скачать книгу бесплатно
– Желательно.
– А как же свобода выбора и равноправие полов?
– Фигня. Эта мода на демократию скоро пройдёт.
– Ну-ну, ? награждают меня скептично и отчаливают, виляя бёдрами.
Не, ну она норм вообще? Кто такие короткие юбки одевает? Это ж как красная тряпка для мужика. И вообще, что за прикол? То есть, я должен тут тухнуть в гордом одиночестве, пока она будет непонятно чем заниматься?
Не, не пойдёт так.
Прямо вместе с палкой колбасы спешу сначала обратно наверх, чтобы прихватить бумажник с телефоном, а затем на улицу. К фиолетовой бэхе.
– Суетолог вошёл в чат. Погнали, ? ныряя на пассажирское, подмигиваю слегка опешившей Карине, только тянущейся к замку зажигания.
– Куда?
– Куда тебе надо, туда и погнали. Маршрут мне не принципиален.
POV СКВОРЦОВА
Торможу возле длинного белого паровозика с наростами в виде башен, украшенных голубой черепицей. Несмотря на то, что набережная расположена на расстоянии, это здание всё равно ассоциируется у меня не с учебным заведением, а с подобием гостиничного комплекса. Слишком уж светлое и праздное. Но за это я как раз его и люблю. Сюда приходишь не на каторгу, а для души.
– Да ладно? ? скептично кривится Крестовский. ? Универ? В воскресенье? Это так ты развлекаешься в выходные?
– Смотря, что ты имеешь в виду под развлечением. Тусовки в пьяном угаре?
– Да хоть бы и так.
– Я из них выросла. И тебе советую.
Выросла или же попросту насытилась ими. Ма меня никогда не ограничивала, поэтому лет с четырнадцати я спокойно могла отпроситься на любую вечеринку.
Конечно, с условием: отзвон раз в пару часов, чтобы она знала, что я жива и в сознании, но по сути ? полная вседозволенность.
Даже когда по первой приползала домой в щи, не рассчитав меру, та никогда не ругала, лишь заботливо подставляла тазик и с утра рассольчик подгоняла для опохмела.
Наверное, это и сыграло роль. Имея на руках карт-бланш слишком быстро стало скучно. Одно дело, если ты тайком выбираешься из квартиры, подгоняемая бунтарским духом, и совсем другое, когда родительница выбирает вместе с тобой прикид для свидания, предусмотрительно снабжая доченьку презервативами и подробно объясняя: как, что, куда и для чего. Да ещё потом требуя подробный отчёт за завтраком. Ей же интересно.
Может, из-за доверительного отношения, а может, потому что я оказалась более-менее вменяемым подростком, но презервативы в большинстве случаев так и не пригождались.
Да и целом есть чем похвастаться: к двадцати годам я не курю, не принимаю запрещёнку, редко когда ужираюсь до состояния овоща и ещё не делала ни одного аборта. Достижение двадцать первого века, ёптыть.
А, ну ладно. Есть грешок: матюкаться люблю, но кто идеален, верно?
Точно не тело, сидящее рядом со мной с раздутыми как у хомяка щеками. Не, вы видели? Сгрыз целую палку в одно рыло и даже не подумал поделиться. Эгоист хренов.
– Ты думаешь, я от них балдею? ? облизывая жирные пальцы, с трудом дожёвывает остатки колбасы Крестовский. ? Это лишь отличная возможность склеить легкодоступную дурочку, минуя стадию тупых свиданий с не менее тупым анкетированием. Встретились, сделали дело, разошлись. На кой хер мне знать: какой у неё любимый цвет, если завтра я её в лицо не вспомню?
Мда. На самом деле я ужасаюсь и восхищаюсь одновременно его… Эм, вот прям даже не знаю, как это называть. Только мат и вертится на языке.
– Позволь уточнить: ты давно у дяденек в белых халатах был? Проверься, а то мало ли.
– На этот счёт можешь не переживать. Здоров как бык, хоть сейчас иди в космонавты. Но если для тебя это принципиально, могу справочку принести. Тогда дашь?
Я с него худею. И буквально, и фигурально.
– Крестовский, знаешь, что я хочу тебе сказать?
– Ммм?
– Ты просто эпический долбоёб.
– Но хоть красивый?
Хрюкаю от смеха.
– Красивый, красивый. Жалко только, что идиот.
– Что ж ты всё время обзываешься. Я ведь могу и рёмнем по попцу твоему очаровательному за это всыпать.
– Уже очаровательному? Был же жирный совсем недавно.
– Где жирный? Кто чушь такую сказал?
– Ты.
– Когда? А… Ооо… ? до него доходит. Правда почти сразу непонимание сменяется коронной усмешкой. ? Ля, а тебя задело. Ещё скажи, что из-за меня по утрам круги наворачиваешь?
– Естественно. Надо ведь быть в форме, когда придётся убегать с места преступления. Потому что если не заткнёшься, обещаю, я тебя прирежу, ? с досадой отмахиваюсь, жалея, что за каким-то чёртом вообще заикнулась об этом. Ехидства ж теперь не оберёшься.
Пресекая тему, вылезаю из своей малышки, чтобы достать из багажника большую тканевую сумку-чехол. Не столько тяжелую, сколько громоздкую из-за объёмной папки для черчения, лежащей внутри.
– Скворцова, ? Крестовский тут как тут. Маячит рядом, подпирая бедром мой "Баклажанчик". Машину, в смысле. ? Я просто обязан уточнить, во избежание необоснованных претензий: зад у тебя бомбический. Мне нравится.
– Только зад? ? накидывая лямку на плечо, хмыкаю.
– Да не, у тебя в целом всё как надо.
– Но узнать мой любимый цвет желания всё равно не возникает?
– А чего его узнавать? Это и так очевидно, ? кивают на расцветку тачки.
Укоряюще прицыкиваю, закрывая багажник и ставя авто на сигнализацию.
– Мимо, красавчик. Не угадал.
– Серьёзно? Тогда розовый.
– Нет, ? направляюсь к главному входу универа.
– Цвет лифчика, который на тебе надет сейчас? ? семенят следом, гадая на ромашке.
– С учётом существующей цветовой палитры тыкать пальцем в небо будешь дооолго, ? торможу его, выставляя вперёд руку и не давая зайти внутрь. ? Ну и куда ты?
– В смысле, куда? За тобой.
– Свободен. Дальше я сама.
– Не сомневаюсь в твоей самостоятельности, но не на улице же мне торчать. Я там расплавлюсь под солнцем.
– Могу в салоне оставить. Открою, так и быть, окошко, чтоб не задохнулся.
– Я тебе кто, собака?
– Ты приставучий репейник.
– Очень приставучий. Поэтому смирись: мне скучно, и я иду с тобой.
– Тебя не пустят.
– Спорим, пустят?
Даже спорить не буду. Молча пересекаю обдуваемую кондиционером проходную, приветственно махнув нашему охраннику зажатым между пальцев пропуском. Проскальзываю через вечно неработающий турникет, прямиком сворачивая к лестнице, но опешивше замираю, слыша насмешливый окрик.
Да ладно?
Пропустили! Блин! Его реально пропустили! А я ведь была уверена, что отвязалась от настырного гада.
– Всего один вопрос: КАК?
Наш охранник из тех хмурных дядек, которые наслаждаются доставшейся им властью и очень любят "не пущать". Порой студентов даже при наличии пропуска тормозит, веля показать зачётку и доказать свою причастность к "цитадели искусств", а уж тех, кого в первый раз видит…
– Секрет фирмы. Но могу намекнуть: врождённое обаяние.
Ну-ну. Скорее бумажные, шуршащие.
– Думаю, всё куда проще. Ты просто как та глиста, что в любую щель пролезет, ? разочарованно вздыхаю.
– Очень занимательно. Проводила научный эксперимент? Точно знаешь, что в любую?
Игнорирую тупой вопрос, поднимаясь на второй этаж. А там до конца по пустынному коридору, увешанному картинами выпускников. Все двери закрыты, кроме нашей мастерской. Ещё на подходе слышу голоса, народ уже собирается.
Да, согласна, со стороны это странно ? тащиться в универ в выходной, но в данном случае это не добровольное начало, а официальная рокировка ? перенос пар со среды на воскресенье, чтобы состыковаться с графиком натурщицы. Принято единогласно всей группой, поэтому третью неделю… вот так.
В целом, никто не против. У нас тут на постоянке царит анархия и ненормированный график: я сама частенько подзадерживаюсь, доделывая проекты.
А на заднем дворе у нас есть просто обалденная цветущая аллея, пропитанная творческой эстетикой. Сидеть там на лавочке, рисовать, попивать Мокко и наслаждаться видом ? отдельная форма прекрасного. Но сегодня занимаемся строго в мастерской.
Да здравствует духота и полумрак.
– Скворец пришла, ? первой примечает меня Вита: коротко стриженная брюнетка, с туннелями, пирсингом в самых неожиданных местах и забитая с ног до головы. Наша староста. Клёвая девчонка. ? И не одна… ? добавляет, замечая выглядывающую из-за моего плеча любопытную моську Крестовского. ? Это кто?
– Моя мигрень, ? бурчу, занимая место. Достаю из сумки сперва футляр с сепией и сангиной [1], затем папку. На мольберт ставится пока ещё набросок обнажённой девушки. Рядом ложится блокнот для черновиков. ? Рената появлялась?
– Нету ещё.
– Задерживается.
При том, что я сама опоздала чуток, встав в пробку на выезде, и была уверена, что получу втык. Но Алевтины Михайловны, нашего препода, тоже ещё нет.
– Какая симпатичная мигрень, ? с нескрываемым интересом поглядывает на Кирилла ещё одна девчонка, Даша: блондиночка с идеально небрежным пучком на макушке.
Да и не она одна. У нас в группе одиннадцать девчонок, не считая меня, и всего три пацана. Из этих четырнадцати человек догадайтесь, скольким по боку появление постороннего?
Правильно, троим. Пацанам.
– Забирай. Дарю, ? снисходительно киваю на Крестовского, хозяйски бродящего по аудитории и сующего любопытный нос везде, где придётся. Вплоть до работ других студентов.
– Вау. Да у вас тут девочки голенькие, ? одобрительно присвистывают, кивая Юрцу, не очень довольному вторжением. ? Не на то я учился, не на то. У меня вместо девочек были транспортиры и циркули.
А, да. Точно. Он же тоже "художник". Правда более инженерного склада ума.
– Тебе мало своих голых девочек, озабоченный? Не насмотрелся ещё? ? не могу удержаться от колкости.
– На твоих "девочек" точно не насмотрелся, ? парируют ехидно. ? С удовольствием продолжу медитацию этим вечером, если позволишь.
Вот скотобаза.
– Не позволю.
– Слыхали? Единоличница! Нет, чтобы для народа стараться, во имя искусства. А ещё творческая личность.
Боже, что он несёт? Ну натурально дебил.
– Вита! Я тебе по шапке настучу! ? влетает в мастерскую рассерженный колобочек в черепашьих очках и чёлкой-пони. ? Дозвонилась я твоей подружке. Улетела она!
– Как улетела? ? не поняла та.
– Как, как. На самолёте. На Бали, чтоб её! Мужика какого-то подцепила и укатила с ним загорать.
– А договор? Она же договор подписывала.
– А что договор? Закорючка для вида. Она так и сказала: извините, но от такой возможности не оказываются.
– Охренеть, ? вырывается из меня.
Три недели коту под хвост, потому что продолжать без натурщицы дальше бессмысленно.
