скачать книгу бесплатно
Понятно, что сами исторические события откладывались в коллективной памяти, откладывались и имена, и названия, посему летописцы легко могли их восстановить и спустя 250 лет путем расспросов стариков и выслушивания былин и легенд, но в «Повести…» указаны точные даты событий. А вот эти даты летописцы откуда узнали? Ведь даты людьми и сейчас легко забываются, а кто их помнил тогда, когда не было календарей, да и летоисчисление было уделом избранных? Значит, у летописцев «Повести…» были письменные первоисточники как собственные, так и греческие, но главное – и языческие!
Но ведь славянские жрецы (волхвы) вели записи как минимум со времен, когда славяне покинули Венгрию, То есть с VI века, поскольку глаголица в это время уже существовала. Тогда почему киевские летописцы начали историю собственно России с 862 года и с пограничных окраин Руси, а не раньше и не с Киева, если они знали историю настолько точно, что могли указать даже год событий?
Значит, у летописцев были причины начать историю России с 862 года и не раньше, и не с Киева. Вот и возникает вопрос – а кто были эти летописцы? Понятно, что это были монахи, а вот кто они были, как сегодня бы сказали, по национальности? (Насторожившихся прошу упокоиться – речь пойдет не о евреях.)
Как ни странно, это практически известно. Дело в том, что, как выяснено историками русской церкви еще XIX веке, и «Повесть…», и остальные летописи на Руси до XV века писались христианами-арианцами, сторонниками христианского учения, не так толкующего Святую троицу. И западной, и восточной церквью это учение довольно быстро было объявлено ересью, тем не менее оно прижилось у ряда германских народов, в том числе у готов. Давайте о готах.
Готы
Готы – германский народ, их прародина Скандинавия, в I – II веках нашей эры готы из Швеции по рекам пробрались на юг и достигли Черного моря и Дуная и здесь стали головной болью всех, включая Римскую империю.
В 257 году их отряды врываются в Крым, грабят Боспорское царство, захватывают его флот и грабят берега Малой Азии, попутно уничтожив скифское царство с центром в Крыму. Весной 258 года днестровская флотилия готов грабит берега Босфора, в 262 году они грабят Фракию, в 267 году, выйдя уже из устья Дона, готский флот грабит окрестности Коринфа и Афин. В 269 году, столкнувшись с готами у города Ниш (ныне в Сербии), римская армия терпит поражение, и римский император отдает готам Дакию.
Короче, прекрасные были бандиты!
Готы ненадолго создали свое королевство на территории нынешней Украины, а в IV веке они принимают христианство именно арианского толка и изобретают алфавит из 27 букв для распространения Библии на своем языке. Именно этот алфавит через пятьсот лет взяли за основу Кирилл и Мефодий для разработки кириллицы. И, скорее всего, для переписывания церковных книг Кирилл и Мефодий приглашали тогдашних грамотных готов, поскольку впоследствии Мефодий обвинялся в арианской ереси, хотя он, конечно, не был в ней виноват. Просто готы крепко держались за свою веру, и переписчики-готы искажали церковные книги, переписываемые ими по заданию Кирилла и Мефодия.
Но это было потом, а в 375 году на готов нашлась управа – гунны уничтожают королевство готов на территории нынешней Украины, и готы переселяются на Балканы, где их славная история продолжается, но нам уже не интересна. Нам важно другое, что к моменту прихода славянских племен на территорию нынешней Украины там сохранилось, по меньшей мере, два племени готов – грейтунги (степные готы) и тервинги (лесные готы). Эти готы и попали в ядро славян Древнерусского государства и тоже ассимилировались в нем. Поляне впитывали в себя все народы, как когда-то впитывали их протославяне на своей прародине, римской провинции Норик.
Опять возникает вопрос – я писал, что при слиянии народов побеждает язык более культурного народа, а нас как-то приучили к мысли, что мы, русские, «завсегда лаптем щи хлебали». Могли ли потомки германцев, да еще и христиане, быть менее культурными, нежели наши предки-язычники? Могли ли они иметь в своем словаре меньше слов, нежели словяне-поляне? Но вот читаю у Кутузова цитату из персидской летописи 983 года, в которой летописец собрал от купцов сведения о русских городах VIII – IX веков, и натыкаюсь на строчку: «Там изготавливают очень ценные клинки и мечи, которые можно согнуть пополам, и они снова распрямляются сами». Это совершенно точное описание булатной стали – исключительно сложной в изготовлении. Я бывший металлург и сначала не поверил в это, поэтому начал интересоваться, и оказалось, что и известнейший арабский ученый и знаток булата Аль Бируни тоже об этом писал: «Русы выделывали свои мечи из шапуркана, а долы посредине их из нармохана, чтобы придать им прочность при ударе, предотвратить их хрупкость. Когда они познакомились с фарандом, то изобрели для долов плетенье из длинных проволок (изготовленных) из обеих разновидностей железа – шапуркана и женского. И стали получаться у них на сварных плетениях при погружении (в травитель) вещи удивительные и редкостные, такие, какие они желали и намеревались получить». Русский булат имел название «харалуг», и вот упоминание о нем в «Слове о полку Игореве»: «Яр туре Всеволод! Стоиши на борони, прыщеши на вои стрелами, гремлеши о шеломы мечи харалужными».
Но если подумать, то могло ли быть иначе? Ведь наши предки, когда они жили на территории нынешней Чехословакии, в тогдашнем мировом центре металлургии, ассимилировали кельтское племя бойев, а кельты научились делать булат еще в III веке до нашей эры. Вот и получалось, что по уровню культуры наши языческие предки были на таком уровне, что без труда могли поглотить любой народ ассимиляцией. Поглотили они и готов.
Кстати, Кутузов, в числе прочего, разбирает и происхождение слова «боярин (болярин)» и приходит к достаточно обоснованному выводу, что это слово пришло в русский язык от готов и является словом-биномом двух языков – собственно готского и языка аланов, с которыми готы во времена своего государства были в союзе. Это русифицированное двойное звание начальника на аланском и готском языках – «бай-ярл».
Само собой, исключительные бандитские качества не могли не сделать и готов украшением дружины русского князя. А то, что готы были грамотны, мало того, их алфавит по написанию соответствовал написанию византийских текстов, а сами они знали и язык германской группы языков, приближал готов к князю ближе, чем остальных дружинников, поскольку готов можно было использовать для дипломатических целей.
Кутузов приводит пример, когда в русском посольстве, посланном в Византию в 839 году, было несколько человек, разговаривавших на языке, который был опознан как скандинавский. А вот, к примеру, имена русского посольства в Византию, посланного в 911 году для заключения торгового договора: «Карл, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Стемид…» Карл – это явно немецкое имя, но этот Карл от имени князя Олега и Руси согласовал с императором Византии текст мирного и торгового договора и подписал его первым. Такое иностранцу не поручали, такое могли доверить только своему.
А может, и первый русский князь был гот?
А вот это вряд ли! Совершенно точно установлено, что князем начального русского государства был язычник, а готы были христианами, мало этого, упорными христианами арианской ереси. Кроме этого, как можно увидеть на мозаике Большого дворца в Константинополе, изображающей гота, в моде у готов были длинные ниспадающие волосы на голове и вполне себе кавалерийские усы, как у Буденного. То есть русские князья внешне не были похожи на готов.
Однако в данном случае я пишу не о князьях, а о том, что раз русские летописи до XV века написаны арианцами, то можно ли иметь сомнения в том, что Нестор и другие летописцы были монахами, происходившими от готов? По крайней мере, те из них, кто сочинял «Повесть временных лет»?
Вот это и основание задуматься, что же готы и христиане хотели от нас скрыть, начав историю государства Российского только с 862 года, да еще и с далеких северо-западных пограничных окраин России, а не с Киева?
Варяги
Теперь о варягах. В переводе Лихачева «Повести временных лет» нужное нам предложение звучит так: «Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти». Лихачев то ли сознательно, то ли по глупости исказил перевод, но об это позже, пока же о том, кто такие варяги.
Кутузов прекрасно показывает, что «варяг» это ни в коем случае не национальность и не подданство, это род занятий, и это, кстати, хорошо видно и из приведенного предложения летописи. Кстати, на то, что это род занятий, хорошо указывает и само слово «варяг», которое Кутузов выводит из двух корней германского языка, образующих слова «товар» и «охотник» – war и jagd. То есть «варяг» – это охотник за товаром – «варягд», разбойник, если говорить прямо.
Однако Кутузов, на мой взгляд, не продолжил исследование значения этого слова в направлении того, как это слово понимали на Руси того времени.
Князь древности всегда был предводитель войска, в тогдашней России это войско называлось дружиной. И это войско по своему устройству было очень мало похоже на армию в нашем понимании этого слова. Это, чаще всего, была банда, но банда больше обыкновенной. Это была банда людей, связанных между собой не какими-то формальными уставами, а совсем иными отношениями. Обращу внимание, что в корне слова «дружина» лежит слово «друг», в малороссийском наречии «дружина» – это жена, а в песне о Стеньке Разине его шайка откровенно ревнует атамана к персидской княжне: «Нас на бабу променял», – и Стенька тут же доказывает, что это не так. То есть князь не имел той власти, которую имеют нынешние военачальники, а дружина имела на князя такое же влияние, какое жена имеет на мужа, даже при самом крепком патриархате.
В те времена, когда убить противника с большого расстояния было невозможно и в бою надо было видеть глаза врага, крепость войска, как не что иное, определяли храбрость и дерзость каждого воина. Но такие человеческие экземпляры охотно шли и на предприятия, связанные с риском для жизни, – на разбой. Разбойничьих шаек по всему миру было тысячи и тысячи, пока мир не заполнился мало-мальски цивилизованными государствами. При этом и все нарождающиеся государства не только защищали от этих банд своих подданных, но многие века охотно принимали эти банды к себе на службу. Что уж говорить о князе нарождающегося государства Русь, если даже мощнейшая Византийская империя постоянно имела в составе своей армии и банды тех же русов, и шведов, и англичан. Войска Мамая, шедшие к Куликовому полю полтысячелетия спустя, имели в своем составе банды генуэзцев.
В маленькой банде вся добыча доставалась атаману и бандитам, и в тогдашней государственной банде вся добыча доставалась князю и дружине. Но только государственная банда способна была на такие грабежи, которые мелким бандам недоступны. Поэтому рядовым бандитам служба князю была выгодна, вот только атаманам, входящим в княжескую дружину банд, приходилось смирять свою гордыню, что, впрочем, в России было не очень трудно, если учесть сказанное выше – то, какие отношения складывались между дружиной и князем.
Дружина использовалась князем и внутри княжества, и вне его. Вне своего государства князь с дружиной или отбивал набег другого князя, собравшегося пограбить государство этого князя, или сам шел грабить чужое государство. Однако практически таким же грабежом занимались князь и его дружина внутри государства.
Дело в том, что на Руси еще не было даже зачатков никакой податной (налоговой) системы (ее начала вводить княгиня Ольга), и князь сам ездил и собирал со своих подданных полагающуюся ему дань, а как это делалось, описано, к примеру, в самой «Повести…»:
«В год 6453 (945). В тот год сказала дружина Игорю: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам». И послушал их Игорь – пошел к древлянам за данью и прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его. Взяв дань, пошел он в свой город. Когда же шел он назад, поразмыслив, сказал своей дружине: «Идите с данью домой, а я возвращусь и похожу еще». И отпустил дружину свою домой, а сам с малой частью дружины вернулся, желая большего богатства». Древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим Малом: «Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит». И послали к нему, говоря: «Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань». И не послушал их Игорь; и древляне, выйдя из города Искоростеня, убили Игоря и дружинников его, так как было их мало».
Обратите внимание на повод, вынудивший Игоря идти за данью, – недовольство дружины, дружина хотела грабежа.
И главное, а чем князь Игорь отличался от главаря шайки разбойников, а его дружина от бандитов? Тут надо понять, что ведь и обыкновенные разбойники, идя на грабеж, не очень стремились к реальному бою с жертвой грабежа, ведь в ходе такого боя и бандиты могут быть убиты. Поэтому и мелкие бандиты старались запугать ограбляемых и наложить на них дань. В «Повести…» эпизод о приглашении Рюрика на княжение начинается словами: «В лето 6370, изгнав варягов за море и не дав им дани…» То есть банды из Скандинавии, напавшие на славянские племена, которые я для краткости называю новгородцами, в принципе не хотели кого-то убивать, им, как и Игорю, требовалась просто дань. Они охотились за товаром, а не за смертью.
