быть, он привез какое-нибудь новое положение. Если действительно вы можете нас чем-нибудь обрадовать, то мы просим сообщить нам поскорей.
КАЛИНИН. К сожалению, никакой радости я вам сообщить не могу. Советская власть не привыкла обманывать людей, она прямо говорит, что счастье может быть завоевано только собственным трудом, поэтому я не хочу обманывать вас, чтобы вы не могли после сказать: приезжал центр, наобещал всякой всячины и ничего не сделал. Мы все знаем, что всему народу России живется чрезвычайно трудно и тяжело, и я прекрасно понимаю, что и вам здесь живется не легче, но, чтобы улучшить свое положение, приходится много, неустанно работать. Если какая-нибудь помощь и будет, она будет настолько незначительна, что навряд ли она скажется на всей массе в несколько сот тысяч человек, которая может подняться из нищеты постепенно, только лишь посредством своего собственного труда. Что мы сделали, чтобы помочь чеченскому народу в этом отношении? Прежде всего мы сделали Чечню свободной, затем мы открыли Чечне учебные заведения, и теперь каждый чеченец может учиться где хочет, может занимать любой советский пост. Но, несмотря на то, что мы открыли школы, старикам придется умереть неграмотными, так как они уже не могут учиться, но в ваших школах будут учиться ваши дети. Чтобы улучшить ваше положение, нужно улучшить обработку земли. Если допустить, что теперь десятина дает 20—30 пудов, то путем улучшения через 10 лет она будет давать 300 пудов. Чтобы улучшить вашу землю, вы должны проводить каналы, чтобы орошать ее. Вы просите, чтобы вам облегчить положение. Ведь вам и так дана большая льгота: пятьдесят процентов всех налогов, которые собираются у вас, идут исключительно на нужды вашей автономной области. В Советской России нигде такого большого процента нет, мы даем на местные средства 15—20%. Все, что Советская власть может, она делает для улучшения вашего положения, и вы не должны думать, что кто-то приедет и что-то вам даст. Советская власть говорит, что вы будете обуты и одеты, но для этого вы должны тоже потрудиться, потому что нет таких людей богатых людей, которые могли бы всех обуть и всех одеть; здесь нужна усиленная работа, усиленная энергия самого чеченского народа.
ВОРОШИЛОВ. Товарищи, здесь высказывалось желание заслушать от тов. Калинина, нашего редкого, дорогого гостя, какое-нибудь известие об облегчении, услышать какую-нибудь радость. Я лучше, чем тов. Калинин, скажу вам про это счастье, и как честный советский работник, как старый коммунист скажу вам, что вы действительно очень счастливы, не только потому, что вы являетесь свободной, самоуправляющейся автономной областью, но и потому, что принадлежа к народам Востока, вы находитесь в условиях не одинаковых с теми многомиллионными страдальцами восточных народов, Индии, Китая, Японии и Персии, – вы имеете великое счастье жить среди народностей, которые освободились от вековечного гнета и которые теперь устраивают собственными, правда неумелыми руками, свою жизнь. Это величайшее счастье мы завоевали своими собственными руками, но мы хотим его сделать еще большим, хотим, чтобы оно стало архисчастьем, и тут правильно сказал М. И., что вам нечего ждать, что кто-то приедет и что-то вам подарит. Ведь счастье с неба не валится и на дороге не растет. Счастье – это труд. Имеется ли у вас в автономной Чечне возможность собственными усилиями, собственным трудом ковать свое счастье? Безусловно, имеется, ибо вы не Турция, которая в течение десятков лет лила свою кровь и в настоящее время находится в условиях, во много раз худших, чем вы. Несмотря на то, что она поклоняется одному Богу с вами, – она верует так же как и вы, – и хотя она освободилась от султана, который насильственным образом захватил власть в Турции и называл себя чуть ли не заместителем пророка, но теперь Турция, освободившись от султана, со всех сторон окружена кровожадными капиталистами, и турецкий народ при всем желании не может освободиться от этих кровожадных шакалов. А мы с вами настолько счастливы, что этой самой несчастной Турции в продолжение целого ряда лет помогали, и эта помощь совершенно правильно оценивалась всеми нашими врагами, внушая страх к нам. Эти наши враги, мировые капиталисты и буржуазия, несколько дней тому назад убили нашего лучшего товарища Воровского, который был нашим представителем в Лозанне, где защищал вместе с нашими интересами и интересы турецкого народа. Турецкий народ несчастлив тем, что он не может свободно работать, не может завоевывать свое счастье, не считая уже арабских и индийских народов, которые работают на самого могущественного капиталиста в мире – Англию. Несчастны и все 700 миллионов тружеников Востока, которые порабощены, как нация, извне пришедшими народами, а мы с вами счастливы, потому, что мы с вами живем в условиях полной свободы, а это первое условие, чтобы обеспечить себе счастье… И вот теперь я вам объявляю эту великую радость, которую вы не замечаете. Как только в Чечне наступит окончательное успокоение, как только не будет больше бандитизма, вы начнете вместе с нами постепенно улучшать свое положение, и пройдет очень немного времени, каких-нибудь пять лет, и у вас наступит полное счастье. Но для этого прежде всего, как я уже сказал, нужно прекратить бандитизм. Вы – народ, который всегда был свободным, и такой народ, конечно, не пропадет, вы напрасно здесь перед нашим дорогим гостем представлялись казанскими сиротами. Несомненно, что беднота у вас есть, но где ее нет? Несомненно, есть у вас и воровство, которое нужно совместными усилиями устранить. Теперь у вас есть своя собственная чистокровная чеченская власть, которая должна следить, чтобы все у вас шло правильно: если есть бедняк и на него наложено 60 пудов налога, то с такого бедняка не только нужно снять этот налог, но нужно еще и ему помочь. Вы знаете, что ваша власть, которая вам близка и которая говорит на вашем собственном языке, она будет вам помогать не из своего, а из вашего общечеченского кармана, правильно распределяя то, что вы ей даете; поэтому вы должны адресоваться всегда к своей власти. Если вы будете организованны, если вы будете организованно помогать вашей власти, то я уверен, что вы скоро совершенно твердо встанете на ноги. Если ваша власть вас не удовлетворяет, – а об этом мы как будто бы здесь не слышали ни одной жалобы, – то вы должны ее сменить. Вначале почти всегда дело идет плохо, и чтобы дело наладилось, нужно немало времени. Сколько времени вы живете в автономной Чечне? Всего 3,5 месяца. Это срок слишком маленький, а между тем результаты мы видим большие. Вы сами говорили, да и как здешний краевой работник могу сказать, что за последний месяц грабежей почти нет. Я уверен, что пройдет еще немного времени, год – два, и Чечни нельзя будет узнать: у нас всюду, не только в Урус-Мартане, будут школы, в которых вы будете просвещать свою молодежь. Ваш культурный уровень поднимется, и тогда мы всему угнетенному Востоку будем маячить, как звезда, к которой они неустанно будут стремиться и которая облегчит нам возможность установить полный мир и счастье на нашей Советской земле и на всем магометанском Востоке. Да здравствует счастливая автономная Чечня!
Я не буду говорить о том, что мы всегда чеченскому трудовому народу, Чеченской автономной республике желали всяческих благ, так как это хорошо известно всем… Но мне, товарищи, будет в сто раз легче быть представителем чеченского народа, быть настоящим его кунаком, быть настоящим печальником всех его интересов, – если мы достигнем полного успеха в Чечне. У нас чрезвычайно много средств для того, чтобы бороться и раз навсегда победить бандитизм…
Я должен предупредить, что без конца бандитизм терпеть я не намерен, и поэтому вы должны самым серьезным образом подумать о том, чтобы поддержать ревком, и тогда я уверен, что мы скоро изживем все наши неурядицы, восстановим ваше хозяйство, будем настоящими с вами кунаками. Да здравствует на долгое будущее свободная Чечня! Да здравствует возрождающаяся культура чеченского народа! Ура!
КАЛИНИН. Товарищи! …Вы все и особенно молодые работники должны проникнуться мыслью, чтобы общими усилиями создать лучшее будущее, и всякий, кто будет работать на этом поприще, всякий молодой работник, выдвинувшийся из чеченцев, получит полное удовлетворение. Разрешите мне пожелать, чтобы ваша молодая изрождающаяся интеллигенция, которую мы сейчас видим в своей среде, весь свой ум, всю свою энергию направила на благо и на интересы чеченского народа. Эти интересы тесно связаны с укреплением, с окончательной победой Советской власти.
Так как был день праздника «байрам», то местные товарищи настояли посмотреть местные бытовые танцы, которые в высшей степени оригинальны: женщина идет короткими шагами в такт, и вся суть танца заключается в неуловимой пластике танцующей, которая приковывает внимание зрителя. Мужчина вокруг выделывает разные фигуры. Сначала танцевали молодые джигиты, а потом вытащили старика лет шестидесяти с молодой девушкой. Он считается лучшим танцором. Между прочим, – характерная черта, – среди танцующих была беднота без бешметов. Все же танцующие женщины одеты хорошо. У них почти прямое платье без талии, скрывающее всю фигуру женщины, довольно длинное, лишь у некоторых продернуты резинки, стягивающие талию поясом. Между прочим я спросил:
– А прежде танцевали богачи с беднотой?
– Нет, раньше этого не было. Это только в последнее время стало возможно.
Пляшущий старик оказался и хорошим музыкантом. Во время деникинского нападения на Чечню он был в окопах вместе с молодежью, играл им на своем инструменте…
«Пройденный путь». С. М. Буденный
В январе 1923 года Анастас Иванович Микоян пригласил к себе Ворошилова и меня.
– Подписан декрет ВЦИК, – сказал он, когда мы вошли в его кабинет. – Чечня объявляется автономной советской областью. Надо сообщить об этом чеченцам. Создана делегация. В нее входите вы оба, Левандовский и еще ряд товарищей. Возглавляю делегацию я. Завтра выезжаем в Грозный. Проведем митинг, созовем съезд, выберем ревком.
– Придется быть в аулах? – поинтересовался я.
– Конечно, – кивнул Микоян.
– Какие будут указания насчет охраны? В Чечню ехать небезопасно. Кое-где еще действуют бандиты, особенно в горах.
Микоян пожал плечами.
– Охраны никакой брать нельзя. Что подумает о нас народ? Скажут: боятся большевики.
Я внимательно посмотрел на Ворошилова и предложил:
– Оркестр возьмем?
– Обязательно, – усмехнулся он. – Два возьмем. Пусть играют попеременно. Чеченцы любят музыку.
– Правильно, два оркестра, – согласился я.
– Оркестры берите, не возражаю, – сказал Микоян.
Предоставление Чечне автономии было очень важным событием. На Северном Кавказе в числе других административных единиц была и Терская область. Вскоре после победы Социалистической революции был созван в Моздоке в январе 1918 года I съезд народов Терской области. Второй съезд, состоявшийся в феврале – марте 1918 года в Пятигорске, признал Советскую власть, официально объявил Терскую область Автономной Советской Республикой. На съезде присутствовал делегат Чечни Асланбек Шерипов.
После этого в ауле Гойты состоялся съезд чеченского народа. Съезд признал Советскую власть и выбрал руководящий орган – Гойтинский народный совет. В него вошли коммунист чеченец Таштемир Эльдарханов, Асланбек Шерипов и другие.
В последующие месяцы Северный Кавказ стал ареной ожесточенной борьбы. Один за другим вспыхивали контрреволюционные мятежи. Вскоре район оккупировали белогвардейские части Деникина.
В марте 1920 года после разгрома Деникина Советская власть в районах Северного Кавказа была восстановлена. 13 ноября состоялся съезд народов Дагестана. От имени Советского правительства И. В. Сталин провозгласил автономию Дагестана. 17 ноября во Владикавказе состоялся очередной съезд народов Терской области, который принял решение образовать на территории Терской области Горскую АССР, вошедшую в состав РСФСР. Декретом ВЦИК от 20 января 1921 года Горская АССР была создана. Она объединяла осетин, ингушей, чеченцев, кабардинцев, балкарцев, карачаевцев и другие народности.
Национальное размежевание продолжалось. Позднее от Горской АССР отделились, образовав автономные области, Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия. Затем – Чечня, Ингушетия, Осетия. Горская АССР была упразднена. Ныне на Северном Кавказе как равноправные члены братской семьи народов великого Советского Союза находятся четыре автономные республики, входящие в СССР, – Дагестанская, Кабардино-Балкарская, Северо-Осетинская и Чечено-Ингушская. И две автономные области: Адыгейская (в составе Краснодарского края) и Карачаево-Черкесская (Ставрополье). Но вернемся к нашему повествованию. Мы стали готовиться к отъезду в Грозный.
– Одевайся по всей форме, – сказал Ворошилов и предложил заменить обычную боевую шашку подарком Фрунзе – шашкой эмира Бухарского. Одел мне красную ленту через плечо. Потом отступил и несколько секунд осматривал. Со свойственным ему мягким юмором Климент Ефремович произнес:
– Хорош! И усы как нельзя кстати. Пусть чеченцы посмотрят, как выглядит Буденный – гроза белогвардейцев.
Я начинал сердиться.
– Ну-ну, потерпи, – шутил Ворошилов, – чеченцы любят красивую форму. Веди себя, как подобает красному генералу: с достоинством, но по-пролетарски.
– Что же я должен делать «по-пролетарски»?
– Увидим по обстановке.
В назначенное время Микоян, Ворошилов, Левандовский, Таштемир Эльдарханов, я и другие специальным поездом выехали в Грозный. На вокзале нас встретили представители партийных и советских организаций города. В Грозном созвали короткое совещание с участием местных руководящих товарищей. Решили объявить об автономии Чечни в торжественной обстановке, на митинге, где должны были собраться наиболее влиятельные жители всех чеченских аулов. Стали думать, где созвать митинг. Грозный отпал с первых же минут обсуждения. Местные бандиты часто нападали на предместья города, грабили склады, поджигали промышленные предприятия. Опасаясь возмездия, чеченцы в город не придут. Все пришли к единому мнению – провести митинг в самом большом селении Чечни. Таким был Урус-Мартан, расположенный примерно в 30 километрах от Грозного. Конечно, бандиты могли запросто напасть на нас. Но, как говорится, волков бояться – в лес не ходить. К опасности мы привыкли. К тому же перед отъездом в Грозный хорошо вооружили сопровождавших делегацию музыкантов; они одновременно являлись и нашей охраной. Товарищи из Грозного выделили связных.
И вот мы едем в Урус-Мартан. Впереди на конях два наших оркестра со знаменами. На пиках – красные флажки. Едва отъехали несколько километров, со всех сторон к нашему кортежу стали примыкать верховые чеченцы. Все окружены кто чем: револьверами, кинжалами, шашками, винтовками.
– Ну, как самочувствие? – спросил меня Ворошилов, кивнув головой в сторону чеченцев, которых набралось уже немало.
– А ничего, – ответил я. – Не в таких переделках бывали.
Чеченцы вели себя мирно. Они видели, что нас немного и едем мы с добрыми намерениями.
– Надо поговорить с народом, рассказать, кто мы, куда и зачем направляемся, – обратился Ворошилов к Микояну.
Наша группа остановилась. Оркестр – тоже. Ворошилов привстал на стременах и громко крикнул:
– Товарищи!
Чеченцы подъехали ближе.
