скачать книгу бесплатно
– В чьем исполнении, Глена Гульда или Бак-хауза?
– Глена Гульда.
Она положила пластинку на стойку, другую отнесла обратно.
– Что-нибудь еще?
– Майлза Дэвиса. Где есть «Девушка в ситце».
На этот раз она искала дольше – но тоже нашла.
– Что дальше?
– Пожалуй, все. Спасибо.
Она разложила на стойке три пластинки.
– И ты все это будешь слушать?
– Нет, это для подарков.
– Широкая у тебя натура.
– Казалось бы…
Она неловко повела плечами и назвала цену, 555 иен. Я заплатил и взял пакет с пластинками.
– Вот как получается… Благодаря тебе я сегодня три пластинки до обеда продала.
– Замечательно.
Она вздохнула, села за стойку и взялась за следующую стопку чеков.
– Ты тут все время одна сидишь?
– Еще одна девушка есть. Сейчас на обеде.
– А ты?
– Она вернется и меня сменит.
Вытащив из кармана сигареты и закурив, я смотрел на ее работу.
– Слушай, может, нам вместе пообедать?
Она оторвала взгляд от чеков и покачала головой:
– Я люблю обедать одна.
– И я люблю.
– И ты?
Она поморщилась, отодвинула чеки и поставила на проигрыватель последнюю пластинку «Харперз Бизарр».
– Чего это ты меня приглашаешь?
– Надо изредка нарушать традицию.
– Нарушай один. Хватит ко мне приставать.
Она придвинула к себе стопку чеков и снова взялась за работу.
Я кивнул.
– Кажется, я тебе уже говорила – ты негодяй, – сказала она. Потом поджала губы и с треском прошлась четырьмя пальцами по обрезу стопки.
16
Когда я вошел в «Джейз-бар», Крыса, облокотясь на стойку и нахмурясь, читал роман Генри Джеймса с телефонную книгу толщиной.
– Интересно?
Крыса оторвался от книги и покачал головой.
– Не очень. Хотя я сейчас только и делаю, что читаю. После того разговора. «Убогой правде я предпочту красивую ложь». Слышал такое?
– Нет.
– Роже Вадим. Французский кинорежиссер. А вот еще: «Развитый интеллект состоит в успешном функционировании при одновременном охвате противоположных понятий».
– А это чье?
– Не помню. А ведь похоже на правду?
– Не похоже.
– Почему?
– Ну, вот скажем, ты просыпаешься голодный в три часа ночи и лезешь в холодильник – а там пусто. И что ты тогда будешь делать со своим развитым интеллектом?
Крыса немного подумал и расхохотался. Я позвал Джея и заказал пива с жареной картошкой. Потом достал пакет с пластинкой и вручил Крысе.
– Это что такое?
– Подарок ко дню рождения.
– Он у меня через месяц.
– Через месяц меня уже не будет.
Не выпуская из рук пакета, Крыса задумался.
– Да?.. Жалко, что тебя не будет. – Он открыл пакет и некоторое время смотрел на пластинку.
– Бетховен. Концерт для фортепиано с оркестром номер три. Глен Гульд, Леонард Бернстайн. Хм-м-м… Я этого не слышал. А ты?
– Я тоже.
– Ну спасибо… Вообще говоря, я очень рад.
17
Я искал ее три дня. Девчонку, которая дала мне пластинку «Бич Бойз».
Зайдя в дирекцию школы, я попросил список выпускников и нашел номер ее телефона. Но позвонить по нему не удалось – автомат ответил, что номер больше не действителен. Я позвонил в справочную – телефонистка пять минут искала ее имя, после чего сказала, что такого имени в ее книгах нет. «Такого имени» – это мне понравилось. Я поблагодарил и повесил трубку.
На следующий день я звонил бывшим одноклассникам и спрашивал, не знают ли они что-нибудь про нее. Никто ничего не знал, а большинство и вовсе не помнило о ее существовании. Последний из них сказал, что не желает со мной разговаривать, и повесил трубку. Даже не знаю, почему.
На третий день я еще раз сходил в школу и узнал, куда она поступила после выпуска. Захудалый женский вуз где-то на окраине, отделение английского языка. Я позвонил туда, представившись агентом по сбыту салатной приправы «Маккормик»: мол, девушка нужна мне для анкетного опроса, не могли бы вы сообщить ее адрес и телефон? Извините, конечно, но дело крайне важное. Поищем, ответили мне, перезвоните минут через пятнадцать. Я выпил банку пива и перезвонил. Мне сообщили, что в марте этого года она подала на отчисление. По болезни. А что за болезнь? – Она уже поправилась? – Салат может кушать? – Совсем ушла, не в академку? – на все эти вопросы ответов я не получил.
– Меня и старый адрес устроит, – сказал я. – Может, вы поищете?
Старый адрес нашли – пансион недалеко от вуза. Я позвонил туда. Ответил, судя по голосу, комендант. Съехала весной, куда – не знаю, – буркнул он и бросил трубку. Точно хотел сказать: «И знать не желаю».
Так порвалась последняя ниточка от нее ко мне.
Я вернулся домой, открыл банку пива и стал слушать «Девушек Калифорнии».
18
Зазвонил телефон.
Я полудремал в плетеном кресле с раскрытой книгой. Только что прошел короткий ливень – деревья в саду вымокли. После дождя задул сырой, пахнущий морем южный ветер. Задрожали листья растений в горшках на веранде, а следом задрожали шторы.
– Алло, – прозвучал женский голос. Будто кто-то ставил хрупкий стакан на кособокий стол. – Помнишь меня?
Я изобразил легкое раздумье.
– Как пластинки? Продаются?
– Да не очень… Кризис… Пластинки никто не слушает.
– Ага.
Она побарабанила ногтями по трубке.
– Пока нашла твой телефон, чуть с ума не сошла.
– Да?..
– В «Джейз-баре» спросила. А бармен спросил у твоего друга. Высокий такой и странный немножко. Мольера читал.
– Понятно.
Молчание.
– Все спрашивали, куда ты делся. Неделю не приходишь, так они уже думают: может, заболел?
– Даже не знал, что меня так любят…
– Ты на меня сердишься?
– Почему?
– Я тебе гадостей наговорила. Хотела извиниться.
– Насчет меня не беспокойся. Но если тебя это так волнует, то не покормить ли нам в парке голубей?
Она вздохнула, и я услышал, как щелкнула зажигалка. На заднем плане пел Боб Дилан – «Нэшвилльский горизонт». Наверное, звонит из магазина.
– Да дело вообще не в тебе. Просто я не должна была так говорить, – торопливо сказала она.
– А ты к себе строга.
– Ну, стараюсь, по крайней мере.
Она помолчала.
– Сегодня мы можем встретиться?
– Давай.
– «Джейз-бар», восемь вечера.
– Хорошо.
– Я просто… попала в переплет.
– Понимаю.
– Спасибо.
Она повесила трубку.
19
Мне двадцать один год. Говорить об этом можно долго.
