скачать книгу бесплатно
– Из дому, – сказал Сенька и, заметив разочарование в глазах парня, добавил: – У меня брат в колонии, на общаке. Славский Колян. Не видал?
– По какой? – быстро спросил парень.
– Восемьдесят девятая, часть вторая, – мгновенно отрапортовал Сенька.
– Групповуха, – одобрительно отметил парень и, наморщив лоб, задумался. – Не, не встречал.
– А сам чего? – вступил в разговор мужчина.
Сенька собрался было рассказать уже накатанную историю про отчима и таксу Бобика, – но парень не дал ему отвечать.
– Ты, дядя, не лезь! – внушительно сказал он. – Ты кореша не трожь. Чужая душа – потемки, слыхал? Вот и не лезь в душу!.. А ты, кореш, проходи. Вот там кипяток, сахар, хлеб. Пошамай и ложись…
Сенька благодарно взглянул на парня, прошел в угол, налил себе кипятку, отломил кусок батона. От добрых слов потеплело снаружи, от кипятка – внутри.
– Ага, – удовлетворенно сказал парень, взбивая какое-то тряпье. – Вот тут и ляжешь. Тут у трубы тепло знатное. Дрыхни. Я с ранья уйду, а ты знай: Леха Моченый – это я. Может, когда свидимся.
– Спасибо, Леха, на добром слове, – церемонно отозвался Сенька, прихлебывая кипяток. – Я – Сенька Славский, а Коляна увидишь, привет передавай.
– Заметано! – улыбнулся Леха, лег в угол и замер, будто провалился куда или умер.
Сенька тоже лег, но, хотя устал страшно, сон не шел. Долго прислушивался, как кряхтит на топчане неопределенное существо, как кашляет и шепотом матерится мужчина в кофте.
Потом кто-то погасил радужную лампочку, и все стихло. Сенька лежал на спине, дышал парным воздухом и уже начал было засыпать, когда смутная фигура обозначилась у его ног.
– Сенька, ты спишь? – позвал хриплый голос мужчины в кофте.
– Нет, а чего? – Сенька сел на тряпках и помотал тяжелой головой, отгоняя сон. На мгновение ему показалось, что человек в кофте сейчас зарежет его, и он сжался, ожидая удара. Потом справился, усмехнулся сквозь стиснутые зубы и повторил: – Ну, чего?
– Понять хочу, – ответил мужчина. – Что тебя гонит? Леха – неплохой парень, но жизнь видал только с одной стороны. Жалко. Я лежал, думал – может, помогу чем? Скажи, не бойся. Дядей Мишей можешь звать.
Никто никогда не хотел понять Сеньку, и раскололся он не от какого-то особого доверия к мужчине в кофте, а скорее от удивления, да и от заброшенности в чужом городе тоже.
– Мне институт нужен, – тихо сказал он. – Который по летающим «тарелкам». И вообще… по всему…
Несколько секунд дядя Миша молчал, потом сжал руками голову и простонал:
– Господи! И ты за этим в Москву ехал?!
– Да, – твердо сказал Сенька.
– Да неужто еще такое бывает?
– Всякое бывает, – уклончиво заметил мальчик, к которому же вернулась его обычная настороженность.
– И на что же тебе эти «тарелки» сдались?
– Так… Интересно…
– А домой?
– Домой – нет! – решительно сказал Сенька. – Мне институт надо. Иначе – жизни не видать!
– Господи! – снова простонал дядя Миша и беспокойно заерзал на ящике, на который присел во время разговора. – Ну, а побываешь там, потешишь любопытство свое, домой, к матери, вернешься?
– Поглядим, – осторожно сказал Сенька. – Может, и вернусь.
– Нет! – вдруг воодушевился дядя Миша. – Ты мне, гражданин Сенька, обещай. Если найду тебе институт, все выяснишь – и домой, до хаты. Ну? А то ничего узнавать не буду…
– Ну чего ж… – подумав, согласился Сенька. – Можно и так. Узнаю, что надо, и тогда… чего ж…
– Обещаешь? – перебил дядя Миша.
– Обещаю, – торжественно начал Сенька. – Зуб даю, гадом буду, не сойти мне с этого места…
Он вдруг испугался, что мужчина в кофте передумает, и торопился нагромоздить как можно больше клятв, но дядя Миша замахал рукой:
– Хватит, хватит, гражданин Сенька! Пошли! – Он поднялся с ящика и поглубже запахнул полы кофты.
– Куда? – растерялся Сенька. – Ночь же…
– Пошли, говорю, – прошептал дядя Миша. – Да потише смотри, Леху, с Шуркой не разбуди…
Сенька хотел было спросить, мужчина или женщина Шурка, но потом передумал и молча, нащупывая дорогу, пошел за дядей Мишей.
На улице после подвала было люто холодно, и звезды на чернильном небе светили также остро и безжалостно, как фонари. Дядя Миша заглянул в первую телефонную будку и выругался: трубка была вырвана с мясом, и обрывок витого провода свешивался на заплеванный вонючий пол.
Сенька, догадавшись, потрусил за угол и оттуда крикнул обрадованно:
– Вот! Сюда! Здесь работает!
Дядя Миша не спеша зашел в будку, вставил в прорезь монетку и, чуть помедлив, уверенно набрал номер.
Долго никто не подходил, и Сенька уже начал психовать, но тут монетка с громким стуком провалилась в автоматные внутренности. Сенька вздрогнул.
– Егор? Здравствуй. Прости, что разбудил. Это Михаил… Да, Михаил… Тот самый… – Лицо человека в кофте перекосила неописуемая гримаса.
Сенька подумал, что сейчас он бросит трубку, и испугался.
Но дядя Миша справился с собой и, помолчав, продолжал:
– Да, да, считай, что так и есть. Анна сказала правду… Разумеется, с того света… Здесь неплохо. В общем, так же, как и везде… У меня просьба к тебе, Егор. Где-то в Москве есть институт, а может, отдел, а может, лаборатория по изучению аномальных явлений. Ну, «тарелки», привидения и прочее… Я читал в газетах. Ты по роду своей деятельности должен быть в курсе. Мне нужен адрес… Нет! – Дядя Миша печально усмехнулся. – Нет, я звоню не из сумасшедшего дома. Не волнуйся. Это было бы слишком легким выходом для меня… Нет! Возьми себя в руки, Егор. Логика – твоя сила. В каком это сумасшедшем доме по ночам психов пускают к телефонам?.. Это нужно не мне. Одному моему другу… А узнать сможешь?.. Когда?.. Как можно скорее… Завтра в одиннадцать я тебе звоню. Договорились… Я очень признателен тебе, Егор, и… не бери в голову… До свидания… – Человек в кофте положил трубку на рычаг и несколько секунд невидящими глазами смотрел на маленький серый диск. Сенька подумал, что он смотрит в глаза неведомому Егору (а может, Анне) и что-то силится разглядеть в них…
– Завтра, в одиннадцать, – наконец отрывисто сказал он. – Все будет. А сейчас, гражданин Сенька, – спать!
– Ага, – обрадованно кивнул Сенька. – Ага! Благодарствуйте! А то уж я и не знал, куда толкнуться. Повезло мне!
– Куда уж! – усмехнулся дядя Миша. – Такое везение!
Когда Сенька проснулся, Лехи уже не было, Шурка по-прежнему лежал (или лежала) на топчане, а дядя Миша легонько тряс его за плечо:
– Вставай, гражданин Сенька! Вставай!
– Ага. – Сенька сел на лежке и вытаращил глаза, чтобы они побыстрей открылись.
– Вот адрес. – Дядя Миша протянул Сеньке четвертушку тетрадного листа. – Доедешь до метро «Аэропорт», там спросишь… И чтобы сразу домой, понял? Обещания держать надо…
– Ага, спасибо, – обрадовался Сенька и хищно схватил протянутую бумажку. – Я пойду сразу, да?
– Иди, – вздохнул дядя Миша и подтянул к кадыкастому горлу засаленный кофтин воротник. – Помни, что обещал.
– Помню, конечно, век не забуду, – невпопад поблагодарил Сенька, схватил мешок и, пятясь, поклонился дяде Мише и лежащему (лежащей) Шурке. – Бывайте здоровы. Благодарствуйте за приют. Лехе привет передавайте!
– Бывай, гражданин Сенька, – пробормотал дядя Миша и отвернулся к тусклому подвальному окну, в которое, грациозно изгибаясь, протискивалась серая тигровая кошка.
Со стороны Шурки все было тихо.
* * *
Серый высокий дом с длинными узкими окнами выглядел внушительно и отчужденно. Сенька долго стоял около массивной двери, не решаясь войти, потом замерз и, вслед за низеньким лысым мужниной, проскользнул внутрь.
Из большого гулкого вестибюля наверх вели две широкие лестницы. «Куда ж теперь?» – растерялся Сенька и заглянул в бумажку. Ничего, кроме адреса, в ней не было.
Отступать было некуда. Сенька отошел к стене, сел на кожаный диванчик и стал ждать. Мимо проходили люди, некоторые удивленно на Сеньку косились, но никто из них у него доверия не вызывал. И Сенька продолжал сидеть.
Наконец увидел спускающуюся по одной из лестниц немолодую женщину в синем шерстяном костюме, метнулся ей навстречу.
– Пожалуйста, скажите, где мне найти того, кто «тарелки» изучает? – выпалил Сенька заранее приготовленную фразу.
– Что?! Какие «тарелки»? – растерялась женщина.
– Неужто обманул?! – обмер Сенька и добавил тоном ниже: – Ну, эти, летающие…
– А-а… – улыбнулась женщина. – Так тебе на третий этаж, к «пограничникам»…
– Не, не! Мне к пограничникам не надо! – испугался Сенька.
– Надо, надо! – решительно сказала женщина. – Больше некуда. Третий этаж, триста восьмая комната. Спросишь Андрея Воронцова. Отчества я не помню, ну да и так найдешь…
Медленно, с трудом переставляя ноги, поднимался Сенька на третий этаж. Нашел триста восьмую комнату. Прочел на двери табличку: «Группа пограничных явлений. Клиническая база Института экспериментальной медицины».
«Надул, точно надул, – сокрушенно подумал мальчик. – Пограничные явления – это, наверное, как лучше шпионов на границе ловить… А „тарелки“-то тут причем?.. А-а! – Потрясающая мысль вдруг пришла Сеньке в голову. – А вдруг „тарелки“ – это такие шпионские самолеты?! У нас – ихние, у них – наши, а? Точно! А здесь изучают, как их ловить. Ну и ясно, где же ловить, как не на границе? Пограничные явления!» От такого ловкого проникновения в государственную тайну Сеньку даже зазнобило. Однако восторг быстро прошел, и он снова скис. «Ну и чего? Пусть так. Все, значит, правильно. Только мне-то тут чего делать?»
В этот момент дверь триста восьмой комнаты распахнулась, едва не саданув Сеньку по лбу, и на пороге возник высокий черноволосый парень в брюках-варенках и клетчатой, расстегнутой на груди рубашке.
– Фу, черт! – громко сказал он и вытер рукой мокрый, блестящий лоб. – А ты чего? – помолчав, добавил парень, заметив Сеньку, который выразительно сверлил его глазами.
– Мне гражданин Воронцов нужен, – серьезно сказал Сенька, от безнадежности решивший выяснить все до конца.
– Я, гражданин начальник! – отрапортовал парень и вскинул к уху растопыренную пятерню.
Сенька не выдержал и ухмыльнулся.
– Ну и чего же тебе от меня требуется? – спросил Воронцов и неожиданно мягко сполз спиной по стене, присев на корточки.
– Мне требуются те, которые изучают «тарелки», барабашек и прочие такие шутки. У меня к ним важное дело, – выпалил Сенька.
– Ну что ж, выкладывай! – вздохнул Воронцов, снизу вверх глядя на Сеньку. Глаза у него были коричневые, веселые, усталые и казались старше его самого.
– А вы – тот? – недоверчиво спросил Сенька.
– Самый тот, – успокоил его Воронцов.
– Тогда – вот! – Сенька вынул из кармана куртки свернутую, стертую на углах газету и протянул ее парню.
Тот развернул ее, прочитал название: «Сталеварская правда», вопросительно глянул на Сеньку.
– Вот здесь. – Сенька ткнул грязным пальцем в одну из заметок.
Воронцов вздохнул еще раз и покорно прочел:
«В минувшее воскресенье на улице Новоселов, в доме 49 развернулись фантастические события. Вечером, когда хозяева квартиры сидели за столом, собираясь ужинать, внезапно погас свет. В темноте с подоконника с ужасным грохотом упали цветочные горшки, закачалась люстра, зазвенела посуда в буфете, а когда испуганные хозяева вскочили на ноги, вспыхнули занавески.
Прибежавшие на зов хозяйки соседи помогли тушить пожар и видели, как сама собой опрокинулась с антресолей тяжелая коробка с домашним скарбом. Причины загадочных событий остались неизвестными и для хозяев квартиры и для участкового милиционера, вызванного на место происшествия.
Как бы там ни было, но отныне можно смело утверждать, что и наш славный Сталеварск не обойден вниманием барабашек».
Дочитав, Воронцов аккуратно сложил газету и вернул ее Сеньке.
– Ну и чего? – спросил он. – Интересуешься?
– Да, очень, – подтвердил Сенька.
– У нас сейчас при Дворце молодежи клуб есть. Любителей летающих «тарелок». Намедни тут представители были. Топай туда. Там единомышленников найдешь. Знаешь, где Дворец молодежи?
– Я из Сталеварска приехал, – хмуро сказал Сенька.
– Да-а? – лениво удивился Воронцов. – А зачем?
– Затем! – Сенька потряс зажатой в кулаке газетой. – Барабашка – это я!
– Та-ак! – не касаясь пола руками, Воронцов поднялся и навис над Сенькой. – Это в каком же смысле?
– В таком! – отчаянно крикнул Сенька. – Я это все, понял?! Я!
– Успокойся! – Воронцов властно положил тяжелую ладонь Сеньке на плечо. – Ты хочешь сказать, что все эти опрокидывающиеся горшки и горящие занавески – твоих рук дело?
Сенька кивнул.
